Чёрная мантия из янгуанского шёлка и напудренный парик поверх вспотевшей лысины — пингвин как он есть. С тем же успехом уважаемый сир мог бы припереться сюда в балетной пачке или же в парадном облачении Мамы Римской — менее удачно сливаться с окружающей грубой действительностью ему бы при всём желании не удалось. И чего это его занесло на противоположный конец станционного рукава?
При ближайшем рассмотрении старпом Коё даже узнал заглянувшего на огонёк переговорщика. Это был сам глава делегации Порто-Ново гранд-инженер сир Роб ван Дийк, его было легко узнать по горбатому носу и стрекозиным очкам.
Диалог, между тем, окончательно перешёл все грани разумного. Ван Дийк кричал что-то про «угнанный саб» и «вы за это ответите, контр-адмирал». Далее его голос окончательно срывался на визг и становилось вовсе не понятно, чего он от Финнеана хочет. Сам контр-адмирал стоял перед ним, как скала, и только время от времени отрывисто командовал «прекратить!» и «негатив!»
Старпом Коё, помня директивы майора Акэнобо, в перебранку вмешиваться не стал и вообще сделал вид, что ничего значимого не происходит, проследовав мимо своим курсом, тем более что ситуация вмешательства не требовала вовсе. Проорутся и начнут всё сначала, можно подумать это у них впервые.
Но сама мизансцена была последнее время настолько привычной, что старпом Коё, пожалуй, не слишком удивился бы даже банальной потасовке с битьём морд, хотя, конечно, начистить рыло бипедальному дрону, да ещё и неминуемо выхватив от него в ответ, это была бы не лучшая сатисфакция для сира гранд-инженера.
Впрочем, плевать, пусть сами разбираются во всём этом навязшем на зубах переговорном тупике. Дело старпома Коё состояло в том, чтобы качественно заменить на мостике запропавшего майора Акэнобо, остальное же — к чертями космачьим, пусть у них голова болит.
Или нет. Коё не без удивления пронаблюдал в углу поля зрения пульсирующий маркер личного вызова. Это ещё что такое. С ним только что попытался связаться ровно давешний сир.
Машинальным движением колец сбросив вызов и переставив входящий канал на «не беспокоить», старпом поспешил вернуться к миграции, благо оверкиль благополучно завершался и можно было начинать фазировать маршевые.
В навигационном канале тут же стартовал речитатив перебранки навигаторов и диспетчерской вышки. При такой невысокой энерговооружённости каждый случайный импульс в кормовом конусе мог наделать бед, так что старпом Коё на следующие полтора часа с головой погрузился в подробности выхода на рейд, перепроверяя каждую директиву и удерживая бортовых кволов от вмешательства в процесс. Сегодня их ку-тронные нейросети пускай поучатся, как это делает живой спец. И лишь когда тактическая активность снизилась до привычного минимума, передавая мастера рубке «Альвхейма», Коё вновь обратил внимание на требовательный вызов.
Надо же, не унимается.
«Ну, что вам? Говорите быстрее!»
На том конце запутанного фотонного тракта на долгих несколько секунд застыли, не зная, как реагировать на столь напористое начало.
«Эм, простите, капитан Коё?»
«Со, сир Ван Дийк, здесь капитан Коё, чего вы хотели?»
«Простите, капитан, должно быть, вы сейчас заняты».
Ну надо же какие мы глазастые.
«Переходите к делу или я отключаюсь».
Пусть знает, кто здесь главный.
«Хорошо, перехожу. Я бы не стал вас беспокоить, но квол вашего непосредственного командира майора Акэнобо…»
«Апро, майор недоступен для связи, можете обращаться ко мне как к его старшему помощнику».
«Эм, хорошо, не могли бы вы уточнить, капитан, когда майор сможет со мной переговорить?»
«Негатив, сир, эта информация мне не известна».
«Но он хотя бы на станции?»
«Не уполномочен отвечать на подобные вопросы».
Ван Дийк помолчал, жуя тонкими губами.
«Но что-то же вы мне можете рассказать?»
«Задавайте вопросы, сир, только поскорее».
Гранд-инженер тяжко вздохнул.
«Давайте так, у меня есть веские основания подозревать, что майор Акэнобо возглавил экспедицию, самовольно отправившуюся на разведсабе «Вардхамана», вероятнее всего, за пределы Сектора Сайриз в направлении Ворот Танно, доказательств тому у меня достаточно, но никто не хочет мне подтвердить очевидное, все только делают вид, что не понимают, о чём речь, начиная с…»
«Вам следует обратиться по этому поводу в канцелярию контр-адмирала Финнеана, например, непосредственно к штаб-капитану Сададзи».
«…начиная с вашего контр-адмирала».
«Тем более, я не могу вам ничем помочь в обход прямых запретов командования».
«Хорошо, поступим иначе, я вам сейчас кое-что скажу, а вы постарайтесь передать это вашему командованию близко к тексту».
«Апро, сир. Но я бы вам рекомендовал обращаться непосредственно…»
«Да-да, я понял. В канцелярию. Так вот, по нашим сведениям разведсаб «Вардхамана» под командованием капитана Курца, ранее приписанный к флоту адмирала Таугвальдера, был официально зафрахтован у Адмиралтейства на обратном рейсе с Порто-Ново для доставки некоего груза одному из гостей станции «Тсурифа-6», однако по завершении рейса вместо того, чтобы поступить в распоряжение CXXIII флота, разведсаб, вероятнее всего, с майором Акэнобо и доктором Накагавой на борту покинул станцию в неизвестном направлении. Это то, что нам известно определённо».
