– Не Лактионов, – сразу сказал Вася. – Он на самом деле хотел покончить с собой.
– И не Кристина с Виктором, – считала я. – Они спали. Не сестра с мужем.
– А почему не сестра с мужем? – посмотрел на меня Пашка. – Он мог им честно все рассказать и попросить помочь.
– Сестра его на самом деле любила! Знаешь ли, участвовать в уходе любимого родственника из жизни, пусть он и сам желает этого… Нет, не верю.
– Петенька отпадает, – продолжал рассуждать Вася. – Как насчет Фомичихи? Она же тебя вызвала, Юля. Они могли договориться с Сыроваровым о плане действий. Она все спрятала – она же знает территорию. Никакая полиция не найдет. А у нее дочери. Сыроваров мог объяснить, что если собранная журналисткой информация всплывет, то им всем несдобровать. И даже если Саша Непоседа кому-то оставила копии или, скорее, оригиналы всего, что насобирала… Кто их сейчас осмелится пустить в дело? Сыроваров погиб. Она погибла. Даже такой скандальный листок, как «Сплетни», не станет печатать порочащую погибшего актера информацию. И не поверит никто! Решат, что пиарятся.
– Да и в его самоубийство народ не поверит, – вздохнула я.
Сама я напряженно думала о том, кто все-таки мог помогать Сыроварову. Да, могла Фомичиха. Но был еще один человек – его отчим, второй муж его матери. Сергей – бывший военный, у него почти точно стеклянный глаз. Он мог обронить, например, запасной глаз в траве? И на старуху бывает проруха.
Я не знала, где он служил, но если он военный, вполне мог иметь дело с взрывчаткой. Хотя он своего пасынка не любил… С другой стороны, может, именно поэтому и согласился помочь в таком деле.
Но ведь он никогда не признается.
Глава 21
Наше обсуждение возможных помощников Сыроварова было в самом разгаре, когда позвонил Андрюша.
– Ты где? – спросил он.
Я ответила.
– О! – сказал приятель. Пашка с Василием тут же передали ему привет.
– Ты хочешь к нам присоединиться? – спросила я.
– Пусть еще пива по пути купит, – сказал Пашка.
– И подарок Рыжику, – вставил Василий. – А то кот еще не получил ни одного подарка от МВД.
– А от Росфинмониторинга кот не хочет получить подарок? – спросил Андрюша.
– Что случилось? – напряглась я.
Оказалось, что напротив Андрюши сидит представитель Росфинмониторинга, желающий встретиться со мной, он и попросил Андрюшу договориться о встрече. Я посмотрела на часы. Нормальные люди в это время уже спят. Но мы все ненормальные.
– Пусть вместе приезжают, – подал голос Пашка, который слышал все, что говорил Андрюша. – У меня здесь копии всех записей.
И Андрюша с этим Ильей из Росфинмониторинга приехали. Андрюша привез Рыжику фарш (от МВД), а Илья заводную мышь (от Росфинмониторинга). Подарок МВД Рыжику пришелся больше по душе. Я не стала говорить, что такая мышь у меня дома сломалась на шестой день и больше не заводится. При появлении у меня дома она испугала старшего кота и вызвала восторг у младшей кошки.
Андрюша уже знал про рак у Иванова-Сыроварова, но у него имелась и другая, отличная от нашей версия его самоубийства. То есть он считал, что одновременно сложилось несколько факторов. Конечно, боли. Саша Непоседа, которая, вероятно, его шантажировала, или не его, а кого-то из его хороших знакомых. И имелся еще один повод, о котором нам должен бы поведать Илья из Росфинмониторинга.
Но до этого я спросила про компьютеры Саши Непоседы. Наши правоохранительные органы не могли их не проверить.
– Ничего, – сказал Андрюша. – То есть полно всего, наши за головы хватались и после изучения ее материалов просто захотели вымыть руки. А ребята за свою жизнь много чего видели и слышали. Но столько грязи…
– А ты не знал, что жизнь наших звезд эстрады и политиков – сплошная помойка? – удивленно оторвал губы от стакана с пивом Вася. – У нас в морге и то гораздо приятнее находиться, даже со вскрытыми трупами, чем в их тусовке! Они же друг друга ненавидят, завидуют, подсиживают, делают пакости. И в прессу, и на телевидение выплывает только сотая часть того, что есть на самом деле. Вон тебе представители СМИ подтвердят.
Вася улыбнулся нам с Пашкой.
– Мы по криминалу, – заметила я. – Криминал чище и понятнее.
– Живет по понятиям, хотя бы частично, – добавил Пашка.
– И мы меньше всего любим дела со звездами, – вздохнула я. – Хотя народ они интересуют больше всего.
– Про рак у Сыроварова пока не давайте информацию, – попросил Андрюша.
– Мы же про это как бы не знаем. И нам «картинка» нужна. Да и народ версию самоубийства не примет. Такие самоубийства не привлекают – не должен кумир миллионов кончать с собой из-за того, что его боли мучили, не должен болеть обычной болезнью. Неинтересно. Самоубийство может быть, если женщина отказала или мужчина ушел к другой. Нам же сенсации нужны. Известного актера взорвали вместе с известной журналисткой светской хроники – вот это новость. Можно кучу версий выстроить. И их строят. В нашем холдинге отдел светской хроники уже и передачи, и статьи подготовил вдогонку, «Сплетни», в которых Саша Непоседа работала, ей целый выпуск посвятили. Все решили, что у них с Сыроваровым был тайный роман. Он хотел бросить сестер Фомичевых и уйти к Саше.
