Петр Никитович Ткачев был моложе Лаврова. В 1861 г. он поступил на юридический факультет Петербургского университета, но учиться ему не пришлось: в качестве активного участника студенческих волнений он был заключен в Петропавловскую крепость, а затем по повелению императора выпущен на поруки матери. Ткачев еще в гимназические годы познакомился с «освободительной литературой» и сам в стихах воспевал крестьянскую революцию. Он с головой погружается в революционное подполье и вырабатывается в деятельного революционера и теоретика революционаризма. Он постоянно находился под надзором полиции, но только в марте 1869 г. был арестован и после четырехлетнего тюремного заключения отправлен в ссылку, откуда бежал в конце 1873 г.
С 1875 г. Ткачев начал издавать в Женеве газету «Набат», отвергая любую возможность реформ и проповедуя обоснование террора. «Чем абстрактнее идеал, – писал Ткачев, – тем он логичнее, потому что, строя его, человек ничем другим не руководствуется, кроме законов чистой логики… все здесь выводится из одной идеи, все стройно, все гармонично. С этой стороны они имеют значительное преимущество перед идеалами и проектами умеренных реформаторов, смешивающими остатки рутины с требованиями абстрактного мышления. Желая сделать их практическими, они удерживают в них существенные черты старого порядка и по старой канве вышивают новые узоры… Эти боязливые «друзья человечества» забывают, что из всех теорий самая непрактичная есть та, которая стремится к примирению старого с новым…» Ткачев предлагал и программу действий: «Все общественные бедствия, вся социальная неправда обусловливаются и зависят исключительно от неравенства людей… Самая характеристическая черта нового общества – равенство. Равенство предполагает анархию, анархия – свободу… Для достижения этой цели следует уничтожить старые условия общественного быта и изменить самую природу человека. Осуществить эту великую задачу может меньшинство – революционеры, воплощающие в себе лучшие умственные и нравственные силы общества и долженствующие обладать властью, для чего необходим насильственный переворот».
Сергей Нечаев был на несколько лет моложе Ткачева. Фанатик революционной идеи, он не останавливался ни перед чем для ее достижения. Двадцатитрехлетний Нечаев наметил на весну 1870 г. осуществление «социальной революции» в России – не получилось (хотя в апреле этого года родился В.И. Ленин). За границей он вошел в доверие к революционным патриархам русской эмиграции М.А. Бакунину и Н.В. Огареву, получил от них деньги на ведение пропаганды. О масштабах деятельности революционных пропагандистов дает представление такой пример: только летом 1869 г. на Петербургском почтамте чиновники задержали 560 пакетов с прокламациями, отправленными из-за границы по 387 адресам. В Москве Нечаев, используя «мандат» мифического «Русского отдела всемирного революционного союза», создал тайное общество «Народная расправа». Позже на следствии один из членов организации показал: «Нечаев обладал удивительной ловкостью к тому, чтобы склонять к участию в обществе… силою доводов он увлекал за собой… а позднее приказывал и требовал подчинения…» Для сплочения его членов 21 ноября 1869 г. убил студента И.И. Иванова, обвинив его в предательстве. После этого бежал в Швейцарию.
Программа общества «Народная расправа», оглашенная на процессе нечаевцев, поразила русское общество: «Наше дело – страшное, полное, повсеместное и беспощадное разрушение… Соединимся с диким разбойничьим миром, этим истинным и единственным революционером в России…» В 1872 г. Нечаев был выдан русскому правительству как уголовный преступник, осужден на 20 лет каторги и заключен в Алексеевский равелин Петропавловской крепости.
Но вопреки рассудку в русском дворянском обществе утверждалось сочувственное отношение к революционерам, чистым молодым людям, не способным терпеть произвол и злоупотребления власти. Тем большее очарование в тайной деятельности за правду и справедливость таилось для юношей и девушек.
Отречемся от старого мира!
Отряхнем его прах с наших ног!
Нам враждебны златые кумиры;
Ненавистен нам царский чертог!
Мы пойдем в ряды страждущих братий,
Мы к голодному люду пойдем;
С ним пошлем мы злодеям проклятья,
На борьбу мы его позовем:
Вставай, подымайся, рабочий народ!
Вставай на врагов, брат голодный!
Раздайся крик мести народной!
Вперед!..
И чем дальше, тем больше в обществе начинало господствовать негативное отношение к политике власти. Ведь будущие перспективы для большинства были неясными, а ошибки власти видны всем.
В обществе господствовало либо недоверие, либо презрение к власти и проводимым ею реформам. «Тогда оказывалось, что все делается не так, как следует, – вспоминал Л.А. Тихомиров. – За что ни берется правительство, все только портит. Вместо того чтобы окружить доброго государя, столь заботящегося о желаниях общества, окружить его любовью, попечением, сиянием мудрости, в те времена либералы только жаловались и давали делу такой вид, будто правительство «делает уступки», да «недостаточные». И Лев Тихомиров познал это на своем опыте.
