часть Таджикистана для себя.
Генерал-майор ГРУ Чубаров вспоминал: «Мы защищали конституционный строй Таджикистана, являясь офицерами узбекской армии, а думали в первую очередь о том, что матушке-России не нужен этот бардак в регионе, где к власти рвались исламские фундаменталисты… Выдвигались мы из Чирчика, из 15-й бригады спецназа ГРУ, на тот момент „отошедшей“ к Узбекистану. Нужно признать, что президент Ислам Каримов повел себя мудро. Он прозорливо предугадал возможное развитие ситуации и, опасаясь ее развития по сценарию ваххабитов, решил отдать приказ на формирование специального корпуса в Узбекистане… Разумеется, он преследовал и свои цели, отсечь северные провинции Таджикистана, где располагалось более ста развитых предприятий. Забегая вперед, скажу, что сделать это ему не удалось» [12].
Офицер той же бригады Александр Мусиенко рассказывал, как в противовес исламистам был создан Народный фронт Таджикистана: «15-ю бригаду ГРУ, где я тогда служил, „подарили“ Узбекистану. Летом 1992 года вспыхнула гражданская война в соседнем Таджикистане. Министр обороны Узбекистана Рустам Ахметов приказал нам участвовать в „восстановлении конституционного строя республики Таджикистан“. Был сформирован разведотряд специального назначения… Чтобы как-то легализоваться, мы придумали название „Народный фронт Таджикистана“ (НФТ). Главной нашей опорой стал уголовный авторитет Сангак Сафаров, пожилой уже человек, который провел в тюрьмах 21 год. Это был прирожденный лидер с отменными организаторскими способностями, обостренным чувством справедливости и патриотизма — он и возглавил НФТ. Я был одним из главных советников Сангака, а позднее — у министра внутренних дел Таджикистана. Мы снабжали НФТ оружием и боеприпасами, пользуясь специальными методами партизанской войны, помогали объединять всех, кто был против „вовчиков“ (ваххабитов — Авт.), и обучали их воевать. По сути дела, партизанское движение в Таджикистане организовывалось силами спецназа ГРУ» [13].
Эти меры, хоть и не сразу, начали приносить плоды. Удалось сплотить вокруг НФТ различные группировки и кланы, противостоявшие исламистам. 16 ноября в Худжанде была созвана «примирительная» сессия Верховного Совета Таджикистана. Она официально приняла отставку Набиева и избрала председателем Верховного Совета Эммомали Рахмонова. Обратилась к Узбекистану, России, Казахстану и Киргизии с просьбами ввести в Таджикистан миротворческие силы. Вновь созданное правительство перетянуло на свою сторону часть полевых командиров, раздавая им высокие должности. Начали наступление на Душанбе и 10 декабря выбили противников из столицы. Все активисты оппозиционных партий и движений в подконтрольной зоне были арестованы. Но Демократическая партия, Исламская партия возрождения, движение «Растохез» и общество «Лали бадахшон» составили «Объединенную таджикскую оппозицию», удержали ряд городов и провинций. Война продолжалась.
Из конфликтов на территории бывшего СССР она стала самой разрушительной и кровавой. Если в Приднестровье и Южной Осетии число погибших оценивается примерно по тысяче человек (раненых, соответственно, 4,5 и 2,5 тыс.), в Абхазии — 9 тыс. В Таджикистане количество жертв достигло 60 тыс., и многие пропали без вести. Все хозяйство было разрушено, из республики хлынули потоки беженцев — и в Афганистан, и в Узбекистан, Казахстан. Массы таджикских мигрантов появились в России. Пристраивались где угодно, брались за любую черную работу. Или пополняли ряды бомжей, спивались, умирали безвестными — их никто не считал.
Глава 6Новые хозяева
Когда в 1917 г. рухнула Российская Империя, теневые сценаристы и режиссеры запросто пожертвовали исполнителями своих планов вроде генералов Алексеева, Рузского, министра внутренних дел Протопопова и др. Но более крупные фигуры все-таки не бросили. Устроили, обеспечили с достаточными удобствами, как было с Гучковым, Терещенко, Милюковым, Керенским и иже с ними. Причем уровень этих удобств дает представление об истинной иерархии и заслугах в закулисных операциях. Допустим, Керенского после его падения за границей всего лишь взяли на содержание. Зато его секретарь Давид Соскис получил британское подданство, неожиданно разбогател, его сын стал министром внутренних дел Англии, получил рыцарское достоинство и титул баронета. Еще один помощник Керенского, Рутенберг, возглавил первое правительство еврейских поселений в Палестине. Так кто же из них выполнил более важную работу?
