| The quarters of Monsieur were at Dompierre; the quarters of the king were sometimes at Estree, sometimes at Jarrie; the cardinal's quarters were upon the downs, at the bridge of La Pierre, in a simple house without any entrenchment. | Ставка герцога Орлеанского была в Домпьере. Ставка короля была то в Этре, то в Лажарри. И, наконец, ставка кардинала была в дюнах, у Каменного моста, в обыкновенном домике, не защищенном никакими укреплениями. |
| So that Monsieur watched Bassompierre; the king, the Duc d'Angouleme; and the cardinal, M. de Schomberg. | Таким образом, герцог Орлеанский наблюдал за Бассомпьером, король - за герцогом Ангулемским, а кардинал - за Шомбергом. |
| As soon as this organization was established, they set about driving the English from the Isle. | Затем, когда расстановка сил была закончена, командование начало принимать меры к изгнанию англичан с острова. |
| The juncture was favorable. The English, who require, above everything, good living in order to be good soldiers, only eating salt meat and bad biscuit, had many invalids in their camp. | Обстоятельства благоприятствовали этому: англичане - хорошие солдаты, когда у них есть хорошая пища; между тем они питались теперь только солониной и скверными сухарями, отчего в лагере появилось много больных. |
| Still further, the sea, very rough at this period of the year all along the sea coast, destroyed every day some little vessel; and the shore, from the point of l'Aiguillon to the trenches, was at every tide literally covered with the wrecks of pinnacles, roberges, and feluccas. | К тому же море, очень бурное в это время года на всем побережье океана, ежедневно разбивало какое-нибудь маленькое судно, и берег, начиная от Эгильонского мыса до самой траншеи, бывал буквально усеян обломками шлюпок, фелюг и других судов после каждого прибоя. |
| The result was that even if the king's troops remained quietly in their camp, it was evident that some day or other, Buckingham, who only continued in the Isle from obstinacy, would be obliged to raise the siege. | Все это ясно говорило о том, что даже в случае, если бы солдаты короля оставались в своем лагере, Бекингэму, сидевшему на острове только из упрямства, все равно пришлось бы не сегодня-завтра снять осаду. |
| But as M. de Toiras gave information that everything was preparing in the enemy's camp for a fresh assault, the king judged that it would be best to put an end to the affair, and gave the necessary orders for a decisive action. | Однако, когда г-н де Туарак сообщил, что во вражеском лагере идут приготовления к новому приступу, король решил, что пора покончить с этим, и отдал приказ о решительном сражении. |
| As it is not our intention to give a journal of the siege, but on the contrary only to describe such of the events of it as are connected with the story we are relating, we will content ourselves with saying in two words that the expedition succeeded, to the great astonishment of the king and the great glory of the cardinal. The English, repulsed foot by foot, beaten in all encounters, and defeated in the passage of the Isle of Loie, were obliged to re-embark, leaving on the field of battle two thousand men, among whom were five colonels, three lieutenant colonels, two hundred and fifty captains, twenty gentlemen of rank, four pieces of cannon, and sixty flags, which were taken to Paris by Claude de St. Simon, and suspended with great pomp in the arches of Notre Dame. | Не имея намерения подробно описывать осаду и приводя лишь те события, которые имеют непосредственную связь с рассказываемой нами историей, скажем вкратце, что это предприятие удалось, вызвав большое удивление короля и доставив громкую славу кардиналу Англичане, теснимые шаг за шагом, терпящие поражение при каждой стычке и окончательно разбитые при переходе с острова Луа, вынуждены были снова сесть на свои суда, оставив на поле боя две тысячи человек, и среди них пять полковников, три подполковника, двести пятьдесят капитанов и двадцать знатных дворян, а кроме того, четыре пушки и шестьдесят знамен, доставленных Клодом де Сен-Симоном в Париж и с торжеством подвешенных к сводам собора Парижской богоматери. |
| Te Deums were chanted in camp, and afterward throughout France. | Благодарственные молебны служили сперва в лагере, а потом уже и по всей Франции. |