– А кто умеет?
– Не ваше дело, – удивительным образом грубость ответа и любезная улыбка, с которой он был произнесен, дополняли друг друга. – Вы сказали: предоставьте действовать профессионалам. Я предоставил. Не тем, которых имели в виду вы? Ну, извините. Я хотел получить результат. Теперь он у меня есть. И результат этот мне нравится. От вас я его, кстати, не дождался. Никакого результата за полтора года. Так что – не ваше дело, Эндрю.
– Подлог. Мошенничество. Вооруженное ограбление. Терроризм. Вероятно – похищение людей. Не мое дело, говорите?
– Вы забыли упомянуть убийство.
– Не забыл. Мне просто было интересно, упомянете ли его вы, Анатоль.
– Я бы, скорее, квалифицировал произошедшее как самосуд, но…
– …но понятие самосуда было исключено из Уголовного кодекса Триангла лет сто пятьдесят назад.
– Именно, – саркастически усмехнулся Трейси. Огоньки свечей плавали в абсолютно трезвых глазах, делая их похожими на львиные. – Поэтому о самосуде мы говорить не будем. А о чём бы это нам с вами тогда поговорить, глубокоуважаемый господин лейтенант?
Теперь в голосе адвоката звучала неприкрытая издёвка. И Даркхолл, предпринявший после позавчерашнего разговора с Хартманом определённые действия, решился.
– Поговорим о подарках, глубокоуважаемый мэтр. У меня есть для вас парочка. Во-первых… – он запустил руку во внутренний карман пиджака и достал оттуда два небольших, сложенных пополам, листа плотной бумаги, – вот.
– Ну-ка, ну-ка, – Трейси тронул сенсор в подлокотнике кресла, и гостиную залил мягкий свет. Развернув один из листов, он уважительно присвистнул: это было оформленное по всем правилам свидетельство о смерти Агаты Ставриной, гражданки Заката. Второй лист оказался аналогичным документом, в котором было проставлено имя Варфоломея Кондового. – Занимательно. Весьма. А что же во-вторых?
– Во-вторых – это.
«Этим» оказался извлеченный из запасной кобуры небольшой пистолет с прикрепленной к скобе биркой. Анатоль, медля брать «подарок», приподнял кусочек пластика, вгляделся. «Агата Ставрина» значилось на нем. Дата, номер дела…
– И что бы это значило?
– Хорошее оружие, тем более подобранное по руке, на дороге не валяется. Передайте при случае. С отчётностью я всё уладил.
– Кому передать, Эндрю? – весьма натурально сделал большие глаза Трейси. – Призраку?!
– Подите к чёрту! – рассердился вдруг Даркхолл, почти швыряя пистолет на столик. Задетая бутылка с коньяком вздрогнула, но устояла. – Это помещение не прослушивается, я проверил при входе, и даже если бы я вёл запись – а я её не веду, и вы, уверен, тоже – моё слово против вашего в суде ничто! Так что не валяйте дурака, Анатоль!
– Не буду, – адвокат резко посерьёзнел. – Но и говорить ничего не буду. Так, на всякий случай.
– Разумно, – вздохнул лейтенант. – Вот что… понятия не имею, куда и на чье имя послать корзину орхидей, но… в общем, я тут карточку подписал. Мы подписали. Если вдруг… разные бывают призраки.
Надпись на карточке гласила: «С восхищением». Ниже – Эндрю Даркхолл и Тревор Хартман.
– Занятный сувенир, – дернул уголком рта Трейси, поднимаясь на ноги. Взяв карточку, свидетельства о смерти и пистолет, он подошел к висящей на стене картине, что-то сдвинул, сунул всё сразу в сейф и захлопнул дверцу. Потом немного подумал, кивнул своим мыслям, отошел к терминалу и произвел некие действия, суть которых Даркхолл со своего места уловить не мог.
Пару минут спустя принтер выплюнул пластиковый прямоугольник. Адвокат сверил отпечатанный текст с тем, который ввёл, свернул дисплей и вернулся в кресло. Подмигнул удивленному его манипуляциями лейтенанту и протянул ему прямоугольник вместе с вынутым из кармана брюк брелоком.
– Думаю, у полиции Рейвен-Сити нет ко мне никаких претензий, Эндрю. Я прав? А подарками следует обмениваться, таково мое личное мнение. Держите. Вряд ли я задержусь на Триангле. Тащить «Кондора» с собой глупо, а позволить рассекать на нем какому-нибудь болвану – ещё глупее. Надеюсь, это хоть как-то компенсирует миссис Даркхолл дурное настроение, которое так часто бывало у вас после наших стычек.
– Если бы я думал, что это взятка… – медленно произнес Эндрю Даркхолл.
– …вы затолкали бы мне ключи и дарственную в глотку. Знаю. Но это – не взятка. Просто подарок. Да, и кстати. Там на заднем сиденье валяется штраф за парковку… так вот, теперь это ВАША машина, лейтенант!
– Знаешь, Нед… мне больше не снятся кошмары, – негромко сказал Анатоль Трейси. – Конечно, три недели – не срок, но…
– Так это же хорошо! – с энтузиазмом отозвался Эдвард Молбери и в подтверждение своих слов взмахнул сигарой.
Дядя и племянник сидели в саду Капитана Неда. Адвокат приехал не на арендованной машине, а на такси, заказанном из какой-то ехидной прихоти в фирме «Fast run», чем донельзя развеселил отставного контрабандиста. Погода испортилась капитально, выглядывающие из травы маргаритки казались испуганными и озябшими.
