Саму девушку ещё в августе 1943-го оккупанты угнали в Германию, в село Брандлехт возле города Оснабрюк, что в земле Нижняя Саксония. Там Валюша и вкалывала как проклятая, – в «культурном» немецком сельском хозяйстве.
Хозяин попался злой (его сын погиб на Восточном фронте): он держал своих работников вместе со свиньями, за которыми они ухаживали, и кормил аналогичным образом – не лучше скотины.
«Вот какая судьба ждёт нашего брата в „цивилизованной Европе“», – горько улыбаясь, рассуждает сегодня сын Валентины и Ивана, живущий в Калининграде. Самому Валерию Громаку – капитану первого ранга в отставке, когда я пишу эти строки, уже исполнилось 65 лет…
Многое он повидал в своей жизни.
Но об этом – впереди!..
4 апреля 1945 года войска союзников освободили Нижнюю Саксонию, и будущую избранницу Ивана после непродолжительной проверки (фильтрационное дело № 22524) отправили в родную деревню.
А тут и война закончилась.
Пришла пора строить мирную семейную жизнь.
Недолго раздумывая, Валентина вышла замуж за вернувшегося с фронта земляка – Юрия Демьяненко и в 1948 году родила ему дочь – Светланку. Но в том же году супруг, не получивший ни одной царапины в боях с лютым ворогом, погиб в неравной схватке с бандитами: демобилизовавшись, он служил в родных местах участковым…
Рок?
Не знаю…
У Вали было четыре родных брата.
К старшему из них – Свириду, которого, по всей видимости, из-за несколько устаревшего имени, близкие люди почти всегда называли осовремененно Сергеем (чуть позже он примет версию родни и отразит её в официальных документах), привередливая судьба оказалась ещё более-менее благосклонной.
Член ВКП(б) с 1932 года, он заведовал районным отделом образования, а когда началась война, служил политработником в одной из авиадивизий, с которой и прошёл от начала до конца всё пекло Второй мировой, включая борьбу с японскими милитаристами в Китае. Дорос до подполковника, ушёл в отставку, но, хотя имел приличную пенсию, продолжал трудиться – руководил станцией спасения на водах. Не из-за денег, удовольствия ради…
Третий по старшинству из братьев Талан – Дмитрий, или на русский манер – Митя, не дожил до Победы, он погиб в 1943 году, оставив сиротами двух пацанов – Александра и Виктора.
Самый младший из братьев – Евгений – кадровый военный, лейтенант РККА, уже в начале войны (1 октября 1941 года), тяжело раненный угодил под Брянском в немецкий плен. Содержался в одном из концлагерей на территории Польши. И сразу после освобождения (в апреле 1945 года) помчался в Баку, где находился эвакогоспиталь, в котором работала его жена Мария. В конце сроковых они вместе вернулись на малую родину.
И тут жизнь наконец стала налаживаться. Или так только показалось?
В Ногайске Евгений сразу получил руководящую должность – председателя райпотребсоюза и, как водится в славянских семьях, начал помогать родне.
Первым делом забрал к себе сестру с племянницей.
Второй по старшинству после Свирида брат – Илья, тоже не остался в стороне: подыскал для Валюшки работу. Буфетчицей в Инзовке, где он трудился управляющим отделения местного совхоза «Вольный».
Илья, между прочим, тоже воевал. Не на танке, как Громак в последний год войны, – на тракторе.
Но тоже – геройски!
И не нужно улыбаться.
В приказе по артиллерийскому полку 414-й стрелковой Анапской Краснознаменной дивизии о награждении медалью «За отвагу» говорится:
«Тракторист 6-й батареи, младший сержант Талан Илья Сергеевич 8 и 9.5.44 года под сильным артиллерийско-миномётным огнем противника произвёл перемещение материальной части на новые огневые позиции и обеспечил своевременный подвоз боеприпасов».
Здесь уместно упомянуть, что чуть раньше – в сентябре 1943 года – Илья уже был отмечен наградой – медалью «За боевые заслуги».
Вот такие тогда были на Украине люди!
«Не то, что нынешнее племя», – сказал бы классик.
Впрочем, не будем отвлекаться и последуем дальше по жизненному пути нашего главного героя…
Так уж случилось, что в Инзовке проживал один из закадычных дружков Ивана по фамилии Анисимов (имя его, к сожалению, никто из ныне живущих не смог припомнить), с которым Громак всегда был не прочь опрокинуть при встрече чарочку-другую.
А то и третью, после которой, как известно, каждая встречная кажется писаной красавицей…
И тогда объектами повышенного внимания для суровых мужиков становятся кто?
Правильно, в первую очередь – буфетчицы, официантки, проводницы-продавщицы – то есть те, до кого в момент зарождающегося опьянения можно дотянуться рукой.
– Ты погляди, какая дивчина?! Валюшка её звать… Между прочим – вдова, – наконец-то после вчерашнего привёл в порядок «оптику» Анисимов. – Так что дерзай, друже!
Громак поперхнулся яблоком – единственной на тот момент закуской – и закашлялся.
