С другой стороны, и сами мужики не желали сотрудничества с властью. Еще в эпоху Великих реформ либеральный помещик А.Н. Энгельгардт писал о менталитете русского крестьянства: «Известной долей кулачества обладает каждый крестьянин, за исключением недоумков… Каждый крестьянин, если обстоятельства тому благоприятствуют, будет самым отличнейшим образом эксплуатировать всякого другого, все равно крестьянина или барина, будет выжимать из него сок, эксплуатировать его нужду». Так началась и классовая и вынужденная война коммунистического государства против мужика.
С Красной Армией пойду
Я походом,
Смертный бой я поведу
С барским сбродом.
Что с попом, что с кулаком -
Вся беседа:
В брюхо толстое штыком
Мироеда!
Не сдаешься? Помирай,
Шут с тобою!
Будет нам милее рай,
Взятый с бою, -
Не кровавый пьяный рай
Мироедский -
Русь родная, вольный край,
Край советский!
По сути, такая политика стала прямым отрицанием модернизации, т. е. развития хозяйства и общества. Власть вновь и вновь порождала кризисы, которые кое-как разрешала, исходя из логики кризиса, а не логики модернизации. И поэтому оказывалось, что иного пути нет. Сплошная коллективизация складывалась из хлебозаготовительного кризиса, дефицита средств на ускоренную индустриализацию, тупиков НЭПа, логики коммунистической идеологии и логики борьбы за власть внутри элиты.
Спустя полвека, в начале 1970-х гг., восьмидесятилетний большевик В.М. Молотов вспоминал: «В 1927-м я делал доклад о коллективизации, 1928 год – послабление. В 1932-м я уже был Предсовнаркома и ездил в Сибирь выкачивать хлеб… У всех, у кого есть хлеб. Очень нуждались – для рабочих и для армии. Все-таки все это было еще частное. Поэтому надо было у частников взять… Нет, тут уж руки не должны, поджилки не должны дрожать, а у кого задрожат – берегись! Зашибем!»
Организация колхозов поначалу шла в деревне медленно. Тогда экономические мотивы подкрепили политическими. В ноябре 1929 г. было запрещено принимать в колхозы кулаков, т. е. тех самых крепких хозяев, на которых ранее власть делала ставку. Тогда партийный чиновник К.Я. Бауман утверждал: «Кулак как экономическая категория обречен на уничтожение в кратчайший исторический срок. И чем скорее, тем лучше – тем меньше накладных расходов в деле социалистического преобразования страны… мы можем поставить вопрос об экспроприации всех средств производства у кулачества, о передаче их в неделимый фонд колхозов, тем самым нанося решительный и сокрушающий удар остаткам капитализма в этих районах». 27 декабря 1929 г. и Сталин сказал о новом повороте «от политики ограничения эксплуататорских тенденций кулачества к политике ликвидации кулачества как класса».
Массовые репрессии осуществлялись по решению судебных и внесудебных органов, главную роль играли районные комитеты ВКП(б) и местные органы ОГПУ. Это была борьба с несогласными с насильственной коллективизацией, а также захват средств производства выселяемых раскулаченных хозяйств. К лету 1930 г. было экспроприировано более 300 тысяч хозяйств. «Кулацкие» семьи выселялись в северные районы страны. К концу 1931 г. в спецпоселениях находилось почти 1,7 млн человек, вскоре их стали направлять на стройки в Западной и Восточной Сибири. В то же время, использовались и экономические методы давления на крестьян: новая система налогообложения гарантировала изъятие годового дохода и части имущества. Это вело к тому, что крестьяне от безвыходности бросали свое хозяйство и бежали в город.
В результате раскулачивание усиливало процесс коллективизации крестьянства, но одновременно и процесс раскрестьянивания русской деревни, превращенной в почти рабский придаток городской промышленности. Массовый голод в неурожайные 1931–1932 гг., охвативший 22 региона СССР, особенно сильный в Казахстане и на Украине, окончательно добил крестьянство.
Показательно, что в 1933 г. две трети продуктов, проданных в 1526 магазинах Торгсина по всей стране, составляли хлеб, крупа и сахар. Голод заставлял людей отдавать последние ценности на нужды индустриализации, большинство несли золотые и серебряные крестики, цепочки, ложки.
Количество колхозов увеличивалось, а численность работников в них сокращалась. Положение не изменилось и после разрешения в 1935 г. ведения личного подсобного хозяйства. Государство изымало из колхозов основную долю сельскохозяйственной продукции, подрывая самообеспечение крестьян, а мизерная оплата труда колхозников была слабым стимулом для усиленного труда. Люди бежали из деревни. Дефицит продовольствия стал обыденной частью повседневной жизни страны.
Чрезмерная цена, уплаченная за индустриализацию, в конечном счете обернулась неустойчивостью и слабостью всего национального хозяйства в последующие годы.