– И сестры заманили Непоседу к себе на участок и взорвали вместе с общим возлюбленным? – хмыкнул Андрюша.
Я подтвердила, что и эта версия гуляет и в СМИ, и в Интернете. Если почитать, что пишут простые граждане, то вообще худо становится. Мне такие версии никогда не пришли бы в голову.
– Если бы люди знали, во что лезла эта Непоседа… – вздохнул Андрей и тут же добавил: – Но про Сыроварова она ничего никогда не писала, про его друга Лактионова ничего, про Кристину Редман ничего, про блогершу Степаниду ничего. Один раз написала про синхронистку Алину – после того, как та стала встречаться с бойцом ММА, с упором на Колю, не на Алину. Про Колю пишут только хорошо, и про Алину теперь тоже пишут только хорошо. Или никак. Вскоре после того, как они стали встречаться, еще в одном издании как-то не так про Алину написали, Коля пришел в редакцию, покрушил мебель. Все издания намек поняли. И даже в суд не подавали на него, потому что Коля предупредил: еще придет. И поняли, что придет. Пока полиция приедет, от редакции ничего не останется. Но Саша Непоседа этой семейкой не занималась! И в редакции не слышали, чтобы она ими занималась. Нашим сказали, что у этой семейки просто суперпиар-менеджер, которая и организует все статьи и сюжеты. Со «Сплетнями» она не работает.
Андрюша посмотрел на меня и попросил лично заехать в «Сплетни». Может, мне скажут больше. Я вообще-то и сама собиралась, но пока не собралась. И без этого полно дел.
– Вообще Непоседу было за что убить? – спросила я.
Андрюша кивнул и сказал, что его коллеги, изучавшие компьютеры Саши, удивились, что ее до сих пор не кокнули и даже ноги-руки не ломали, морду не били, как и стекла в машине.
– Кстати, что с ее машиной? Нашли?
– Наверное, уже разобрана на детали в каком-нибудь автосервисе.
– Но должны же быть записи камер видеонаблюдения! – воскликнула я. – Конечно, там, на шоссе, где она оставила машину, никаких камер нет и поблизости нет, но пока она ехала в этот поселок…
– Пока ехала, есть, – перебил Андрей. – А обратно нет.
– Но до первой камеры…
– Записи стерты.
Я моргнула.
– Из системы?!
– Высококлассный хакер. Кстати, такое происходит не первый раз. У нас в стране много талантливых людей, и большинство из них работает по другую сторону закона, как всем присутствующим прекрасно известно.
Я кивнула, понимая, что не сотрудники автосервиса, где разбирают машины на запчасти, нанимали высококлассного хакера.
Но тогда получается… что его нанял Сыроваров? Перед смертью, перед тем, как устроить этот взрыв? С кем-то договорился, заплатил… Или это не самоубийство?
Я спросила.
– Его телефон проверили. Но ведь мог быть и другой телефон, зарегистрированный на другого человека. И телефон Саши Непоседы проверили. Три телефона. То есть начали проверять и бросили. Бесполезно. Ей звонили сотни, если не тысячи людей.
– Юля, вам тоже звонят? – поинтересовался Илья из Росфинмониторинга.
Я пояснила, что звонят в холдинг. У нас для этого специально операторы наняты, которые и фильтруют звонки. А я направо и налево свои номера не раздаю. Хотя некоторые люди, с которыми я лично когда-то общалась, звонят и мне.
И это были еще не все новости про Сашу Непоседу.
Оказалось, что Саша содержала мать и брата-инвалида. У нее имелась собственная квартира в пешей досягаемости от той, где проживают родственники. Соседи Саши сказали, что к ней в эту квартиру приходило очень много людей, правда, никаких гулянок и веселых вечеринок она там не устраивала. Вероятно, встречалась с информаторами. Но жалоб от соседей не поступало. Было тихо.
Тут мы все вспомнили про нашу с Пашкой поездку в квартиру, из которой жалобы поступали регулярно, и посмотрели на Илью. Он попросил рассказать историю про выбросившуюся из окна Нину Мирончук, сестру пиар-менеджера Наташи, которую потом черти забрали в ад.
Я рассказала. К сожалению, мы с Пашкой не могли продемонстрировать съемку, потому что тогда опоздали на спектакль.
– Там что-то есть по вашей части? – поинтересовалась я.
– Сто сорок восемь миллионов рублей, выделенных нашим государством продюсерскому центру Сыроварова.
– Сколько? – переспросила я. – Это Мирончук, значит, с ними прыгнула?
– Ну, не физически, – рассмеялся Илья. – Она бы с ними в гроб не поместилась. Но они уже на Кипре. То есть к данному моменту могли уйти еще куда-то.
Я совсем недавно слышала пояснения Кристины о выделении денег на российские фильмы. Также пиар-менеджер Наташа говорила Кристине (а Кристина мне), что все кинокомпании у нас – финансовые пирамиды, о чем я и сказала Илье.
Он подтвердил, что так и есть, и пояснил, что финансирование «модернизации» всего и вся у нас началось в таких масштабах в тот период, когда милицию в полицию переименовывали и стрелки часов туда-сюда переводили. По официальным данным, переименование милиции в полицию обошлось налогоплательщикам в сумму от 2,2 до 13 миллиардов рублей. Первую цифру дала начальница финансового управления МВД, вторую – советник председателя Конституционного суда. Как говорится – почувствуйте разницу. Она, по-моему, поражает гораздо больше, чем сами цифры. Это официальные данные!