Вот если бы родители разрешили ей тоже посещать секцию – Нелька видела, что среди юных каратистов было немало девчонок, зачастую даже младше её самой! Но эта мечта была из разряда нереальных. В её семье немыслимо было даже заикнуться о таком виде спорта, как восточные единоборства. Впрочем, на художественную гимнастику в своё время мама тоже её не пустила – сказала, что это очень травмоопасно. Собственно, Нелька и в самом деле была совершенно неспортивной девочкой. Её жалкие попытки на уроках физкультуры вскарабкаться по канату или перепрыгнуть через козла встречались дружным хохотом одноклассников. К тому же, она постоянно пропускала физру из-за того, что часто болела – ну о каком карате могла идти речь?!
С другой стороны, может, это было и к лучшему: Дима обмолвился как-то между делом, что карате – совершенно неженственный вид спорта. Нелька сделала вывод, что он не одобрил бы её вступление в секцию, и этим успокоилась. Но отказать себе в удовольствии изредка сопровождать его на тренировки и присутствовать на них она не могла.
Её влюблённость в Диму постепенно перешла из разряда острого заболевания – в хроническое; едва ли кто-то другой замечал, что она неровно дышит к парню. Со временем Нелька даже научилась спокойно общаться с ним и Асей одновременно, не реагируя на их нежные объятия и заигрывания друг с другом. Ни словом, ни жестом, ни мимикой, ни взглядом не выдавала она тех страстей, что бушевали у неё внутри.
Встречать новый 1996-й год Ася пригласила к себе.
Родители её уехали на всю ночь – гулять с коллегами в «Останкино», справедливо рассудив, что дочка стала вполне взрослой и ей можно доверить квартиру, уже не боясь того, что Асины друзья разнесут, сожгут или заблюют жилище. Конечно же, Ася позвала Нельку с Ритой и Диму, а также несколько своих одноклассников и дворовых знакомцев, чтобы девчонкам не было скучно. Впрочем, Рита сразу же отказалась, она всё ещё жила ожиданием встреч с мамой – от одной новогодней ночи к другой.
Нельке же ужасно хотелось пойти. Скучные праздничные застолья в компании родителей и их интеллигентно-занудных друзей – научных сотрудников – уже сидели у неё в печёнках. Цедить компотик или лимонад как дура, в то время как все её сверстники уже давно попробовали хотя бы шампанское! Но она долго не решалась заговорить об этом, боясь резкого категорического отказа, и выжидала подходящий момент.
Перед самым Новым годом ей сказочно повезло: выяснилось, что родители в этот раз и сами будут встречать праздник не дома – их пригласили к себе на дачу какие-то старые знакомые, тоже кандидаты наук.
– Хочешь поехать с нами?.. – с сомнением спросила мама, прикидывая, как впишется дочь-подросток в их взрослую компанию.
– Вообще-то, не очень, – хмыкнула Нелька. – Но, честно говоря, сходить с ума от скуки с бабушкой и дедушкой – тоже невесёлая перспектива…
– Что же нам с тобой делать, дочка? – расстроилась мама. И тут Нелька как бы невзначай ввернула:
– Кстати, Ася приглашала нас с Риткой к себе…
Дело было улажено. Девочка получила «добро» на встречу Нового года вне дома, что само по себе уже являлось грандиозным событием. Ну, а главное-то – там будет Дима!..
Никогда ещё она так не волновалась по поводу своего новогоднего наряда, как в этот раз. Она непременно должна была выглядеть сногсшибательно – ну да, с подружкой-красоткой ей всё равно не потягаться, но к Асе Дима уже более-менее привык за полтора года, вдруг он сумеет, наконец, «разглядеть» и Нельку тоже? В этом возрасте ещё наивно верится в то, что новые «взрослые» туфли, красивое платье и мамино колье могут коренным образом изменить ситуацию.
Конечно же, её отпустили не без ограничений. Во-первых, остаться у Аси до самого утра девочке не позволили – она должна была вернуться домой максимум в два часа ночи. «В противном случае, – пригрозила бабушка, – я самолично явлюсь за тобой!» Допускать такого прилюдного позора (как будто она какая-то детсадовка) было нельзя – пришлось, скрепя сердце, пообещать прийти к назначенному часу. Вторым условием стало не брать в рот ни капли спиртного. А третьим – не терять голову, даже если в компании будут симпатичные мальчики («Ты ещё такая глупенькая и наивная, ты не знаешь, что всем мальчишкам от вас нужно только одно!»). Впрочем, Нелька заранее была согласна на все запреты и ограничения, как Золушка перед столь вожделенным балом.
Долгожданный Новый год окончился для Нельки полным провалом.
Из алкогольных напитков на Асином столе стояли лишь бутылка шампанского и знаменитый итальянский ликёр «Амаретто», который пользовался просто бешеной популярностью в девяностые. Вероятно, потому, что это был первый заграничный ликёр, появившийся в России. Асины родители демократично рассудили, что такое количество спиртного для десятка человек, пусть даже школьников – не критично. Чтобы упиться вусмерть, всё равно не хватит, а вот посмаковать, попробовать на вкус – вполне. Правда, отец дружески посоветовал-таки Асе не глушить ликёр в чистом виде, а смешивать с апельсиновым соком.
