– Умничка, дочка! А ты мне всё больше и больше нравишься. Жаль, что нам не по пути,– отец Давида встал, забрал бумаги и оставил на столе небольшой белый конверт.
– Почему вы... ?– не смогла до конца озвучить свой вопрос я.
– Хочешь знать, почему сам Давид не пришёл? А ты сама-то как думаешь?– недобро сверкнул глазами он. Ничего не ответив ему на это, ведь и так всё ясно, я кивнула на конверт, что он оставил на столе:
– Что это?
– Небольшая компенсация за моральный ущерб. Как бывшей жене Давида, тебе кое-что полагается. Надеюсь, я тебя не обидел. Впрочем, я никогда никого не обижаю. Там тебе надолго хватит, чтобы ни в чем себе не отказывать. Протянув руку я взяла конверт и достала из него банковский чек, чтобы посмотреть, во сколько он оценил нашу любовь. Хмыкнув я подняла свои глаза на отца Давида и, не задумываясь, разорвала напополам целое состояние.
– Ну, что же, как по мне очень глупый поступок. Остынь немного, а я позже тебе ещё черкану и передам с доверенным лицом,– мужчина развернулся, чтобы уйти, прихватив с собой подписанный мною развод.
– Не стоит! Не тратьте зря банковский чек! Мне от вас ничего не надо!– кинула я ему в спину. Он на секунду замер и, медленно развернувшись, с хищным оскалом на лице произнёс:
– А это не от меня...
– Тем более!– не дала я ему договорить, ясно понимая от кого подачка.
– Дело твоё. Всего хорошего!– кинул напоследок отец Давида и вышел, громко хлопнув дверью. Упав в кресло, я обессиленно упёрлась лбом о стол. Казалось, моя голова сейчас вот-вот взорвётся. Давид послал своего отца с документами на развод.
– Гайка!– обеспокоенный друг детства ворвался в кабинет.– Что он хотел?
– Славик, не кричи,– не поднимая головы, попросила я.
– Не нравится мне, когда ты по имени зовёшь! Всё так плохо, да?!– подойдя ближе, он присел возле меня на корточки и попытался взять за руку.
– Всё кончено, Славик...– пытаясь совладать со своим голосом, еле вымолвила я.
– Что это значит?
– Да ничего! Давид развод мне прислал подписать! И, главное, сам не пришёл...
– Эмили, девочка моя,– дрогнувшим голосом протянул Домовёнок.
– Славик! Не хватало того, чтобы ты заплакал! Всё, достаточно! В жизни люди то и дело встречаются и расстаются. И что теперь не жить?! Мне просто нужно время и желательно подальше от этих мест! Завтра отец выйдет и займётся делами, а я уеду!
– Куда?!– вскочил Слава.– Я с тобой!
– Нет, прости, Домовенок, но мне нужно побыть одной,– поднимая, наконец, голову и заглядывая в его глаза, твёрдо произнесла я.
– Но куда ты поедешь?– не отступал он.
– Я не знаю. Далеко.
ДАВИД
Я ждал, когда Эмили придёт с повинной и сама всё расскажет. Я был уверен, что она сделает это перед чёртовой гонкой! Но Эмили не пришла. Ждал до последнего. Выйдя на трассу, я внимательно посмотрел в сторону автомобиля, в котором по моим подсчётам должна сидеть Эмили. И поняв, что она уже на месте, потерял всякую надежду на избежание плачевных последствий. Эта глупышка чуть не столкнулась с другим гонщиком, а я в страхе за неё и на эмоциях не справился с управлением автомобиля, подставляясь на её место. Не окончив до конца кружить вокруг своей оси, я сорвал шлем и здорово приложился головой. Это было против каких-либо правил, но я совершенно ничего не видел и не мог понять, что с моей Гайкой. А это было страшнее любых ранений. Глупышка выскочила из своей машины, совершенно не заботясь о том, что может попасть под колеса машин, пролетающих мимо на немыслимой скорости. То, что она причастна к махинациям Максима Андреевича, мне стало ясно буквально сразу. Я не торопил и давал ей возможность узнать меня получше и довериться. То, что именно она гоняется вместо того хилого гонщика, я понял уже на второй гонке. У Эмили есть некая изюминка, скажем так, особенность вождения машины, что опытному глазу нетрудно заметить. Почему я молчал?! Ждал. Ждал, что она сама мне всё расскажет. Не так уж мне и принципиально с кем гонять на трассе, более того, зная, что это моя малявка пытается сделать меня. От этого кровь закипала, возбуждая до предела, и каждый раз мне хотелось хорошенечко оттрахать мою непослушную девочку. Порой весь этот цирк меня злил, но адреналин превышал злость и превращал всё в дикое сексуальное влечение. В день нашей свадьбы отец зародил семя раздора, и я начал подозревать что-то более серьёзное. Но, как оказалось, у него на неё ничего не было, только то, что я уже знал. Я был уверен, что он вмешается и сделает это незамедлительно, тогда все планы летели к чёрту. Так что, зная своего папу, я ждал от него быстрых действий. И он не заставил себя долго ждать! Не дождавшись Эмили, я понял, что отец здорово надавил на мою малявку. Мне ли не знать столько лет его умения манипулировать! Что-что, а этим он владел виртуозно. Самый настоящий Карабас-Барабас, опытный кукловод, ловко дёргающий своих жертв за верёвочки. И всё равно, несмотря на то, что я на собственной шкуре не раз испытал манипуляции своего отца, было до боли