– Что будем делать? – спросил Айзек.
– Убивать ее я не стану, – ответил Минхо. – Но на корабле ей тоже нет места. Без вариантов.
Даже если бы корабль, к которому они приближались, был самым большим в мире судном, плыть на нем с инфицированным человеком (пусть это даже и не Вспышка!) было плохой идеей. Миз Коуэн повезло: если бы она жила среди Остатков нации, жизнь свою она бы закончила в Аду, среди шизов.
– Но мы же не можем оставить ее одну… – предположил Айзек.
– А она одна и не останется.
Минхо внимательно посмотрел в глаза Айзеку, и в них загорелось понимание. Айзек хотел было замахать головой, но Минхо кивнул и твердо сказал:
– С ней останешься ты. Отведешь ее на Виллу, и там ей помогут. Только так.
– Схема мне понятна, – сказал Айзек. – И она мне не нравится.
– Послушай, – сказал Минхо. – Если с миз Коуэн что-то не так, это может быть либо вирус, либо генетическая реакция.
Он сделал паузу, чтобы понять, убедительно ли он говорит. Так всегда поступал старина Фрайпан. И тут же продолжил:
– Если бы решать выпало мне, я бы застрелил ее за ближайшими кустами, и все. И она была бы в безопасности, и все остальные. Но вы же все участвуете в этом маленьком эксперименте, и, если миз Коуэн больна, это означает, что кровь Садины, по крайней мере наполовину, не такой уж ценный материал, как все думают.
Минхо отпустил ствол ружья, и оно повисло у него на боку. Иногда ружье просто не способно решать проблемы.
– Об этом-то я и не подумал, – пробормотал, замедлив шаг, Айзек. Открытие действительно было ужасным.
Айзек и Минхо вернулись к группе. Пока их ждали, Триш и Садина принялись исполнять какой-то нелепый танец, а все остальные нестройно им хлопали. Подойдя, Минхо украдкой оглядел миз Коуэн. Вся его подготовка, его отшлифованные тренировками инстинкты кричали в нем: убей ее! Но он не мог, просто не мог! Друзей не убивают. Минхо посмотрел на Оранж, на Рокси, на старика Фрайпана. Достойна ли дружба с этими людьми того, чтобы предать забвению власть инстинкта?
– Кстати, – проговорил за его спиной Айзек. – Ничего не говори. Я не должен ничего никому говорить.
По какой-то причине последние слова Айзека обеспокоили Минхо больше, чем все остальное.
Слабак, подумал он. Эти люди – слабаки.
Часть вторая. Сильные верой
Нет разницы между добром и злом, между тем, что правильно, и тем, что ложно. Утрачены различия между холодом и жарой, радостью и печалью, интересным и скучным. Я слышал старую поговорку: благословение в забвении. Они даже назвали этим словом лекарство для шизов. Благословение. Все эти вещи связаны между собой, и мне не только наплевать, но и наплевать на то, что мне на это наплевать. Не исключено, что я окончательно теряю рассудок, хотя также не исключено, что я наконец начинаю все понимать.
Глава седьмая. Контрольные объекты
Айзек искал возможности накоротке переговорить с миз Коуэн, но день слишком быстро сменился ночью, поэтому рано утром ему пришлось разбудить ее, пока все спали.
– Тихо! – проговорил он, взяв ее за плечо так, чтобы не касаться пятна на шее. – Миз Коуэн. Мы…
– Что такое? Со мной все хорошо.
Она медленно открыла глаза и попыталась улыбнуться, но уголки ее губ, как и уголки глаз, провисли, и это не была просто усталость. Она была больна.
– Не все так хорошо, и я говорил с…
– Я больше не кашляю. Вчера горло было заложено, но теперь все в порядке.
Она села и принялась тереть глаза.
– Должно быть, это от тех растений, где мы… Или насекомые. Может быть, муравей укусил.
Она тряхнула головой – так, словно хотела сбросить впечатление от дурного сна, и закончила:
– Это была аллергия, а теперь…
– А ваша шея? – прошептал Айзек. Он не хотел говорить о том, что изменилась сама ее манера речи: раньше она произносила четко выверенные, максимально продуманные предложения; теперь же речь ее была сбивчива, как сбивчивыми были мысли.
– И с шеей все хорошо. Больше не чешется.
– Чешется? Вы же не говорили, что она чесалась!
Айзек глубоко вздохнул и огляделся в надежде, что никого не разбудил. Ответственность за миз Коуэн тяжелым грузом легла на его плечи. Он должен доставить ее на Виллу. А что, если с ней что-нибудь случится до того, как они туда доберутся? Что, если он от нее заразится? Он постарался шептать как можно тише, одновременно пытаясь произносить слова максимально отчетливо.
– Мы пойдем на Виллу. Вы и я.
Он попытался произнести это так, как если бы предлагал увеселительную прогулку.
Миз Коуэн промолчала, но в ее глазах застыл протест.
– Это не обсуждается, это приказ. От Минхо.
Айзек сделал паузу, ожидая, что миз Коуэн примется укорять его в том, что он разболтал ее тайну, причем этому парню с ружьем! Но она промолчала, просто приняв новость к сведению. А она вообще поняла, что он ей сказал?
