| "I have avenged myself!" said he. | - Я отомстил за себя, - ответил Фельтон. |
| "Avenged yourself," said the baron. | - За себя! - повторил барон. |
| "Rather say that you have served as an instrument to that accursed woman; but I swear to you that this crime shall be her last." | - Скажи лучше, что ты послужил орудием этой проклятой женщины! Но, клянусь тебе, это будет ее последним злодеянием! |
| "I don't know what you mean," replied Felton, quietly, "and I am ignorant of whom you are speaking, my Lord. | - Я не понимаю, что вы хотите сказать, - спокойно ответил Фельтон, - и я не знаю, о ком вы говорите, милорд. |
| I killed the Duke of Buckingham because he twice refused you yourself to appoint me captain; I have punished him for his injustice, that is all." | Я убил герцога Бекингэма за то, что он дважды отклонил вашу просьбу произвести меня в чин капитана. Я наказал его за несправедливость, вот и все. |
| De Winter, stupefied, looked on while the soldiers bound Felton, and could not tell what to think of such insensibility. | Винтер, ошеломленный, смотрел на солдат, вязавших Фельтона, и поражался подобной бесчувственности. |
| One thing alone, however, threw a shade over the pallid brow of Felton. | Одна только мысль омрачала спокойное лицо Фельтона. |
| At every noise he heard, the simple Puritan fancied he recognized the step and voice of Milady coming to throw herself into his arms, to accuse herself, and die with him. | Когда к нему доносился какой-нибудь шум, наивному пуританину казалось, что он слышит шаги и голос миледи, которая явилась кинуться в его объятия, признать себя виновной и погибнуть вместе с ним. |
| All at once he started. His eyes became fixed upon a point of the sea, commanded by the terrace where he was. | Вдруг он вздрогнул и устремил взор на какую-то точку в море, которое во всю ширь открывалось перед ним с террасы, где он находился. |
| With the eagle glance of a sailor he had recognized there, where another would have seen only a gull hovering over the waves, the sail of a sloop which was directed toward the cost of France. | Орлиным взором моряка он разглядел то, что другой человек принял бы на таком расстоянии за покачивающуюся на волнах чайку, - парус шхуны, отплывавшей к берегам Франции. |
| He grew deadly pale, placed his hand upon his heart, which was breaking, and at once perceived all the treachery. | Он побледнел, схватился рукой за сердце, которое готово было разорваться, и понял все предательство миледи. |
| "One last favor, my Lord!" said he to the baron. | - Прошу вас о последней милости, милорд! -обратился он к барону. |
| "What?" asked his Lordship. | - О какой? - спросил лорд Винтер. |
| "What o'clock is it?" | - Скажите, который час? |
| The baron drew out his watch. | Барон вынул часы. |
| "It wants ten minutes to nine," said he. | - Без десяти минут девять, - ответил он. |
| Milady had hastened her departure by an hour and a half. As soon as she heard the cannon which announced the fatal event, she had ordered the anchor to be weighed. | Миледи на полтора часа ускорила свой отъезд; как только она услышала пушечный выстрел, возвестивший роковое событие, она приказала сняться с якоря. |
| The vessel was making way under a blue sky, at great distance from the coast. | Судно плыло под ясным небом, на большом расстоянии от берега. |
| "God has so willed it!" said he, with the resignation of a fanatic; but without, however, being able to take his eyes from that ship, on board of which he doubtless fancied he could distinguish the white outline of her to whom he had sacrificed his life. | - Так угодно было богу, - сказал Фельтон с покорностью фанатика, не в силах, однако, отвести глаза от крохотного суденышка, на палубе которого ему чудился белый призрак той, для кого ему предстояло пожертвовать жизнью. |
| De Winter followed his look, observed his feelings, and guessed all. | Лорд Винтер проследил за взглядом Фельтона, перевел вопрошающий взор на его страдальческое лицо и все отгадал. |
| "Be punished ALONE, for the first, miserable man!" said Lord de Winter to Felton, who was being dragged away with his eyes turned toward the sea; "but I swear to you by the memory of my brother whom I have loved so much that your accomplice is not saved." | - Сначала ты один понесешь наказание, негодяй, -сказал он Фельтону, который, неотступно глядя на море, покорно подчинялся уводившим его солдатам, - но, клянусь памятью моего брата, которого я горячо любил, твоей сообщнице не удастся спастись! |
| Felton lowered his head without pronouncing a syllable. | Фельтон опустил голову и не проронил ни слова. |
| As to Lord de Winter, he descended the stairs rapidly, and went straight to the port. | А лорд Винтер сбежал с лестницы и поспешил в гавань. |
| 60 IN FRANCE | XXX ВО ФРАНЦИИ |
| The first fear of the King of England, Charles I, on learning of the death of the duke, was that such terrible news might discourage the Rochellais; he tried, says Richelieu in his Memoirs, to conceal it from them as long as possible, closing all the ports of his kingdom, and carefully keeping watch that no vessel should sail until the army which Buckingham was getting together had gone, taking upon himself, in default of Buckingham, to superintend the departure. | Когда английский король Карл I узнал о смерти Бекингэма, его первым и самым большим опасением было, как бы эта страшная весть не лишила ларошельцев бодрости духа. Поэтому он старался, как рассказывает Ришелье в своих "Мемуарах", скрывать ее от них возможно дольше. |
| He carried the strictness of this order so far as to detain in England the ambassadors of Denmark, who had taken their leave, and the regular ambassador of Holland, who was to take back to the port of Flushing the Indian merchantmen of which Charles I had made restitution to the United Provinces. | Он приказал запереть все гавани своего государства и тщательно следить за тем, чтобы ни один корабль не вышел в море до отплытия армии, которую снаряжал Бекингэм и за отправкой которой, после его смерти, король сам взялся надзирать. Он довел строгость этого запрета до того, что даже задержал в Англии датских послов, которые уже откланялись ему, и голландского посла, который должен был доставить в Флиссинген ост-индские корабли, возвращенные Карлом I Соединенным Нидерландам. |
| But as he did not think of giving this order till five hours after the event-that is to say, till two o'clock in the afternoon-two vessels had already left the port, the one bearing, as we know, Milady, who, already anticipating the event, was further confirmed in that belief by seeing the black flag flying at the masthead of the admiral's ship. | Но, так как он позаботился отдать этот приказ только через пять часов после печального события, то есть в два часа дня, два корабля успели выйти из гавани. Один, как мы знаем, увозил миледи, которая уже догадывалась о том, что произошло, и еще больше уверилась в своем предположении, увидев, что на мачте адмиральского корабля поднят черный флаг. |
| As to the second vessel, we will tell hereafter whom it carried, and how it set sail. | Что касается второго корабля, мы расскажем после, кто на нем находился и каким образом он отплыл. |
| During this time nothing new occurred in the camp at La Rochelle; only the king, who was bored, as always, but perhaps a little more so in camp than elsewhere, resolved to go incognito and spend the festival of St. Louis at St. Germain, and asked the cardinal to order him an escort of only twenty Musketeers. | За это время, впрочем, в лагере под Ла-Рошелью не случилось ничего нового; только король, очень скучавший, как всегда, а в лагере, пожалуй, еще больше, чем в других местах, решил уехать инкогнито в Сен-Жермен - провести там день святого Людовика и попросил кардинала снарядить ему конвой всего из двадцати мушкетеров. |
| The cardinal, who sometimes became weary of the king, granted this leave of absence with great pleasure to his royal lieutenant, who promised to return about the fifteenth of September. |