3 апреля.
Золотницкий, не зная, что мы читали сожженную по приказу Комитета министров книгу «Филантропы благотворительности», выдал себя абсолютно, что именно он писал эту книгу. Говоря про петербургских священников, он начал их ругать, говоря, что с ними всегда встречался у своего приятеля Парунова (бывшего председателя Пятигорского общества). Затем сказал, что на днях ему попалась депеша к нему Парунова, где тот ему пишет: «Ваня, приезжай к татарам, выпьем» и проч. и подписывается «рыцарь гроба Господня Парунов» — в этот день он был утвержден в этом звании. Затем многие подробности такие рассказал, которые я читала в этой книге: завтраки, попойки, небрежное отношение к деньгам, раздача их направо и налево, — и все это живо представило мне ту же картину, прочитанную мною в этой книге.
4 апреля.
Вчера нам говорили, что в Германии питают большое уважение к Вышнеградскому, говорят даже, что есть только один политик на свете — Бисмарк и один министр финансов — Вышнеградский. Сумел человек заставить о себе думать! А что про него говорили, когда только его назначили? Даже недавно нам сказали, что государь такой честный человек, а у него два министра мошенника — Вышнеградский и Чихачев, а если назначит Анненкова, тогда их будет целых три.
5 апреля.
Жаконе, корреспондент многих солидных иностранных газет, принес сегодня Е. В. корреспонденцию-телеграмму агентства Рейтера, полученную им сегодня c 1 апреля. В телеграмме просят его разъяснения и подтверждения появившихся во многих английских газетах сообщений насчет вновь начавшейся деятельности русских нигилистов. Газетные сообщения приводятся следующие:
1) что открытие тайного производства бомб в Цюрихе имело связь с заговором против жизни русского царя, который предполагалось привести в исполнение во время пребывания государя в Берлине;
2) что аресты в Вильно были произведены по обвинению в соучастии в этом заговоре, а также и аресты в Петербурге;
3) что полиция нашла в Петербурге 4 бомбы, приготовленные к употреблению, но место их нахождения скрывает;
4) что тайная полиция южной России имела сведения указывающие на то, что в ближайшее время начнется новая кампания крайней революционной партии, что эта деятельность со стороны нигилистов была вызвана ретроградной политикой графа Толстого. Наконец сообщают, что подозрение падает на нескольких высокопоставленных лиц русской тайной полиции.
Также распространился слух на биржах Вены и Берлина, что царь был ранен в Гатчине в прошлое воскресенье бомбой, брошенной гвардейским офицером. Е. В. этот интересный документ препроводит завтра через жандарма Кулакова Толстому, который теперь еще в Москве.
Сегодня Божидарович говорил, что о покушении 1 марта раньше времени покушения знали в Берлине. Шебеко не на своем месте. Н. И. Петров сказал же про него, что он целый день лежит и читает французские романы. Какой же это шеф жандармов для такого времени!
12 апреля.
Говорила с Н. И. Петровым о нигилистическом движении. Он убежден, что ничего общего с Цюрихом нет. Правда, арестован один артиллерист и два студента… Сказал, что все происходит оттого, что при обыске в Цюрихе оказалась, по предположениям, недостача в бомбах изготовленных, отсюда предположение, что отправлены в Россию. Шебеко и Грессер спят и видят сделать из этого большое дело для своей карьеры, но не имеют на это никакой возможности, все это пустяки. На похороны Паукера в ожидании царя Шебеко приказал все в тех же видах сделать наряд в 40 конных жандармов для охраны, но Петров говорит, что все это — фокусы.
13 апреля.
Асланбеков говорил, что революционное движение вновь начинается, что в Цюрихе один из убитых по неосторожности от бомбы был известный Дейч. Рассказывали нам, будто Гамбургеру было поручено сделать там разведки, куда скрылись нигилисты, когда их хотели забрать, — он отвечал, что ничего узнать не может. Бисмарк прислал сюда царю подробные о сем деле сведения. Хороши наши дипломаты! Об этом говорила Старицкая. Видно теперь, что Петров или не знает, или умалчивает.
17 апреля.
Безродные говорили, что в дневнике Шестакова много обличений. Половцов нашел там письма Победоносцева к Шестакову, где говорится о тупости нынешнего государя и восхваляется покойный наследник. Что будет теперь? Половцов не знает, показать ли эти письма государю.
19 апреля.
Говорили нам, что Шестаков перед смертью тоже написал письмо царю, в котором говорит, что политика и ретроградные взгляды Победоносцева приносят вред России, и советовал отдалить его. Если это правда, что оба письма были написаны, то видно, что оба не достигли цели.
25 апреля.
