Вот, по-моему, тот результат (т. е. две практически не пересекающиеся концепции), к которому мы с Вл. Вл. пришли на данном этапе изучения проблемы. В одном из писем это отмечала и Н. Б.
Полагаю, что дальнейшее углубление в тему и попытки точнее понять друг друга приведут к новым результатам, обогащающим эстетику и философию искусства.
С дружескими чувствами и добрыми пожеланиями В. Б.
О новых выставках и не только
(09.10.11)
Дорогой Владимир Владимирович,
на прошедшей неделе верстальщица завершила внесение правки в верстку, мы получили сверку и в очень короткий срок проверили ее. Художник-верстальщица нам, к счастью, попалась очень добросовестная. Практически все сделала точно. Понятно, что какое-то количество мелких недочетов допустила. Исправили совместными усилиями. В четверг мы с Н. Б. были в издательстве и подписали верстку в печать. Завтра должны отвезти набор в типографию. В ноябре-декабре можно ожидать и книгу. Будем надеяться, что так все и свершится.
«Синий всадник».
Обложка альманаха работы
Василия Кандинского.
1912
К сожалению, до спокойной и вдумчивой переписки руки никак не доходят. То какая-то бесконечная рабочая суета, то соматические реалии, а теперь вот в Москве открылось множество мелких выставок в рамках 4-й Московской биеннале современного искусства (длится весь октябрь). Главный куратор ее — знаменитый Петер Вайбель, которому Вы посвятили немало страниц в Триалоге. Теперь он все лето обитал в Москве, курировал проект, давал интервью и т. п. Ничего путного и интересного он ни разу, к сожалению, не сказал. Кажется, и биеннале оказалась еще хуже и провальнее, чем все предшествующие. Называется громко: «Переписывая миры».
Уже судя по тому, что для этой биеннале дали какие-то самые захудалые площадки (4-й этаж ЦУМа и некий центр дизайна ARTPLAY на бывшем заводе «Манометр»), можно судить, что не очень все выстроилось.
Василий Кандинский.
Улица.
1909.
Частное собрание
Франц Марк.
Судьбы зверей.
1913.
Художественный музей. Базель
Был пока только в ЦУМе — мало и скучно. Единственное, что привлекает там — фильм об акциях и инсталляциях Ребекки Хорн за последние 10 лет, который как-то схожу посмотрю.
Кроме того, во множестве московских галерей и на всех площадках современного искусства открыты какие-то мелкие выставки и вершатся некие мероприятия современного искусства, обозначенные как специальные проекты и параллельная программа биеннале. Ни знакомых имен, ни каких-то значительных явлений. И отклики даже специальной апологетической прессы весьма сдержанные. Что-то постараюсь все-таки посмотреть и тогда, возможно, напишу подробнее, если будет о чем написать. Ощущение, что везде царит какая-то суетливая пустота.
Кстати, так называется и одна из выставок в ГТГ (на Крымском). Эту, пожалуй, посмотрю.
Кроме того, в Пушкинском идет уже давно выставка Дали из Фигераса, но я был в свое время (несколько лет назад) в самом этом музее, а сюда привезли не самые лучшие, естественно, вещи, да и в самом Фигерасе представлены далеко не шедевры именитого сюрреалиста. Там много кича. На эту выставку пока не ходил. Стоят огромные очереди. Однако схожу, конечно. По некоторым понедельникам выставка открыта только для специалистов. А вот в музее Личных коллекций (самостоятельная часть Пушкинского) на днях открылась выставка живописи из Ленбаххауса, связанная с «Синим всадником». Эту, конечно, сразу же посетил. Ленбаххаус-то все еще закрыт. Так что этой весной его не удалось увидеть в Мюнхене. Симпатичную выставку графики из его собрания видел в Альбертине в Вене, а вот теперь и живопись (в основном Кандинского, но есть и все остальные) привезли в Москву. Очень приятная выставка. Настоящее искусство никогда не надоедает, но каждый раз дает новые импульсы и доставляет неописуемую радость.
В Инженерном корпусе Третьяковки открыта большая выставка Бориса Григорьева. При этом много вещей привезено из Парижа и собрано из частных коллекций. Это тоже очень приятная выставка. Он не великий художник, естественно, но обладающий своим, хорошо узнаваемым лицом. У нас же постоянно экспонируется лишь несколько его работ. Так что эта выставка тоже доставила удовольствие и дала полную информацию об этой фигуре начала прошлого столетия.
В общем, осень в Москве достаточно интересна на выставки. Есть куда сходить, хотя чего-то выдающегося не видно.
Однако не мне роптать на это, если вспомнить мои путешествия этого года по памятникам высочайшего искусства, начиная с Аджанты и Эллоры и кончая многими крупнейшими музеями Европы. Один перечень мест (Вена, Зальцбург, Мюнхен, Фрайбург, Базель, Флоренция, Равенна) музыкой звучит в сердце каждого эстета…
Вот только выбраться к компьютеру да заняться более серьезными темами нашей переписки пока, увы, не удается. Однако надежды даже седобородых юношей питают. Всё еще впереди.
Tutto bene, друг мой.
Жду Ваших писем и весточек о выставках и вообще Ваших художественных и духовных впечатлениях, откровениях etc.
Обнимаю. В. Б.
(11.10.11)
Дорогой Виктор Васильевич,
рад, что наш Мамонт подает признаки жизни и, судя по Вашему письму, скоро намеревается покинуть тесную клетку издательского Зоопарка, чтобы забродить по московским книжным тропам. В добрый путь!
Рад также своей старческой прозорливости: я было начал в сентябре большое письмо о выражении и символе, но почувствовал, что моим московским собеседникам сейчас не до Триалога, и вовремя остановился. Остался один фрагмент, так сказать, запев к большому разговору. Если хотите, могу его как-нибудь выслать. Он посвящен чисто «техническим» вопросам.
Будем надеяться на более благоприятные времена.
В отличие от Москвы выставочная жизнь в Берлине приближается к нулевому уровню. Теперь в Bode-Museum, правда, открыта выставка «Gesichte der Renaissance» («Лики Ренессанса»), но попасть на нее совершенно невозможно. Стоят длинные очереди. Выстаивать их не имеет особого смысла. Гвоздь выставки — привезенный из Кракова леонардовский портрет «Девушки с горностаем», а так, большинство вещей из берлинских и дрезденских и прочих собраний. Представлено 150 ренессансных портретов. Не совсем понятно, что вызвало такой ажиотажу публики. Большущая очередь выстроилась и в Pergamon-Museum. Там какой-то умелец изготовил огромную панораму Пергамона. Словом, panem et circenses.
Желаю Вам доброго здоровья и творческих вдохновений!
Привет Н. Б. и Л. С.
С касталийским приветом Ваш В. И.
(12.10.11)
Дорогой Виктор Васильевич,
Ваше августовское письмо побудило меня к новым размышлениям о собственном понимании проблемы символизации (выражения). Мне показалось, что лучше всего было бы начать с расчистки поля, на котором проходят наши рыцарские турниры (в молчаливом присутствии Прекрасных Дам), дабы избежать ненужных помех. Я усердно принялся за дело, но потом мне показалось, что вам всем теперь не до турниров. Начатое письмо осталось фрагментом, все же имеющим некоторую закругленность. Ободренный Вашим интересом к этому фрагменту, посылаю его в надежде, что мы, когда придет благоприятное время, все же вернемся к нашему разговору.
С братской любовью В. И.
(23.10.11)
Друг мой,
простите меня великодушно. Только сегодня смог внимательно прочитать Ваше последнее письмо и возрадовался духом, и возликовал.
При всем Вашем закономерно нехилом часовом заводе, Вы умело сдерживаете сложнейшей структурой и немалой массой разумных шестеренок спуск туго закрученной пружины эмоционально-разумного протеста и многомудро и неспешно подтверждаете в очередной раз родство наших душ и даже большинства ментальных образований при некоторой словесной разноголосице. Спасибо. Все именно так! И нам есть еще о чем спокойно и плодотворно размышлять за виртуальной чашкой кофе с коньяком в уединенном саду лирических настроений, философских откровений и духовных озарений. Дай-то, Господи!
Однако суета — наш крест, часто и в какой-то мере вполне терпимый, но все же отвлекающий от чего-то (возможно, сие иллюзия) более существенного.
Эти недели читал какие-то диссертации, писал на них отзывы, что-то редактировал, ходил на всякие выставки, а здесь подоспела и верстка (как всегда у меня, увы! — огромная) Древнерусской эстетики. Текст вроде бы в основе своей старый и давно опубликованный, а все-таки не могу его еще раз внимательно не перечитать (да еще вскоре придет и его очередная правка корректором, которую тоже надо будет править)…
Так что войдите в положение и простите.
Не могу пока написать ничего путного (даже и подумать-то) в русле наших важных бесед. Однако в трансцендентальном человеке (по выражению Бердяева) моем давно что-то зреет и пытается пробиться на уровень внешнего выражения. Бог даст, когда-то мы дадим ему такую возможность…
Обнимаю и надеюсь все же на скорое возвращение в уютное виртуальное триаложное кресло.
Радующийся нашему единомыслию на метафизических уровнях
Ваш брат В. Б.
(09.12.11)
Дорогой Виктор Васильевич,
наш Мамонт — несмотря на свои внушительные размеры — оказался очень уютным и покладистым зверем. Его приятно подержать в руках. Во время болезни (простуды, подхваченной в замке и затем — по возвращении — коварно перешедшей в бронхит) я часто с ним общался и испытал от этого немало радости. Наверное, и другие собеседники испытывают нечто подобное.
На досуге перевариваю парижские и замковые впечатления. В Париже полностью выполнил намеченную программу и посвятил много времени изучению Моро и других символистов. В Лувре отловил несколько уникальных Сфинксов. Теперь в музеях можно фотографировать, и мне удалось зафиксировать несколько уникальных экземпляров этой породы.