Поэтому, прогрузив все рабочие органы навигационной, наставник отправил меня подальше – налаживать небольшую метеостанцию на крыше, а также один из локаторов, с устройством которого я был знаком со школы. После этого я должен был проверить такое-то и такое-то оружие в рабочем модуле, подготовить его к завтрашней вылазке.
Всё порученное я выполнил без каких-либо проблем, и почувствовал себя совсем уверенно. Не такой уж я и зелёный, и в первый же день могу заниматься чем-то самостоятельно!
Вечером мы вновь встретились с начальником, и он посвятил меня в текущую ситуацию, в свои планы, в особенности работы программы для стратегических расчётов, и в то, что предстояло сделать завтра. После этого, задраив все помещения, мы оба вырубились на своих койках, от усталости даже не задумываясь о наличии друг друга по соседству.
А утром наступил момент моей первой вылазки. Этим словом обозначался выход из лагеря в лес, за границу защитных звеньев.
Вчера мы всё оговорили заранее. Наставник демонстративно внёс сегодняшний план передвижения в журнал, на подобие бортового. Он заполнялся для тех, кто придёт искать следы в случае твоей смерти. И для того, чтобы потом оценить в чём же ты ошибся.
Я был на взводе. Как всегда старался этого не показать и, как всегда, безрезультатно. Но Мичлав не комментировал происходящее, а просто усмехался своей обычной кривой усмешкой, не зависящей от обстоятельств.
В рабочем модуле прошёл процесс экипировки. Я нагружался, следуя примеру наставника. Вещевой жилет – прямо поверх майки – для куртки было жарковато. На поясе – сурово набитая аптечка для вылазок и длинный широкий нож «Лопата». На предплечье нерабочей руки – боевой нож с обоюдоострым клинком в форме изящного листа. На предплечье рабочей руки – такой же, запасной. По карманам и петлям вещевого жилета и форменных брюк собраны все необходимые для выживания вещи. Даже если ты планировал вернуться в лагерь через несколько часов, нужно было быть готовым, что обстоятельства задержат тебя на несколько дней. Поэтому с собой брался запас смеси повышенной питательности в небольших плоских флягах, однодневная доза воды, самый обычный компас, зажигательная смесь в маленьком носителе, маленький фонарик с удобным креплением, невероятно тонкое термоодеяло, тонкая, но очень прочная верёвка из паучьего волокна, маскировочная куртка (тоже тонкая до невесомости), защитные очки с ночным режимом, насадки на обувь и руки для увеличения трения, пара складных крюков, герметичные стерильные пакеты и прочие мелочи, необходимые для сбора образцов. Всё, что включала в себя аптечка – я уж лучше не буду расписывать. Часы оставались на руке – хоть они не ловили сигнала, но служили для комфортного пользования картами и кое-какими программами, да и на случай, если вдруг вылезешь в цивилизацию. В настоящее время любая модель отвечала банальным требованиям вылазки – батарея не менее, чем на неделю, противоударность, водонепроницаемость. Поэтому мои родные часы остались со мной, претерпев только небольшое программное обновление.
Из оружия – вновь полуавтомат «Тройничок».
Наставник выглядел очень внушительно. И на нём было навешано гораздо больше барахла, чем на мне. Я, наверное, смотрелся нелепо со здоровенным полуавтоматом на шее. Нет, сам по себе он не был для меня тяжёл – весь рассчитанный на меня вес соответствовал моей физической подготовке. Я мог бы взять даже больше.
- Вы почти одного размера, - хмыкнул Мичлав, когда полуавтомат был пристроен за спиной.
Ну, это уже преувеличение…
Также наставник брал с собой одно новое звено. В двадцати километрах к юго-востоку от лагеря как раз находилась вышедшая из строя часть цепи – туда мы и направлялись, чтобы заменить её и попутно выяснить степень засилья вокруг.
Когда всё было собрано и проверено, Мичлав ещё раз оглядел своего ученика и ухмыльнулся. Я смотрел на него снизу вверх и чувствовал себя совсем мелким, несмотря на обмундирование. Мой наставник был попросту огромным, и сейчас казался ещё больше, чем обычно…
- Всё, готов! – он хлопнул меня по плечу и направился к выходу.
Лес встретил нас затишьем. Небо далеко в вышине было серым, оно светилось сквозь извилистые «линии застенчивости» между пенистыми кронами. Но вниз проникало не много света – этому мешали занавеси лиан и плюмажи крупных инсулийских орхидей.
Делая шаг с расчищенной вчера площадки лагеря, я невольно оглянулся на модули. Они были малозаметны среди деревьев – их матовые стены, в реальности серые с неровной поверхностью, удачно отражали цвета, искажали формы, образуя из окружающего их мира маскировочный покров. Мне было немного жаль оставлять на произвол судьбы это хозяйство, с которым за сутки я успел сродниться. Навигационная продолжала работать самостоятельно – ей ещё долго предстояло сканировать местность, подключившись к сверхточному лазерному сканеру, запущенному над островом. Конечно, у нас имелись трёхмерные карты от местных специалистов, но во время рейда сканирование должно идти непрерывно раз за разом, программы обработки будут получать новые данные о поверхности острова и растущем на нём лесе, каждую минуту совмещать их со старыми картами и сигнализировать об отличиях. За первое же сканирование мы должны получить уточнённую карту для передвижения, а за пару-тройку недель – список подозрительных точек, которые могут являться стойбищами квазиантропов.
