После слов Нечаева, Туров и Лукашевич переглянулись, но отвечать не торопились, и главнокомандующий продолжил:
– Я учредил создание медали в честь битвы у трех звезд, она так и называется – медаль «Три звезды». Но данная медаль не за саму битву здесь – ею будут награждать за особые заслуги перед человечеством, самопожертвование и воинский успех. И я хотел, чтобы вы подали мне списки, кто из ваших людей заслуживает подобной награды. Но это еще не все. – Он повернулся к ним лицом. – Еще я хотел спросить: как вы умудрились потерять Волкова?
Оба командира «Стальных Волков» просто выпрямились по стойке смирно, не имея ответа на этот вопрос. Нечаев пристально заглянул в глаза каждому, а затем махнул рукой и сказал:
– Знаю, что не виноваты, но все равно это ваш косяк.
– Мы понимаем это, господин главнокомандующий, – за двоих ответил Лукашевич.
– Ладно, потом будем думать, что с этим делать, а сейчас нужно продолжать. – Нечаев движением руки смахнул виртуальную картинку, и перед ним появилась тактическая схема системы обороны Оршу. – Я отрядил десять кораблей обратно в Солнечную систему, они, используя метод Алонсо и Вильсона, доберутся туда за недели три. После чего в Солнечной системе будет организован срочный выпуск малых гиперпространственных маяков, а также сбор, тренировка и комплектование резерва сил планетарного десанта. Где-то через два месяца они двинутся сюда, по пути прокладывая трассу из маяков по методу Алонсо. На все им потребуется от двух с половиной до трех месяцев, чтобы появиться здесь, поэтому за это время нам нужно создать плацдарм на планете.
– Система планетарной обороны еще не подавлена полностью, – заметил Лукашевич.
– Это дело времени, – отмахнулся Нечаев. – Я видел, что творят ваши торпедные платформы, а как вы знаете, стандартных торпед у нас хватает. Оставшийся флот противника, сидя в обороне, не представляет собой угрозы, а каких-то других действий с его стороны я не наблюдаю. Так что, действуя методично, мы выбьем оставшиеся орбитальные щиты. Кстати, – вдруг встрепенулся Нечаев и посмотрел на Турова, – как идет зачистка станции?
– Мы почти закончили, остались несколько ярусов, где еще присутствуют вражеские силы, – незамедлительно доложил Туров.
– Отлично! Мы сможем использовать ее как опорную базу здесь?
– Да, господин главнокомандующий, именно с этой целью Волков и решил стащить станцию из-под носа у противника.
– Хорошо. Еще мне доложили, что на станции в качестве трофеев оказались вражеские корветы без ИскИнов? Научно-технический отдел флота успел мне плешь проесть – говорят, что без внедренных ИскИнов они смогут поставить корабли на ход.
– Так точно, господин главнокомандующий, – улыбнулся Туров. – Десять практически новеньких корвета. Насчет поставить на ход, наши инженеры и техники такого же мнения, но сколько это займет времени, неизвестно, да и зачистка там еще не проводилась.
– Что ж, тогда нам нужно получить больше таких трофеев. Ввиду последних потерь они нам очень пригодятся. В общем, от вас, – Нечаев посмотрел на Лукашевича, – я жду доклада о кораблях вашей эскадры, способных дальше вести боевые действия. А от вас, – он обратился к Турову, – доклад о полной зачистке станции. Кроме этого, вам уже сейчас нужно начать готовить ее к размещению штаба флота, ремонтных баз, казарм и прочего.
– Разрешите выполнять?! – одновременно спросили Туров и Лукашевич.
– Выполняйте!
Оба офицера козырнули и исчезли, а Нечаев подошел ближе к тактической схеме и стал медленно ее поворачивать.
– Итак, посмотрим, посмотрим, – тихо бормотал он себе под нос.
* * *
Створки наскоро установленного переходного шлюза открылись, и в проеме появилась целая толпа людей во флотских скафандрах, но среди них выделялся один человек в необычном боевом скафандре. Принадлежность к «Стальным Волкам» не вызывала сомнений, так как голова волка хорошо выделялась на груди, но вот внешний вид ББС очень сильно отличался от стандартных. Его поверхность как бы пыталась подстроиться под окружающую обстановку и постоянно меняла цвет, и даже казалось, что становилась прозрачной. Также ББС выделялся системой ведения автоматического огня, в виде двух мелкокалиберных пушек, сложенных за спиной, словно крылья, и двумя рядами пусковых контейнеров там же, на спине, для запуска мелких искусственных насекомых.
Человек сделал пару шагов в сторону, чтобы никому не мешать, и стал оглядывать биологическими и электронными глазами шлема коридор, в который попал. Вражескую станцию брали штурмом, поэтому здесь осталось много следов ожесточенных боев. Слева на стене дыра приличных размеров с обугленными краями, вывернутыми внутрь коридора. Множественные следы от попадания пуль, части какого-то механизма, просто вплавленного в пол, причем температура в этом месте была такой, что вокруг пол немного просел. Также повсюду валялись небольшие части амуниции как штурмующих, так и обороняющихся, которые были грубо сметены к стенам, чтобы не загораживать проход. Конечно, здесь уже поработали трофейные команды, поэтому более крупные артефакты были убраны.
