– Ты можешь быть джинном, ифритом, да хоть шайтаном в ступе, – ровным тоном сказал Леонард, защищающе обнимая меня за плечи. – Но в избытке божественной энергии есть свои плюсы. Особенно если научишься с ней работать. Пусть я не напишу из-за этого свой главный шедевр… Но зато отпор таким тварям, как ты, дать смогу запросто. Что толку от твоей десятикратной, против моей, силы? Перед божественной энергией ты бессилен, джинн. Убирайся. Эта девушка моя, заруби себе на носу.
Хайлару очень хотелось что-то ответить, я видела это по его лицу. Но спорить с тем, кто научился использовать божественную энергию как щит, он не рискнул. Лишь окинул нас мрачным взглядом, а затем крутанул кольцо на пальце и исчез.
Я подняла голову и зачарованно посмотрела на своего художника.
Я и не знала, что он может таким быть. Таким смелым, таким безрассудным… таким страстным. Неужели… может… я ему… действительно небезразлична? Разве стал бы он так целовать…
– Спасибо потом скажешь, – шепнул Лео, разрушая все очарование поцелуя. А потом еще и добил: – Как я и говорил, не умеешь ты выбирать мужчин, Шая.
– Да, – выдохнула я и, не сводя с него напряженного взгляда, пробормотала: – Ты прав. Совершенно не умею.
Хайлар Рэкхарт появился в своем кабинете, перепугав секретаря до полусмерти. Особенно когда тот увидел, что его начальник весь мокрый.
– Вон! – зарычал рыжий джинн, откидывая со лба прилипшие пряди.
Секретаря словно ветром сдуло.
Хозяин кабинета зло хлопнул ладонью по массивному столу, а затем рывком вытащил самый нижний ящик. Оттуда достал банку с пилюлями и заглотнул сразу три. Пусть огонь ифрита давал некоторые преимущества, но Хайлар оставался южным джинном. А значит, скоро температура свалит его с ног. Но до этого надо было отдать несколько важных приказов, и пилюли позволяли выиграть такое драгоценное время. Жаль, что лечить самого себя магией желаний не получится…
Рыжий джинн прикрыл глаза и потянулся к накопителю, формулируя приказ высушить одежду и волосы. А потом, когда дело было сделано, нажал кнопку вызова на равви.
– Да, господин Рэкхарт? – раздался голос секретаря.
– Группу Каро ко мне, – скомандовал тот. – И вызови Шоуэра, пусть бросает все и мчится сюда. Если прибудут одновременно, его запускай первым.
– Понял, – сдержанно ответил его подчиненный.
Хайлар отключил равви и, развалившись в глубоком кресле, сосредоточенно уставился на картину, висевшую на стене. Там в яростной схватке схлестнулись стихии огня и воды, но под определенным углом казалось, что это сражаются мужчина и женщина. Не то чтобы джинн был ценителем живописи, но красивые вещи его завораживали. Он усмехнулся. По какой-то иронии судьбы эту картину написал именно О’Брайен. Интересно, что бы он сказал, если бы узнал о продаже своего шедевра джинну? Через подставных лиц, разумеется.
Впрочем, на философствования времени не было. Все обернулось совсем не так, как ожидал Хайлар. Более того, действие пошло по самому худшему сценарию. Он заскрежетал зубами и со всех сил стукнул кулаком по подлокотнику.
Как, как во имя пламени, эти двое умудрились влюбиться у него под самым носом?!
Он давно присматривался к Леонарду, потому был уверен, что циничный художник, ненавидящий джиннов, изведет Шаиру за несколько дней. И вот посмотрите… Эти двое не просто подружились, а имели наглость целоваться у него на глазах! Того и гляди исполнятся еще два желания, и Шаира будет потеряна навсегда…
Джинн холодно улыбнулся и покачал головой.
Увы им обоим, он не собирается так просто сдаться. И пусть этот раунд проигран… Хайлар Рэкхарт слишком хорошо знает слабости и того и другой. И знает, как на них правильно сыграть.
Только нужно провести некоторые приготовления.
В дверь постучали.
– Можно? – в кабинет заглянул его лучший друг, Шоуэр. По совместительству – ведущий тайный агент его ведомства.
– Да, садись, – Хайлар махнул рукой на стул напротив. – Есть интересное дело.
– Уж не сомневаюсь, – фыркнул тот, разваливаясь на предложенном месте. – Иначе не сорвал бы меня с миссии. Что случилось?
– Скажи, Шоу, – ифрит подался вперед, – ты сможешь нейтрализовать Ледяного пса?
Тот озадаченно посмотрел на него, а затем медленно уточнил:
– Нейтрализовать… совсем? Боюсь, я не всемогущ, – и покачал головой.
– Нет, совсем не надо. Всего лишь чтобы месяц, а лучше три, он был у шайтана на рогах и связаться с ним было невозможно.
– А… так, – расслабился Шоуэр. – Надо подумать. В принципе ничего нереального нет. А тебе зачем? – с хитрой улыбкой спросил товарища. – Все-таки решил свистнуть его сестричку и уволочь под венец, пока родственники не опомнились?
– Сам подумал, что сказал? – иронично поднял брови Хайлар. – Это невозможно. Хотя, конечно, такой выход был бы самым лучшим…
– Ну, в общем, дело связано с прекрасной Шаирой, – резюмировал его друг и хлопнул ладонями по подлокотникам. – Можешь на меня рассчитывать, я придумаю что-нибудь… эдакое. Даже мысли есть.
