О чем государственной Адмиралтейств-коллегии сим почтеннейше честь имею донести.
Фрегат «Крейсер» под командою капитана 2 ранга Лазарева 2, который был в путешествии вокруг света 2 года 11 месяцев и 2 дня, вчера обратно и благополучно прибыл на Кронштадтский рейд. Больных на нем 3 человека, умерло из его команды 3 же человека.
Я осматривал фрегат и нашел его во всех отношениях не только в отличной, но даже необыкновенной превосходной исправности. Капитан Лазарев в Калифорнии виделся с капитаном-лейтенантом Коцебу, который пошел благополучно к Сандвичевым островам…
По окончанию экспедиции, высшим начальством на меня возложенной и совершившейся столь счастливо, осмеливаюсь представить на благоуважение в. пр-ва тех отличных гг. офицеров, которыми я имел честь командовать в продолжение трехгодичного сего плавания. Я тем более побуждаюсь исполнить сию обязанность, что они на самом деле удостоверили меня в отличных своих достоинствах и тем приобрели право на совершенную мою признательность.
В особенности же должен я упомянуть о г. Никольском (старшем лейтенанте на фрегате), который через неупустительное исполнение возложенного на него дела был в продолжение всего плавания главным виновником того порядка и той чистоты, которые при посещении вашем вверенного мне фрегата обратили на себя внимание в. пр-ва.
Не могу я также не отдать должной справедливости как лейтенанту Куприянову, который, сверх должности вахтенного лейтенанта и ревизора будучи искусным наблюдателем, исполнял и должность штурмана, так и лейтенанту Нахимову, добровольно жертвовавшему собою при спасении канонира Давыда Егорова, о чем имел я честь в 1823 г. из порта Сан-Франциско в. пр-ву донести.
Именной же список всех гг. офицеров и штурманских чинов, под моим начальством бывших, у сего прилагаю. Кроме штурмана Пантелея Кононова, который невоздержанным поведением своим не заслуживает внимания начальства.
Лейтенанты:
Дмитрий Никольский
Михайло Анненков
Иван Куприянов Кавалеры ордена Св. Владимира 4 степени
Федор Вишневский
Павел Нахимов
Мичманы:
Павел Муравьев
Иван Бутенев
Ефим Путятин
Александр Домашенко
Доктор Петр Алиман
Шкипер 14 класса Василий Трифонов
Подштурман унтер-офицерского чина Василий Клопотоз
Ученик 1 класса Михайло Геролин
Е. и. в. всемилостивейше наградить соизволил по прилагаемому у сего списку чинов[195], на фрегате «Крейсер» совершивших благополучно плавание кругом света, с распространением и на них высочайше дарованных прежним отрядам выгод. Первое, чтобы производить всем чинам по списку и служителям сего фрегата прибавочные оклады не заграничные, а штатные, пока служить будут, из Государственного казначейства, а окладное жалование из штатных адмиралтейских сумм, и второе, кампанию сию считать вдвое для получения георгиевского ордена всем штаб и обер-офицерам (которые ордена сего не имеют). У нижних же чинов как у унтер-офицеров, так и рядовых к отставке три [уменьшить] года службы. О чем Адмиралтейств-коллегии для надлежащего исполнения сообщаю.
Резолюция Александра I: Быть по сему. Ромашино. 1 сентября 1825 г.
По повелению г. начальника Морского штаба е. и. в., возвратившейся из дальнего вояжа под командою флота капитана 2 ранга Лазарева фрегата «Крейсер» команде депутатский смотр произведен на берегу сего сентября 5 числа, при каковом смотре как от командира и от гг. офицеров, так и служителей никаких жалоб не объявлено. А хотя от командира помянутого фрегата «Крейсер» представлены списки в неполучении по бытности в кампании за границею на разных судах жалования, мундирных вещей и порционных денег, морских провизий, в неполучении заслуженной морской провизии по бытности на оном фрегате «Крейсер», но предоставлено кронштадтским кригс-комиссарским[196] делам и оберпровиантмейстеру[197] рассмотреть и, чем следует, удовольствовать, а прочим же учинить расчеты. Поданные же при смотре о чинах и служителях именные списки, о припасах и материалах росписи и о судне дефект, показанные при сем в описи государственной Адмиралтейств-коллегии, имею честь представить в оригинале, о чем от меня и г. начальнику Морского штаба рапортом донесено[198].
