Потери ополченцев неизвестны, Украины — скрываются. Открыто говорят то о 2, то о 3 тыс. погибших. Но известно заявление главного военного прокурора Украины, что только самоубийств и умышленных убийств в украинских войсках на Донбассе зафиксировано 900 [76]. А уголовных дел по дезертирству только на начало 2015 г. было возбуждено 17 тыс. [29]. 8 тыс. перешли на сторону ополченцев. Тем не менее уступать Киев не хочет, да и не может. Ведь таким способом, войной в Донбассе, он демонстрирует верность Западу, внедряет и нагнетает русофобию среди собственного населения, получает от НАТО вооружение, технику, деньги, инструкторов для переформирования и обучения войск.
Ну а в другом конфликте, в Сирии, стали проявляться поистине загадочные особенности. Больше года США и их союзники совершали массированные бомбардировки. Хвастались, что они уничтожили за это время 3700 террористов ИГИЛ и «Аль-Каиды». Но в тех же бомбардировках, по собственному признанию «международной коалиции», было убито 1144 мирных жителя (а сирийская правозащитная организация SNHR насчитала больше, 2286, из них 674 ребенка и 504 женщины) [78]. Но вот только террористы ИГИЛ этих ударов… как будто вообще не почувствовали. Занимали те же города, которые захватили до начала операции. Мало того, наступали. «Умеренная» оппозиция, которую вооружали американцы, от боев с исламистами уклонялась — дралась только с правительственной армией. А многие сирийцы, обученные американцами, очутились в рядах боевиков ИГИЛ или продавали им полученное оружие. Ситуация не улучшалась, а ухудшалась, стала катастрофической. Исламисты вышли на подступы к Дамаску.
Но президент Асад обратился за помощью к России, и Путин ответил согласием. 26 августа 2015 г. между Россией и Сирией было заключено соглашение. Нашей авиации была представлена база Хмеймим, военно-морским силам — в Тартусе. 30 сентября Совет Федерации дал президенту полномочия на использование Вооруженных сил в Сирии. В этот же день группировка российских воздушно-космических сил нанесла первые удары по позициям ИГИЛ. И стоило только вмешаться русским, как весь ход войны сразу кардинально переменился!
Смогло спокойно вздохнуть мирное население. Утратив монополию в сирийском небе, США и их партнеры прекратили массированные бомбежки (фактически — куда попало). Перешли на одиночные полеты. А правительственные части перешли в наступление, стали одолевать исламских боевиков. Потому что дорогу им расчищала русская авиация (лишь за первый месяц она совершила 1391 боевой вылет, уничтожила 1623 объекта противника). Причем расчищала планомерно и согласованно — там, где это важно и нужно в данное время. Сирийская армия получила и помощь вооружением, русских инструкторов (была перенята и методика США, с «неофициальными», частными военными компаниями).
Но и американцы опять открыли свое истинное лицо! Их авиация стала наносить удары… по пути наступления сирийских войск! Разрушать нефтяные месторождения, мосты, дамбы, электростанции! Чтобы сторонники Асада не смогли воспользоваться, чтобы затруднить им продвижение [56]. Командующий американской операцией против ИГИЛ генерал-лейтенант Таунсенд вообще заявил, что видит своей задачей защищать северные районы Сирии от войск Асада. Путин пытался договориться с новым президентом США Трампом о разграничении сфер влияния, о налаживании союза против ИГИЛ между правительственными силами Сирии и проамериканскими формированиями. В Женеве подписали соглашение. Но не тут-то было! Проамериканская оппозиция никаких соглашений не соблюдала, открывала огонь по сирийской армии, объявляла Асаду «джихад». Зато с террористами как-то очень хорошо находила общий язык.
Кстати, и американцы тоже. Нанесли воздушный удар по сирийским позициям у Дейр-эз-Зора, перебив и переранив более 160 человек, а исламисты оказались к этому готовыми. Сразу атаковали разгромленные позиции и прорвали их. Сирийский самолет Су-22, бомбивший «столицу» ИГИЛ Ракку, был сбит истребителем США. А потом вспомнили старую сказку, использованную еще в Ираке, о «применении химического оружия», начали устраивать «возмездие» бомбардировками сирийских баз и городов. Стоит ли этому удивляться, если исламисты и раньше были связаны с американскими спецслужбами? Да и в Сирии среди исламских боевиков периодически мелькали американцы или их следы.
Тем не менее позиция России оказалась решающей. Правительственные войска смогли очистить от врага пригороды Дамаска, взяли Эль-Тайбу, Алеппо, Пальмиру. Превратить Сирию в такой же рассадник терроризма, как «освобожденные» американцами Афганистан, Ирак и Ливию, русские не позволили. Уже в марте 2016 г. Путин счел возможным вывести из Сирии часть группировки. Но не всю. Две российских базы в этой стране остались, и силы задержались вполне достаточные, чтобы помогать Асаду — и присматривать за западными пакостниками, не позволять им слишком наглеть. Но в ходе войны и Иран предоставил России базу в Хамадане. Начались переговоры Москвы о предоставлении баз и военных объектов в Египте. Директор Национальной разведки США Джеймс Клеппер в 2016 г. критиковал Путина — дескать, он в своей внешней политике видит Россию великой державой. Но разве этот принцип не воплощался в жизнь?
Глава 37На поле духовной брани
На одной из пресс-конференций в феврале 2007 г. Путин сформулировал очень четко: «И традиционные конфессии России, и ядерный щит являются теми составляющими, которые укрепляют российскую государственность, создают необходимые предпосылки для обеспечения внутренней и внешней безопасности страны». Да, нашей стране во враждебном и агрессивном окружении остается уповать только на свое оружие — и на Господа. Стоит отметить, что попытки российской власти строить духовный фундамент государства стали вполне определенными и целенаправленными. Впрочем, официально Путин всегда считает нужным позиционировать себя как главу многоконфессионального государства — встречаясь и заседая и с православным, и с мусульманским духовенством, и с раввинами, что становится поводами для нападок «патриотических» кругов (а чаще — псевдо-патриотических, и сами нападки обычно оказываются просто некомпетентными).
Но с начала его правления отношения власти с Русской Православной Церковью переросли уже в настоящий союз. Ранее отмечалось, как президент лично поспособствовал воссоединению с РПЦЗ, как Московская Патриархия включилась в борьбу за концепцию «Русского мира». Из бюджета выделялись значительные суммы на строительство и реставрацию храмов, был принят закон о государственной аккредитации духовных образовательных учреждений. В свою очередь и Церковь поддерживает властные структуры. Когда Путин и Медведев разыгрывали «рокировку» с постами президента и премьер-министра, Алексий II подкрепил их своим авторитетом. В интервью на телевидении указывал, что это обеспечит преемственность курса страны. По итогам выборов Патриархи Алексий II и сменивший его Кирилл служили молебны, благословляли главу государства на служение.
Осуществляются плодотворные совместные проекты. Одним из них стал, например, перенос осеннего праздника, Дня народного единства, с 7 на 4 ноября, он приобрел глубокое и государственное, и православное содержание — был приурочен к дню Казанской иконы Божьей Матери и годовщине освобождения Москвы от польских интервентов. Другим стало повышение статуса дня памяти святых благоверных Петра и Февронии Муромских. По инициативе и при активном участии РПЦ и Светланы Медведевой, супруги тогдашнего президента, он превратился во всероссийский праздник «День семьи, любви и верности». В Церкви был значительно повышен статус и дня памяти святого равноапостольного князя Владимира (чьим небесным покровителем он является, понять нетрудно). Патриарх Кирилл сам освятил памятник святому Владимиру-Крестителю, открытый 4 ноября 2016 г. на Боровицкой площади (сперва хотели поставить на смотровой площадке на Воробьевых горах, чтобы возвышался над городом, как в Киеве, — но специалисты вынесли заключение об опасности оползней под тяжестью памятника).
Московская Патриархия оказывает весомую поддержку демографическим программам Путина, разворачивая активную борьбу с абортами. Она остается опорой государства в защите от разрушительных влияний «нового мирового порядка», в поддержании традиционных моральных и нравственных устоев общества. Так, в своем телевизионном обращении на Рождество Христово в 2013 г. Патриарх Кирилл характеризовал гомосексуализм «пороком, который социально одобрялся только во времена упадка римской и иных цивилизаций», причислил его к явлениям, ставшим «главной угрозой для России, свидетельствуя об утрате веры». В мае 2017 г. высказался, что люди восстают против законов об однополых браках «по той же причине, по которой восставали против фашистских законов и против законов апартеида — законы порывают с нравственностью». Такая позиция Церкви позволяет и светской власти на вполне «демократических» основаниях отводить требования Запада о «правах меньшинств» — ведь они нарушают права верующих.
И все-таки главным служением Церкви, конечно же, остается не общественно-политическое, не пропагандистское, а духовное. Пока Господь хранит и милует Россию — она несокрушима. А если она до сих пор живет и существует, несмотря на все чудовищные удары и катастрофы, значит — Он еще хранит и милует. Но и враги нашей страны в полной мере осознают это. Отнюдь не случайным образом на Православие не прекращаются ожесточенные атаки. Причем с разных сторон, самыми разнообразными силами. Так, в 2002 г. римский папа Иоанн Павел II решил прочно застолбить свои позиции в России. Вдруг преобразовал свои временные структуры, «апостольские администратуры», в четыре полноценных епархии. Они объединялись в митрополию под началом архиепископа Тадеуша Кондрусевича (он же возглавил епархию в Москве). Это осуществилось неожиданно, без всяких согласований с Патриархией. Православные были крайне возмущены, по разным городам прошли демонстрации протеста верующих, в них приняли участие священники, некоторые депутаты Думы, даже губернаторы.