– Понятно, – отозвалась она наконец. – Спасибо!
– Вы понимаете, что будет дальше? Мы должны будем отделиться от остальной группы.
– Да. Мы должны отправиться на Виллу.
Миз Коуэн произнесла эту фразу так, словно читала правительственный документ, который давно обдумала и тщательно отредактировала. И неожиданно Айзеку стало ясно, что за груз давит на миз Коуэн, откуда в ее глазах эта печаль. Она боялась не болезни, а разлуки с Садиной. И тотчас же эту печаль почувствовал и Айзек. Ведь может случиться и так: расставшись, они уже никогда вновь не встретятся. Мир слишком сложен и опасен, чтобы им удавалось все время беспрепятственно находиться друг подле друга, и есть слишком много чего, что может их разлучить, но он голосовал в пользу Виллы, и он выполнит свое обещание. Если бы Айзек мог спасти своих родителей, он и минуты бы не думал. Он обязан перед Садиной сделать все, что в его силах, и помочь миз Коуэн добраться до людей, способных ей помочь.
– Миз Коуэн… мы можем никогда их не увидеть.
– Ничего подобного. Мы обязательно их увидим.
Она произнесла эти слова твердым голосом, но и это не избавило Айзека от сомнений. Отправляясь на Виллу, он уходит все дальше от того, что хоть как-то напоминает ему дом. Например, от Садины.
– Спасибо за помощь, – произнесла миз Коуэн. – Хотя должна признаться, что я немного…
– Напугана? – произнес за нее Айзек.
– Я хотела сказать, что ты не обязан идти со мной, что я могла бы найти Виллу сама, но я не уверена, что там вообще есть что искать.
Слеза показалась у миз Коуэн в уголке левого глаза, и Айзек с трудом подавил в себе дурацкое желание протянуть руку и отереть ее.
– Мы оба голосовали в пользу Виллы, – сказал он. – Я обещал Минхо, что пойду с вами. Там, на месте, и посмотрим, что к чему.
Миз Коуэн глубоко вздохнула и, протянув руку, прикоснулась почти по-матерински к руке Айзека. Да, он сделает все, чтобы помочь этой женщине. И не только из-за Садины, но и ради собственной матери, которая гордилась бы таким сыном, если бы была жива.
– Клеттер не всю правду сказала про всех вас, – произнесла миз Коуэн.
Айзек отвел руку.
– Что вы имеете в виду? – спросил он.
– Кровь Садины важна. Это так. Но…
Она сделала паузу.
– Что «но»?
– Ты никогда не задавал себе вопрос, почему я взяла в это путешествие еще восемь человек, если речь шла только о крови Садины? У них у всех иммунитет. Все, кто с нами, обладают иммунитетом.
Айзек об этом не думал, но миз Коуэн была права.
– Речь шла не о ком-то из нас конкретно, но обо всех членах нашей группы.
Миз Коуэн закашлялась и добавила глухо:
– Всех, кроме тебя.
Ее слова больно кольнули Айзека – так, должно быть, колол Глэйдеров своими лезвиями гривер. Резко и быстро.
– Ты же помнишь, изначально тебя в списке не было…
Айзек отлично помнил это. Садина почти на коленях умоляла свою мать взять его на борт корабля.
– Понятно. Вы хотели избавить меня от этого – после того, через что я прошел…
Он прошел через тяжелые испытания. Удар, с которым почти ничто не может сравниться. Потеря семьи, горе и одиночество. И все это знали, и стремились ему помочь. И со временем Айзек уже не мог понять, почему люди относились к нему так, как относились – просто из доброты душевной, или оттого, что его семья погибла. Даже Садина, как он чувствовал, привлекает его к разным делам не потому, что он может быть действительно нужен и полезен, а просто потому, что его семья погибла… Потому, вероятно, его и пригласили в последнюю минуту сесть на корабль.
Айзек, правда, не особо возражал. В конце концов, это обстоятельство ему изрядно помогало. Но к чему это, интересно, ведет миз Коуэн?
– Ты прав, – кивнула миз Коуэн. – После всех испытаний, что ты прошел, мне не хотелось подвергать тебя опасности. Но, кроме того, поскольку на острове у тебя нет родственников одной с тобой крови, нет и контрольных объектов.
Миз Коуэн усмехнулась, но тут же прикрыла рот рукой.
– Прости, – сказала она. – В этом есть какая-то злая ирония. Ты не должен был быть среди нас, и тем не менее именно в тебе я нуждаюсь более всего. Потому что только ты можешь мне помочь.
– Контрольных объектов? – переспросил Айзек, и холодок прошелся по его спине. – Вы что, все это время лгали?
Холод усилился и охватил все тело Айзека. Что говорит миз Коуэн? Что все, кто тогда покинул остров, были объектами эксперимента? Доминик, Миоко, Джеки, Триш, и даже бедные Лейси и Карсон? И что это за эксперимент?
– Во всех такого рода экспериментах ученые держат контрольную группу. Она не подвергается воздействию. В нашем случае контрольная группа – это родственники, оставшиеся на острове. Вилла сравнит состояние тех, на кого будет оказано воздействие, с состоянием контрольных объектов, и определит…
Айзек вскинул руку.