– Наверное, хорошо, – в голосе Анатоля не было особой уверенности.
– А что не так? – осторожно поинтересовался любящий родственник.
– Я не могу вспомнить лицо Коры. И Чарли тоже. Пока смотрю на снимок, всё в порядке, а стоит отвернуться…
Капитан Нед вздохнул и подлил вина в тонкие бокалы. Строго говоря, порывистый холодный ветер располагал к чему-нибудь покрепче, но именно он добавлял вину вкуса и аромата. По крайней мере, хозяин сада считал именно так, а Трейси давно уже уяснил, что ввязываться с дядюшкой в спор по гастрономическим вопросам себе дороже.
– Я бы сказал, мой мальчик, что это к лучшему, – мягко заметил старый авантюрист. – У меня сердце разрывалось на тебя смотреть, а помочь я ничем не мог.
– К лучшему? Может быть. Только как-то это всё…
– …непривычно?
– Именно.
Молбери, сидевший напротив Анатоля, встал, перетащил свой стул поближе, снова уселся и обнял племянника за плечи. Совсем как в те далекие уже дни, когда мальчишка-старшеклассник делился своими бедами с тем, кто казался ему глубоким стариком.
К слову сказать, «старик» обладал качеством, которое Трейси-младший очень ценил: он всегда был готов помочь. Отец, надо это честно признать, тоже. Но, в отличие от Трейси-старшего, Эдвард Молбери никогда не сопровождал помощь нотациями и многословными разъяснениями, в чём именно и до какой степени неправ непутевый юнец. Отцу нужно было «правильно», понял вдруг Трейси. Отцу – «правильно», а Неду – «хорошо».
Теперь выросшему мальчишке казалось, что дядя совсем не изменился за эти годы. Вот и сейчас он просто обнял Анатоля и вдруг каким-то удивительно кошачьим движением боднул его голову своей.
– Так бывает. Иногда боль, постоянная знакомая боль, занимает так много места, что, когда она вдруг оставляет тебя, внутри образуется пустота. Пустота и беспокойство. Ты думаешь, я не заметил, как ты мечешься в последнее время? Впрочем, я полагаю, что дело не только в ушедшей боли. Перед тобой, сдается мне, забрезжила надежда. Темноглазая такая. Метко стреляющая.
– Нед!
– А что – Нед? И не говори мне, что ты не подумываешь слетать на Манки и пообщаться в спокойной обстановке, не поверю. Сын моей сестры не может быть дураком.
Этот разговор произошёл три дня назад. Теперь Анатоль стоял посреди холла своего дома, в который, расторгнув договор аренды квартиры, перебрался наутро после встречи с Даркхоллом.
Впрочем, адвокату дом уже не принадлежал. Он был выставлен на продажу со всей обстановкой, и Трейси, у ног которого стояла большая дорожная сумка, рассеянно оглядывался, прикидывая, не забыл ли чего. Билет до порта Палм заказан, такси вызвано, Пит предупреждён о новом постояльце, документы в порядке, банковские счета… реализацией активов займется Нед, так что счетов скоро станет больше.
Так, что ещё? Да всё вроде. Машина подарена, дом продаётся; Вильсон, ставший неожиданно для себя старшим партнёром, пообещал держать марку и не допустить репутационных потерь. Можно отправляться со спокойной душой. Вот разве только… Анатоль подошел к терминалу, влез в торговую сеть Палма и раздражённо поморщился. Нужного адвокату товара в наличии не оказалось. Вернее, он там имелся – но качество! Здорово, что хоть спохватился вовремя, а то хорош бы был Анатоль Трейси, право слово!
Сеанс связи с крупной флористической фирмой много времени не занял, требование доставить заказ в космопорт Рейвен-Сити оператора не удивил, и Анатоль вдруг поймал себя на том, что насвистывает. Правда, стоило ему получить сигнал о прибытии такси и шагнуть на крыльцо, как свистеть резко расхотелось. Рядом с потрёпанным жёлтым каром стоял бывший его «Кондор», а на крышу «Кондора» небрежно облокотился Даркхолл.
– Решили сбежать, не попрощавшись, Анатоль? – вкрадчиво промурлыкал он. – Садитесь, подвезу вас до порта.
– Вы опять приставили ко мне Вуда?
Анатоль не знал, смеяться ему или сердиться, но в конце концов остановил выбор на смехе. Правда, довольно злом. Лейтенант пожал плечами, потом поразмыслил и напустил на лицо комично-грозное выражение.
Злость испарилась, спорить Трейси было откровенно лень, и адвокат забросил сумку в багажный отсек «Кондора». Затем подошел к такси и вставил карточку в считыватель, отменяя поездку. Оплата была произведена заранее, так что фирма, приславшая машину, не осталась внакладе.
Садиться не пассажирское сиденье знакомого мобиля было довольно странно. Ещё более странными казались букетик пластиковых цветов на приборной панели и надорванный пакет магазина, торгующего товарами для дома, замеченный Анатолем на заднем сиденье. Похоже, миссис Даркхолл уже начала обживать новую машину мужа.
– Как поживает Мэгги? – поинтересовался Трейси, когда «Кондор», мягко развернувшись, влился в поток и двинулся в сторону порта.
– Мэгги? – предыдущая машина Эндрю была существенно меньше, и он пока что не слишком уверенно чувствовал габариты. – Мэгги начинает утро с восторженного визга и заканчивает вечер им же. Что она делает в промежутке, не знаю, поскольку, к счастью, нахожусь на службе. Ну и удружили же вы мне, Анатоль!