«Насколько я помню, именно это вы с контр-адмиралом тогда на погрузочной палубе и обсуждали. Чего вы хотите от меня?»
«А, так это были вы. Теперь припоминаю. Капитан Коё, ситуация на станции и без того плачевная, вам ли не знать, зачем вы её ещё и усугубляете?»
«Не могу знать! А в чём состоит плачевность?»
«Можно подумать, не вы решили всё-таки разгрузить «три шестёрки» без крайней на то необходимости!»
«Насколько я понимаю, анализы воды с лихтер-рудовоза пришли, приказ на разгрузку поступил в точности согласно правилам таможенного контроля».
«Вы издеваетесь?»
«Негатив, сир!»
Капитану Коё и правда было интересно, когда собеседник всё-таки сорвётся. А так пусть его задаёт любые вопросы, наше дело служивое, то есть наше дело маленькое.
«Вы отдаёте себе отчёт, чем вы рискуете, пуская в доки корабль неизвестного происхождения?»
«Почему неизвестного? Если верить докладам, ваши спецы не опровергали того факта, что оба спущены со стапелей Порто-Ново, мы просто не знаем, почему их два».
«Вы, видимо, не в курсе, что рэк настоящих «трёх шестёрок» недавно обнаружен на полпути от Порто Ново в квадрант Ворот Танно?»
Как интересно. Старпому Коё о подобном не докладывали.
«И что это меняет?»
«Это меняет всё! У вас под боком теперь тикает часовой механизм неизвестной природы, и чем всё это кончится, мы с вами можем только догадываться».
«А контр-адмирал в курсе?»
«Ещё бы он был не в курсе, эта новость нам фактически сорвала очередной этап переговоров!»
А никто и не огорчился, хмыкнул про себя Коё. Впрочем, можно язвить сколько угодно, однако теперь слова сира гранд-инженера старпома начали беспокоить всерьёз.
«Но почему лихтер, в таком случае, был допущен в доки?»
«Сами себе скажите. Потому что иначе всей этой станции конец. И ваше командование об этом прекрасно осведомлено. Иначе бы оно не дало аппрува сперва на авантюру с «Вардхаманой», а теперь и на разгрузку аквы с лихтер-рудовоза».
«А вы — слишком осведомлены о проблемах станции для случайного переговорщика от Порто-Ново».
«А я не просто переговорщик, как вы заметили. Я эту станцию строил. И я был бы крайне заинтересован в том, чтобы она в итоге уцелела».
«Если бы это давало вам какие-то особые права, все эти затяжные переговоры бы не понадобились, не так ли?»
Гранд-инженер промолчал, жуя тонкими губами.
«Вы были бы последним, к кому я бы обратился за разъяснениями по этому поводу. Но, к несчастью, операторы этой станции отчего-то также не желают прислушиваться к моим советам».
Меньше апломба, и люди к тебе потянутся, усмехнулся про себя Коё.
«Вы хотели бы что-нибудь добавить к уже сказанному, сир Ван Дийк? А то у меня финальная фаза миграции приближается, и, с вашего позволения, я бы хотел вернуться к своим основным обязанностям, если вам и правда дорога эта станция».
«Только одно — если ваше командование и правда, как мы подозреваем, решило начать собственное расследование событий вокруг триангуляции фокуса, я бы посоветовал контр-адмиралу Финнеану не пренебрегать нашей помощью и участием. Лучше действовать сообща, чем заниматься подобной вопиющей самодеятельностью».
Можно подумать, что на фоне обвинений в мятеже это играло хоть какую-то роль. Как говорится, сгорел бустер, гори и лихтер.
«Постараюсь донести эту мысль до контр-адмирала».
«Прощайте, капитан».
«Гранд-инженер».
На этом вызов был, наконец, разорван, и старпом Коё вновь погрузился в подробности происходящего в недрах тактической гемисферы. Там грузная туша «Альвхейма» уже ворочалась на входе в причальный канал растопыренных щупалец космической актинии, осталось завершить начатое — заново выстроить ордер в завершение миграции.
Однако покуда навигаторы тараторили своё, устраивая короткие перебранки в поисках идеальной тактики маневрирования при отдаче швартовых направляющих, старпом Коё отчего-то не пожелал в них участвовать, ограничиваясь отрывистыми «апро» и «негатив». Его всё больше беспокоили слова Ван Дийка, коллапсар ему в печень.
И дело было даже не в том, что, похоже, контр-адмирал не только не спешил выбираться из всей этой заварухи с мятежом, но с каждым новым раундом бессмысленных «переговоров» всё сильнее погрязал в болоте межпланетного политикума.
С одной стороны, а какое старпому Коё до того дело, а с другой — он продолжал испытывать по поводу случившегося какое-то всё более явное беспокойство. И проблема была не в том, что переговоры в тупике, и не в мистических дублях «трёх шестёрок», а в самой постановке вопроса — станция всё ещё под угрозой. И с каждым днём, очевидно, опасность только возрастает.