Юношей он читал в журналах статьи Чернышевского, Добролюбова и Писарева, проникся их революционным духом. В 1872 г., будучи ровесником Желябова, он также вступает в тайную организацию «Большое общество пропаганды», в 1869-1870-х гг. организованную студентами Медико-хирургической академии в Петербурге, но быстро распространившуюся по России. Целью организации стала пропаганда идеи социальной революции среди крестьян и рабочих. Организованное народниками массовое «хождение в народ» провалилось. В 1873-1874-х гг. в результате массовых арестов организация была разгромлена, что выявилось на «процессе 193-х» в октябре 1877 – январе 1878 г. Стоит заметить, что суд не смог по закону осудить всех привлеченных и 90 человек были оправданы. Впрочем, Александр II распорядился выслать 80 человек административным путем в отдаленные районы.
В ходе процесса Желябов, Тихомиров, Н.А. Морозов и С.Л. Перовская сблизились. Именно они, ранее войдя в созданное в 1876 г. в тайное общество народников «Земля и Воля» и убедившись в напрасности надежд на раздувание бунтарского духа в русском мужике, постепенно перешли на платформу террора. В августе 1879 г. на тайном съезде в Воронеже «Земля и Воля» раскололась на две самостоятельные организации: «Черный передел», члены которой полагали верным путь постепенной пропаганды и подготовки народа к новым условиям жизни, и «Народную волю», целью которой стала борьба с царским режимом путем террора.
В программе «Народной воли», написанной А.И. Желябовым и Л.А. Тихомировым, содержались требования созыва Учредительного собрания, введения всеобщего избирательного права, свободы слова, замены постоянной армии народным ополчением, передачи всей земли народу, введения федеративных основ государственности. «Теперь или никогда!» – такой лозунг разделялся всеми членами организации. В ней были созданы студенческая, рабочая и крестьянская группы, выпускались листовки и газета, а Исполнительный комитет организации принимал решения об актах террора. Ежемесячный бюджет Исполнительного комитета составлял около 5 тысяч рублей. Стоит задаться вопросом: а откуда брались 60 тысяч рублей в год на нужды революции?
Молодые люди разрабатывали планы, делали бомбы, учились метко стрелять. Им и в голову не приходило, что желанная русская революция не вызывается к жизни ни экономическим, ни политическими потребностями русского общества, что вся их деятельность есть возмущение против действительной жизни во имя абсолютного идеала, равно неутолимое и невозможное. К еще большему сожалению, этого не сознавало и русское передовое общество.
24 января 1878 г. Вера Засулич стреляла в петербургского градоначальника Ф.Ф. Трепова и тяжело ранила его. В обществе быстро разнеслось, что молодая девушка, узнав о приказе Трепова в июле 1877 г. высечь политического заключенного Боголюбова, решила отомстить по поруганное человеческое достоинство и привлечь внимание к возмутительному факту попрания прав политических заключенных, хотя бы и пожертвовав собою. Покушения не были чисто российским явлением. В том же 1878 г. на жизнь германского императора Вильгельма были совершены покушения 11 мая и 22 июня, но император был лишь легко ранен.
31 марта 1878 г. дело Засулич рассматривалось Петербургским окружным судом. Зал суда был переполнен дамами высшего общества и сливками столичной бюрократии, очарованными жертвенным идеализмом провинциальной девушки и испытывающими неприязнь к грубому солдафону Трепову. В зале находились военный министр Д.А. Милютин, министр иностранных дел князь А.М. Горчаков, в ложе прессы сидел Ф.М. Достоевский.
Никто из присутствовавших не подозревал, что на скамье подсудимых сидит профессиональная террористка. Верочка Засулич еще в годы юности в Москве входила в кружок Николая Ишутина, позднее выполняла некоторые поручения Сергея Нечаева, за что была привлечена к суду, приговорена к тюремному заключению. Позднее на юге она уже активно включилась в революционное движение, прошла подготовку в верховой езде и стрельбе в харьковской организации Валериана Осинского. В Петербург она приехала с намерением освободить Нечаева, но тут произошло происшествие с Боголюбовым (его подлинная фамилия А.С. Емельянов). За поруганную честь революционера его собратья решили отомстить. «Земля и воля» выпустила специальную прокламацию. Общее мнение оказалось единым: «Смерть опричнику!» Петербургская и харьковская организации готовили убийство Трепова, но Засулич оказалась первой.
На процессе простая и разумная речь прокурора К. Касселя оставила зал равнодушным. Между тем он ясно указал, что обвиняемая специально приобрела новый сильный револьвер (хотя у нее ранее был другой револьвер), что она стреляла в упор в левый бок, явно желая убит