Элеонора берет с книжной полки в гостиной большой альбом в переплете из кожи цвета слоновой кости. Потом она зовет Маркантонио.
– Ты сделал?
– Да.
Маркантонио подходит с подносом. На нем – две чашки, тростниковый сахар и печенье.
– А вот и я.
Они садятся на большой белый диван. Элеонора начинает листать альбом, и перед ними одна за другой мелькают фотографии с их свадьбы. Церковь, венчание, священник, бросание риса и маленьких листочков бумаги с записями известных изречений о любви. Потом – виды усадебного парка, где делали торжественные фотографии, и, наконец, снимки бассейна со всеми гостями в купальниках, в воде, включая молодоженов. Их свадебный прием был таким – большой неформальной вечеринкой, где можно было искупаться, расслабиться и поплавать. На одной из фотографий запечатлен и Стефано Манчини, который поднимает бокал и подносит его к объективу. Но он не улыбается. А потом – ужин, стол с закусками, музыканты, бонбоньерки…
– Было красиво, правда?
– Да, очень.
– Не хватает только ее…
– Ее не хватает только на фотографии. Ты же знаешь, она была и есть.
– Да.
Маркантонио обнимает Элеонору.
– Выпьем травяной настой?
– Конечно.
– А знаешь что? Нам надо купить еще один альбом.
– Зачем? Мы поженимся еще раз?
– Да нет же, дурачок! Я имею в виду другой – с мишками или с цветочками, я еще не знаю.
Маркантонио отхлебывает настой. Потом смотрит на нее внимательней.
Элеонора корчит смешную рожицу.
– Так ты хочешь или не хочешь сделать столько же фотографий своего ребенка?
Он перестает пить, ставит чашку на столик.
– Правда?
– Да!
И они радостно целуются. Они не верят своему счастью.
Потом Элеонора отстраняется от него и жестом показывает, чтобы он остановился.
– Ты должен пообещать мне кое-что важное.
– Что?
– Если родится девочка, мы назовем ее Джиневрой.
143
Прошло уже много месяцев с тех пор, как не стало Джин. Она всегда в моих мыслях. На этот раз я сдержу свое обещание.
Сегодня море спокойно. Нотариус и бывший владелец ушли. Я брожу по дому и думаю, что здесь можно подремонтировать. Рассматриваю оставшуюся мебель, прекрасные кожаные диваны, картины всех размеров с изображениями моря и кораблей. Некоторые из них красивые, другие – забавные, некоторые – просто унылые. Кто знает, чего только не видел этот дом, сколько поколений, сколько ночей любви, дозволенных и недозволенных, прямо как наша. Вот мисочка с камнями. Они все разные: одни круглые, другие разноцветные… Есть даже кусочки стекла, осколки бутылки, которые когда-то море настолько отшлифовало, что их можно принять за камешки, – и теперь они спокойно лежат вместе с другими. Кто знает, кому принадлежала эта коллекция. Может быть, женщине. Чуть дальше, на стене, висят старинные часы. Их не заводили; стрелки, бог знает с какого времени, остановились на пятнадцати минутах первого. Несколько светлых кресел прикрыто простынями небесно-голубого цвета. В центре гостиной стоит большой стол. Я сажусь. Напротив – огромное окно, которое выходит на море. Справа можно увидеть всю Фенилью, в середине, но чуть подальше, – Порто Эрколе. А потом начинается бесконечное море; чуть дальше – Джильо, Джаннутри и еще какие-то острова. Я бы никогда не поверил, что смогу позволить себе такую усадьбу, а еще меньше – что смогу себе позволить именно эту. Потом я слышу гудки, два гудка клаксона, и сразу же после этого – сигнал домофона. Я иду на кухню. При входе справа – большой плазменный телевизор, экран которого разделен на девять квадратов. В первом из них, внизу слева, – она. Она пришла. Я поднимаю трубку домофона и нажимаю кнопку. Я это сделал инстинктивно, но угадал. Она садится в машину, ждет, когда ворота откроются полностью, а потом въезжает. Я смотрю на машину, слежу за ней с разных видеокамер до тех пор, пока она не останавливается на площадке перед домом. Тогда я пересекаю гостиную и выхожу.
– Привет.
Она выходит из машины и улыбается мне.
– Ты не поверишь, но послушай! – Она просовывает руку в окошко машины и прибавляет громкость песни, которую передают по радио. «Снова ты. Но мы больше не должны были видеться. „Как жизнь?” – Бесполезный вопрос: жизнь, как у меня…» Потом она делает звук тише.
– Нет, ты понимаешь? Это же знак судьбы. Просто невероятно.
– Да, я думал, что это ты ее поставила!
– Ты что, я даже не знаю, что это за радиостанция. – Потом она оглядывается. – Какой же он красивый, этот дом! Я запомнила его не таким красивым.
– Пойдем.
Я беру ее за руку. И мы повторяем тот самый путь, который прошли когда-то, много лет назад, когда мы были моложе, когда мы не были женаты, когда у нас не было детей, но когда мы были так же влюблены. Мы доходим до той маленькой террасы, которая смотрит на море.
– Ты и правда его купил?
– Да. Я хотел снова разбить окно, но потом мне бы в любом случае пришлось возмещать ущерб, так что я попросил, чтобы мне оставили ключи.