Собутыльник плюнул себе на ладонь и от души хлопнул товарища по спине.
– О… Прошло! – крякнул Ваня. – Продолжим?
– А то? – удивился Анисимов и потребовал от буфетчицы: – Наливай!
– Всё, мужики. На сегодня вам хватит, – забирая стаканы со стола, сердито проворчала та. – Досыть[71], або годи[72], если по-русски не понимаете.
– Ты кто такая, чтобы героям войны норму устанавливать, а? – покрываясь красными пятнами в приступе нахлынувшего гнева, взвизгнул Анисимов – у него был очень высокий голос с резкими, пронизывающими переливами.
– Это кто здесь герой? – угрожающе упёрла руки в боки строгая сотрудница общепита.
Такая поза украинских женщин, особенно «казацкого рода», как известно, ничего хорошего не сулит, поэтому Анисимов поспешил объяснить:
– Мой друг Ванька… То бишь Иван Григорьевич…
– Я вас, алкашей, за версту чую, – непреклонно заявила буфетчица. – Уж коли за баб стали разговаривать, значит, своё на грудь уже взяли! Сказано: всё… Хватит… Больше ни капли!
…В тот же вечер Громак, гладко выбритый и трезвый, как стеклышко, наведался в совхозный буфет ещё раз. Перед самым закрытием. Извинился и предложил новой знакомой сходить вместе в кино.
Та не отказалась.
В клубе демонстрировали «Сердца четырёх». Комедию. С главными советскими звёздами в главных ролях: Валентиной Серовой и Людмилой Целиковской.
Картина старая[73], неоднократно просмотренная, но от этого не менее ценная, позволяет поближе познакомиться друг с другом.
«Что нам кино?… Лишь бы в зале было темно!»
5
Отношения между Иваном и Валентиной развивались по восходящей с невероятной скоростью.
Кино, прогулки, вечеринки, танцы…
Ахи-охи и прочие вздохи.
Конечно же – цветы. Как без них?
Большей частью – степные, дикорастущие (где взять другие?), но всё же!
И последовавшее за всеми этими знаками ухаживания признание в любви. Искреннее, честное, мужское.
Прошло всего несколько недель – и влюблённый по уши Громак переехал жить в Инзовку.
Снял комнатушку в небольшой хатке у болгар и привёл в неё свою ненаглядную с маленькой Светочкой на руках. Причём к последней он относился так трепетно и нежно, что единственный совместный с новой супругой сын – Валерий, появившийся на свет три года спустя (о нём мы уже упоминали), до службы в армии даже не мог подумать о том, что его любимая сестрёнка на самом деле не родная, а сводная.
Узаконивать свои отношения молодые не спешили. Мол, поживём пока так, под честное слово.
А слово своё Иван держать умел.
Как Подгорбунский, как Насонов, как…
Всех его боевых друзей, знавших цену мужскому слову, и не перечислить!
Жили скромно, но дружно.
В середине пятидесятых, поднатужившись, купили небольшой домик в соседних Партизанах, – большом, компактном и довольно-таки богатом по восточно-украинским меркам селе, расположенном в живописной местности – на правом берегу реки Обиточной, славящейся многочисленными лиманами и старицами, но в русле – глубокой, извилистой и чересчур коварной. В неё, кстати, и впадает тот самый Сосикулак, чьё оригинальное название в своё время озадачило юную поклонницу славянской топонимики сержанта Марусю Маляренко…
До войны та деревня называлась Новопавловкой[74].
Основали её 100 лет назад на месте двух ногайских поселений: Канда-Казлы и Канда-Тамголы, русские крестьяне из Бердянского уезда Таврической губернии.
Кто ж знал, что спустя век они станут украинцами?
Позже выяснится, что деньги на ту, оформленную на бабушку Мотю, хату, в которой жил Громак, дал Евгений – самый младший из братьев Таланов.
Кстати, с тех пор Матрёна Михайловна стала для Ивана не просто тёщей, но второй мамой! Она держала всё хозяйство, воспитывала детей и при этом никогда зятю не перечила.
Поэтому в 1972 году, когда Громак собрался перевезти семью в Приморск, вопрос брать с собой бабу Мотю или нет не возникал.
Конечно же – брать!
Их даже похоронили рядом.
Как двух самых родных людей!
Но мы снова бежим впереди паровоза…
6
Значение популярного английского словца «хобби» в Партизанах почти никому не было известно. За исключением разве что нескольких учителей, сельской библиотекарши и её любимого клиента – Ивана Громака, за несколько месяцев «проглотившего» содержание всех книг, имевшихся в мизерном библиотечном фонде.
Ну а хобби – это любимое занятие, увлечение.
Иван заезженное ныне «импортное» выражение толковал исключительно правильно, однако применял его не только к книгам, но и к другому, далёкому от литературы, зато с детства обожаемому им делу.
Речь конечно же идёт о рыбалке.
Плетение сетей Громак не доверял никому. Всё делал сам. И только грузы с шаматами[75]