– Нет, конечно, – согласилась Алианора.
Рауль плюнул на землю.
– Так что лучше мы поспим за стенами, пока эта нечисть не уберется. Пускай себе рыщет на голом месте. А может, мы когда и найдем того, кто его шкуру носит, найдем да сожжем. Да-а-а, – протянул он, – для всех он – большое несчастье, и для нашего сэра Ива. Ведь его-то дочь Рембер как раз к путешествию на запад готовится, дабы обвенчаться в Вене, значит, с третьим сыном маркграфа.
– Наш господин, наверное, не сможет принять тебя как положено, – добавил один из спутников Рауля. – Он теперь каждую ночь на крепостной стене. А госпожа Бланшфлор – в постели: хворает она.
Хольгер подумал, что следовало бы предложить свои услуги для ночного дежурства, но после событий последней ночи и дня, проведенного в седле, он просто падал от усталости. Он кивнул крестьянам и тронул поводья.
Хольгер попросил рассказать подробнее об оборотнях, и вот что поведала Алианора:
– Есть два пути, с помощью которых человек может превращаться в животных. Первый – заклинания, обращенные на обычных людей. Именно таким образом превращаюсь в лебедя я. Другой путь ужасный. Он для тех, кто рождается с двойной природой. Они никогда не прибегают к заклинаниям, но каждую ночь ими овладевает темное желание стать медведем, или кабаном, или волком… В человеческом облике они могут быть мягкими и спокойными, но в зверином – они сеют смерть до тех пор, пока не удовлетворят свою жажду крови. Страх перед разоблачением заставляет их всегда возвращаться в человеческий облик. Их нельзя победить, потому что даже смертельные раны заживают у них мгновенно. Только серебра боятся они и, видя серебряное оружие, убегают…
– Постой, но… Выходит, этот оборотень откуда-то пришел сюда?
– Не обязательно. Скорее всего, это кто-то из местных. Малая толика волчьей крови может долгие годы, а иногда даже всю жизнь дремать и оставаться скрытой от всех. Но в последнее время силы зла растут и могли разбудить спящего в ком-то демона. Оборотень, конечно, и сам должен быть очень напуган. Помоги ему бог, когда люди дознаются, кто это.
Во всем этом была своя особая и обычная для этого мира логика. Вурдалак, по-видимому, был продуктом какого-то фокуса с генами. Если пропорции человеческих и волчьих генов были равны, тогда, вероятно, оборотень был оборотнем с младенчества, и его убивали сразу, когда отец обнаруживал в колыбели волчонка. Если пропорции были неравны, менять облик было сложнее. Обладатель такой наследственности мог носить в себе это проклятие, ничего не подозревая. Но только до того времени, пока не возрастала мощь магического дуновения со стороны Срединного Мира, вызывающая биологические и химические изменения в организме…
Сумерки стали уже такими плотными, что приходилось напрягать зрение, чтобы что-нибудь рассмотреть. Городок был обнесен крепкой деревянной стеной с узким настилом сверху. По нему сегодня и будет совершать обход сэр Ив. За стеной прятались одно– и двухэтажные деревянные домики. Узкие пыльные улочки были пропитаны запахом скота. Та, по которой они вошли в город, казалась немногим шире и прямее остальных.
Появление Хольгера привлекло к нему общее внимание. Женщины, дети, ремесленники в грязной одежде – все с чадящими факелами в руках – провожали его любопытными и почтительными взглядами. Хольгер остановил коня рядом с крепким бородачом. Тот погладил бороду и представился:
– Кузнец Одо, господин. К твоим услугам.
– Эта дорога приведет ко двору вашего господина? – спросил Хольгер.
– Да, сэр рыцарь. Эй, Фродар, наш господин еще дома?
Юноша в потертых красных штанах и с мечом на поясе кивнул:
– Я оставил его минуту назад, уже полностью одетого и вооруженного. Он подкрепляется кружкой пива. Я его оруженосец, сэр рыцарь. Я провожу тебя: наш городок – настоящая головоломка.
Хольгер снял шлем и подставил потную голову под свежий ночной ветерок. На излишний комфорт здесь, конечно, рассчитывать не придется. Сэр Ив де Лурвиль, скорее всего, не очень богат – провинциальный рыцарь с горсткой челяди, охраняющий этот край от разбойников и исполняющий обязанности судьи. Рауль едва не лопался от гордости, когда сообщал о свадьбе дочери своего господина с младшим сыном мелкого аристократа из западной провинции империи.
Оруженосец двинулся вперед, подняв факел повыше. Хольгер пустил Папиллона следом. Едва они повернули в первую темную улочку, как где-то рядом раздался ужасный женский крик.
Мгновение – и шлем Хольгера очутился на его голове, а обнаженный меч в руке. Папиллон развернулся. Люди на улице сбились в толпу и тревожно галдели. Пылающие факелы лили пляшущий свет. Верхние этажи домов тонули в полумраке. Хольгер заметил, что и окна и двери во всех домах плотно закрыты. В одном из этих домов и кричала женщина.
Вдруг ставни одного из домов, запертые на железный засов, разлетелись вдребезги. Длинное косматое существо серо-стального цвета вылетело из распахнутого окна. Упав на землю, оно подняло голову. В ужасных челюстях бился младенец.
– Волк! – закричал кузнец. – Он в городе!
В окне показалась мать ребенка.
