Иконок загрузилось немного — пасьянс «Паук», «Сапер», простейший пакет «Майкрософт офис», простейший графический редактор, программа для загрузки и хранения фоток с цифровика. Эту иконку я и кликнула. Тут сотовый разразился саундтреком к «Суперпсу»[22] — звонил Роджер.
— Вруби громкую связь, — попросила я, передав сотовый Патти, а сама положила нетбук на колени.
— Привет, — сказала она Роджеру. — Секунду.
Патти включила громкую связь, чтобы мы обе слышали разговор.
Голос Роджера звучал слабо, как из дальней дали.
— Облом, жуткий облом! Ну почему я это пропустил? Патти, Мози нужно открыть браузер. Пусть выйдет в Сеть и проверит историю браузера.
— Роджер, Мози тебя слышит, мы обе слышим.
— Сохраненные фотки такие странные, — объявила я. — Целый воз чудных снимков в Лизином стиле — кучи листьев и коконы. А еще море моих фоток, которые я даже не видела. Некоторым два-три года. На одной я на своем детском велике, который Босс давно отдала в секонд-хенд.
Патти наклонилась посмотреть, а Роджер чуть ли не заорал:
— Потом фотки позырите! Говорю тебе, нужно проверить историю браузера!
— Хорошо!
Я подключилась к вай-фаю соседей. Роджер давно выяснил, что паролем они доступ не защищают. Случилось это, когда он прогуливал уроки и сидел в моем «скворечнике» с «Макинтошем» в обнимку. Я вышла в Сеть и открыла «Эксплорер». Роджер кипел от нетерпения, а Патти так и подпрыгивала. Глаза огромные — разгадка же вот она, совсем близка, и Патти переживала не меньше Роджера. Стартовой страницей Лиза выбрала «Гугл», а в избранном ничего интересного не хранила — так, сайты вроде е-бея, итси и нетфликса[23].
— Алло, Роджер, в избранном есть «Хотмейл», — сообщила я.
— Бинго! — пропел Роджер.
Я прошла по ссылке и с помощью автозаполнения (здорово Роджер подсказал!) ввела логин. На сей раз удача улыбнулась лишь на F. В окошке логина появилось flirtybits@hotmail.com, в окошке пароля — радующие глаз звездочки.
— Мы в Лизиной почте! — восхитилась Патти.
— Обожаю чайников! — съязвил Роджер. — Зачем пароль, если его загружает браузер?
Почту Лиза не проверяла с тех пор, как случился инсульт.
— Господи, у нее триста непрочитанных сообщений!
— Большинство наверняка спам, те, кто про ее инсульт знает, писать не станут. Сабжи просмотри, и хватит.
Поначалу и впрямь попадались сплошь «Дешевые лекарства из Канады», «Дисконтные купоны» и «Стань ее долбозавром!». «Помоги благотворительной ярмарке!» — призывало первое вменяемое письмо, значит, от рассылки родительского комитета Кэлвери Лизу так и не отключили. А потом у меня дыхание перехватило: за призывом участвовать в благотворительной ярмарке следовало письмо с сабжем «ах ты блядь найду прибью».
Я ткнула в сабж, палец мелко-мелко трясся. Патти зачитала его Роджеру. Отправителем письма значился некто halfcocked57@gmail.com.
— Открывай письмо, открывай! — завопил Роджер так громко, что я шикнула. Не хватало еще, чтоб на его ор сбежались свадебные выпивохи.
Я открыла письмо, и мы с Патти, прижавшись друг к другу, уткнулись в экран.
«Позвони мне, мать твою! Хоть фотки скинь. Подыхаю ж со страха, — прочла я вслух. — Бля колбасит. Хоть бы ты сдохла, а не она. Сдохни, блядь!»
Мы с Патти озадаченно переглянулись.
— Это все? Подписи нет? — спросил Роджер. — Вернись в папку «входящие». В «Хотмейле» можно сортировать письма по отправителю?
Оказалось, что можно. Мы с Патти разыскали еще двадцать четыре непрочитанных послания от halfcocked57. Начались они недели через две после Лизиного инсульта. В самых ранних тон был иной, но в каждом спрашивалось, где Лиза и когда пришлет фотки. С каждым новым письмом halfcocked57 становился все несдержаннее и агрессивнее. Послания приходили нерегулярно. Так, в один день пришло сразу три ругательных, потом ни одного за целых десять дней, а потом упало самое худшее. Halfcocked57 называл Лизу словами, которые при мне вслух прежде не произносили.
— Папка «отправленные»! — скомандовал Роджер. — Посмотри, какие фотки пересылала Лиза.
По-моему, мы все уже поняли, что на тех фотках я.
Я открыла папку «отправленные» и первым сверху увидела письмо для halfcocked57. «Наша девочка, 17 мая», — говорилось в сабже.
«Сегодня мы покупали летнюю одежду, так ей одни шорты подавай, — писала Лиза. — Бедняжка устала от юбок, на следующий год хочет взбунтоваться против формы и носить джинсы. Она так смешно злится, словно школа с формой — почти социализм. Бойфрендов на горизонте пока нет, и слава богу! С осени хочет пойти на легкую атлетику. Фигурка у нее как раз для бега — взгляни на ее длинные ноги! В общем, растет красавицей».
Пусть не сразу, но я вспомнила, как весной ездила с Лизой в большой пэскагульский торговый центр. Всю дорогу я ныла, что в Кэлвери заставляют носить юбки, словно в дремучие времена, когда у женщин не было права голоса. На приложенной фотке я стояла на заднем дворе у ивы, которой там сейчас нет. Из тех шорт я уже выросла. Я смотрела куда-то в сторону, поэтому Лиза сняла меня почти в профиль. Красавицей меня не назвали бы ни на одной планете, разве только на планете Лиза, а всем известно, что это местечко безумное.