Культурная революция
Современное индустриальное общество – это общество грамотных людей. Поэтому одной из главных задач большевиков в построении нового общества была ликвидация неграмотности.
В конце 1917 г. в России были введены новая орфография и правописание, хотя разработка новых, упрощенных норм русского языка велась еще в царское время. С 1 января 1918 г. в стране взамен юлианского (церковного) вводился новый календарь – григорианский (европейский), в соответствии с которым была введена поправка на 13 суток.
В соответствии с декретом СНК РСФСР от 26 декабря 1919 г. «О ликвидации безграмотности среди населения РСФСР» при Наркомате просвещения была образована Всероссийская чрезвычайная комиссия по ликвидации безграмотности. Повсеместно открывались школы для взрослых и пункты ликвидации неграмотности (ликпункты), массовыми тиражами на русском и других языках издавались буквари. В 1923 г. было создано общество «Долой неграмотность».
В октябре 1918 г. было опубликовано «Положение о единой трудовой школе», в соответствии с которым создавалась единая 9-летняя школа, обязательная для детей и подростков в возрасте 8-17 лет с бесплатным и совместным обучением детей обоего пола на родном языке. За годы первой пятилетки численность учащихся в начальных школах удвоилась, в средних школах увеличилась более чем в 3 раза, в высших учебных заведениях – в 3 раза. В 1939 г. доля грамотных среди населения от 9 до 49 лет составила 87,4 %.
В 1926 г. выяснилось, что 55 % сельского населения старше 9 лет все еще не умели читать и писать. Даже в Коммунистической партии более 90 % ее членов имели только начальное образование. С 1 сентября 1930 г. в СССР вводилось всеобщее бесплатное и обязательное четырехклассное начальное обучение. В период с 1920 по 1940 г. было обучено грамоте около 60 млн человек взрослого населения.
В выступлении В.И. Ленина 2 октября 1920 г. на III съезде РКСМ перед молодежью были поставлены важные цели: «Перед вами стоит задача хозяйственного возрождения всей страны, реорганизация, восстановление и земледелия, и промышленности на современной технической основе, которая покоится на современной науке, технике, на электричестве…» И далее вождь революции заявил о важности совсем не революционных задач: «…ошибочно думать так, что достаточно усвоить коммунистические лозунги, выводы коммунистической науки, не усвоив себе той суммы знаний, последствием которых является сам коммунизм… коммунистом можно стать лишь тогда, когда обогатишь свою память знанием всех тех богатств, которые выработало человечество».
Конечно, и в этой сфере не обошлось без революционных экспериментов в школе: отмена уроков, оценок, свободное посещение занятий. Взамен «буржуазной» педагогики возникла монополия пришедшей из западноевропейских стран «марксистской науки о детях» – педологии, отметавшей всякий психологизм. Взамен «буржуазной» истории России в школах с 1920 г. изучали книгу большевика М.Н. Покровского «Русская история в самом сжатом очерке», написанную с позиций вульгарной социологии и национального нигилизма, где описывалась лишь борьба классов, царизм как «тюрьма народов», а самодержавие было объявлено «орудием торгового капитала». Но пагубность разрыва с традицией, замена истории обществоведением оказалась слишком очевидной в появлении массы полуграмотных молодых людей, заучивших лишь «Азбуку коммунизма» Бухарина.
В начале 1930-х гг. меняется отношение к педологии, а в 1936 г. выходит постановление ЦК ВКП(б) «О педологических извращениях в системе наркомпросов». Возвращаются нормы школьного гимназического образования. В 1934 г. в школе восстанавливается преподавание истории (как «истории СССР»), в Московском и Ленинградском университетах – исторические факультеты.
В 1935 г. была создана Всероссийская Пушкинская комиссия для подготовки Пушкинского юбилея в 1937 г. Что это, как не культурная контрреволюция, отказ от революционного нигилизма и «пролетарской культуры»?
Из представителей крестьянства и рабочих формировалась новая, советская интеллигенция. В 1934 г. 40 % принятых в вузы составляли выпускники рабфаков (рабочих факультетов, на которых в сжатые сроки молодым людям давалось среднее образование). В декабре 1935 г. отменялись ограничения на прием в вузы, связанные с социальным происхождением абитуриентов, и дети дворян, купцов, царских чиновников смогли получить высшее образование. В конце 1930-х гг. был завершен переход на обязательное 7-летнее школьное обучение. Создан единый тип профессионально-технических учебных заведений для подготовки квалифицированных кадров. Значительно вырос прием в высшие учебные заведения. Широкое развитие получила аспирантура при вузах и научно-исследовательских институтах.
В 1940 г. численность рабочих и служащих в народном хозяйстве выросла с 11,4 млн человек в 1928 г. до 31,2 млн. Возрастала социальная однородность нового, советского общества.
В 1930-х гг. значительно выросло количество театров, кинотеатров, клубов, библиотек.