После тяжких страданий умер сегодня в 4 часа 20 минут гр. Толстой. Третий министр умирает в полгода — Шестаков, Паукер и Толстой. Государь и государыня прислали нежные телеграммы вдове. Теперь уже начали толковать о преемнике. Министерство, по словам Скальковского, желает, чтобы Плеве был назначен. Называют, кроме вчера названных мною, еще двух генералов — Черткова и Дондукова; один — под башмаком своей жены, которая ему всегда портила, когда он заведовал какой-либо частью, другой — известный пьяница.
26 апреля.
Сегодня Вишняков сказал, что завтра в первый раз Плеве едет к государю. Галкин приехал после панихиды, рассказал, что царская депеша к вдове очень нежна. Завтра она будет напечатана. В ней говорится, что царь не знает, чья потеря больше — его или ее, говорит об его преданности, верности и проч.
Толстой не ожидал, что смерть так близка, приехавшего сына пожелал видеть на другой день, чтобы быть спокойнее. Доктора тоже думали, что он переживет вчерашний день, потому он и не причащался. В ночь накануне смерти он дал дежурному доктору ключ от своего стола, который висел на цепочке у часов, и потребовал два доклада, которые подписал. Хотел при жизни сделать из любимого своего имения «Маково» майорат, но не успел. Там он устроил особенную башню для библиотеки, осушил почву, чтобы сохранялись книги, и неоднократно говорил, что хотел бы лечь возле своих книг. Сперва думали его похоронить в Александро-Невской лавре, но затем вспомнили, что он не раз говорил, что не желал бы, чтобы его хоронили монахи. Теперь решено отпевать его в Почтамтской церкви, а хоронить в деревне. Умер он в полной памяти. Простудился в среду, навещая свою дочь, которая была нездорова, — и сделал это по настоянию своей жены — снял пальто, выходя из кареты. Все говорят о Толстом как о цельном характере с большой силой воли и энергией. У всех на языке — «трудно заменить».
27 апреля.
Других нет разговоров, как о заместителе Толстого. М-mе Шамшина сказала, что слышала, что больше всех шансов у Островского. М-mе Вышнеградская долго у нас сидела, говорила, что, по мнению ее мужа, две комбинации возможны: назначить Дурново или оставить временно управлять до августа Плеве, затем его назначить.
Слышала возмутительный рассказ от Коли, которому по секрету сказал Граббе, поехавший поздравить владыку с праздником. Он без доклада вошел в гостиную — людей никого не было — и без ужаса не может вспомнить позу дамы и его, в которой он их застал. Вся охота посещать владыку у него пропала. Он поспешил незаметно уйти, оставив у швейцара карточку. Как грустно это слышать!
28 апреля.
Сегодня получила записку от Скальковского, что министром внутренних дел назначен Дурново.
Процессия похоронная прошла мимо нашего дома. Сперва шли курьеры, телеграфисты и проч., несли впереди его герб, ордена на одной подушке. Катафалк был замечательно украшен цветами и венками. После этого хлынула толпа подчиненных, почитателей и друзей. Отпевали его в Почтамтской церкви и отвезли в его деревню, в Рязанскую губ. Государь и царица приезжали на вынос.
Про Дурново все говорят, что он добр, но положение меняет людей.
29 апреля.
Дурново назначен управляющим Министерства внутренних дел и остается в IV отделении.
Был Коломнин. Сказал, что государь велел прекратить производство дела по поводу крушения 17 октября, раз комиссия нашла, что Посьета не надо предавать суду.
Старый адмирал Гейден пришел с известием, что был у Чихачева, который вчера сюда вернулся, что в эту минуту у него собралось много докторов, что он очень плох.
30 апреля.
Рассказывали, что Дурново говорил государю, что не чувствует себя способным принять новое назначение. Государь упросил его взять на год и, если не привыкнет, вернуться на прежнее место. Вследствие этого Зубов назначен временно управляющим IV отделением, а Делянов председателем Опекунского совета.
В Карно стреляли холостым зарядом, и стреляли не в Париже, а в Версале, во время празднования столетия Французской революции.
Асланбеков рассказывал, что вел. кн. Владимир сильно изменился: страшно исхудал, грудь впала — производит впечатление, что в нем таится серьезная болезнь. Ему даром не обошлись все эти скандалы и рассказы.
По словам Кутайсова, которому рассказывал один приятель Дурново, Дурново ему сказал, что в министерстве он не сделает никаких перемен, кроме тех, которые ему были указаны государем, что и эти перемены ему тяжело делать.
Асланбеков повторил, что Посьет дело крушения свалил на злой умысел, что он это знает достоверно. Это-то и заставило царя от него отвернуться.
2 мая.
По случаю назначения Дурново министром выдуманы следующие остроты: одна — «не нашли хорошего, назначили дурного», вторая — что «Синельников (зять Дурново) ist Tol geworden»[34], a Толь был зять Толстого{2}