— Вот, очень хорошее обращение.
Бардуков под партой толкнул свою соседку ногой. Таня ответила ему тем же.
— Садись, — сказала учительница.
Таня села и снова принялась за свою заметку. Она решила начать иначе.
До сих пор пионерская работа в нашем классе оставляла желать лучшего...».
Она зачеркнула слова «Наш вожатый», но, поколебавшись, снова написала их сверху и продолжала писать.
Бардуков изготовил свою ручку и направил ее на Танину тетрадь. Таня показала ему кулак. Бардуков оттянул ручку, выверил прицел. Таня прикрыла тетрадь промокашкой. Бардуков отпустил перо — и веер клякс лег на промокашку. Таня осторожно приподняла ее — нет, не только на промокашку, на заметку тоже.
— Нечаева! — направилась к ней учительница. — Что ты там возишься с тетрадкой? Я надеялась, что Нечаева исправит нам Бардукова. Все, оказывается, наоборот. Он дурно влияет на нее. Ты почему убираешь тетрадку? Когда кончается урок?
— Без пятнадцати.
— Без двадцати, — поправил кто-то. Бардуков поднял руку.
— Ну-ка скажи.
— Урок кончается тогда, когда вы скажете, что он окончен.
— Верно, — похвалила учительница, — Давай сюда тетрадку, Таня. Давай, давай.
Таня отдала ей тетрадь.
— Ей у меня будет лучше, а тебе — спокойней.
Учительница открыла тетрадь.
— Я рада, что у вас такой удачный вожатый, что ты даже пишешь о нем заметку, но сейчас урок...
Бардуков, пригнувшись к парте, сдавленным голосом провозгласил:
— Она в него влюбилась!
Таня растерялась. Она должна что-то ответить. Она хотела сказать: «Ничего подобного!» — но сзади кто-то хихикнул. Тогда она размахнулась и сплеча отвесила Бардукову оплеуху. От неожиданности он даже не разогнулся, а так и сидел с удивленным, невиноватым лицом.
— Нечаева! — крикнула учительница. — Что это такое? Ну-ка встань.
Таня встала.
— Мне очень неприятно, — сказала учительница, — но тебе придется до конца урока побыть в коридоре.
Таня взяла портфель и вышла из класса.
В коридоре было специальное место у окна, где стояли наказанные ученики. Здесь с портфелем в руке остановилась Таня. Принято было стоять независимо, с видом случайно попавшего сюда человека.
Вдруг что-то заставило ее оглянуться. По коридору шел Петя.
За то время, что он приближался, Таня, пристроив портфель на коленях, достала и сунула обратно учебник, потом она защелкнула портфель и принялась легкомысленно помахивать им. Когда же Петя подошел, у нее был несчастный, виноватый вид и стояла она смирно.
— Нечаева, за что тебя? — спросил он.
Таня пожала плечами в знак того, что никак не может это объяснить.
— Как — не знаешь? Ты сидишь на уроке, а учительница ни с того ни с сего говорит: «Нечаева, выйди из класса». Так?
Таня молча смотрела на Петю.
— Ты на нее обиделась?.. Может, она тебя не любит?.. Значит, просто не хочешь со мной разговаривать?.. Ты меня боишься? Ну?..
Таня продолжала молчать.
— В данном случае мне интересно знать отвлеченно, даю тебе слово...
Петя положил руку Тане на голову и повернул к себе.
— Если бы тебя, скажем, пытали враги и ты бы так себя вела, это был бы подвиг. Но в данной конкретной ситуации это смешно. Ты понимаешь?
Таня отвернулась к окну.
— Вот и неактивная ты у нас, первых пионеров не ищешь. Все чего-то ищут, только ты одна ничего не ищешь!
Петя постоял еще немного, пожал плечами и ушел. Таня подняла голову и написала на раме окна:
26.II.1965, XX век.
Так Таня стала искать первых пионеров.
— Скажите, пожалуйста, у вас не живут первые пионеры?
— Что?!..
— Извините, пожалуйста.
Таня со своей подругой Леной поднялись по лестнице, позвонили в другую дверь.
Им открыл молодой мужчина с ребенком на руках.
— Извините, пожалуйста, — сказала Таня, — Мы ищем организаторов первых пионерских отрядов. У вас в квартире, случайно, кто-нибудь не живет?
— Зайдите и закройте дверь, — сказал молодой отец.
Девочки зашли в квартиру.
К нему подошла жена. Она прижимала к щеке бутылочку с молоком.
— Зачем ты его выносишь к двери? — недовольно сказала она.
— Позвонили, я открыл...
— Без тебя откроют, иди. Вам что, девочки?
— Насчет каких-то пионеров, — сказал ей мужчина и ушел.
— Петя! К тебе пионеры пришли.
Из ванной комнаты вышел Петя, в закатанных брюках и майке. Увидев девочек, он сказал:
— А, сейчас.
И скрылся в комнате.
Для девочек эта встреча оказалась неожиданной. Лена прыснула, а Таня испугалась.
— Он подумает, что мы специально пришли.
— Ну и пусть думает.
— Нет, я пойду. — Таня стала отпирать замок, но в это время Петя появился снова. Он надел пиджак, причесался — словом, обрел деловой, недомашний вид.
— Что случилось? — спросил он.
