– Тихон! – обрадовались пленницы и на четвереньках – встать уже было нельзя, – поспешили к лазу.
– Меня забыли! – воскликнул князь и кинулся следом. – Погодите! Меня забыли!
– Давай руку, княже, – отозвался из лаза Тихон.
Государь замер перед люком.
– А я тебя где-то видел, – задумчиво пробормотал он, всматриваясь в спасителя. Не вспомнил. – Ну, герой, герой! Я тебя, пожалуй, к ордену представлю!
Дослушивать Тихон не стал, дёрнул князя на себя. И вовремя! Потолок раздробил крышку люка и соединился с полом.
А подмога была уже близко. Три богатыря. Три надежды. Три солнца земли русской. Пока стоят они на страже, бояться нечего.
Вот и сейчас заняли богатыри наблюдательную позицию с высокого холма над Киевом. Неспокоен город, раздаются над ним плачь и стоны.
– Плохо дело, видать, – стукнул кулаком по земле Добрыня.
– Где, где? – спрашивал Горыныч и тянулся тоже посмотреть.
– Я зайду слева, – предложил Илья. – А вы правей берите. Горыныч нас пусть с воздуха прикрывает.
– Ага, – поддержал Змей.
– Ну держись, Шамаханская царица, – пригрозил Алёша.
Тут из-под земли послышались удары. Все испуганно оглянулись. За ними на лужайке росла береза. Она содрогалась, словно её кто-то из земли выталкивал. А потом, и правда, вытолкнул. Дерево откинулось вместе с люком, и наружу вылезли тюремные беглецы.
– Тихон! – изумился Алёша. – Бабуля?
Тихон помог бабуле выбраться. Она тоже на подмогу девушкам и князю отправилась.
– А вы как здесь оказались? – спросил Алёша.
Но тут следом за бабулей показалась Любава, и стало не до вопросов.
– Алёшенька! – радостно закричала девушка.
– Любава! – отозвался богатырь и кинулся вынимать любимую. Он поднял её на руки и закружил на месте от радости!
Следующей выбралась Алёна. Илья бросился к жене.
– Алёнушка! – приговаривал он и тоже поднял любимую на руки.
– Любимая, – обнял Настасью Добрыня.
Та спрятала лицо на груди мужа.
– Добрынюшка.
Счастью не было предела.
– Я теперь всегда с тобой на подвиги ездить буду, – смеялась Любава.
– Никуда не отпущу, – шептала Алёна.
– Только посмей мне ещё сбежать, – притворно сердилась Настасья.
Над ними возвышался роняющий слёзы умиления Горыныч.
И все забыли про князя, который пробирался последним. Тихон спохватился и подал ему руку.
Ну вот и славно, вот и все на свободе. Теперь о деле настало время подумать. Почему девушки оказались в тайном лазе? Откуда здесь Тихон с бабулей? И что тут делает князь? Его дело в высоком тереме сидеть, княжеством править!
– Ну держись, Шамаханская царица! – гневно прошептал Алёша, выслушав рассказ девушек.
За всем этим наблюдал ворон, сидящий на городской стене. Кажется, кому-то пора узнать плохие новости.
Новоявленная жена князя трудилась, не покладая рук. Перед каждой девушкой она держала зеркало, следя, чтобы ни капли ценных слёз не упало мимо кувшина. Скрывающую лицо вуаль она сняла. Хватит прятаться. Совсем скоро она снова станет неотразимой.
– Плачем, плачем, – командовала колдунья рядом с очередной страдалицей. – Не задерживаемся.
– Царица, – позвал подлетевший к ней ворон. – Богатыри под Киевом.
Эта новость сильно приободрила красавиц. Они сразу перестали плакать.
– Ты чего замолчала? – возмутилась царица и снова выставила зеркало перед девушкой. – Быстро реветь!
– Мы тебе не рёвы-коровы, – возразила красавица и отстранила зеркало.
Её тут же поддержали подруги по несчастью.
– Не будем больше плакать! – закричала одна.
– Нас богатыри спасут! – потрясла сжатым кулаком вторая.
– А тебе – крышка! – хором пригрозили остальные.
Царица поймала ворона за клюв и прошипела:
– Ты же говорил, что я их больше не увижу.
Она отшвырнула птицу на пол, а сама подошла к окну. Из высокой башни хорошо был виден холм, на котором богатыри держали совет.
– Ребятушки, – суетился князь. – Вы уж постарайтесь выковырять эту заразу с земли русской. А я вас, само собой, не забуду.
– Алёша! – позвала царица. – Алёшенька!
И Алёша услышал. Сразу повернулся на зов.
В глазах колдуньи сверкнул магический огонь. Илья с Добрыней успели загородиться, а Алёша смотрел во все глаза.
– Царица, – с восторгом прошептал заколдованный и, раскинув руки, пошёл на голос. – Любимая...
Но тут в голову ему прилетела скалка, и Алёша растянулся на земле. Это Любава постаралась! Девушка недовольно упёрла руки в бока.
– Любава? – пробормотал Алёша, с трудом приподнимаясь с земли.
Говорить-то он говорил, что жена может скалкой огреть, но никогда не верил в это. И вот – случилось.
– Ты уж прости меня, Алёшенька, – склонилась над ним Любава, – только негоже на чужих жён заглядываться. Не по-людски это.
Она дёрнула полоску ткани с подола своего сарафана и закрыла глаза любимому повязкой. Если не может сам справиться с наваждением, то она поможет.
Настасья с Алёной переглянулись и тоже дёрнули подолы своих юбок, чуть обнажая стройные ноги. Князь от восторга забыл, как дышать. Горыныч потупился. Он бы покраснел, но и так сам по себе был весь красный.
– Ух ты! – восторженно сказал Тихон и тут же получил оплеуху от бабули.
– А чего? – обиделся он.
Хотя было за что. Нечего на чужих жён засматриваться, Любава была права.
Царица стояла у окна и ждала, когда Алёша, как прежде, сам разберётся с богатырями. Но этого не произошло. Она сжала кулак.
– Сообразили, матрёшки проклятые, – прошипела колдунья со злобой. – Ну ладно!
Она отвернулась от окна. Увидела стражника у двери. Быстро подошла к нему и показала зеркало. Стражник и ойкнуть не успел, как оказался внутри стекла. В глазах царицы полыхнул колдовской огонь, и стражник в зеркале превратился в жуткого монстра с огромными плечами и руками до земли. Убедившись, что всё получилось, царица ударила зеркалом о край стола. Стекло покрылось трещинами. Теперь монстров в зеркале стало столько, сколько было осколков.
Царица высыпала осколки за окно. Касаясь земли, каждый осколок превратился в могучего воина. Вражеское войско выстроилось и пошло на богатырей.
А герои наши к бою готовились. Жёны с них последние пылинки сдували: Настасья щит богатырский тряпочкой протирала, Любава проверяла целостность дубинки, Алёна счищала грязь с палицы. Мужья-то их ничего не видели. Горыныч завис в воздухе, медитируя. Что самое главное в бою? Холодная голова.
– Идут, идут! – воскликнул князь и кинулся прочь.
На холм взошли страшные воины.
Жёны с визгом побежали следом за государем.
Горыныч опустился на землю, а богатыри встали на изготовку.
Первым с места рванул Алёша.
С криком: «Ну держись, сила тёмная!» – он выхватил дубинку, случайно заехав по центральной голове Горыныча, и побежал вперёд. Врезавшись в противника, ощупал его. Грудь широкая, нос картошкой, зубы острые.
– Горыныч? – ошалело спросил Алёша и тут же получил удар по голове.
Отлетел к своим. На помощь ему вышли Илья с Добрыней. Уж они рубились, рубились да рубились, но, услышав смех противника, поняли, что бьются... друг с другом. Горыныч подтолкнул Алёшу, чтобы тот разнял их, но он только добавил сумятицы в потасовку.
Наблюдавшие за своими мужьями девушки схватились за головы. Как же им помочь?
Пленницы следили за битвой из окна терема и расстроенно вздыхали – от сражения зависела их судьба.
– Ну что, видали? – усмехнулась царица, сложив руки на груди. – Сейчас от ваших богатырей только косточки останутся.
Девушки тут же заревели. Довольная царица пододвинула кувшин. Ни одна слезинка пропасть не должна.
Увидев, что богатырям нужна помощь, вперёд выскочил Горыныч. Он страшно зарычал и... Тут же пал от ударов дубины Алёши, щита Добрыни и палицы Ильи. Перепутали его с врагом. И пошли дальше противника наощупь искать.
Вот Илья услышал звук, махнул палицей, врезав недругу по голове. Тот выправился и одним ударом отправил противника на землю.
– Илюша, – хором ахнули жёны.
Другой громила подошёл со спины к Добрыне.
– Добрыня, берегись! – предупредила любимого Настасья.
Но богатырь ничего не успел сделать. Враг щёлкнул ему по спине своими здоровенными пальцами, и Добрыня улетел в кусты.
Алёша ещё держался, размахивал дубиной направо и налево.
– Алёша! – крикнули девушки.
Богатырь махнул оружием, сшибая противнику руку. Но на её месте тут же выросла новая. Монстр яростно пошёл на богатыря и пинком ноги отправил его в нокаут.
– Видно, в повязках им не справиться, – почесал в затылке Тихон и побежал с бабулей обратно к лазу.
Вдвоём они успели спрятаться, а вот князь – нет. На люк наступила гигантская нога у самого его носа. Не было больше пути отступления.
Князь поднырнул под воина, отвесил ему тумака и побежал подальше от схватки.
Девушки в башне выплакивали последние слёзы. Кувшин был полон. Царица подняла его, прижала к себе.
– Наконец-то, – погладила она медный бок и засмеялась.
Алёша снял повязку. Нет, хватит темноты. Пора уже в открытую со всеми разобраться. И он пошёл крушить врага направо и налево. К нему присоединился и Илья, тоже снявший повязку. Его палица теперь верно находила цель. Работал мечом с щитом и Добрыня. Глаза его яростно сверкали. И даже жёны присоединились к битве: залезли одному громиле на плечи и колошматили его по голове, чем могли. Тот махнул дубиной, думая сбить настырных девиц, но сам себе по макушке и попал. Сразили девушки великана.
А царица торопилась вон из терема. Всего, что нужно, она тут добилась. Запрыгнула в карету.
– Хотела полюбопытствовать, – начала бабуля – она удобно сидела на подушках внутри кареты, – дорога ли в Шамахе пшеница?
– Кто такая? – злобно крикнула царица. – А ну, пошла отсюда!
– По чём за мешок? – не отставала бабуля.
– Да за какой мешок? – ярилась царица.
– А вот за какой!