Движение по коридору было довольно плотным, причем в обоих направлениях, и человек не сразу обратил внимание на стоявшую в метрах тридцати охрану из двух десантников. Ловко лавируя в потоке движущихся людей, роботов и транспортных тележек, человек добрался до охраны. На их ББС находился выбитый ключ код, для подключения канала связи и получения данных, чем гость и воспользовался. Получив доступ, человек спросил:
– Капитан Маркина, где я могу найти командующего планетарным десантом «Стальных Волков?
Услышав вопрос, оба охранника встали по стойке смирно, и один из них ответил:
– Командующий находится во временном штабе. Вам нужно пройти на плюс восьмой уровень, мэм.
– А где этот плюс восьмой уровень?
– Сейчас мы находимся на нулевом, мэм. На плюс восьмой уровень, можно пройти по установленным пандусам, – десантник указал рукой направление, – либо с помощью лифта. Но рекомендую через пандусы, мэм, быстрее будет.
– Спасибо, рядовой. Продолжайте, – ответила Вероника.
– Да, мэм, – хором ответили десантники и приняли расслабленную позу.
Вероника направилась в указанном направлении и еле сдерживалась, чтобы не разнести эту станцию на кусочки. Внутри бушевал целый ураган эмоций: пустота в душе от утраты, лютая ненависть к пришельцам и желание найти причастных и покарать. Именно последним она и хотела заняться, преодолевая уровень за уровнем, в надежде добраться до того, кто, по ее мнению, виновен в потере Миши.
Поднявшись на плюс шестой уровень, она уже хотела направиться к следующему пандусу, но неожиданно остановилась. Ее привлек мягкий прозрачный внутренний шлюз, установленный на одной из стен коридора. На всей станции атмосфера отсутствовала, но в некоторых помещениях техниками были установлены мобильные генераторы воздуха – такие помещения использовались для работ, которые в вакууме просто невозможны. И Вероника догадалась, куда ведет этот шлюз, а через минут появилось подтверждение – целая вереница медицинских тележек с ранеными проследовала внутрь у нее на глазах. Она на негнущихся ногах медленно подошла к шлюзу и, дождавшись, пока он освободится, вошла внутрь.
Пройдя выравнивание давления, Вероника оказалась в довольно просторном помещении, больше похожем на склад, но сейчас вместо каких-то деталей или амуниции здесь раненые, сотни раненых. Вместе с атмосферой внутри помещения появился и звук – в уши Вероники ворвались крики боли, стоны умирающих и нецензурная брать медицинского персонала.
В таком импровизированном полевом госпитале явно не хватало коечных мест, и многие лежали на полу. Медики сновали между людьми и где просто успокаивали человека, проверяли автоматическую аптечку и шли дальше, где оперировали прямо на месте из-за нехватки мест в операционных, а где-то с мрачными лицами застегивали замок черного мешка. Разбирающийся человек с первого взгляда опознал бы в этих людях экипажи кораблей, так как основными травмами были ожоги и декомпрессия, что характерно при космических боях.
Картина была удручающей, но, как ни странно, увидев боль и страдание стольких людей, Вероника вдруг почувствовала, что злость ушла. Осталась лишь пустота в душе и холодная решимость уничтожать врага.
Она активировала раскрытие шлема, и тот за несколько секунд уполз за спину. Так, в немом молчании, Вероника простояла почти полчаса, собираясь с мыслями и запоминая увиденную картину, пока не услышала за спиной тихий голос:
– Вероника.
Она обернулась и увидела стоящего перед ней Турова, лицо которого выражало тревогу и страх. Он попытался еще что-то сказать, открыв рот, но Вероника шагнула вперед и уткнулась ему в плечо, после чего тихонько зарыдала. И с каждой слезинкой ей становилось легче.
* * *
– Мы не знаем, что нас там ждет, поэтому вспоминайте все, чему мы учились на полигонах. – Иван расхаживал вдоль своего взвода и изрядно нервничал, а инструктаж, который он проводил, был адресован не только его людям, но и самому себе.
– И запомните одну поговорку: патронов много не бывает, бывает больше не унести.
Кто-то в строю хмыкнул, и на лицах парней появилась легкая улыбка.
– Поэтому загружаемся по максимуму – может оказаться так, что пополнения боеприпасов придется ждать долго.
Иван остановился и обвел взглядом своих людей.
– Нам дали три часа, чтобы собраться, а значит, жду вас здесь полностью экипированными через два с половиной часа. – Он повысил голос и добавил: – Бегом марш!
Этот поход в звездную систему врага был, мягко говоря, сплошной импровизацией, особенно части, касающиеся планетарного десанта. Командование решило подстраховаться и выгребло практически все действующие части, даже только что сформированные. Это привело к тому, что десантные корабли оказались укомплектованы сверх положенного штата. Люди находились друг у друга на голове в буквальном смысле, и уже на третий день пути начала вызревать проблема. Человечество на данном этапе развития так до конца и не побороло влияние невесомости на органи