Главный правитель Российско-американской колонии флота капитан 2 ранга и кавалер Муравьев в депеше своей от 9 октября 1824 г., за № 298[200], извещая главное правление об отплытии из колоний императорского российского флота фрегата «Крейсер», изъясняется о пребывании в колониях командира оного г. капитана 1 ранга и кавалера Лазарева, также и подчиненных его в следующих выражениях:
«Фрегат «Крейсер» после годичного пребывания здесь отправляется в Россию, и я долгом поставлю донести главному правлению, что командир оного во время пребывания в Новоархангельске всегда оказывал услуги к выгодам компании и присутствие фрегата не только нас не обременяло, но его покровительством у нас во всех работах руки были развязаны. Экипаж оного своим дружелюбным обхождением с здешними обывателями заслуживает совершенную признательность всех здесь живущих, а в корысти и торговле, я твердо знаю, что никто из экипажа фрегата неприкосновен.
Итак, изъявя должную им признательность, я прошу главное правление, дабы оно сделало сие официальным».
Главное правление Российско-американской компании вменяет себе в приятнейший долг довести до сведения в. пр-ва о сих благородных поступках г. капитана 1 ранга Лазарева и о благодарности своей к нему за все оказанные им колониальному начальству пособия, равно как и за примерное поведение вверенного ему экипажа.
…Предписать Хозяйственной экспедиции, чтобы она на основании сего предложения г. начальника Морского штаба объявила командиру фрегата «Крейсер» капитану 1 ранга Лазареву и офицерам фрегата сего за отличное их поведение во время бытности на помянутом фрегате в Российско-американских колониях удовольствие начальства. Для чего препроводить в оную экспедицию копию с доставленного при предложении списка с отношения главного правления Российско-американской компании к г. начальнику Морского штаба.
СЛУЖБА М. П. ЛАЗАРЕВА НА БАЛТИЙСКОМ И ЧЕРНОМОРСКОМ ФЛОТАХ (1826–1851 гг.)
После учиненного в Архангельске 4 августа вверенному мне отряду депутатского смотра, на другой день снялись мы с якоря и, по причине частых штилей и тихих переменных ветров, оставили Белое море не ранее как 12 числа. В продолжение семидневного сего плавания ничего особенного не случилось, кроме что, к удивлению всех на корабле «Азов», в бывший бом-брамсельный ветер переломился грот-марсарей, который по осмотре оказался со множеством гнилых сучьев. 14 числа при южном ветре обошли Нордкап и после весьма бурного плавания, продолжавшегося 17 дней, большей частью при противных ветрах, прибыли на вид мыса Дернеуса 31 числа, который проходили, как равно и мыс Скаген, при сильном шторме от WSW.
Крепкий и неблагоприятствовавший нам ветер сей, а вместе с тем и пасмурная с дождем погода принудила меня 1 сентября для избежания опасности, могущей случиться в тесностях Каттегата, с вверенным мне отрядом войти в Винго-зунд; где едва только успели обезопасить суда на якорях, как ветер, перейдя к SW, в силе своей еще более увеличился и продолжал дуть при пасмурной с дождем погоде до 6 числа. В сей день получил я от главного командира Гетенборгского порта адмирала фон Шанца весьма учтивое приветствие, в котором он через присланного офицера предлагал свои услуги вспомоществовать нам во всем том, в чем только военные суда е. и. в. будут иметь надобность, но как мы ни в чем не нуждались, ибо и пресной воды оставалось еще весьма значущее количество, то я и отвечал адмиралу за его к нам внимание одной благодарностью.