— Мы даже не знали, что вы здесь живете, — заговорила Лена. — Такое совпадение! Мы же «Ка эС», красные следопыты. Прочесываем квартиры. Нет, смешно, правда?
— Действительно забавно. Молодцы. Нечаева ходит, это ценно... Ты знаешь, зачем нам нужны старые пионеры?
Таня не ответила.
— А ты знаешь? Ну объясни ей.
— Чтобы воспитывать молодое поколение на старых традициях, — объяснила Лена.
Вожатый засмеялся.
— Так. На традициях пионерского движения... Только в нашем подъезде больше никого не ищите. Тут никого нет. И вообще в нашем доме никого нет.
— Видишь, хорошо, что мы сюда зашли, — сказала Лена. — А то бы ходили зря.
Она не прочь была поговорить, но Таня заторопилась.
— Тогда мы пошли. До свидания.
Как только дверь за ними закрылась, они присели, вытаращились друг на друга, потом прыснули в страхе, что их услышат, обнялись и, валясь на перила, принялись хохотать...
В другом доме им открыл человек, которого они даже не успели разглядеть, так он торопился.
— Наталья Ивановна, к вам пионеры, — сказал он кому-то и исчез.
К девочкам вышла старушка. Она укоризненно покачала головой.
— Что же это вы? Столько дней никто не приходил.
Она пошла в свою комнату. Наверно, думала, что девочки следуют за ней, потому что говорила:
— Лишь бы провести мероприятие, лишь бы поставить галочку... — Оглянулась и уже мирно позвала: — Идите, идите, прямо в комнату.
Девочки вошли в комнату и стали у двери.
— Зачем же так? Взялись за дело — надо довести его до конца, — приговаривала старушка, опорожняя свои сумки, авоськи, целлофановые мешочки.
Девочки поняли, что их принимают за кого-то другого.
— Бабушка, а ведь это не мы к вам приходили, — сказала Таня. — Это, наверное, были другие.
— Я об этом заявляла, — обернулась старушка. — Посылали бы все время одних, а то сегодня одни, а завтра другие, и все безответственно. Вот я тут составила список, что купить. Выполните задание активно — сообщу в школу. Как ваши фамилии?
— Нечаева и Орлова.
Старушка подошла к вешалке, надела пальто,
— Вот проводите меня в поликлинику...
Когда они спускались по лестнице, Таня спросила!
— Бабушка, у вас в квартире, случайно, кто-нибудь не живет из первых пионеров? Двадцать третий год примерно?
— Ну, у нас в квартире с тех пор жильцы раза три сменились. В двадцать третьем году? Иванусьевы, Чередниченко — это были хулиганы. Синицын Пашка тоже был хулиган. Вот Вася Дресвянников — тихий, послушный мальчик; наверно, был пионер. Сходите, корпус «Б», квартира семь.
Проводив старушку, девочки подошли к корпусу «Б», стали искать седьмую квартиру.
— И ходим, и ходим, — сказала Лена, — а чего ради? Теперь будем эту старуху обслуживать. Мы же не тимуровцы, а красные следопыты.
Таня не стала вступать в спор. Они поднялись в нужную квартиру. Им открыл молодой человек, наверно, студент, с книжкой в руке.
— Слушаю вас.
— Скажите, пожалуйста, у вас живут Дресвянниковы? — спросила Таня.
— Наверно, живут, — думая о чем-то своем, ответил студент и пошел прочь.
— А где они?
— Где? — Студент крикнул в комнату: — Слушай, где Дресвянниковы?
— Какие Дресвянниковы?
— Какие Дресвянниковы? — обратился к девочкам студент.
— Все равно какие, — сказала Лена, — Вообще Дресвянниковы.
— Вообще Дресвянниковы! — крикнул студент. — Слушай, давай объясняйся сам.
В прихожую вышел другой студент.
— Дресвянниковы переехали. Они сменялись с нами. — Плотников переулок, двенадцать, квартира двадцать два.
Он взял своего приятеля за ремень и уволок его в комнату.
Девочки хотели выйти из квартиры, но оказалось, что они не могут отпереть дверь.
— Пусти-ка...
— Эту штуку надо вверх.
— Дай-ка я... Может, их попросить?
Из комнаты слышались голоса студентов, они говорили о чем-то научном. Потом оба засвистели какой-то мотив.
— Теперь неудобно, — сказала Таня и снова стала вертеть замок.
Лена села на стул в углу прихожей.
— Никто столько времени не тратит на эти поиски. Одни мы, нам больше всех нужно.
— Можешь не ходить, — сказала Таня.
Наконец кто-то с наружной стороны открыл .дверь. Вошла женщина. Девочки выскочили на площадку — и вниз по лестнице.
— Безобразницы! — вслед им крикнула женщина.
На улице Таня отняла у подруги старушкины сумки, и девочки разошлись в разные стороны.
Вот школьный двор утром. Идут еще сонные, уже готовые к неприятностям и к удачам школьной жизни ученики. Идут насыщенные сделанными и несделанными домашними заданиями. Только Таня стоит у дверей и никуда не идет.
Вы помните, что такое двенадцать лет?
Теперь вам уже четырнадцать.
Или двадцать. Или пятьдесят.
Совсем другое дело.
Итак, почему она здесь стоит?
Потому что она ждет одного человека.
Чтобы посмотреть на него.
А если повезет — и поздороваться.
А если удастся — и поговорить