Влажная растительность прохладно и нежно прикасалась к обнажённым рукам, заставляя жаться с непривычки. Подлесок здесь совсем не густой, поэтому передвигаться между небольшими ареками и порослью диких злаков было удобно. Трава отсутствовала вовсе. Вместо неё землю под ногами устилал пружинистый ковёр гниющей листвы. Ступать по нему – очень странное ощущение для человека, первый раз вылезшего из города…
Мичлав шёл впереди меня, а я должен всегда держаться позади и идти точно за ним следом. Первое, что стало заметно – двигаясь, я издаю гораздо больше шума, чем он. Хотя идти вполне удобно, никаких зарослей, сквозь которые надо продираться, материал одежды не шуршит, но… Не знаю, я слышал только себя!
- Так… - Мичлав обернулся уже минут через пять. – Мягче ступай. Тут тебе не дома. И не вламывайся в кусты с разбега. Смотри на меня, вспоминай как животные двигаются, ясно?
- Так ведь смотря какие животные, - виновато развёл я руками, сделал шаг, и тут же под ботинком с треском переломилась какая-то ветка. – Ай..
- Наблюдай, - наставник многозначительно поднял чёрную бровь. – Ты теперь на чужой территории, и должен помнить, что тут каждая улитка умнее тебя. Ступать лучше вот так – меньше шума. Об остальном могу сказать только одно – чем меньше растительности заденешь, тем лучше.
И мы двинулись дальше.
- Квазиантропы не ориентируются на следы, они их не замечают, - продолжал говорить охотник. – Зрение у них неважное, и в темноте – тоже. Видят они чуть хуже, чем люди. Обоняние развито так же – то есть слабо. Слух вот довольно острый. Черт его знает почему, наверное, для компенсации всего остального.
- Но как же они выживают? – удивился я.
- Агрессия, малыш. А ещё потому что жрут всё подряд и множатся быстро, - Мичлав разговаривал негромко, голос его звучал низко и ровно, а тон потерял обычную иронию. – Так что не только выживают, ещё и доминируют. Чаще всего естественных врагов у них нет, либо те с ними не справляются. Поэтому местная экосистема только выиграет от чистки – бесконтрольно вырастающая популяция уничтожает тут всё к чертям…
Я огляделся. Вроде вокруг ничего не уничтожено.
- Пока что можно разговаривать, но как только дойдём до цепи – «режим тишины», ясно? Обозначаю вот так, - не оборачиваясь, Мичлав продемонстрировал сжимание здоровенного кулака. – Держишься сзади в одном шаге, прикрываешь спину. Без приказа не стрелять, только если видишь прямое нападение. Помни, что часто они нападают из засады. Если это произошло, а выстрелить ты не можешь – падай и не заслоняй мне обзор. Но пока в наших интересах пройти мирно.
Это я помнил. Пока ещё можно было немножко шуметь, я проверил удобно ли передвигается полуавтомат на ремне – из-за спины и обратно. Вроде удобно… Улучив момент, на ходу отрепетировал поворот корпуса в сторону цели. Всё получилось – держать в руках полуавтомат было комфортно, вот только я чуть не снёс им верхушку ближайшей пальмочки!
Мичлав обернулся и припечатал меня каменным взглядом. Я поспешно задвинул полуавтомат за спину и вытянулся по струнке. Наставник ничего не сказал, но меня и так залило краской от макушки до пят. Сверху послышалось хлопанье крыльев и несколько скрипучих смешков. Коротких, но очень громких. Это пситтаки, в количестве четырёх штук, следовали за нами – наверняка, от самого лагеря. Едва мы остановились, они с интересом стали нас разглядывать, свесившись с лиан.
- Вот эти куски дерьма могут нас и выдать, - мрачно заметил охотник. – Громких звуков не издавать – они на них откликаются.
Фух, возьми себя в руки! Ступай мягче и двигайся тоже мягче…
Глава 16
До границы мы дошли минут за пятнадцать. Чтобы не ошибиться, подошли чётко к звену – это было обязательное правило для тех, кто заходит так далеко.
Звено стояло словно прожектор на высокой стойке, направленное раструбом в дикую чащу. Оно было целое и нигде не повреждённое – только облеплено вьюнами и очень грязное. Сбоку мигала крохотная зелёная точка, показывающая рабочий режим. В воздухе слышался едва-едва уловимый гул. Мичлав подобрался к аппарату и, очистив от растительности боковую панель, открыл её. Жестом подозвал меня. Высота стойки была около двух метров, поэтому я ничего не мог там разглядеть. Мичлав без предупреждения подхватил меня и усадил к себе на плечо! Господи, как я испугался в этот момент! Хорошо, что не рявкнул!
Под откидной панелью оказались индикаторы уровня сигнала, заряда, и связи с навигационной. Всё работало исправно и должно было бы проработать ещё года.
Меня опустили на землю (не удержавшись, я встряхнулся). Наставник взял полуавтомат на изготовку, сжал под моим носом огромный кулак и кивнул в сторону чащи. Включался режим тишины.