Все ребята в компании уже пробовали алкоголь; Нелька среди них оказалась единственной невинной овечкой-трезвенницей. Впрочем, она была младше остальных. Не желая признаваться в собственной неопытности, она храбро жахнула полную рюмку «Амаретто» и почти моментально окосела. Запив приторно-горьковатый вкус ликёра шампанским (залпом – полный фужер), Нелька поняла, что совершенно потеряла контроль над собой. Стены квартиры и лица Асиных одноклассников забавно разъезжались, голова кружилась, как будто она летела на карусели в парке Горького. В то время как остальные что-то жевали, оживлённо болтали и танцевали, Нелька тупо сидела за столом, уставившись в одну точку, и старалась унять дурноту. А ведь ещё даже не наступила полночь…
– Рыжик, тебе плохо? – сочувственно спрашивал у неё Дима, но она только невнятно мычала что-то в ответ и махала на него рукой.
В конце концов Ася, обняв подругу за плечи, чуть ли не силой увела её в родительскую спальню и уложила на кровать, чтобы она немного проспалась. Нелька моментально провалилась в сон. В соседней комнате молодёжь превесело встречала Новый год – взрывала хлопушки и отплясывала под «Старые песни о главном», звучавшие из телевизора. Нелька же ничего этого не слышала и не помнила…
Проснулась она спустя пару часов от возни рядом. В спальне было темно, поэтому Нелька не сразу сообразила, что происходит. Шумное дыхание, расклеивающиеся звуки поцелуев, торопливый возбуждённый шёпот… Спустя мгновение она узнала эти голоса: они принадлежали Асе и Диме.
– Тише ты! – с досадой шипела подруга. – Мы не одни, не забывай.
– Да она не слышит, ты что! – горячо возражал Дима. – Спит как убитая, упилась…
«Это они обо мне!» – со стыдом поняла Нелька и замерла, боясь даже дышать, не то что шевелиться, чтобы не выдать своего пробуждения.
– А у меня всё равно ощущение, что нас в постели трое… – нервно отозвалась Ася. Затем они снова ненадолго замолчали, отвлёкшись на поцелуи. Нелька с ужасом ждала, что будет дальше. Не собираются же они… заняться ЭТИМ… прямо здесь и сейчас? Нет, она этого не переживёт! За что ей такое наказание?
Возня рядом с ней усилилась, но потом Ася снова, судя по всему, вырвалась из жарких объятий своего бойфренда.
– Нет, Дим, я так не могу, – сказала она, не скрывая раздражения. – Как-то не по-людски всё… Постоянно следить, чтобы Нелька не проснулась?! Никакого кайфа.
– Вот ведь её угораздило! – сказал Дима чуть ли не с ненавистью. – А твою комнату Чернов с Василиной заняли, как назло… Что же теперь делать?
Ася еле слышно засмеялась.
– Отложим до следующего раза. Когда будет более подходящий момент…
– Ну Асенька… – забормотал он умоляюще и торопливо. – Ну пожалуйста… Давай всё-таки попробуем? Я так ждал этой ночи… готовился…
– Готовился, значит, – она снова тихо рассмеялась. – Ну, завяжи пока на бантик.
– Я люблю тебя, Ася, – сказал он, игнорируя её сарказм. Голос его звучал жалко и беспомощно. Нельке стало за него очень и очень стыдно – так, что она предпочла бы умереть, но не слышать его робкого заискивающего лепетания.
– Я тебя правда люблю, – повторил Дима. – Мы поженимся с тобой после школы, я обещаю…
Ася захохотала чуть ли не в голос, но тут же оборвала смех.
– Посмотрим, – отозвалась она уклончиво. – Я тебе, кажется, пока никаких обещаний не давала…
Она встала с кровати и вышла в другую комнату к остальным гостям. Дима некоторое время оставался сидеть, но затем тоже встал и, горестно и разочарованно вздохнув, последовал за ней.
Нелька лежала на кровати и беззвучно плакала. Впрочем, можно было уже не таиться – всё равно никто не услышал бы её рыданий из соседней комнаты, где продолжала греметь музыка. Но она всхлипывала тихонько, чуть различимо, глотая ртом воздух. Поскольку Нелька лежала на спине, слёзы стекали ей прямо в уши – это было холодно и очень неприятно.
– А давайте махнём на Красную площадь! – заорал какой-то раздухарившийся активист, и остальные поддержали его дружным рёвом. Затем кто-то ворвался в спальню, бесцеремонно растолкал Нельку и заявил, что она сейчас едет с ними гулять, поэтому пусть немедленно просыпается и одевается.
– А после Красной площади вернёмся и будем все вместе пить чай с тортом! – заявила сияющая Ася, пребывая в восторге от такого маленького, но «взрослого» приключения.
К счастью, былое опьянение уже окончательно сошло на нет – у Нельки хватило благоразумия никуда не срываться среди ночи, иначе бабушку хватил бы инфаркт. Она накинула шубку и выскользнула вместе со всеми из квартиры. Под шумок никто не обратил внимания на то, что Нелька с ними в итоге не поехала. Весёлая гомонящая компания друзей и так с трудом поместилась в лифте. Кабина устремилась вниз, наполнив весь подъезд радостными восклицаниями и взрывами хохота, а Нелька пешком поплелась к себе – на второй этаж, удручённо размышляя, спохватилась бабушка из-за её долгого отсутствия или пока нет.