На этот раз мы решили создать на корабле нечто подобное настоящему учебному заведению: со строгим расписанием, строгой дисциплиной, твердым, раз навсегда установленным распорядком. Хотелось поставить дело таким образом, чтобы учеба занимала у людей 75 процентов их свободного времени, не оставляя пустых часов, когда в голову невольно лезут всякие неприятные мысли, о разлуке с семьей, о трудностях зимы, о приближении встречи с негостеприимным Гренландским морем.
Заблаговременно, еще в летние месяцы, по нашему запросу Управление учебных заведений Главсевморпути передало на «Седова» программы школ механиков третьего разряда и водителей судов водоизмещением до 200 тонн. Радистам пришлось немало поработать в эти месяцы - программы оказались довольно обширными. Курсы механиков были рассчитаны на 1210 учебных часов, а курсы судоводителей - на 780 часов.
Когда стало ясно, что третья зимовка неизбежна, я начал вести с нашими командирами разговоры об организации школ.
Вначале широкие масштабы несколько озадачили Андрея Георгиевича, которому я предложил принять руководство учебной частью. Но потом мне удалось убедить его в том, насколько большое значение может сыграть учеба в жизни коллектива, и после некоторых колебаний он согласился взяться за дело.
Постепенно удалось полностью укомплектовать штат преподавателей: Буйницкий взялся читать лекции по геометрии и русскому языку и вести курс проекционного черчения, Трофимов - паровые котлы и паровые машины, Токарев - двигатели внутреннего сгорания, Соболевский - курс химии, Андрей Георгиевич - устройство и теорию корабля, алгебру и физику, а я - преподавание навигации, лоции, морской практики и политэкономии. Уже один перечень предметов показывает, с каким размахом ставилась на этот раз учеба на корабле.
Когда подготовка к организации курсов была завершена, мы подробно поговорили о проекте организации курсов и условились организовать их всерьез, по-деловому. Тот, кто хочет по окончании дрейфа получать диплом механика или судоводителя, должен будет в эту зиму как следует поработать над собой. Заниматься будем по четыре, по шесть часов в день, не считая времени на приготовление уроков, У кого хватит сил довести дело до конца, тот пускай записывается в школу, а кто на свои силы не надеется, тот может считать себя свободным.
Со всех сторон посыпались вопросы: как будет организована, учеба, где придется сдавать экзамен на получение дипломов, какие права дадут эти дипломы. Чувствовалось, что эта идея заинтересовала, Все поняли, что на сей раз речь идет не о простом кружке, а о настоящей школе, И каждому захотелось принять участие в учебе, чтобы время зимовки не пропало даром. Было довольно заманчиво - здесь, в условиях дрейфа, догнать своих товарищей, которые учатся, на материке.
Утром 30 сентября в кают-компании был вывешен приказ о начале учебного года и тщательно составленное, даже перепечатанное Андреем Георгиевичем на машинке расписание уроков. Люди то и дело подходили к доске, перечитывали расписание, словно не веря своим собственным глазам.
Действительно, такой документ, как расписание уроков, выглядел не совсем привычно на дрейфующем корабле, Но вскоре, когда в кают-компанию внесли классную доску, кусок мела, тряпку и когда в строго определенные часы сюда начали являться преподаватели с классными журналами, все сомнения были окончательно рассеяны, - учебный год начинался точно так же, как в любом училище, без всяких скидок и послаблений, Преподаватели аккуратно отмечали в классном журнале пройденный курс, старосты групп вели учет посещаемости, проводилась строгая проверка знаний.
Небезынтересно привести расписание школьных занятий.
Расписание занятий группы механиков третьего разряда л/п «Седов»:
Часы
Первый день
Второй день
Третий день
Четвертый день
Пятый день
1
Паровые котлы -Трофимов
Политэкономия - Бадигин
Геометрия - Буйницкий
Паровые машины -Трофимов
Двигатели внутреннего сгорания - Токарев
2
То же
То же
То же
То же
То же
3
Русский язык - Буйницкий
Физика - Ефремов
Химия - Соболевский
Устройство и теория корабля - Ефремов
Алгебра - Ефремов
4
То же
То же
То же
То же
То же
5
Физика - Ефремов
Паровые машины - Трофимов
Паровые котлы -Трофимов
Геометрия - Буйницкий
Политэкономия - Бадигин
6
То же
То же
То же
То же
То же
Расписание занятий группы судоводителей
Часы
Первый день
Второй день
Третий день
Четвертый день
Пятый день
1
Навигация - Бадигин
Политэкономия - Бадигин
Геометрия - Буйницкий
Лоция - Бадигин
Морская практика - Бадигин
2
То же
То же
То же
То же
То же
3
Русский язык - Буйницкий
Физика - Ефремов
Навигация - Бадигин
Устройство и теория корабля - Ефремов
Алгебра - Ефремов
4
То же
То же
То же
То же
То же
5
Физика - Ефремов
Метеорологгия и океанография - Ефремов
Морская практика - Бадигин
Геометрия - Буйницкий
Политэкономия - Бадигин
6
То же
То же
То же
То же
То же
В шестой день шестидневки с 20 час. 00 мин. до 21 часа 30 мин. совместные занятия механиков и судоводителей по судовым механизмам - преподаватель Токарев.