– Спасите! – завопила она. – Он вбежал через черный ход! Держите его, люди, держите! Пусть Бог покарает вас, мужчины, чего вы стоите?! Спасите мою Люси!
Папиллон рванулся вперед. Ребенок бился и плакал. Хольгер ударил мечом, но волк оказался проворнее: со сверхъестественной быстротой он проскользнул под брюхом Папиллона и помчался по улице.
Оруженосец Фродар встал на его пути. Не замедляя хода, волк прыгнул и пролетел над его головой. Сейчас он нырнет в ближайший переулок – и все, его не найти.
Раздалось хлопанье крыльев: на землю перед волком упал лебедь и атаковал его, целя клювом в глаз. Волк прижал уши, отпрыгнул и метнулся к переулку. Алианора вновь оказалась у него на дороге – и обрушилась на чудовище, как снежный буран. Главное – она задержала его.
А Хольгер уже был рядом. Теперь настал его черед. И хотя на таком расстоянии от факелов он различал только темный силуэт врага, он рубанул мечом – раз, другой… Он почувствовал, как меч рассекает плоть. В темноте сверкнули глаза оборотня – зеленые, холодные, жуткие. Хольгер вновь поднял меч и в слабом свете вспыхнувшего поодаль факела заметил, что на клинке нет ни капли крови. Железо не ранило оборотня.
Папиллон ударил копытом, опрокинул волка и стал топтать его. Неуязвимая косматая тень откатилась в сторону и исчезла в темноте. Брошенный ребенок остался на земле, заливаясь слезами.
Прежде чем люди успели добежать к ним, Алианора снова стала человеком. Она подняла с земли испачканную кровью и грязью девочку и прижала к груди:
– Ах, бедное дитя, маленькая моя, уже все хорошо. И ничего с тобой не случилось. Разве что несколько царапинок. Перепугалась, бедняжка? Зато теперь ты сможешь рассказать своим детям, как лучший на свете рыцарь однажды спас тебя. Вот ты уже и не плачешь…
Мужчина с окладистой черной бородой, очевидно отец малютки, почти вырвал девочку из рук Алианоры, прижал к себе и вдруг, отчаянно зарыдав, упал на колени.
– Успокойся, – сказал Хольгер, – возьми себя в руки. Ребенок жив и невредим. Мне нужны люди с факелами. Ты, ты и ты, идите сюда. Мы должны схватить волка.
Часть мужчин, перекрестившись, отвернулись. Кузнец Одо потряс кулаком и мрачно спросил:
– Как мы это сделаем, рыцарь? Он не оставляет следов ни на земле, ни на камне. Он доберется до своего дома и снова станет одним из нас.
Хуги потянул Хольгера за рукав.
– Мы его выследим, если прикажешь, – сказал он. – У меня свербит в носу от его смрада.
Хольгер принюхался:
– Я ощущаю только запах навоза и помойки.
– Да, но ты ведь не лесовик. Быстро, рыцарь, спусти-ка меня на землю, а я уж пойду по следу. Только смотри держись ко мне поближе.
Хольгер поднял Алианору в седло и двинулся за Хуги. Фродар и Одо шли по обеим сторонам от него, высоко подняв факелы. Сзади, вооруженные ножами и палками, двигались самые отважные из городских жителей.
«Если мы его схватим, – подумал Хольгер, – нам понадобится силой удерживать его и попытаться связать. А там… Там будет видно».
Путь волка все время кружил по городу. Вскоре Хуги вывел их на рыночную площадь, мощенную брусчаткой.
– Запах острый, как горчица! – воскликнул он. – Никто на свете не смердит так, как оборотень, который недавно сменил обличье.
«Не результат ли это выделений каких-то желез?» – мелькнуло в голове Хольгера.
Они миновали площадь и двинулись по относительно широкой улице. В домах светились окна. Хуги, не отвлекаясь по сторонам, вел прямо и прямо – до тех пор, пока за спиной Хольгера не прозвучал испуганный голос Фродара:
– Нет! Только не дом моего господина!
Глава 14
Дом рыцаря выходил фасадом на церковную площадь. Кухня и конюшня стояли отдельно. Сам дом выглядел не слишком роскошно – деревянный, крытый соломой, он был немного просторнее, чем дачный домик в далекой Дании. Парадный вход был закрыт, из щелей в ставнях окон сочился свет. В конюшне надрывались псы.
Хуги приблизился к двери, обитой железом.
– Волк вошел сюда, – сказал он.
– А мой господин и его семья там совсем одни! – Фродар подергал дверь. – На засове! Сэр Ив! Ты слышишь меня? Все ли в порядке?
– Одо, зайди в дом сзади, – приказал Хольгер. – А ты, Алианора, поднимись в воздух и следи сверху.
Он подъехал к двери и постучал в нее рукояткой меча. Кузнец с группой мужчин скрылся за углом. Хуги поспешил за ними. Отовсюду на площадь стал стекаться народ. В неверном свете факелов Хольгер узнавал знакомые лица: пастухи с дороги. С копьем в руке к нему подошел Рауль.
Стук в дверь отзывался в доме эхом.
– Умерли они там, что ли? – вскричал Фродар. – Нужно взломать дверь! Люди, что вы стоите?!
– Нет ли в доме черного хода? – спросил Хольгер. Кровь молоточками стучала в висках, но он не испытывал страха перед чудовищем. Он делал работу, для которой был призван.