| But the next day she was obliged to believe this fatal intelligence; Laporte, detained in England, as everyone else had been, by the orders of Charles I, arrived, and was the bearer of the duke's dying gift to the queen. | Но на следующий день ей все же пришлось поверить роковому известию: Ла Порт, который, как и все отъезжающие, был задержан в Англии по приказу короля Карла I, приехал и привез последний, предсмертный подарок, посланный Бекингэмом королеве. |
| The joy of the king was lively. He did not even give himself the trouble to dissemble, and displayed it with affectation before the queen. | Радость короля была очень велика, он и не старался скрыть ее и даже умышленно дал ей волю в присутствии королевы. |
| Louis XIII, like every weak mind, was wanting in generosity. | Людовик XIII, как все слабохарактерные люди, не отличался великодушием. |
| But the king soon again became dull and indisposed; his brow was not one of those that long remain clear. He felt that in returning to camp he should re-enter slavery; nevertheless, he did return. | Но вскоре король вновь стал скучен и угрюм: чело его было не из тех, что надолго проясняются; он чувствовал, что, вернувшись в лагерь, опять попадет в рабство. И все-таки он возвращался туда. |
| The cardinal was for him the fascinating serpent, and himself the bird which flies from branch to branch without power to escape. | Кардинал был для него зачаровывающей змеей, а сам он - птицей, которая порхает с ветки на ветку, но не может ускользнуть от змеи. |
| The return to La Rochelle, therefore, was profoundly dull. | Поэтому возвращение в Ла-Рошель было очень унылым. |
| Our four friends, in particular, astonished their comrades; they traveled together, side by side, with sad eyes and heads lowered. | Особенно наши четыре друга вызывали удивление своих товарищей: они ехали все рядом, понурив голову и мрачно глядя перед собой. |
| Athos alone from time to time raised his expansive brow; a flash kindled in his eyes, and a bitter smile passed over his lips, then, like his comrades, he sank again into reverie. | Только Атос время от времени поднимал величавое чело, глаза его вспыхивали огнем, на губах мелькала горькая усмешка, а затем он снова, подобно своим товарищам, впадал в задумчивость. |
| As soon as the escort arrived in a city, when they had conducted the king to his quarters the four friends either retired to their own or to some secluded cabaret, where they neither drank nor played; they only conversed in a low voice, looking around attentively to see that no one overheard them. | После приезда в какой-нибудь город, проводив короля до отведенного ему для ночлега помещения, друзья тотчас удалялись к себе или шли в расположенный на отшибе кабачок, где они, однако, не играли в кости и не пили, а только шепотом разговаривали между собой, зорко оглядываясь, не подслушивает ли их кто-нибудь. |
| One day, when the king had halted to fly the magpie, and the four friends, according to their custom, instead of following the sport had stopped at a cabaret on the high road, a man coming from la Rochelle on horseback pulled up at the door to drink a glass of wine, and darted a searching glance into the room where the four Musketeers were sitting. | Однажды, когда король сделал в пути привал, желая поохотиться, а четыре друга, вместо того чтобы примкнуть к охотникам, удалились, по своему обыкновению, в трактир на проезжей дороге, какой-то человек, прискакавший во весь опор из Ла-Рошели, остановил коня у дверей этого трактира, желая выпить стакан вина, заглянул в комнату, где сидели за столом четыре мушкетера, и закричал: |
| "Holloa, Monsieur d'Artagnan!" said he, "is not that you whom I see yonder?" | - Эй, господин д'Артаньян! Не вас ли я там вижу? |
| D'Artagnan raised his head and uttered a cry of joy. | Д'Артаньян поднял голову и издал радостное восклицание. |