– Да.
– Но все равно проверишь? – устало уточнил Арден. Лицо его расслабилось, и на мгновение мне показалось, что я вижу его настоящего: уставшего, не уверенного в себе, растерянного подростка, который так и не вырос.
– Этим занимаются, – спокойно – хотя я и представить себе не могла, чего ему стоило оставаться непоколебимым, – подтвердил Валиар.
– Как и всегда. – На губах Ардена мелькнула злая ухмылка. – Старший братец никогда не поверит младшему на слово. Престол на двоих не делится, да?
От слов принца у меня по спине пробежали мурашки. Столько злости, с трудом сдерживаемой ярости, было в его в голосе. Он больше не походил на того испуганного мальчишку, которого привели в управление службы безопасности. Роли словно бы поменялись: он, Арден, стал хозяином положения.
– Достаточно, – оборвал зарвавшегося мальчишку Валиар.
Наследник сел за стол, опер на него руки и сложил пальцы треугольником. Я отошла к окну, пользуясь тем, что последнее располагалось чуть в стороне от начальственного стола, но было этим самым столом защищено. Отчего-то присутствие при разговоре двух братьев вызывало горечь у меня во рту. Одно радовало – из дома несчастной мы ушли не во дворец, чего я опасалась, и не в мой новый дом, где Ури не успокоилась бы, пока не узнала, что так меня расстроило. Нет, мы оказались в управлении, потеснив герцога Анвентара в его кабинете. Лорд хотел было явиться лично, но Валиар приказал отдыхать: милорду герцогу предстояло разгребать поутру все то, что мы сейчас обнаружим, когда силы старшего принца окончательно иссякнут. И, судя по заалевшим полосам на горизонте, явление хозяина кабинета случится совсем скоро.
– Я тебе верю, но отцу, толпе и даже аристократии, если эта история всплывет, потребуется нечто большее, чем моя вера в тебя. Твоя репутация, Арден, и так представляет из себя колосса на тонких ножках. Попади хоть немного гнева в реку народного недовольства, и ты не устоишь.
– Один – нет, – фыркнул младший. – Но ты же меня поддержишь. Семейные узы святы, да и падая, я обязательно захвачу вас с собой. Не потому ли ты не упомянул дворянское собрание, что каждый из них виновен не меньше моего?
– Они не относятся к нашей семье. А ты – возможный правитель этой страны, если с отцом или со мной что-то случится. Ни твой приятель Теренс, ни Лоран, ни Зоарел, а именно ты. Они могут творить все, что им позволяют главы родов. Но ответственность за тебя ложится на наши с отцом плечи, а на них и без того хватает проблем.
– А что мне сделать, чтобы, склоняясь под этим весом, вы хоть раз увидели меня? – Арден взвился на ноги. Наверное, не будь между братьями стола – схватил бы старшего за грудки.
– Разделить с ними эту тягость? – предложила я, понимая, к чему ведет младший. Не хотелось давать ему шанса переложить вину. Ведь так легко оправдывать свои дурные поступки чужим невниманием вместо того, чтобы взять на себя ответственность. – Кричать и требовать легче, чем помочь им, верно? – Арден недовольно поджал губы, смерив меня внимательным взглядом. – Да, мы не выбираем, кем родиться, но что делать с собственной жизнью – уже наше решение. Можно сидеть в болоте и жаловаться лягушкам на несправедливость бытия, а можно взять себя за волосы и выволочь из лужи, куда неосмотрительно свалился. И тогда лужа – останется лужей, а не болотом, увлекающим тебя на дно.
– Легко говорить существу, паразитирующему на людях, – бросил мне Арден, хмыкнул каким-то своим мыслям и едко заметил, расплываясь в оскале: – Неплохо устроилась. – Он демонстративно похлопал. – Сыграла на его вине? Бедный умирающий дух, которому так нужна защита. Тоже поняла, что совесть – его слабое место. Что ж, наслаждайся. Дарю. – И уже старшему: – Поделись впечатлениями, так ли она хороша, как леди Англет? Несчастная до сих пор страдает, что ты дал ей отставку. И ради…
Договорить Арден не успел. Валиар оказался рядом с братом в одно мгновение, а после… Арден схватился за разбитую губу, неверяще уставился на кровь на пальцах и рассмеялся:
– Ты кончишь хуже, чем я, брат.
Он развернулся и, довольно насвистывая, вышел. Словно бы добился того, чего так отчаянно желал.
Валиар медленно выдохнул, справляясь с одолевшими его эмоциями. Посмотрел на меня, напряженно замершую у окна, и, слабо улыбнувшись, сказал:
– Шериан, я приношу вам свои извинения за его слова и поведение.
– Это его слова. Не ваши, – твердо, насколько позволяла ситуация, сказала я, неотрывно глядя, как Валиар подходит ближе, останавливается в шаге от меня. Так что еще чуть-чуть, и наши опущенные руки коснутся друг друга.
Я сглотнула и отвела взгляд от покрасневших костяшек его пальцев.
– Не нужно извиняться за брата. Он сам должен отвечать за свои поступки. Вы уже многое для него сделали.
– Семейные узы, – с горечью отозвался старший принц.
Сейчас он казался мне другим: уязвимым, расстроенным. Тем, кто заслуживает не жалости – нет, сочувствия. Сочувствия и понимания. В тишине и спокойствии.
