— Да он до сих пор у меня. Хотите взглянуть?
— Ага, — раньше меня ответила Линн.
— Сейчас принесу.
— У тебя ведь там пистолета не припрятано? — спросил я, понимая, что он мне ни за что в этом не признается.
— Не, — ответил Род. — Я свой «зиг-зауэр» в бардачке оставил.
Ха-ха.
Как бы то ни было, через тридцать секунд он вернулся с кривоватым маленьким колокольчиком из латуни, который Конрад, скорее всего, купил с приличной скидкой в магазине на базе.
— Просто безделушка или со смыслом? — спросил я, осторожно позвонив в колокольчик.
— Просто, — ответил Род и наклонил голову влево, хрустнув суставами шеи.
— Можно я возьму его на пару дней, чтобы послать фотографию нашим ребятам из Бонна? Никогда не знаешь, что окажется важным, — даже (хоть я этого и не сказал) если речь идет о дерьмовом сувенире.
— Да пожалуйста. Мне он не нужен. Оставьте себе.
— Спасибо, — сказал я и передал колокольчик Линн.
— А навестив тебя, Конрад поехал в Огайо?
— Так он сказал.
— А конкретнее? В Кливленд? Толидо? Цинциннати? Не помнишь, в какой аэропорт он летел?
— Я не спрашивал, а он не говорил, так что не помню.
— Ты после этого с ним общался?
Род казался мне любопытным. Неужели он не спросил, куда летит Конрад?
— Нет, больше он на связь не выходил.
— Ни писем, ни открыток?
— Не-а, ничего, — ответил Род и снова хрустнул шеей.
Кому-то это могло бы показаться обычной растяжкой, но я видел, как ему не хочется отвечать. Я не знал почему, но понимал, что Рамси и Конрад общались гораздо ближе, чем мне показалось на первом допросе. Неужели военные и ВРО не знали и об этом?
Но вернемся к беседе.
— Я еще вчера хотел спросить: в какие игры вы там играли?
— В видеоигры. «Донки Конг» был хитом. — Линн застонала. — И «Хайдлайд». — Линн застонала громче. — Глупости всякие.
— А еще в какие?
— «Подземелья и драконы».
— Это еще что?
— Слушай, ну ты и отстой, — бросила Линн.
— Да ладно, я в жизни не слышал о «Подземельях и драконах», — сказал я уязвленно (отстой? я?). — Что это?
Следующие двадцать семь минут Рамси в мельчайших, умопомрачительных подробностях описывал эту фэнтези-игру, которая, очевидно, была на пике популярности, но каким-то образом прошла мимо меня.
— Конрад тоже играл? — спросил я, когда Род наконец решил перевести дух.
— Не, он был как ты — старомодный.
— Ладно, ладно! Кто еще играл?
— Да все ребята в бараках. Мы играли часами, иногда даже целыми днями.
— Иди ты!
— Не, она правда затягивает. Как начнешь, уже не остановишься. У меня целая книга есть о ней. Хочешь взглянуть?
— Конечно, — сказал я, — давай.
Я решил, что после лекции Рода об игре нам уже не узнать ничего нового. Вскоре он вернулся из спальни с толстой книгой, полной иллюстраций. Пока я листал ее, Линн и Род обменивались своими историями о «Подземельях и драконах», но я все равно не понимал их восхищения. Неужели этим и занимается молодежь от скуки или под кайфом? (Я не мог представить Линн ни под кайфом, ни скучающей.) Или я просто чего-то не понимаю? Может, для разгадки тайных сообщений нужен был какой-нибудь «Ключ к Ребекке»? Лучшие шифровальные книги обычно лежат на виду — поэтому шпионы и прибегают к Библии не реже священников. Как бы то ни было, я решил, что мне стоит получше все это изучить.
— Можно я возьму ее почитать? — спросил я Рода.
— Конечно, — ответил он. — Я хочу, чтобы ты ее прочитал.
Вот так у меня появился еще один кусочек мозаики. Зачем он давал мне все эти вещи? Может, он просто был щедрым или, скорее, импульсивным, но возможно, он устраивал мне проверку, смысл которой я пока не раскусил. Как бы то ни было, я понял, что пора менять тон нашей встречи.
— Ты читаешь исторические книги? — спросил я.
— Геродота читал, конечно. Наполеона тоже.
— А Клаузевица?
— Ага.
— Сунь-цзы?
— Да, он был почти современником Геродота.
Правда? Лучше мне было проверить.
— Макиавелли?
— А ты как думаешь? Само собой. А что?
— Я просто подумал, что ты читаешь одну фигню — вроде этих «Подземелий и драконов».
Я намеренно ответил резко, потому что Род снова начинал задаваться, но сразу понял, что перегнул палку. На миг мне показалось, что я действительно его задел. Но Род, похоже, решил, что игра продолжается.
— Ты когда-нибудь слышал о Феодоре? — спросил он, словно желая поставить меня на место.
— Жене Юстиниана?
— Жене Юстиниана Первого, — уточнил он. — Удивительно, что ты о ней знаешь.
— Не так уж много я и знаю, — сказал я, хотя кое-что мне было известно.
— Прежде чем стать женой императора, она была шлюхой, — пояснил Род и взглянул на Линн, рассчитывая на шок, но она лишь пожала плечами.
— Насколько я знаю, это мать распустила о ней злые слухи, — заметил я. — А потом она и вовсе стала актрисой.
— Она была шлюхой.