– Вот и чудно, – усмехнулся ифрит. – Дашь знать, когда дело будет сделано.
Сигнал равви отвлек, и Хайлару пришлось принять вызов.
– Группа Каро прибыла, – сухо оповестил секретарь.
– Минуту, – бросил его начальник и, отключившись, посмотрел на Шоуэра. – Не попадись.
– За кого ты меня принимаешь, – хулигански ухмыльнулся тот и, отсалютовав Хайлару двумя сложенными вместе пальцами, ушел порталом прямо из кабинета.
– А теперь остальное… – пробормотал рыжий джинн и пригласил к себе группу Каро.
Глава 13
Представление учеников Энди было далеко не первой театральной постановкой, увиденной мною в жизни. Несмотря на то, что как раз к этому виду искусства я была довольно-таки равнодушна, на премьеры в Шейрихарте ходила исправно. Часть обязательной развлекательной программы для высшего общества как-никак. Так вот то, что я увидела на довольно-таки скромной сцене Высшей школы актерского мастерства, мне понравилось на порядок больше! Может, потому что в игре ребят не было пафоса, присущего маститым актерам, а может, потому что они сами искренне и от души наслаждались действом, кто знает? Но простенькая и смешная история о любви в исполнении этих недоучек смотрелась мной на одном дыхании и с самым искренним сопереживанием. Даже Альбина, мелькнувшая в эпизодической роли самой себя, ничуть не сбила меня с настроя. Неудивительно, что когда мы с Лео вышли из зала, я счастливо улыбалась.
– Смотрю, постановка Энди пришлась тебе по вкусу, – заметил художник, отводя меня в сторону от основного потока людей.
– Ага, было весело, – широко улыбнулась я ему и непринужденно спросила: – Что дальше делаем?
– Пьянствовать идем. – Он щелкнул меня по носу. – Мы приглашены на попойку, так что стоим и ждем кого-то от Энди.
– Пьянствовать так пьянствовать, – покладисто согласилась я. – Как раз полюбуюсь на своего соседа в состоянии «в дрова».
– Пф-ф-ф, – весело фыркнул Лео. – Скорее эту картину буду наблюдать я и на твоем примере. Меня не так легко споить.
– А думаешь, меня легко? – Я высокомерно приподняла брови. – Милый, я джинния. У меня метаболизм немного по-другому работает. Сомневаюсь, что тебе удастся меня перепить.
– Пари? – азартно предложил он.
Утю-тю, посмотрите, как кое-кто загорелся!
– Фи, как пошло, – демонстративно сморщила я носик, а затем подалась вперед и хищно улыбнулась. – На что спорим?
– На желание! – немедленно внес предложение Леонард и, увидев, как я изумленно округлила глаза, немедленно поправил сам себя: – Ну… Не на то, что по контракту, а просто.
Мой дорогой художник, на такую удачу я даже не рассчитывала, так что расслабься. Хотя то, что Лео так часто упоминает контракт, меня на самом деле радует. Кстати, о нем!
– Только не проси отказаться от контракта! – сурово сдвинула я брови.
– И не думал, – хмыкнул он, а затем невинно добавил: – Я подумывал о кое-чем пошлом…
Ну кто бы сомневался!
– Например, о поцелуе в нос? – так же невинно продолжила я.
– Это самое пошлое, что пришло тебе на ум? – рассмеялся сосед.
Я показала ему язык и гордо отвернулась. И только после этого меня посетила дельная мысль. Пришлось срочно поворачиваться обратно.
– Слушай, мне кажется, что этот спор… ну, лучше дома проверить, – предложила я. – Напиваться здесь как-то… – и неопределенно взмахнула рукой.
– Хм, а ты права, – кивнул он. – Тогда решено. Завтра или послезавтра устроим… запой.
– Готовься проиграть, милый, – коварно ухмыльнулась я.
– Сама готовься, дорогая, – отзеркалил художник ухмылку.
Невысказанное вслух обещание «Пощады не будет!» повисло в воздухе, словно осязаемое.
– Эй, чего гипнотизируем друг друга? – с любопытством спросил подошедший Энди.
– Да так, – хором ответили мы и, переглянувшись, рассмеялись.
– Спелись, – скорбно сделал вывод актер и тепло улыбнулся. – Идемте, вас ждут. Особенно тебя, Шая. – Он подмигнул мне.
– О, опять мне поклонников гонять, – закатил глаза Лео и толкнул друга в плечо. – С тебя швабра!
– Я тебе дам швабру! – шутливо замахнулся тот. – Сейчас как получишь у меня по шее! И не вздумай рычать на моих студентов! А то я тебя знаю…
– А еще друг называется, – обиженно проворчал Леонард, а затем вдруг пакостливо заухмылялся. – Придумал!
И, резко притянув меня к себе, обнял за талию.
Так мы и вошли в опустевший зал.
И первое, что я услышала, это возмущенный вопль:
– Я же говорила, что вы вместе! И чего было отрицать?!
Мне даже не надо было видеть, кто это кричит, чтобы узнать… сию примечательную личность. Этот голос я запомню на всю жизнь. Альбина, шайтан ей в тапки! Вечер перестает быть томным…
– Шаира, я скучала! – взвыло это разноцветное недоумение и попыталось броситься мне на шею.
Энди! Спаситель мой! По гроб жизни благодарна буду! Поймал эксцентричную скульпторшу на подлете и сурово отчитал: