Риоха промолчал. Впрочем, они оба понимали, что в нынешнем его виде шансы у Рауля вернуться в строй были не выше, чем… чем что, в голову никак не приходило. Чем у мичмана Златовича без аномалий добраться до гальюна после попойки?
— Быстрее так быстрее, дело твоё.
— Только не повторяй мне эту мантру, что если бы меня не достали из банки, я бы так до сих пор и лежал в криокамере снулой рыбкой. Жизнь лучше, чем не-жизнь, ага.
Нет большей гадости, чем попрекать коллегу его же собственной биологической смертью.
— А я не повторяю, — хмыкнул в ответ Риоха, — мне одного раза было достаточно. Но ты же видел расписание шлюзований. Мы с Мартинесом и вдвоём за глаза справляемся. Работы нет, все сменные бригады отправлены в криосон после того скандала. Ещё не хватало мне, чтобы операторы за лид-контроль подрались. Не в мою смену!
— Можно подумать, в таком виде я вам полезнее.
Кабесинья-третий сделал широкий жест, проводя вдоль себя ребром ладони, как бы сканируя своё затянутое в бандажи тело или же предъявляя его к опознанию.
Но Риоху этим нехитрым риторическим приёмом было не пронять.
— Моё дело простое. Приказ был выделить опытного оператора для проведения переговоров. Опытнее тебя никого не было. Уж извини, что я тебя настолько ценю как профессионала.
Кабесинья-третий в ответ на тяжеловесную похвалу лишь желчно усмехнулся.
— Ну спасибо на добром слове, кушайте теперь, не обляпайтесь.
Но Риоха уже посерьёзнел.
— Зря ты так к этому относишься. На кону этих переговоров — судьба нашей станции, и не только её. Это серьёзная работа и просьба отнестись к ней соответственно.
— Есть, сорр, — устало махнул рукой Кабесинья-третий. — Только я всё равно не понимаю, в чём суть моего сидения на этих собраниях. С тем же успехом ты там мог бы присутствовать, благо сам же говоришь, что работы толком нет.
Виртуальный образ Риохи тут же приободрился, водружая ногу на ногу и принимаясь рассуждать.
— Сразу видно, что ты социальную психологию сдавал «на отвяжись». Люди существа стайные. Им важен тесный зрительный контакт, они во многом принимают решения исходя не из формальной логики или прямых интересов, но как результат некоей групповой динамики. Потому никакие переговоры не бывают успешны без встреч лицом к лицу.
— Как, интересно, они привлекли к подобным встречам контр-адмирала Финнеана? Он же, как и почти все вояки, тоже консерва.
Тут Риоха почему-то во всё горло хохотнул, как от хорошей шутки.
— Вот и посмотришь. Да ты не волнуйся, ничего там особенного не планируется. Посидите, языками почешете. И лично тебе я бы советовал при этом помалкивать, — внезапно забеспокоился оператор.
— Да уж как-нибудь помолчу. А кто там, кроме нас двоих, будет присутствовать?
— Это как раз самое интересное. Два барристера журидикатуры Тетиса, по представителю от прочих Семи Миров, возможно, кто-нибудь от Большой Дюжины, большинство я ещё в глаза не видел, но это всё не страшно, главное — кто прибыл со стороны так сказать оппонентов.
На этом месте оба сделали кислые мины.
— Не самолично ли адмирал Таугвальдер пожаловал, часом?
— Не всё так плохо. Железную Сидушку, на наше счастье, им хватило ума держать от переговоров подальше. Он будет присутствовать удалённо. Но случаются гости и поинтереснее.
Интереснее вояки, чуть было не открывшего огонь в ЗВ «Тсурифы-6». Как много Кабесинья-третий всего проспал.
— Куда уж интереснее.
— Как тебе такой вариант — эффектор на борту нашей станции?
Рауль чуть не поперхнулся.
— Что ж не лично Соратник? Или кто там, Хранитель?
— Ты зря сомневаешься. Сутки назад по бортовому времени прибыл. Точнее, прибыла́ — с ударением уточнил Риоха, — на «Лебеде» Воина.
— И он тоже решил почтить нас своим вниманием? Я так понимаю, что Конклав — тоже вполне себе участник конфликта.
— Ну, ты не поверишь, но Адмиралтейство тут же попросило Воина незамедлительно станцию покинуть. Именно потому что он — самая что ни на есть спорная сторона переговоров. В итоге «Лебедь», так сказать, доставил пассажирку и тотчас покинул субсвет.
— Спасибо и на этом.
Интересные дела творятся.
— Я одного не пойму, — Кабесинья-третий исподлобья следил за руками призрака, аккуратно сложенными у того на коленях, — как вы вообще довели до такого?
— До какого? — даже не дрогнул. У операторов существовала неизживаемая, почти спазматическая реакция в кризисные моменты. В случае непосредственной опасности станции они тотчас переходили в форсированный режим одним щелчком контрольных колец. Не таких, как сейчас блестели на фалангах Рауля, но даже виртуальные кольца инстинктивно стучали друг о друга в особом, легко узнаваемом ритме. Но ничего подобного сейчас не происходило.
Как будто Риоха вовсе не относил ту ситуацию к числу угрожающих.
— Ты понимаешь, о чём я. «Тсурифа-6» оказалась в эпицентре самого настоящего мятежа. Случилось то, о чём никто даже помыслить не мог. Так как вы вообще довели до такого?
Риоха лишь чуть кривовато усмехнулся в ответ.
— Ты так говоришь, будто я принимал в происходящем какое-то активное участие.
— Не юли. Ты не только принимал участие, но и стал в результате ключевым игроком во всём этом бардаке.
— Это каким же образом?
Глядите, ему и правда любопытно.
— Именно ты под угрозой лишения аккредитации на всех станциях Сектора заставил Таугвальдера захлопнуть орудийные порты.
— Допустим. Ты бы поступил иначе?
— Я не знаю, как бы я поступил. Я к тому времени прочно застрял между жизнью и смертью, продолжая своё существование исключительно в виде собственного бэкапа, тебе это тоже не впервой, Риоха-пятый, — добавил Кабесинья-третий с нажимом, — но для меня всё случившееся остаётся одной большой загадкой ровно с момента моего нештатного пробуждения вот в этом глупом теле.
С этими словами он снова выразительно сделал жест ладонью.
— И опять я слышу какой-то невысказанный упрёк, с которым я не согласен.
Риоха разом сделался собран и твёрд. Шутки кончились.
— Ты исполнил свой долг в прошлой жизни. Ты вернулся в следующей также с целью исполнения своего долга. Для которого ты и появился на свет в ретортах Эру. Тут мы с тобой одинаковы. И когда настал момент мне принимать решение, для принятия которого, к слову, мне и были даны полномочия как дежурному оператору «Тсурифы-6», я не стал мешкать и необходимое решение принял.
— Тем самым подставив станцию по удар и сделав её ещё одной стороной конфликта.
— Неправда. Стороной конфликта она стала в тот момент, когда из дипа на нас начал проецироваться импактный дождь обломков Лидийского крыла.
— Так что, ты тоже считаешь, что во всём виноват Финнеан?
— Я этого не говорил. А вот тот, кто отправил его флот за Ворота Танно, должен мне несколько ответов на вопросы. Жаль только, что улетел.
Любопытно. Судя по его базовой моторике, только в этот момент диалога Риоха начал испытывать искренние эмоции. Всё, что говорилось ранее, было лишь словесной мишурой.
— То есть ты во всём винишь Воина?
— Неважно. Главное, чтобы истинный виновный всего случившегося всё-таки нашёлся.
— А, так это всё-таки не переговоры, а тот самый, упорно отрицаемый тобой трибунал?
— Ни в коем случае. Но лично я буду тщательно следить за всем, что на этих ваших заседаниях будет произноситься и подразумеваться.
Ничего, и кроме него найдутся… наблюдательные. Те насупленные парни с Тетиса выглядели весьма решительно. И глобулы их уж точно не упустят ни слова. А вот ты, брат-оператор, что-то не договариваешь.
— Звучит не так, будто тебе просто нечем заняться. Я бы даже сказал, что ты уже решил для себя, что и где искать.
— Скажи прямо, ты думаешь, что я от тебя что-то скрываю?
— Ну почему же, — Кабесинья-третий потратил пару секунд, подбирая слова, — мне кажется, что ты можешь вполне не нарочно упускать нечто важное. Нечто такое, что представляется тебе само собой разумеющимся, но мне оно при этом попросту не известно. Что-то из того, что случилось между моей физической смертью и моим же преждевременным возвращением три года спустя.
Риоха вполне достоверно затряс в ответ головой, изображая недоумение.
— Что бы это могло быть, такого, что не отображалось бы в общедоступных базах и требовало непременного получения каких-либо сведений от меня лично и никак иначе? Потому что только так бы я мог это всё, хм, так упорно упускать.
— Например, ты мне так и не объяснил, что Лидийское крыло вообще делало за Воротами Танно.
Риоха в ответ лишь сделал большие глаза.
— Но я тебе рассказывал и про триангуляцию, и о пропавшей группе доктора Ламарка.
Подождал, вздохнул и пошёл с самого начала.
— Всё собственно и началось с того, что от них пришёл маяк с координатами. Тут все словно с ума посходили. Четыре ПЛК контр-адмирала Финнеана врубают прожиг, за ними в погоню бросается флот адмирала Таугвальдера, между ними мечется «Лебедь» Воина, начинается полная неразбериха, наша станция остаётся без энергии — первторанги же все ушли, бакены Цепи это всё едва пропускают обратно, в субсвет вместо походного ордера валится каша из импактной шрапнели и уцелевших крафтов, мы с ребятами едва выстраиваем в пределах ЗВ хоть какой-то порядок, и тут возвращается эта самая четвёрка во главе с «Тимберли Хаунтед» контр-адмирала Финнеана, в конце концов, пересмотри ещё раз записи, всё же задокументировано!
Риоха, произнося эту тираду, начал постепенно распаляться.
— И ты прав, я до сих пор не знаю, что на самом деле у них там стряслось, ни Финнеан, ни тем более Таугвальдер мне не докладывают, но это не потому, что я что-то скрываю!
— Вот опять ты за своё. Я не утверждал, что ты что-то скрываешь. Но мне со стороны всё-таки виднее. Вы все находились внутри, вы наблюдали этот дурацкий мятеж в развитии. И потому вы не говорите о главном.
— О чём же?
— О том, что послужило спусковым крючком конфликта.