Черт подери! Ханне потребовалось потратить несколько драгоценных минут на уговоры Йорна преследовать беглянок на скутере. Ханна же, к сожалению, по-прежнему не могла управлять снегоходом одной рукой, так что ей опять пришлось прижаться щекой к облаченной в шикарную куртку спине Йорна. Кстати, Йорн возражал не против самой погони, а против того, чтобы оставлять тяжелораненого на диване в удаленной от поселка хижине. К счастью, сам Виктор высказался в пользу преследования – по всей видимости, основным его мотивом была мысль о том, что жизнь Маргрет по-прежнему находится в опасности. Разумеется, Ханне следовало бы самой предложить остаться ухаживать за раненым, однако отправлять Йорна одного, с поврежденной ногой и практически нулевой информацией об Элле и женщине с собакой, было бы сущим безумием. Кто она, эта женщина с собакой? И что связывает ее с Эллой? Имеет ли она какое-либо отношение к убийствам Тора и Гисли? Ханна обратила внимание на то, что нога Йорна снова стала кровоточить, капли крови стекали по ней и уносились в вечную ночь, оставляя на снегу красный пунктирный след – ни дать ни взять болезненный вариант «Гензеля и Гретель»[48]. Она зябко поежилась. Холод пронизывал все ее тело до костей, а усталость была уже в одном шаге от нервно бьющегося сердца. К счастью, хоть ориентироваться было легко – две лыжные колеи, ведущие к деревне, были прекрасно видны. Через четверть часа они достигли конца лыжни, а также окраины деревни. Перед ними расстилалась гавань, холодная и освещенная лишь фонарями рыбацких суденышек и маленьких закрытых ресторанчиков. Йорн остановил снегоход. В гавани снега практически не было, и следы лыж здесь терялись. Ханна огляделась по сторонам. Куда же они могли пойти? Она обернулась к Йорну.
– Что, черт возьми, им понадобилось среди ночи в гавани?
– Может, все это для того, чтобы заманить нас в ловушку? Отсюда они могли двинуться в каком угодно направлении.
Йорн сделал широкий жест рукой, чтобы подчеркнуть бесконечное количество возможностей сбежать отсюда, не оставив ни единого следа, как по суше, так и по морю и даже по воздуху. Последнее, несмотря на наличие в нескольких километрах отсюда небольшого аэропорта, представлялось маловероятным, да и то, что они продолжат свой путь в такую погоду по суше, казалось неоправданно безрассудным решением. С другой стороны, они преследовали тех, кто стрелял в Йорна и Виктора и, по-видимому, имел на своей совести несколько убийств. И все-таки Ханна считала, что остаются лишь две реальные возможности: либо беглянки хотят спрятаться где-то в деревне, либо собираются уходить отсюда по воде. Она соскочила со скутера.
– Блин! Жаль, что у нас нет адреса этой женщины с собакой.
– К сожалению, это бы нам вряд ли помогло. Я имею в виду, что, если бы ты стреляла в двоих, один из которых к тому же местный участковый, ты бы не стала возвращаться домой и, сидя на диване и закинув ноги на журнальный столик, спокойно дожидаться появления полиции. Нет, вероятно, дом – это последнее место, где мы можем найти кого-то из них. Все годы, проведенные мной за сбором материалов, подсказывают мне это.
Ханне пришлось напомнить себе, что теперь они союзники, и подавить желание нажать пальцем на большую рану на ноге Йорна, которая, было видно, причиняла ему немалую боль. Тем не менее мысленно она снимала перед ним шляпу за его последовательность. Даже в критические ситуации ему удавалось по-прежнему ее раздражать. Однако, к сожалению, он был абсолютно прав. Действительно, они безнадежно зашли в тупик, и Ханна чувствовала себя на грани отчаяния.
– Ну и какие у тебя будут блестящие идеи по поводу того, что нам делать дальше?
– Мы могли бы осмотреть гавань. Должна же быть какая-то причина, почему они пришли именно сюда. Здесь много сараев, в которых вполне можно спрятаться.
– Ну да, или рыбацких лодок.
Ханна безнадежно осмотрелась по сторонам. Гавань была забита большими и малыми рыбацкими суденышками, которые, похоже, собрались здесь по причине плохой погоды. Им потребуется несколько часов, чтобы осмотреть здесь все. Взгляд ее упал на Йорна, который как раз с трудом перекидывал раненую ногу через скутер, и она вынуждена была скорректировать собственные мысли. С учетом их жалкого состояния, на то, чтобы обследовать занесенные снегом суда, у них уйдет несколько дней. И это не говоря уже о том, что они попросту не смогут забраться в трюмы и рулевые рубки. Нет, из этого ничего не выйдет.
– Эх, если б только нас было больше…
Говоря это, Йорн, разумеется, обращался к самому себе, однако Ханна моментально ухватилась за эту идею. Ну да, конечно! Если бы им удалось привлечь достаточное количество жителей деревни, они смогли бы обыскать все здесь за сравнительно короткое время. Да и, кроме того, наладить своего рода систему оповещения на случай, если кто увидит двух покидающих деревню женщин.
– Гениально!
Ханна хлопнула Йорна по плечу.
– Отправляйся в деревню к Кожаному Жилету. Он сможет собрать группу односельчан, и тогда просто нужно будет начать с одного конца гавани. Если нас будет пятнадцать-двадцать человек, то это не займет много времени.
