– Но тогда выходит…
Мне не хотелось слышать, как он это произносит.
– Выходит, что наша сделка для меня оправданна. – К моему стыду, на глаза навернулись слезы. Я зажмурилась и сморгнула их. – Просто мне придется самой найти способ основать лигу крикета для девочек. И объехать весь мир. Никто не говорит, что для этого нужна магия.
Я подняла с пола жестянку и закрыла. Зеленый Мермер с воем, изрыгая ругательства, исчез под крышкой.
– Прощай, Мермер, – прошептала я, пока банка всасывала в себя джинна. – Ты ошибался насчет меня, помни это. – Я вручила банку мистеру Пойндекстеру. – Обещаете сделать Томми своим учеником?
Тот загадочно улыбнулся.
– Вообще-то нет.
Мне захотелось схватить его и отобрать жестянку.
– Я вам доверилась! – вскричала я. – Вы же обещали!
– Вот так вы ведете дела? – требовательно вопросил отец. – Отказываетесь от собственных обещаний?
Мистер Пойндекстер примирительно поднял руки, затем прошел за стойку и вытащил пачку бумаг.
– Я уже говорил вам, Мэйв: когда Томми стал настаивать, что он пролетел через всю Европу и Малую Азию с волшебным джинном, я задумался, стоит ли брать его в ученики. Решил, что ему требуется помощь, которую я не в силах оказать. Вы ведь это помните?
Я кивнула, но кулаков так и не разжала.
– Ну, помню. И что?
– А то, – он подвинул бумаги ко мне, – что прежде чем усомниться в его… хм, здравомыслии… я намеревался сделать вот это.
Я перевернула бумаги к себе, и мы с папой принялись внимательно их изучать.
Заголовок, написанный аккуратным почерком, гласил:
«Заявление об усыновлении сироты».
Далее значилось: усыновитель, имя, род занятий, адрес и прочее.
Кулаки разжались. Я прислонилась к отцу, и мы посмотрели на мистера Пойндекстера.
Тот покраснел.
– Осмелюсь сказать, жениться мне вряд ли суждено, – извиняющимся тоном пробормотал он и улыбнулся. – Но я всегда мечтал о сыне. Ваш друг Том – замечательный юноша. Он совершенно меня покорил.
Я была так счастлива, что даже закружилась голова.
– Он очень даже ничего, когда узнаете его получше! – сказала я. – Просто не оставляйте банку сардин на виду.
Глава 38
В тот же день меня исключили из школы мисс Саламанки для благовоспитанных юных леди: я покинула территорию пансиона без предупреждения, пропустила занятия, заявила о грабителе в спальне, хотя его там не было, вломилась в Дарвилл-хаус, наговорила дерзостей мистеру Трезелтону, ударила в глаз Терезу Трезелтон, ну и, в общем и целом, моя вина состояла в том, как я полагаю, что я просто была собой. Не стану притворяться, будто удивилась.
Сару Триппин, которая сопровождала меня в самовольной отлучке, я не упомянула и словом. Она по-прежнему трудится на кухне под дружелюбным присмотром мисс Пламли. Осмелюсь заметить, что ученицы теперь питаются куда лучше и радостнее, чем во времена правления баронессы Грубойл.
Полидора не смогла забрать меня из школы домой. По всей видимости, у нее была репетиция хора. Никогда не думала, что Полли считает себя музыкально одаренной, но позже я выяснила: констебль Хоупвуд – знаменитый местный баритон. В чем тут дело, догадаться легко.
Домой меня забрал отец – в тот же вечер, по окончании работы. Мисс Саламанка послала родителям телеграмму, а мама, скорее всего, попросила тетушку Веру позвонить в банк.
Мы отправились на Сент-Панкрас и сели в поезд.
– Скажи, Мэйв, – спросил отец, когда кондуктор пробил наши билеты, – как ты нашла джинна?
Я оглядела вагон, но не увидела ни рыжеусого господина, ни другого человека, который обратил бы на нас хоть малейшее внимание, и все рассказала. В особенности отца заинтересовали видения, что Мермер показал мне в «Лавке чудес», – лигу крикета и путешествия по всему свету. Я поделилась мечтами и приготовилась выслушать нотации о том, что респектабельной юной леди не подобает к такому стремиться. Однако их не последовало.
– Лига крикета для девочек, – повторил папа, – лига крикета…
Когда мы вернулись, маменька набросилась на меня прямо в передней. Она готова была растерзать свою дочь за то, что ее исключили из школы. Отец помог мне снять пальто и дождался, пока мама сделает передышку, чтобы снова набрать воздуха.
Когда ему удалось вставить слово, он сказал лишь одно:
– Мэйв без этой школы будет лучше.
И на том все было кончено.
Но, похоже, лучше мне не стало.
Дни тянулись, приковывая меня к земле, будто свинцовые гири на ногах. Я скучала по Алисе. Скучала по Томми, по суматохе и кутерьме, мне не хватало даже острых ощущений, которые я испытывала, вляпываясь в неприятности. Пришлось заключить, что я – поистине безнадежный случай. Если не стану известным игроком в крикет, наверное, закончу как преступница.
Эти и другие столь же веселые мысли – вот и все, чем я занимала свободное время. Ну и дочитывала «Николаса Никльби» (в письме Алиса обещала прислать мне свой экземпляр «Оливера Твиста»).
