— Эй, ты чего, спятил? — удивилась я, — тебе-то мы зачем?
— Ты еще не поняла? — тут Майкл громко и неестественно расхохотался, запрокинув голову назад, — ты не видела моих прошлых жертв? С тобой будет то же самое. Я выпью твою кровь до капли, а потом выброшу твой труп за ненадобностью.
Мною все сильнее овладевало изумление. Что он тут городит? Какая кровь? Он ведь не вампир. Ему она без надобности. Еще вчера этот тип производил на меня совсем другое впечатление. Вчера он был просто идиотом, пытавшимся выглядеть крутым, а сейчас выглядел, как невменяемый сумасшедший. С такими бешеными глазами он в любом обществе сойдет за ненормального.
Майкл взмахнул пистолетом, ткнув им в мою сторону.
— Шагай вперед, — велел он.
— И не подумаю, — отозвалась я.
— Тогда мне придется тебя пристрелить. Жаль, конечно, терять такой великолепный материал, но ничего не поделаешь. Ну, так как? Идешь или нет?
— Иди, Тора, — прошептала за моей спиной Бэсси, — не спорь с ним. Он выстрелит.
Мысль о том, что мне придется спуститься в подвал, меня не вдохновляла. Но, кажется, альтернативы не было. Либо он меня пристрелит, либо я пойду вниз, как он приказал. Но помимо этого, я все еще не понимала, что происходит.
И в этот момент, когда я раздумывала, как мне поступить, коридор осветился мощным фонарем и грозный голос прогремел:
— Бросайте оружие! Это полиция! Руки за голову!
Майкл метнул взгляд за мою спину и лихорадочно облизал губы. Кольт в его руке дрогнул. Он уже, было, собрался выполнить команду, но то ли решил, что меня все-таки следует пристрелить, то ли его палец непроизвольно нажал на курок. В общем, он выстрелил. А вслед за этим прогремел еще один выстрел. Майкл рухнул на пол, как подкошенный. Бэсси завизжала.
Мое плечо обожгло болью. Я прикрыла его рукой, почувствовав под ней какую-то липкую жидкость. Впрочем, долго гадать не пришлось. Это, конечно, была кровь.
— О-о-о, Тора, ты жива? — завопила Бэсс.
Очень своевременный вопрос, если подумать. Кажется, я до сих пор стою на ногах. Покойники обычно так себя не ведут.
Я обернулась, чтобы посмотреть, кого это там принесло. И первый, кого я увидела, оказался Харт.
— Ты здесь откуда? — спросила я.
— Это я у тебя должен спросить, дорогуша, — злобно прошипел он, — что ты здесь делаешь? Какого черта тебя сюда принесло? Ты знаешь, что бывает за утаивание сведений от полиции?
— Знаю, — кивнула я, — ты посадишь меня за решетку.
— С удовольствием, — отозвался Харт, — давно мечтал это сделать.
— Ей нужен врач! — вскричала Бэсс так пронзительно, что у меня заложило уши.
У Харта, кажется, тоже, потому что он поморщился.
— Вы не имеете права ее арестовывать! — продолжала Бэсси тем временем на той же ноте, — она ничего не сделала такого, за что ее следовало бы сажать! Она спасла мне жизнь!
— Да он пошутил, — сказала я, пытаясь ее успокоить, — в полиции это дежурная шутка. Не обращай внимания.
— Я тебе покажу дежурную шутку, — Харт погрозил мне кулаком.
— Ее ранили, — продолжала настаивать Бэсси, — она истечет кровью. Неужели, вы не можете оказать ей помощь?
— Истечет кровью — туда ей и дорога.
Да, кажется, Харт сегодня встал не с той ноги. Прямо так и мечет громы и молнии.
— Не понимаю, почему вы так отвратительно себя ведете?
— Он злится, что десять лет назад я дала ему от ворот поворот, — внесла я ясность, — до сих пор бесится. Он ко мне клеился, а я его отшила.
— Что ты несешь? — выдавил из себя Харт, когда обрел дар речи.
Я захихикала. Бэсси смотрела на меня, как на сумасшедшую.
— Выдумала черт знает что, — продолжал Харт, пока его коллеги умирали со смеху, — да нужно быть больным, чтобы к тебе клеиться.
— Кто сказал, что ты здоровый? — резонно возразила я.
Хохот полицейских стал громче. Засмеялась даже Бэсси, позабыв про то, что я истекаю кровью. Тут с пола послышался стон и это меня спасло от неминуемой расправы. Харт уже сжал кулаки, чтобы треснуть меня, но сейчас отвлекся.
— А это еще кто?
Рэд поднялся с пола, держась за голову.
— Это Рэд Хэммерсмит, — представила я его полиции.
— Еще один журналюга, — скривился Харт, — сколько вас еще здесь?
— Только мы.
— Ты-то придержи язык.
— Это просто свинство, — заявил Рэд, ощупывая лоб, — кто меня ударил? Сколько можно? У меня черепушка не чугунная.
Я вспомнила про Майкла и повернулась посмотреть. При свете мощных фонарей увидела, что ему уже ничего не поможет. Он был мертв. Пуля попала в переносицу между глаз и теперь это место представляло непонятное и неприятное месиво, на которое мне не хотелось смотреть. Но я все же подняла фотоаппарат и превозмогая боль в раненой руке, сделала снимок.
— Ты точно больная, — прокомментировал Харт, вертя пальцем у виска, — не стоит беспокоиться, миссис Дэйвис, кровью она не истечет.
Тут и Рэд перестал тереть больное место, вспомнив о своих обязанностях. Он усиленно защелкал фотоаппаратом.
— Это и есть маньяк? — спросил он между делом.
И тут Бэсс меня поразила. Даже больше, чем поразила, просто сразила наповал.
— Да, — сказала она, — это он.
Я посмотрела на нее вытаращенными глазами и уже раскрыла было рот, чтобы спросить, все ли у нее в порядке с головой, но она помотала головой, глядя на меня суровым взглядом.
— Так, — произнес Харт, окидывая взглядом пространство кругом, — займитесь этим, — он мотнул головой на труп, — Дэннингс, пойдешь со мной. Фрэд, ты займешься миссис Дэйвис. Снимешь ее показания и все такое. А остальные, — тут он бросил взгляд на Рэда, — могут топать по своим делам.
— А я? — почти обиженно спросил коллега, — мне нужно оказать медицинскую помощь. Между прочим, меня ударили по голове!
— Это ей не повредило, — отозвался Харт очень милым тоном, — во всяком случае, на то, чтобы снимать, у вас сил хватило.
— У меня сотрясение мозга, — простонал Рэд, хватаясь за голову.
— Все, Хэммерсмит, свободен, — отрезал Харт и взял меня за руку.
Очень крепко, между прочим. Наверняка синяк вскочит. Я дернулась, но успеха не имела.
— Спасите меня кто-нибудь, — протянула я жалобно, — неужели, ни у кого нет ни капли жалости? Меня ведь побьют.
Полицейские снова зафыркали, а Рэд посмотрел очень даже злорадно.
— Прекрати болтать, — дернула меня за руку Харт, — шагай вперед, кому сказал. Живо.
Пришлось идти. Я душераздирающе вздохнула по пути, но Харт не обратил на это внимания. Он доволок меня до выхода, и я первым делом отметила, что дверь была открыта. Значит, полицейские постарались. В своей излюбленной манере. Дверь была просто снята с петель.
Меня дотащили до машины и бесцеремонно швырнули на сиденье. Я поморщилась и сказала:
— Можно было бы и поаккуратнее. Между прочим, я могу истечь кровью.
— Да, конечно, — презрительно отозвался Харт, — а еще, руку могут ампутировать. Да у тебя просто царапина. Даже кровь перестала идти. Хватит ломать комедию.
Я спустила рукав и посмотрела на рану. Что ж, следовало признать, что Харт не ошибся. Рана в самом деле была пустяковой, но кровь, правда, все еще шла, если к этому применимо такое выражение. Капала, это будет точнее.
Тем временем, Харт завел машину. Развернувшись, он лихо покатил по направлению к городу, не отрываясь, глядя на дорогу. Вид у него был суровый, но меня это не пугало. Подумаешь!
— А теперь колись, Дэннингс, — вдруг заговорил он, — каким образом ты вышла на этого маньяка.
— Ой, я так и знала, что меня будут пытать, — отозвалась я.
— Слушай, может, хватит? Может, ты будешь разговаривать нормально, а не язвить через слово?
— А ты не затыкай мне рот. Сам хорош. Говоришь одни гадости. Только представь, какую статью я о тебе напишу! Доблестный инспектор Харт обезвреживает опаснейшего маньяка! Настоящий супергерой, сильный, мужественный… Ой!
Машину сильно дернуло, и я стукнулась плечом о дверцу.
— Где у тебя аптечка? — процедил Харт сквозь зубы.
— Зачем это? — насторожилась я, — неужели, ты хочешь перевязать мою рану? Харт, я тебя не узнаю!
— Хочу тебе рот пластырем заклеить, — разрушил он мои иллюзии, — иного способа заткнуть тебе рот я не вижу.
— О, вот теперь я вижу настоящего инспектора. А то, просто испугалась, не заболел ли ты.
— Это тебе не грозит. И еще неизвестно, кто здесь строит из себя супергероя. Нашли, чем заняться. Потащились ловить маньяка, вооружившись скалкой.
— Не только скалкой. У меня был пистолет. Кстати, он валяется на полу, там, в коридоре. И у меня есть на него разрешение.
— Не верю. Кто в здравом уме выдаст тебе разрешение на ношение оружия?
— Я умею стрелять, — почти обиделась я.
— Возможно, стрелять ты умеешь, а вот попадать в цель… — он не договорил.
Я треснула его по плечу.
— Урод!
Тут Харт расхохотался.
— Ладно, не бесись. Приехали. Вылезай. Сейчас врач займется твоей страшной раной. Хотя нет, посиди здесь. Я распоряжусь, чтобы принесли носилки.
После таких слов я пулей вылетела из машины, обозвав его по пути нехорошим словом.
Врач обработал мою рану, сообщив при этом, что она не опасная, кость не задета и в общем, беспокоиться незачем. Будто бы я и без него этого не знала. Но предупредил, чтобы я полежала этот день в постели и поменьше двигала рукой. Я согласилась. Почему бы и нет, если ему будет от этого легче.
Харт на этом не отвязался. Кажется, сегодня он намеревался довести меня до сердечного приступа. Невзирая на мои протесты, он вновь усадил меня в машину и повез домой. Я поняла, что от него не избавиться. Нужно просто смириться.
— Слушай, Харт, — заговорила я, — а все-таки, откуда ты узнал, что мы в замке?
— Сто лет будешь думать и все равно не догадаешься, — отозвался он.
— Ой, да ладно. Спорим, догадаюсь? Тебе моя мама позвонила. Ну что? Я права?
— Ты знала, — пробурчал он, как будто даже обидевшись.