За её спиной появился Тихон в тёмных очках. В руках у него был мешок. Его-то он и натянул на голову царицы. Та брыкалась, шипела, но от Тихона так просто не уйдёшь.
И как по команде, воины на холме перестали видеть. Беспомощные, они бродили туда-сюда, натыкаясь друг на друга.
– Тихон! Держи её! – кричала бабуля, пытаясь прижать царицу покрепче. Та яростно сопротивлялась.
А ворон полетел прочь с кувшином в когтях.
Бабуля вытащила из-под подушки стремя и – бам! – усмирила царицу. Та обмякла на диване.
И тут же пропали воины на холме.
Ура! Враг повержен! Победа!
– Ну, кто первый богатырь на Руси? – спросил Илья, довольно оглядев собратьев.
Те весело на него посмотрели и ударились кулаками.
– МЫ!
На том всё и закончилось. И счастливые победители отправились в Киев праздновать свой успех.
Глава одиннадцатая. Притяжение взгляда
Стоило князю войти в город, как зазвонили колокола, народ потянулся к центральной площади. Все радостно кричали, приветствовали государя, желали ему долгих лет жизни. Всё это было немного похоже на то, как совсем недавно его чествовали после возвращения с невестой, даже шарики дети держали, кажется, те же самые – не успели сдуться, – но все постарались об этом не вспоминать.
– Дорогие мои сограждане! Братья и сёстры! – начал князь приветственную речь.
Рядом с ним стояли богатыри со своими жёнами.
– Радостно сообщаю вам, что неприятное происшествие с Шамаханской царицей благополучно завершилось, – объявил правитель.
– Ура! – заголосила толпа.
Князь повернулся к богатырям:
– Спасибо вам, родные, за помощь вашу! Одному без вас тяжело мне было справиться.
Жёны захихикали. Не только без богатырей он бы не справился, но и без них. Но и об этом лучше не вспоминать.
– И жёнушкам вашим поклон княжеский и уважение. – Князь склонился перед жёнами и добавил: – Всегда рад видеть! Жду в гости!
Дальше на очереди за благодарностью стоял Тихон. Антипка подал тарелочку с орденом. Князь взял его и примерился к узкой груди старика.
– Вот, как и обещал, орден тебе выхлопотал, – сказал государь.
Вешать было некуда, прицепил на бороду. Стал с благодарностью трясти руку, а сам на ухо прошептал:
– Говори сейчас, как ты про подземный ход узнал? Это же государственная тайна.
– Так это... – замялся Тихон и почесал в затылке. – Стража сказала, что тебя в седьмую камеру посадили.
– В седьмую? – озадачено переспросил князь.
Как же он сразу не понял? Думал, в восьмую.
– В седьмую, – кивнул Тихон. – Ну а как тикать из седьмой весь Киев знает.
Князь ахнул и сразу повернулся к топчущемуся рядом Антипке с вопросом:
– А царица у нас в какой камере сидит?
– В седьмой, князь батюшка, – доложил Антипка и широко улыбнулся.
Приятно было услужить государю.
Князь стремглав побежал в подземелье. Конечно, в камере уже никого не было. Ведь крышку люка над тайным лазом раздробил опустившийся потолок. А новую не сделали. Царицу сунули в камеру, не глядя. Вот и результат – сбежала. Тут можно было даже и не думать. Прыгай в открытый лаз и делай ноги.
И сбежала она не куда-нибудь, а первым делом отправилась к храму, где стояло высохшее дерево. Ворон сохранил кувшин со слезами. Его-то царица и вылила под сухой ствол.
Земля быстро впитала влагу.
Ворон, предчувствуя неладное, отлетел подальше.
Ничего не происходило – дерево не зеленело, плоды на нём не появлялись.
– Не работает, – мрачно заметила царица, сжимая кулаки.
Ах как она сейчас оттреплет эту глупую птицу.
Осуществить задуманное колдунья не успела. Засветился силуэт дерева на спинке трона. Прозвучал предупреждающий сигнал. Створки на троне закрылись, пряча тайнопись. А следом закрылась и каменная дверь храма.
Из отверстия в потолке упал луч солнечного света. Он зажёг в земле под сухим деревом сотню огоньков. Они пробежали по стволу, добрались до веточек. И на каждой из них тут же распустились светящиеся листья, а между ними возникли синие плоды. Дерево стало расти, наливаться соком.
Ворон взлетел. Такого чуда даже он не ожидал.
Царица сорвала плод и быстро проглотила.
Упали на пол браслеты. Руки её похудели, кожа стала розовой.
– Кажется, работает, – заметил ворон, опускаясь на камень.
На голове у царицы появились густые чёрные волосы, лицо помолодело.
Она сбросила головной убор, утопила пальцы в волосах. Ах, какое это было блаженство – снова почувствовать себя молодой.
Царица кинулась к дереву, потрясла его, сбивая плоды. Упала на колени и стала быстро подбирать их, жадно засовывая в рот. Ворон приблизился к ней.
– Эй, не ешь так много! – предостерёг он. – Слышишь? Остановись! Стой же!
Ворон наступил на плод, не давая царице взять его.
– Да уйди ты! – крикнул звонкий подростковый голос, маленькая рука схватила ворона за шею и отбросила в сторону. Ворон влетел в камень и сполз на пол.
В себя он пришёл от детского крика.
Светящиеся листочки медленно опадали к подножию дерева. И там, прямо на земле, лежал свёрток с крошечным ребёнком. Дитя сучило ножками и недовольно пускало пузыри.
Ворон ведь предупреждал... он же просил... От жадности царица съела столько волшебных плодов, что превратилась в младенца. Эх... опять всё самому придётся исправлять.
А князь снова скучал в тереме. Перед ним лежала злополучная книга, с которой всё началось – «Поколение X».
– Скучно, – протянул государь, отодвигая книгу. – Ску-у-у-учно! И со свадьбой ничего не вышло.
– А как было весело, – ударился в воспоминания Антипка. – Какие закуски... – Тут он опомнился. – В смысле, беда с этими женщинами. Да, да... вот у меня тоже случай был неприятный. В Воронеже это было...
Но его перебили.
– Кар-р-р, – раздалось у окна.
Там сидел знакомый ворон. В клюве у него был узелок с младенцем. Ворон опустил ношу на подоконник и улетел.
Мгновение князь с Антипкой непонимающе смотрели на пелёнки. Что это за явление такое?
Князь подошёл первым. Откинул уголок ткани с лица младенца.
– Ух ты! – только и смог воскликнуть он.
Как и все младенцы, этот был невероятно милым, с чёрными волосиками, голубыми глазками. Он шлёпал губами и забавно агукал.
Князь показал ему пальцами «козу»:
– Ути, ути, ути, ути.
Малышка засмеялась.
– Какая хорошенькая, – умилился князь и повернулся к Антипке. Тот согласно кивнул.
А малышка загулила, захлопала глазёнками. И в них мелькнул колдовской огонёк.
Ну что же, младенцы умеют привораживать к себе. А младенцы Шамаханские тем более.