| "Ah, monsieur!" replied Planchet, recurring to his besetting idea, "that Monsieur Bonacieux has something vicious in his eyebrows, and something very unpleasant in the play of his lips." | - Ах, сударь! - продолжал Планше, возвращаясь к главной своей мысли. - Знаете, у этого Бонасье есть в бровях что-то такое хитрое, и он так противно шевелит губами! |
| "What the devil makes you think of Bonacieux?" | - Какого дьявола ты вспомнил сейчас о Бонасье?.. |
| "Monsieur, we think of what we can, and not of what we will." | - Сударь, человек вспоминает о том, о чем может, а не о том, о чем хочет. |
| "Because you are a coward, Planchet." | - Это оттого, что ты трус, Планше. |
| "Monsieur, we must not confound prudence with cowardice; prudence is a virtue." | - Не надо смешивать осторожность с трусостью, сударь. Осторожность - это добродетель. |
| "And you are very virtuous, are you not, Planchet?" | - И ты добродетелен - так ведь, Планше? |
| "Monsieur, is not that the barrel of a musket which glitters yonder? | - Что это, сударь, блестит там? Похоже на дуло мушкета. |
| Had we not better lower our heads?" | Не нагнуть ли нам голову на всякий случай? |
| "In truth," murmured d'Artagnan, to whom M. de Treville's recommendation recurred, "this animal will end by making me afraid." | -В самом деле...- пробормотал д'Артаньян, которому пришли на память наставления де Тревиля, - в самом деле, в конце концов эта скотина нагонит страх и на меня. |
| And he put his horse into a trot. | И он пустил лошадь рысью. |
| Planchet followed the movements of his master as if he had been his shadow, and was soon trotting by his side. | Планше повторил движения своего господина с такой точностью, словно был его тенью, и сейчас же оказался с ним рядом. |
| "Are we going to continue this pace all night?" asked Planchet. | - Что, сударь, мы проездим всю ночь? - спросил он. |
| "No; you are at your journey's end." | - Нет, Планше, потому что ты уже приехал. |
| "How, monsieur! | - Как это - я приехал? |
| And you?" | А вы, сударь? |
| "I am going a few steps farther." | -А я пройду еще несколько шагов. |
| "And Monsieur leaves me here alone?" | - И оставите меня здесь одного? |
| "You are afraid, Planchet?" | -Ты трусишь, Планше? |
| "No; I only beg leave to observe to Monsieur that the night will be very cold, that chills bring on rheumatism, and that a lackey who has the rheumatism makes but a poor servant, particularly to a master as active as Monsieur." | - Нет, сударь, но только я хочу заметить вам, что ночь будет очень прохладная, что холод вызывает ревматизм и что слуга, который болен ревматизмом, плохой помощник, особенно для такого проворного господина, как вы. |
| "Well, if you are cold, Planchet, you can go into one of those cabarets that you see yonder, and be in waiting for me at the door by six o'clock in the morning." | - Ну хорошо, Планше, если тебе станет холодно, зайди в один из тех кабачков, что виднеются вон там, и жди меня у дверей завтра, в шесть часов утра. |
| "Monsieur, I have eaten and drunk respectfully the crown you gave me this morning, so that I have not a sou left in case I should be cold." | - Сударь, я почтительнейше проел и пропил экю, который вы мне дали сегодня утром, так что у меня нет в кармане ни гроша на тот случай, если я замерзну. |
| "Here's half a pistole. | -Вот тебе полпистоля. |
| Tomorrow morning." | До завтра. |
| D'Artagnan sprang from his horse, threw the bridle to Planchet, and departed at a quick pace, folding his cloak around him. | Д'Артаньян сошел с лошади, бросил поводья Планше и быстро удалился, закутавшись в плащ. |
| "Good Lord, how cold I am!" cried Planchet, as soon as he had lost sight of his master; and in such haste was he to warm himself that he went straight to a house set out with all the attributes of a suburban tavern, and knocked at the door. | -Господи, до чего мне холодно!- вскричал Планше, как только его хозяин скрылся из виду. И, торопясь согреться, он немедленно постучался у дверей одного домика, украшенного всеми внешними признаками пригородного кабачка. |