Приготовления к свадьбе Эвангелины достигли апогея, так что мама, счастливая невеста и Дебора не могли составить мне компанию. Впрочем, подобного и прежде не случалось. Полидора, благослови ее Господь, как всегда была мила, однако мысли ее бродили далеко. Вероятно, витали где-то поблизости от полицейского участка Лутона. Я радовалась за нее. Но скучные дни тянулись один за другим, не хотелось даже выходить из дома – январь выдался холодным и сырым.
Мне казалось, если я бесшумно обращусь в пыль, никто и не заметит.
Пока однажды в субботу…
Повинуясь приказу матери, я сидела в гостиной, с наслаждением зарывшись носом в «Оливера Твиста». Послышался звон колокольчика и шаги Дженкинс, которая отправилась открыть дверь. Вскоре она возникла на пороге комнаты.
– Мадам, сэр, к вам мистер и миссис Бромли с внучкой, мисс Алисой.
Экономка поклонилась и пошла провожать гостей в комнату. Мать и отец мигом расселись по местам, разглаживая одежду. Мама спрятала очки для чтения, а Дебора сунула под диванную подушку журнал мод.
Сначала зашла Алиса, и я стиснула ее в объятиях, лишь потом вспомнив, что должна представить подругу всем. Родители сердечно поприветствовали семейство Бромли, и вскоре мы расселись пить чай с печеньем и сыром.
– Мы так внезапно к вам нагрянули, а вы оказали нам столь теплый прием, – начала элегантная и хрупкая миссис Бромли.
Папа принялся возражать, мол, для нас это честь. После затянувшегося соревнования в вежливости мистеру и миссис Бромли наконец удалось изложить цель визита.
– Нам всегда нравилась школа мисс Саламанки, – сказала миссис Бромли.
– Поскольку наша дочь провела там несколько счастливых лет, прежде чем вышла замуж, – добавил мистер Бромли.
– Это было еще в те времена, когда школой управляла тетя нынешней мисс Саламанки, – пояснила миссис Бромли. – И вот, когда наш сын и его жена скончались, оставив Алису на наше попечение…
– …разумеется, мы решили отправить нашу драгоценную девочку только в эту прекрасную старую школу. Ни о какой другой мы даже не думали, – подхватил мистер Бромли, с улыбкой глядя на Алису.
– Алиса – дочь нашего сына, – сказала миссис Бромли. – Он и его милая жена умерли от инфлюэнцы[14], когда внучка была совсем крохой.
– Мне так жаль, – пробормотала моя мать.
– Как ужасно, – добавил отец.
– Спасибо, – кивнула миссис Бромли и продолжила: – Я лишь хочу объяснить, что наша дочь, тетя Алисы, – жива и здорова, а родители внучки умерли. Поэтому мы стали ее опекунами.
– Понимаю, – сказал отец.
– Предельно ясно, – согласилась мать.
Старшие Бромли переглянулись, а потом кивнули друг другу.
– Но мы пришли к выводу… – начала миссис Бромли.
– …что не стоит ломать жизнь молодежи, слепо следуя традициям, – подхватил мистер Бромли.
– Поэтому, – закончила миссис Бромли, – мы решили для блага Алисы забрать ее из школы. Внучка не была там счастлива.
– Верно, – кивнул мистер Бромли. – Разумеется, если не считать того, что она подружилась с вашей очаровательной Мэйв.
– Нашей очаровательной Мэйв, – повторила мать, словно медленно пробуждаясь от чудно`го сна.
Эстафету приняла миссис Бромли.
– Алиса покидает школу. Она будет учиться дома в частном порядке с лучшими преподавателями.
Мама почтительно улыбнулась.
– Весьма достойное решение.
На мой взгляд, ничего подобного. Перспектива учиться дома в одиночестве казалась лишь чуть менее скучной, чем просто сидеть дома и ничего не делать. Я сочувственно посмотрела на Алису, но та слишком широко улыбалась, чтобы это заметить.
– Разумеется, нам не хочется, чтобы дорогой внучке было одиноко, – сказал мистер Бромли.
– Разумеется, нет, – согласилась мать.
Миссис Бромли кивнула.
– Когда мы узнали от нее, что вы тоже забрали дочь из школы… – Она помедлила.
– Мы так и сделали, – вставил отец.
Я закашлялась.
– И мы подумали, – с надеждой сказала миссис Бромли, – видя, как чудесно девочки ладят…
Я затаила дыхание. Неужели?..
– Мы задались вопросом, – продолжил мистер Бромли, – не позволите ли вы забрать к нам Мэйв, чтобы они с Алисой получали образование вместе?
Родители переглянулись. Мама приоткрыла рот.
– Мы понимаем, что желаем чересчур много, прося вас расстаться с вашей дорогой девочкой, – извиняющимся тоном сказала миссис Бромли, – но в любой момент, стоит вам захотеть, организуем визиты.
– О нет, – быстро пробормотала мать, – дело вовсе не в том…
Отец сжал ее руку.
– Мы будем по ней скучать.
– И, пожалуйста, мадам, не беспокойтесь о расходах, – предупредил мистер Бромли. – Вы окажете нам величайшую любезность, позволив дочери разделить с нами кров.
– Никаких расходов? – ахнула мама.
– Невзирая на любые суммы, мы позаботимся, чтобы девочки получили самое лучшее образование в Лондоне, – ответил мистер Бромли моей матери на вопрос, который та и не подумала задать.