Сфоткала меня Лиза, в этом я не сомневалась. Она знала толк в композиции и умела играть со светом. Меня она сместила чуть в сторону, а чтобы уравновесить кадр, захватила в него иву. Лиза наверняка лежала на траве и притворялась, что снимает муравьев: камера смотрела на меня снизу вверх. В таком ракурсе было заметно, что ноги у меня действительно длинные. Об этом я и не догадывалась, ведь в зеркало обычно разглядываю тощую задницу — идти в спортзал совершенно незачем. На Лизиной фотке ножки получились что надо, а кожа ровной и оливковой — так удачно падал свет.
Я закрыла фотку и вернулась в папку «отправленные». Мои фотки Лиза скидывала halfcocked57 каждый месяц.
— Этот halfcocked57… Думаете, у него Лиза меня украла? — спросила я.
Собственный голос казался далеким и дребезжащим, как у Роджера. Патти лишь плечами пожала, но, судя по лицу, думала: «Ясен пень». Роджер не ответил. Я открыла следующее вложение. Лиза отправила halfcocked57 даже прошлогоднюю (супер-дебильную) школьную фотку.
— Смотри! — Патти показывала на мою форменную блузку, с которой удивительным образом исчезла эмблема школы Кэлвери.
— Что, что такое? — задергался Роджер.
— Лиза переделала мою школьную фотку, наверняка графическим редактором ее обработала. Стерла с блузки эмблему Кэлвери, — пояснила я. — На других фотках я либо в траве, либо у деревьев, либо в своей комнате. Зданий, номеров домов и названий улиц не видно.
Значит, Лиза точно, однозначно, стопроцентно меня украла. Более того, в ежемесячных отчетах нет ничего такого, что навело бы halfcocked57 на мой след. Отсюда другой вывод: этот halfcocked57 отдал меня Лизе не добровольно и не с наилучшими пожеланиями. Может, он или они все это время охотились за Лизой, мечтая разыскать меня и вернуть. Я тут же вообразила милого папочку с глупыми усами и некрасивую улыбчивую мамочку с моим разрезом глаз. На мамочке уродливые ортопедические туфли. Она печет пирог.
— Офигеть можно! — выдохнула Патти, и я истерически хохотнула.
Лизин жуткий поступок изумил даже девочку из Утингов. Идеальные родители тут же растаяли в воздухе. Разве такие люди знают слова, которыми halfcocked57 называл — или называла — Лизу?
— Офигеть, но это правда, — нахохотавшись, сказала я. — Это все правда.
— Напиши ответ, — велел Роджер.
Я кивнула, чего Роджер, разумеется, не увидел, но Патти прокомментировала:
— Она уже кликнула «ответить».
Взглянув на экран, я с удивлением убедилась, что Патти права.
— Не знаю, что писать.
— Сыграй в Лизу, — посоветовал Роджер. — Напиши так: «Угомонись, тварь, у меня комп сдох. Скинь обычный адрес, а я распечатаю фотки и пришлю». Так мы узнаем, где живет halfcocked57.
Мои пальцы уже бегали по клавишам. Казалось, я за тридевять земель от всего происходящего или обернута тысячей слоев ваты, но даже в таком состоянии меня впечатлило, как классно Роджер изобразил Лизин стиль, без всякой подготовки.
Я так и держала курсор на «отправить».
— Ты точно хочешь отослать это письмо? — спросила Патти. — А что бы Босс посоветовала?
— Не приплетай сюда Босса, — отбрила я, а сама подняла курсор, чтобы стереть набранный текст.
— Отошли письмо! — не унимался Роджер. — Оно же ни к чему не обязывает, зато мы адрес получим.
Я снова подвела курсор к «отправить».
— Ты веришь, что, заполучив адрес, Роджер ничего не выкинет? — спросила Патти, прикрыв рукой микрофон сотового. — Веришь, что он сделает так, как ты попросишь?
Я мешкала, не зная, на что решиться, и тут из дома раздались вопли Босса: «Мози! Мози!» Палец дернулся, но вышло это не совсем случайно. Письмо улетело.
— Господи! — вырвалось у Патти.
— Ты отправила письмо? — проорал Роджер.
— Да, — буркнула я, и Роджер снова заорал, но теперь от радости. — Меня Босс зовет, потом спишемся. — Я выхватила сотовый у Патти и закрыла. — Сложи нетбук в чехол и занеси в дом, ладно? Я задержу Босса на кухне, а ты прошмыгнешь в мою комнату. У меня под кроватью есть розетка. Можно спрятать его там, пока заряжается.
Патти кивнула, а Босс завопила снова, на этот раз дико сердито:
— Мози!
Голос Босса доносился со стороны черного хода. Видеть, как я перемахиваю через забор, ей незачем, сразу поймет, что мы с Патти были в лесу. Я понеслась к парадной двери, и, пока добежала, Босс уже перестала звать. Я направилась прямиком в гостиную и сама заорала:
— Босс! Босс!
Она тотчас выглянула из-за двери на кухню и зашипела:
— Мози Ива Джейн Грейс Слоукэм, я тебе не служанка, не смей на меня кричать! Иди сюда.
Распашная дверь закрылась, а я на миг замерла от удивления, потому что Босс намазала губы. Нет, не гигиенической помадой, а блеском клюквенного цвета.