Как и следовало ожидать, учеба увлекла людей настолько, что, невзирая на сильную усталость, все занимались весьма прилежно. Расписание соблюдалось строго и неукоснительно, хотя преподавателям часто бывало трудно его выполнять: ведь мы работали в особых условиях дрейфа, когда так часто возникают самые непредвиденные и самые срочные дела. Кроме того, мы не имели никакого права ослаблять научные наблюдения; наоборот, программа их все время расширялась. Но, к чести наших командиров, я должен здесь отметить, что они не жаловались на перегрузку и умело сочетали порученные им научные наблюдения с преподавательской деятельностью.
Занятия в школах начинались сразу после обеда:
Уроки
Время (от - до)
1-й
14 ч. 30 мин. - 15 ч. 15 мин.
2-й
15 ч. 15 мин. - 16 ч. 00 мин.
3-й
16 ч. 15 мин. - 17 ч. 00 мин.
4-й
17 ч. 00 мин. - 17 ч. 45 мин.
5-й
20 ч. 00 мин. - 20 ч. 45 мин.
6-й
20 ч. 45 мин. - 21 ч. 30 мин.
Наши донесения о работе школ механиков я судоводителей вызвали живейший интерес в Москве, и через месяц после начала занятий мы получили телеграмму Центрального управления морскими портами с разрешением образовать квалификационную комиссию во время выпускных экзаменов на звание судоводителей 200-тонников и механиков третьего разряда.
После окончания испытаний эта комиссия должна была составить протокол, который послужил бы основанием для выдачи в ближайшем порту дипломов выдержавшим экзамен. Главсевморпуть утвердил сразу же и состав комиссии: председатель - Бадигин, члены - Трофимов, Ефремов и Токарев.
Когда я сообщил своим слушателям, что они смогут тут же, на корабле, сдать экзамен на право получения диплома, все единодушно решили работать «ад собой еще больше, чтобы успеть до конца дрейфа пройти всю программу. И только ускорение темпов дрейфа, который закончился раньше, чем мы предполагали, сорвало наш учебный план.
Теперь, когда пишутся эти строки, большинство моих товарищей продолжает учебу в более спокойной обстановке; с осени 1940 года они пошли учиться в различные институты. Думаю, что они, так же как и я, не раз будут с признательностью вспоминать часы учебы в нашей тесной кают-компании у железного камелька при свете „фруктовых“ ламп. Именно тогда у наших моряков с особой силой проснулась жажда знаний, которая привела их впоследствии в стены вузов.
Но эта учеба сыграла и еще одну, далеко не маловажную роль; как я и предполагал, она отвлекла людей от мыслей о трудностях третьей зимовки, еще теснее сблизила их, заставила работать еще энергичнее и дружнее.
Арктическая ночь, как всегда, надвигалась очень быстро. Уже 1 октября на небе ясно были видны звезды второй и третьей величины, и в 20 часов заметно темнело. Семь дней спустя мы простились с солнцем - только высокий светлый столб поднялся над горизонтом в том месте, откуда раньше всходило дневное светило. Затем исчезло и это напоминание о далеком солнце, а 16 октября ударил тридцатиградусный мороз, затрещали деревянные части судна, началась пурга, и мы почувствовали себя в привычной обстановке полярной зимы.
Снова заиграли над кораблем призрачные сполохи полярного сияния, снова растворились во мраке окружающие „Седова“ льды, и наш мирок сузился до предела: теперь уже не находилось охотников до прогулок по льду, и даже самые упорные спортсмены расстались с лыжами.
Приближение к Гренландии, стране вечного льда и безмолвия, давало себя чувствовать. Морозы, начавшиеся с первых же дней зимы, были на редкость упорными. Хотя мы на этот раз находились южнее, чем в начале прошлой зимы, температура в среднем держалась на более низком уровне:
Месяц
1938 год
1939 год
Сентябрь
-4,1
-8,8
Октябрь
-12,8
-17,4
В сентябре-октябре 1938 года снег на льду почти отсутствовал. Теперь же метели, намели довольно солидные сугробы, достигшие большой плотности, - некоторые из них свободно выдерживали тяжесть человека.
Устойчивые северные ветры все быстрее и быстрее гнали нас на юг. Уже 16 октября мы навсегда простились с 85-й параллелью и достигли широты 84°42',3 и долготы 28°08'.
Невзирая на быстрый дрейф, льды пока что вели себя вполне прилично. Не в пример прошлому году (Напомню, что в сентябре, октябре и ноябре 1938 года мы насчитали 51 сжатие, причем некоторые та них были настолько серьезны, что угрожали судну гибелью), мы совершенно не наблюдали подвижек. До тех пор, пока льды не пригнали нас к