— Да какая разница? В итоге она все равно стала женой императора, — процедил я. — А Юстиниан Второй…
— Ринотмет?[17]
Род зашел уже слишком далеко. Наверное, я тоже.
— Мальчики, мальчики, — вовремя прервала нас Линн и пригрозила нам пальцем. — Ну что мне с вами делать?
— В следующий раз обсудим, — сказал я.
— Обязательно.
Род так и сиял от удовольствия. Очевидно, он обожал такие перепалки. Я же решил, что мне стоит освежить в памяти историю Византийской империи. Как я уже говорил, главное в нашем деле — личное общение, а если ради него нужно добавить в свой график пару ночных уроков истории, то так тому и быть.
— Что ж, — сказал я, поднимаясь на ноги, — Бонн уже заждался. Не будем их томить. Который там сейчас час?
— Четыре сорок два, — подсказал Род, даже не дав мне закончить. Часов нигде не было видно. — Пополудни, — добавил Род, на случай если я совсем тупой.
На полпути к двери я вспомнил о вежливости.
— Спасибо за книгу, — сказал я, подняв свой учебник по «Подземельям и драконам».
— И за колокольчик, — добавила Линн и встряхнула его.
— Не за что, — небрежно бросил Род как филантроп, которого благодарят за помощь бедным.
Почти дойдя до машины, я вспомнил о матери Рода.
— Ты уже поговорил с мамой? Передал ей мои слова? Сказал, что она может в любое время звонить нам с Линн?
— Да.
— Все в порядке?
— Все хорошо.
— Тогда до скорого.
На этот раз поливавший лужайку сосед даже не оторвал глаз от своего шланга.
— Чуть не сорвался, Наварро? — спросила Линн, когда мы отъехали.
— Это было спланировано, агент Тремейн.
— С какой целью?
— С целью вывести Рамси из зоны комфорта.
— Кстати, откуда ты знаешь об этой Феодоре?
— Юстиниан I был великим разведчиком. Именно он тайком послал двух монахов в Китай, чтобы разузнать секрет производства шелка. Они вернулись с шелкопрядами и семенами белой шелковицы, спрятанными в посохи, и таким образом навсегда переместили производство шелка из Китая в Византийскую империю и ослабили китайский торговый баланс.
— А это-то тебе откуда известно?
— Я тоже люблю книги, прямо как Род.
Если забыть о моей вспышке, я был доволен утренней встречей. Перехватив инициативу, мы смогли сделать из дерьмово начавшегося дня настоящую конфетку. Я еще не знал, что в офисе нас ждала целая коробка шоколадных конфет.
Когда мы вошли, Корнер едва держал себя в руках.
— Быстро в мой кабинет, — взволнованно сказал он, схватил нас обоих за локти, втолкнул в дверь и чуть не силой усадил в два кресла. — Взгляните на это, — он схватил по листу для каждого из нас и сунул их нам в руки. — Пришло двадцать минут назад.
— Вот черт! — только и смог выдохнуть я, читая документ.
Линн выразилась чуть мягче:
— Проклятье!
— Должен признать, Джо, — сказал Корнер, который называл меня по имени не чаще, чем я его, — ты с самого начала был прав. Это все меняет.
В самом деле.
Сообщение пришло из штаб-квартиры ФБР, причем копии были отправлены нашему атташе по правовым вопросам в Бонне и, само собой, в Вашингтонское региональное отделение. Лаборатория ФБР изучила записку, которую дал мне Рамси. Согласно результатам экспертизы, бумага была «аналогична используемой восточноевропейскими разведывательными службами» и представляла собой «водорастворимую бумагу, мгновенно растворяющуюся при контакте с водой или слюной». Такая бумага была полезна, к примеру, шпионам, которые хотели быстро избавиться от информации, смыв документ в унитаз или засунув его в рот. Не совсем то же самое, что бумага для фокусов, историю о которой Рамси явно сочинил на ходу.
Но дальше — больше. Написанный на бумаге номер принадлежал венгерской разведке в Будапеште. Такой номер есть в любой шпионской сети. Когда звонишь по нему, кто-нибудь отвечает: «Алло». После этого ты произносишь зашифрованное сообщение. К примеру, фраза «Это аптека?» может означать, что операция сорвалась или что кто-то из агентов скомпрометирован. Такие номера распространены в шпионском деле, но зачем один из них Роду Рамси? Зачем Клайд Конрад дал ему эту записку — если, конечно, Род не врал?
Что же до шести цифр, таковы были реалии стран Варшавского договора. Венгрия сильно отставала в технологическом отношении и только собиралась перейти на стандартную для Западной Европы систему семизначных телефонных номеров.
— Что ты намерен делать? — наконец спросил Корнер.
— Теперь ВРО придется пошевелиться и помочь нам. Они не могут и дальше нас игнорировать, — сказал я. — Нужно сесть и составить список всех зацепок и дальнейших действий. Шила в мешке уже не утаишь — пора подумать о привлечении Рамси к ответственности.
Корнер согласился со мной. Он никак не мог осознать, что все так быстро встало на свои места.
— Дел очень много, — продолжил я. — Я хочу назначить встречу и слетать в Вашингтон, чтобы скоординировать действия и обсудить ситуацию с ребятами, которые занимаются делом Конрада, включая подразделение внутренней безопасности. У нас есть зацепки, которыми нужно было заняться еще вчера, но есть и другие, они могут подождать. Нам нужно расставить приоритеты, проанализировать все имеющиеся данные и понять, куда двигаться дальше, — Линн с поразительной скоростью делала заметки.