обидно, что Эмили не пришла и не рассказала мне всё. Видимо я всё-таки хорошо приложился головой при аварии. После того, как я убедился, что с моей крошкой всё в полном порядке, в моих глазах всё поплыло. И буквально минутой позже я больше не видел моей жены. Бригада скорой помощи просто отодвинула её в сторону, на какие-либо мои слова они не реагировали. Наоборот, вкололи мне какую-то хрень, и у меня ещё больше всё поплыло. То, что происходило спустя некоторое время, мне и вовсе было не понять. Я отчётливо понимал, что нахожусь под каким-то наркотическим воздействием. Мне всё время мерещилась моя Эмили, чередуясь, словно в калейдоскопе, с лицом Лизы. Отец и тут отметился. Уверен, это часть его плана. Знать бы ещё, что он задумал?! Как оказалось позже, Лиза действительно оббивала порог моей палаты. А была ли Эмили тут в действительности, или это всего лишь плод моего воспаленного воображения? В больнице я провалялся три дня, и всё это время мне кололи какую-то гадость. Я тупо спал, обессиленный и с чугунной головой. Врач объяснял это тем, что я здорово ударился головой и мне просто необходим отдых. На мои вопросы приходила ли моя жена, постоянно был один и тот же ответ: «Нет!». Тревожное чувство с каждым таким ответом пронзало меня, словно разряд тока. Но очередной укол– и веки, словно чугунные, мгновенно закрывались, а сознание погружалось в тревожный сон. На четвертый день такого издевательства я встал с кровати с утра пораньше и, не дожидаясь очередной дозы лекарств, решил пройтись, чтобы скинуть с себя этот морок, что затягивал меня всё сильней. Сделав пару кругов по палате, я почувствовал, что мне намного лучше. Голова начала проясняться, и я на радостях решил пару раз присесть. Идея оказалась не из лучших, потому что голова немного пошла кругом, но буквально сразу прошла, и я решил больше не медлить. Освежившись в туалетной комнате, я и вовсе почувствовал себя бодрячком. В палате нашлась сумка с моими вещами, видимо, привезённая кем-то из близких. Вот знать бы ещё кем?! Эмили, как я понимаю, в больнице не появлялась ни разу. Видимо, мой отец не позволил. Ну, ничего и с этим разберемся. Переодевшись и откинув больничную одежду в дальный угол, я решительно направился на выход. И в этот момент пришёл врач с очередной порцией дурмана.
– Молодой человек, вы куда направляетесь?!– не ожидая такой картины, он с большим изумлением смотрел на меня.
– Домой,– коротко бросил я.
– Но вам не положено!– воскликнул немного в панике он.– Вам следует пройти до конца терапию!
– Достаточно! Я себя чувствую хорошо, даже просто замечательно! Но врач словно не слышал меня. Явно нервничая, он двинулся на меня со шприцем в руках.
– Хм! Серьёзно?!– ещё минутку– и я попросту прыснул бы со смеху.– Прекратите! Вы же не хотите проваляться здесь в беспамятстве весь день на моем месте?– злобно сверкнул глазами я.– А моему папаше можете так и доложить: угрожал и был очень агрессивно настроен!– отпихнув врача, словно назойливую муху, я вышел из палаты. Мне срочно надо домой! Я даже не могу позвонить Эмили, так как у меня, кроме спортивного костюма, в палате ничего не обнаружилось. Главное, поймать машину, а дома найдутся и бабки, и телефон. Выскочив на улицу, я немного покачнулся и здорово рассердился. Понимание того, что меня удерживали здесь без веской причины и насильно кололи какую-то хрень, не просто злило, а просто разрывало на куски. Что, в принципе, мне было на руку, ведь так я быстрее приходил в себя.
ЭМИЛИ
– Отец!– я подбежала и обняла его.– Я так рада, что справедливость все-таки восторжествовала! Прижимаясь к моему родному человеку, я на некоторое время почувствовала облегчение. Та боль, что меня постепенно разъедала, отступила. Но стоило мне вспомнить, как именно эта справедливость восторжествовала, и грусть вновь возвращалась.
– Эмили, девочка моя, дай взглянуть на тебя! Боже! Ты стала поистине красивой женщиной и так похожа на мать! Меня не было совсем ничего, а ты так изменилась!– отцовские глаза светились от счастья, и было сложно не улыбнуться в ответ на его такую мягкую и добрую улыбку.
– Отец, я так рада, что ты вернулся,– пытаясь не показывать своей грусти, я сразу перешла к делу:– Сезон гонок в самом разгаре. Правда, у тебя на целых два гонщика меньше, но это не проблема!
– Знаешь, за время, что меня не было, я понял, что это не главное! Всё это пустяки: гонки, трасса, деньги! Однозначно, что с ними жизнь лучше и проще. Но если ты не рядом с любимыми, то они тебе нафиг не нужны!– в сердцах сказал отец и попал мне прямо в сердце.– Эй, девочка моя, ты чего?!– взяв меня за плечи, папа заглянул мне в глаза, переспросив:– Гаечка, ты чего?
– Всё в порядке, папа. Просто очень рада тебя видеть!– я сглотнула ком, застрявший в горле, и быстро смахнула непрошенные слёзы.
– Девочка моя, я так горжусь тобой и твоей проделанной работой. Если бы не ты, то не обниматься нам ещё очень долго!– кажется, у папы тоже выступили слёзы на глазах.