Йорн скептически посмотрел на нее.
– Во-первых, кто такой Кожаный Жилет? И во-вторых, ты что, совсем свихнулась? Мы не можем посылать гражданских играть в прятки с двумя вооруженными убийцами.
– Скажите людям, чтобы они прихватили с собой ружья и ножи для разделки мяса. А Кожаный Жилет – владелец «Браггина», он живет над баром. Передай ему от меня привет.
Йорн покачал головой.
– А ты пока чем займешься?
– Начну потихоньку обыскивать лодки. Мы не можем терять время.
Ханна лишь на мгновение позволила себе посмотреть вслед Йорну, который исчез на своем снегоходе в направлении деревни, а затем снова перевела взгляд на рыбацкие суда. Ей приходится действовать по системе, и поэтому в качестве отправной точки поисков она выбрала катер, находящийся примерно в центре гавани. От него она собиралась двигаться направо. Не без доли страха она поднялась на борт раскачивающейся лодки и сразу же поняла, как это трудно – удержаться на ногах, имея лишь одну здоровую руку. Палуба была покрыта коркой снега, и Ханне пришлось отчаянно цепляться за поручни, чтобы не поскользнуться. Она поковыляла к рулевой рубке, одновременно пытаясь разглядеть следы. Их не было, однако она на всякий случай заглянула в окно рубки, а также засунула голову в незапертый трюм. Ничего. Ей с трудом удалось спуститься с катера, однако вышло это чересчур медленно. Если ей придется так же неуклюже бродить вокруг всех суденышек, она никогда ничего не найдет. Она еще раз оглядела все лодки, пытаясь заметить хоть какие-то признаки людей или, по меньшей мере, определить причину, по которой кто-то захотел бы спрятаться именно на этой посудине. Если преступницы вообще на лодке. Она прекрасно понимала, что они с Йорном вполне могли ошибаться, и тогда весь их план окажется пустой затеей. Может, ей просто дождаться Йорна с подкреплением? Что она сможет сделать, если вдруг найдет Эллу и эту женщину с собакой? Уговорить их сдаться? Постепенно она стала понимать, что задуманная ими миссия безнадежна, однако тут она услышала какой-то звук. Женский голос. Ханна повернулась в этом направлении, и ей показалось, что она видит какой-то силуэт на судне, которое было пришвартовано в тускло освещенной части гавани. Переведя дух, она двинулась в эту сторону.
54
Ханна остановилась перед рыбацким катером, возле которого, как ей казалось, она заметила крадущуюся фигуру. Действительно ли это здесь? И что ей делать, если она и вправду найдет то, что ищет? Преодолев страх, она взобралась на борт. Налетел порыв ветра, и ей пришлось вцепиться в поручни, чтобы хоть немного сориентироваться. Катер – это, пожалуй, было мягко сказано. На самом деле судно было больше похоже на современный траулер, пусть и некрупный, но все же достаточно большой, чтобы вылавливать из моря целую уйму рыбы. И достаточно большой, чтобы на нем можно было спрятаться. Ханна взглянула на рубку, но ничего не увидела, однако затем заметила следы на снегу. Или скорее след – след волочения. Как будто кто-то тащил за собой мешок – или человека. След был слегка запорошен свежевыпавшим снегом, поэтому Ханна его не сразу увидела. Это свидетельствовало о том, что он появился несколько часов назад, еще до того, как снегопад прекратился. Какое-то мгновение она еще колебалась, действительно ли это та лодка, на которой она видела движение, однако затем обратила внимание на совершенно свежие следы, аккуратно расположенные у самого борта судна. Видно было, что следы оставили два человека. Ханна медленно двинулась по следам, которые, как и полоса волочения, вели к рулевой рубке. Она крепко вцепилась в поручни, утешая себя надеждой, что вскоре все это закончится.
Ханна поняла, что зашла уже слишком далеко и у нее нет времени ни на колебания, ни на глубокие вздохи. Рывком распахнув дверь рубки, она гордо выпятила грудь и, полная худших ожиданий, собрала в кулак все свое мужество. И шагнула внутрь. Если ей и суждено умереть сейчас, то она, по крайней мере, встретит свою судьбу с раскрытыми глазами. Фу-у, ничего не произошло. Она осмотрелась по сторонам – пусто и холодно. Кроме кучи приборов, из-за которых маленький командный пункт капитана похож на разросшуюся кабину пилота, а также двух прикрученных к полу рубки мягких стульев, здесь не было ничего. Ханна была удивлена, насколько все здесь выглядело удобным и высокотехнологичным. Это находилось в резком противоречии с ее романтическими представлениями о рыбацком судне с маленьким деревянным штурвалом. Она уже собиралась уйти, как вдруг услышала какой-то звук, явно произведенный человеком. Она навострила уши и посмотрела на один из двух стульев, высокая спинка которого была развернута в ее сторону. По-видимому, звук доносился оттуда. Она осторожно приблизилась, звук повторился, и теперь не оставалось никаких сомнений – человек стонал. Держась на безопасном расстоянии от стула, Ханна начала его обходить и тут – с удивлением и облегчением – увидела, что на нем сидит Маргрет. Связанная, но живая. Похоже было, что к ней только что вернулось сознание. Ханна склонилась к ней.