Баби смеется. Ее лицо свежее, спокойное, отблески солнца играют в ее волосах. В своей жизни я не хотел ничего, кроме нее; я бы отказался от всего, чтобы больше никогда ее не терять. Я отчаянно пытался ее забыть, влюбиться снова, но теперь хватит, я должен отбросить гордость, должен признать, что эта любовь сильнее всего, сильнее воли и даже судьбы, которая выбрала для нас двоих другую участь.
– Баби, Баби, Баби.
– Да, это именно я.
И она смеется.
– Я повторяю это трижды, потому что хочу убедиться, что это не сон. Трижды ты.
– Да, и я тебя люблю в три раза больше, чем тогда, когда мы оказались в этом доме впервые. Я думала, что ты больше не захочешь меня увидеть. Я написала тебе, когда это произошло, и ты ответил всего лишь: «Спасибо».
– Я был болен.
– Мне жаль. Знаешь, что она захотела со мной встретиться?
– Да, она мне об этом говорила, но ничего не сказала мне о вашей встрече.
– Она меня изумила; не думаю, что, окажись я на ее месте, я оказалась бы такой же сильной. Она была лучше меня, я бы злилась. А она – нет, она такой совсем не была. Я ждала всего, но вместо этого она попросила меня о чем-то прекрасном, что, надеюсь, я смогу осуществить.
– О чем именно?
– Она попросила меня сделать тебя счастливым.
Я прихожу в волнение. И думаю о том, какой красивой была Джин, какой она была великодушной и как любила меня, если сказала такое.
– Мне нужно было это время, прости меня.
– Ничего. – Она меня нежно целует, обнимает, крепко прижимает к себе и говорит мне те слова, которых я так давно ждал:
– Я люблю тебя, Стефано Манчини.
Мне даже не верится, что я опять вместе с ней.
– Я тебя тоже люблю.
Мы стоим, обнявшись, с закрытыми глазами. Нас ласкает солнце, и мы молча дышим друг другом, оставив в стороне все ненужные мысли и наслаждаясь этим мгновением, которое жизнь снова захотела нам подарить.
Потом мы входим в дом и начинаем фантазировать.
– Здесь мне хотелось бы поставить большой телевизор. А сюда, как мне кажется, было бы лучше купить очень длинный диван, и еще один, впереди – когда мы будем приглашать в гости друзей.
– Моих или твоих?
– Наших.
Мы решаем, какого цвета будут занавески, какие унылые картины нужно поменять, и что лето мы будем проводить здесь, с нашими детьми, и что она очень полюбит Аврору.
– Она будет нашей дочкой. Я буду помогать тебе во всем, и Джин, я уверена, будет гордиться своей дочерью и ее мачехой.
Баби изменилась. Или, лучше сказать, она все та же, но более спокойная. Мы продолжаем мечтать о маленьких или больших переменах, о тарелках для кухни, о полотенцах для ванной, о цветах для сада… И, самое странное, мы идем по гостиной, взявшись за руки, словно боясь потерять друг друга снова.
Благодарности
Иногда книга позволяет тебе определиться с собственной жизнью. Так, по крайней мере, происходит со мной. Неизбежно, а временами и предательски, она таит в себе какие-то эпизоды твоего прошлого, которые ты забыл или от которых отмахнулся.
И потому я могу упорядочить кое-какие «эпизоды», забавляясь тем, что «предрешаю», что произойдет с моими персонажами, хотя иногда – и это, может, самое прекрасное, – они меня не слушаются, сами определяют, что говорить, и удивляют меня, поступая неожиданно.
Но, приглядываясь к ним внимательней, я их внезапно узнаю! И понимаю, что, на самом деле, за каждым персонажем стоит человек, которого я знаю…
Тогда я улыбаюсь и понимаю, как сильно я его люблю, или не выношу, и как он меня раздражает.
Так или иначе, именно они придали еще больше жизни моим персонажам, и поэтому я хочу поблагодарить их – чуть больше тех, кого я люблю, потому что других, особенно в этой книге, я просто высмеивал.
А теперь я бы хотел перейти к благодарностям.
Особая благодарность – всей команде издательства «Норд» и издательской группы «Маури Спаньол».
Стефано Маури и Марко Таро, благодаря которым я сразу же почувствовал себя как дома.
Кристине Прассо, которая так хорошо знала тексты книги «Три метра над уровнем неба» и «Я тебя хочу», что, похоже, стала моей поклонницей!
Особая благодарность – Грациэлле Черутти, коммерческому директору издательского агентства «Пролибро»: она очень мила и моя настоящая поклонница!
Спасибо Кристине Фоскини, начальнице отдела авторских прав и приобретений издательской группы «Маури Спаньол», и Бенедетте Стукки из отдела по авторским правам издательства «Норд»: иногда им приходилось разбираться с запутанными вопросами, связанными с договорами, но они всегда были приветливыми.
Особая благодарность – Паоло Карузо и Джордже ди Толле: чтобы не давать мне допускать ошибки, они были вынуждены изучить и «Три метра над уровнем неба», и «Я тебя хочу»!
Спасибо Алессандро Маньо, начальнику компьютерного отдела издательской группы «Маури Спаньол», и Ориане Ди Ной из отдела электронных книг издательства «Норд».