| In the meantime d'Artagnan, who had plunged into a bypath, continued his route and reached St. Cloud; but instead of following the main street he turned behind the chateau, reached a sort of retired lane, and found himself soon in front of the pavilion named. | Между тем д'Артаньян, свернувший на узкую проселочную дорогу, продолжал свой путь и пришел в Сен-Клу; здесь, однако, он не пошел по главной улице, а обогнул замок, добрался до маленького уединенного переулка и вскоре оказался перед указанным в письме павильоном. |
| It was situated in a very private spot. | Павильон стоял в очень глухом месте. |
| A high wall, at the angle of which was the pavilion, ran along one side of this lane, and on the other was a little garden connected with a poor cottage which was protected by a hedge from passers-by. | На одной стороне переулка возвышалась высокая стена, возле которой и находился павильон, а на другой стороне плетень защищал от прохожих маленький садик, в глубине которого виднелась бедная хижина. |
| He gained the place appointed, and as no signal had been given him by which to announce his presence, he waited. | Д'Артаньян явился на место свидания и, так как ему не было сказано, чтобы он возвестил о своем присутствии каким-либо знаком, стал ждать. |
| Not the least noise was to be heard; it might be imagined that he was a hundred miles from the capital. | Царила полная тишина - можно было подумать, что находишься в ста лье от столицы. |
| D'Artagnan leaned against the hedge, after having cast a glance behind it. | Осмотревшись по сторонам, д'Артаньян прислонился к плетню. |
| Beyond that hedge, that garden, and that cottage, a dark mist enveloped with its folds that immensity where Paris slept-a vast void from which glittered a few luminous points, the funeral stars of that hell! | За этим плетнем, садом, за этой хижиной густой туман окутывал своими складками необъятное пространство, где спал Париж, пустой, зияющий Париж - бездна, в которой блестело несколько светлых точек, угрюмых звезд этого ада. |
| But for d'Artagnan all aspects were clothed happily, all ideas wore a smile, all shades were diaphanous. The appointed hour was about to strike. | Но для д'Артаньяна все видимое облекалось в привлекательную форму, все мысли улыбались, всякий мрак был прозрачен: скоро должен был наступить час свидания. |
| In fact, at the end of a few minutes the belfry of St. Cloud let fall slowly ten strokes from its sonorous jaws. | И действительно, через несколько мгновений колокол на башне Сен-Клу уронил из своей широкой ревущей пасти десять медленных ударов. |
| There was something melancholy in this brazen voice pouring out its lamentations in the middle of the night; but each of those strokes, which made up the expected hour, vibrated harmoniously to the heart of the young man. | Что-то зловещее было в этом бронзовом голосе, глухо стенавшем среди ночи. Но каждый из этих ударов - ведь каждый из них был частицей долгожданного часа - гармонично отзывался в сердце молодого человека. |
| His eyes were fixed upon the little pavilion situated at the angle of the wall, of which all the windows were closed with shutters, except one on the first story. | Глаза его были устремлены на маленький павильон у стены, все окна которого были закрыты ставнями, кроме одного, во втором этаже. |
| Through this window shone a mild light which silvered the foliage of two or three linden trees which formed a group outside the park. | Из этого окна лился мягкий свет, серебривший трепещущую листву нескольких лип, разросшихся купою за пределами ограды. |
| There could be no doubt that behind this little window, which threw forth such friendly beams, the pretty Mme. Bonacieux expected him. | Было ясно, что за этим маленьким окошком, освещенным так уютно, его ждала хорошенькая г-жа Бонасье. |
| Wrapped in this sweet idea, d'Artagnan waited half an hour without the least impatience, his eyes fixed upon that charming little abode of which he could perceive a part of the ceiling with its gilded moldings, attesting the elegance of the rest of the apartment. | Убаюканный этой сладостной мыслью, д'Артаньян ждал с полчаса без малейшего нетерпения, устремив взор на прелестное миниатюрное жилище; часть потолка с золоченым карнизом была видна извне и говорила об изяществе остального убранства павильона. |