Мы молча стояли у окна, наблюдая за рассветом. Никто не проронил ни слова. Ни звука не сорвалось с наших губ. Но он взял меня за руку, а я не стала ее вырывать. Мы встречали рассвет.
Просто встречали рассвет.
Молча.
Вместе.
Бедная Ури не спала всю ночь, о чем мне было тут же заявлено, стоило пересечь порог дома. Бледная от недосыпа, но упрямая, как семейство гномов, девушка, прежде чем уйти спать, настаивала на завтраке. Моем. С тремя блюдами и компотом, который она начала варить, чтобы успокоиться.
Пришлось соглашаться и завтракать. Хоть необходимости в этом сейчас и не было: сила алтаря пусть и уходила быстрее, но поддерживала меня в достойной форме.
Омлет, гренки, фруктовый салат – пока я не попробовала все, Ури, надувшись, как мышь на крупу, следила за каждым моим движением, не говоря ни слова. И только когда я блаженно прищурилась, отпив из чашки с компотом, удовлетворенно выдохнула:
– Ну хоть так.
Я открыла один глаз. Ури довольно потирала руки. Что ж, если такова цена за ее переживания обо мне, я не против ее платить. Как все перевернулось: обещала ее ужин проконтролировать, а вместо этого она за моим завтраком следит.
– Отдыхай. Готовить и убирать не нужно, – сказала я, отпуская девушку. – Считай, что у тебя выходной до завтра.
– А вы?
– Ты забыла, кто я? – устало ей улыбнулась. – Ничего не случится, если я пропущу обед или ужин. Сейчас в них нет необходимости, и я ем, только чтобы ты не расстраивалась.
– Только из-за меня? – переспросила девушка.
Я кивнула.
– Значит, я могу собой гордиться! – решила она и погрозила мне пальцем, добавив: – И ужин не пропускайте. Я что-нибудь приготовлю.
– Постараюсь, – пообещала и наконец получила возможность пронаблюдать, как, чуть покачиваясь из стороны в сторону, Ури скрывается в своей комнате.
Мне отдых не требовался. Напротив – внутри разгоралась жажда действия. Слишком многое случилось за ночь, чтобы оставить это без внимания. Помедлив, я решила воспользоваться ситуацией. Лорд Анвентар, сменивший старшего принца на ниве расследования, принял дела еще утром, когда мы вдвоем отправили наследника спать. Валиар сопротивлялся, но милорд герцог пообещал в случае непослушания привлечь к делу леди Лориет, и старшему принцу пришлось смириться с неизбежным, предварительно проводив меня до самой двери.
Но никто же не запрещал мне покидать дом? Да и охрана… Должна же от нее быть польза? Вот пусть и проводят к лорду. Сама-то я ведомство не найду, разве что с помощью Гретхен.
Вспомнив о печальной тени, я выглянула во двор. Увы, она уже ушла. Ни на соседском заборе, ни на моем участке ее больше не было. Видимо, исчезла на рассвете, как и обещала.
Прихватив с собой остатки завтрака, я сунула руки в шлейки заплечной котомки и устремилась шпионить. Давешний блондинистый лорд перехватил меня на выходе из Сада.
– Только вернулись и уже вновь идете создавать проблемы? – хмыкнул Антеяр.
– Вы-то мне и нужны, – обрадовалась, сбивая с толку аристократа. – Отведите меня в управление, к лорду Анвентару. Пожалуйста, – решила не забывать о вежливости я.
– Решили покаяться? – усмехнулся блондин, протягивая мне руку в перчатке. Интересно, повторил бы он свой жест, если бы перчатка отсутствовала, или побрезговал?
– Кто знает, – развела руками и, посерьезнев, добавила: – Возможно, я смогу прояснить какие-нибудь вопросы. Вы, да и остальные сотрудники, были в доме не с самого начала.
– Идемте, – растеряв ехидство, кивнул мне лорд Антеяр.
Нам пришлось вернуться в Сад, чтобы срезать путь. Как оказалось, управление находилось в десяти минутах быстрой ходьбы от дома герцога, отчего он, вероятно, и предпочел там поселиться. Почти всю дорогу мы шли по зеленым аллеям, и я сокрушалась, что не успела здесь как следует осмотреться. Сад был инородной территорией для изнывающей от жара столицы, и в этом стоило разобраться. Но прежде стоило понять, что сгубило Элизу. Ведь все шло хорошо, перспектива умереть от яда ей больше не грозила, но что-то заставило ее испустить дух, едва она попыталась назвать имя. Имя того, кто знал обо мне и кто пользовался доверием купеческой дочери. Вряд ли бы Элиза доверилась кому-то со стороны, хотя в отчаянии могла пойти и на такой шаг.
Я прикусила язык, чтобы не выругаться. Боюсь, ни к чему хорошему не приведет повальная головная боль у работников управления. Едва ли удастся зацепить виновника моего плохого настроения, так не будем и рисковать.
Хмыкнув, я проследовала за замершим на пороге неприметной двери Антеяром. Дежурный, вскочивший было со своего места, с облегчением отступил на шаг, пропуская нас в помещение. Я чувствовала, как не меньше дюжины разнообразных защитных плетений расходятся, пропуская меня внутрь, запоминания ауру, оставляя в ней метку и посылая сигнал дальше. Оттого, когда я со своим сопровождающим подошла к кабинету герцога, секретарь не повел и бровью, пропуская нас к высокому начальству.