Ярко-красные глаза горели, пылали и были готовы испепелить и меня.
От этого взгляда изнутри словно поднялась искристая волна и омыла внутренности горячим огнем, а ножки и вовсе задрожали. С такими ножками надо или картинно сползать по стеночке, или падать на руки мужчине. На такие вот потрясающе сильные руки, как у Рейялара.
— Матильда, — мое имя он коротко рыкнул, и рассмеялся, когда я, пискнув, невольно бросилась на несколько метров вправо. — Правильно бегаешь… правильно боишься…
— С вами все в порядке? — нервно спросила я, продолжая отступать.
— Нет, со мной все паршиво, — прямо ответил красноволосый, перекидывая косу вперед и чуть замедляя шаг. — С каждым днем после нашего знакомства мне все хуже и хуже. Я плохо сплю, и даже ел нормально в последний раз с тобой в том гребаном ресторане!
— Если вы намекаете, что я могла вас чем-то заразить, то уверяю, что я ничем не болею!
Разделяющее нас расстояние он преодолел настолько молниеносно, что сразу стало понятно: все предыдущее время мне просто позволяли бегать. Раз уж барышне так хочется, то почему бы не развлечь гостью?
А в следующий миг он поймал меня, схватил в объятия… и заставил повернуть голову. Глаза василиска потемнели почти до черного цвета, а после он с нажимом провел пальцем по шее и спросил:
— Что это?
Ой… он про отметку асура? Там прямо след остался, что ли?! Жуть!
Взглянув в глаза особисту, я поняла, что если поведать сейчас ему правду, то хвостатый останется без зубов точно, а, быть может, еще без каких-то нужных ему частей тела. А я… со мной тоже что-то случится.
Живот сводило от страха и какой-то еще новой, непонятной эмоции. Томления?.. Мне хотелось, чтобы эта буря, которая сейчас вилась в глазах мужчины, передалась мне, чтобы он не сгорал в этом пламени один. Огонь всегда нужно делить на двоих…
Но почему он вообще спрашивает? Разве ему есть какое-то дело до моих личных отношений?
— Матильда я спросил что это такое?! — повторно рявкнул Рейялар.
— Чесалось, — нервно брякнула я. — Но я не понимаю с чего такая агрессия. И отпустите вы меня наконец!
Пресветлая Изольда и Благостный Кристиан! Так и выглядит дикая страсть мужчины, да? Увидел что-то напоминающее след другого и сразу ор выше гор? Оно мне нужно такое вот счастье?
Мне, может быть, было и не нужно, но горячее становилось с каждой секундой. Да и оное “счастье” меня не спрашивало. Оно сначала стиснуло меня так, что я тихо охнула от хватки, а после подняло и посадило на окно, решительно вклиниваясь бедрами меж моих разведенных ног, прижимаясь так близко, так интимно, что это было просто… просто недопустимо!
— Отпустить говоришь? — он запустил руку в мои волосы, и чуть потянул вниз, заставляя запрокинуть голову, и вдруг коснулся губами моей шеи. Прошелся поцелуями вниз и вдруг замер, выдохнув: — Отпустить? Чтобы снова сходить с ума и думать где ты и с кем? Чтобы снова не понимать, что творится, и как с этим быть? Чтобы снова бороться с желанием послать к демонам все свои достижения, все свои планы и мечты, только ради того, чтобы иметь возможность касаться тебя? Ласкать твое тело, дотрагиваться губами до твоей кожи, чтобы каждую секунду сравнивать: такая же ли она мягкая, как я это себе представлял?..? Знаешь ли ты как это унизительно, сходить с ума по такой девушке как ты?!
От таких откровений у меня глаза на лоб полезли, а после проснулась злость, и я забилась в руках василиска, как птичка в силке. Я пыталась высвободиться, но путы сжимались все туже, и силы были слишком неравны.
— Вы совсем сумасшедший? Да-да, именно вы, я больше не собираюсь звать вас на “ты” и тем самым сокращать дистанцию! Отпустите меня немедленно! Что это за дивная манера, говорить девушке гадости и ждать, что она непременно войдет в положение бедного и несчастного злобного высокопоставленного василиска, которого угораздило захотеть дурочку с переулочка?!
— Ты и правда дурочка, — жестко усмехнулся мне в лицо Рейялар, и рывком прижав к себе, впился в губы болезненным поцелуем. — Иначе бы ты понимала, что только мой призрачный самоконтроль отделяет тебя от того, чтобы я отдал приказ. Тебя в тот же миг привезут туда, куда я скажу, в том виде, в котором я распоряжусь, а дальше я буду творить все, что мне захочется. И ты, моя милая Тильда, даже не представляешь, как сложно устоять перед этим искушением! Сдерживает только то, что я желаю, чтобы все произошло по доброй воле. Я лишь хочу, чтобы наваждение в твоем лице оставило меня. И я готов за это платить. Потому у меня простой вопрос… сколько? Сколько ты стоишь, девочка из приюта?
Конец