После катастрофы СССР было то же самое. Горбачев напакостил столько, что использовать его в политике было уже невозможно, одно его имя вызывало у народа отвращение. Но ему сохранили привилегии, дачу, охрану. Он получил из неких источников очень солидные «пожертвования», позволившие ему уже в январе 1992 г. стать президентом собственного Международного фонда социально-экономических и политологических исследований (Горбачев-Фонда). Ему дали возможность посветиться и на мировых форумах, сделали президентом Международного Зеленого Креста, занимающегося проблемами экологии.
Весной 1992 г. следователь генеральной прокуратуры Владимир Карасев допросил Горбачева о финансах КПСС, испарившихся в неведомом направлении («Известия», № 84 от 8.04.1992). Однако для Михаила Сергеевича это обошлось без всяких последствий. А «золото партии», разумеется, так и не нашли. Ведь, наверное, не случайным образом после ГКЧП «покончили с собой» лица, заведовавшие данными вопросами. Зато материальное обеспечение Горбачева даже с его Горбачев-Фондом новая власть сочла еще недостаточным, в 1994 г. Ельцин добавил ему персональную пожизненную пенсию «в сумме 40 минимальных государственных пенсий по старости».
Ближайший советник Михаила Сергеевича и большой друг ЦРУ Александр Яковлев сперва устроился вице-президентом Горбачев-Фонда. Но для него вскоре нашлась работа по старым «специальностям». В конце 1992 г. он был назначен председателем Комиссии при президенте РФ по реабилитации жертв политических репрессий, снова развернул активную деятельность по историческим фальсификациям, и после работы его комиссии в архивах появилось немало документов, которые исследователи признают подделками [83]. А с 1993 г. Яковлеву было поручено возглавить Федеральную службу по телевидению и радиовещанию и Государственную телерадиокомпанию «Останкино». Главные орудия информационной обработки населения снова оказались в его руках.
После падения СССР «победителями» возомнили себя всяческие диссиденты и «правозащитники», которые вроде бы уже десятки лет вели борьбу с «тоталитаризмом», сидели в тюрьмах. Размечтались, что наконец-то пришла их пора переустраивать Россию. Вытаскивали свои политические программы, разработанные еще в «подполье». Но не тут-то было. Их программы оказались никому не интересными, пригодными разве что восполнить дефицит туалетной бумаги. «Правозащитникам» дали их прежнюю работу. Выискивать и придумывать гадости, пересылать их за границу — но теперь уже не об СССР, а о России. «Именитых» диссидентов приняли доживать свой век в США или Израиле. Или оставили им возможность скандалить в телепередачах, как Новодворской. Для западных заказчиков оказалось гораздо удобнее вести дела вовсе не с оголтелыми «революционерами», а с бывшими партийными и хозяйственными аппаратчиками, превратившимися в «демократических» политиков. Да и зачем им была «революционная» мелочь, если в их распоряжении были фигуры типа Яковлева? И не он один. Опорой Ельцина оставался Гайдар. Столпами новой власти в Москве и Санкт-Петербурге являлись Анатолий Собчак и Гавриил Попов.
Справка: кто есть кто?
Попов Гавриил Харитонович. Выдвинулся на комсомольской работе. «Прогрессивный» экономист, доктор наук, декан факультета МГУ. В 1989 г. стал главным координатором объединенной оппозиции, Межрегиональной группы, сумев связать несовместимые фигуры лидеров — Сахарова и Ельцина. Стал мэром Москвы. Был близок к американцам. По воспоминаниям посла США Мэтлока, Попов еще в июне 1991 г. сообщил ему о подготовке ГКЧП, назвал имена участников [118]. Был связан и с Яковлевым, с Шеварднадзе, создавал с ними Движение демократических реформ. Также основал Международный союз экономистов, возродил дореволюционное Вольное экономическое общество (в то время масонское гнездо). Возглавил в России отделение «Всемирной лиги борьбы за свободу и демократию».
В последующих «научных» трудах Попова отчетливо сквозят установки ордена иллюминатов, доработанные Бильдербергским, Римским клубами и другими центрами «закулисы». А именно: необходимость создания мирового правительства, введение общей мировой валюты. Ядерное оружие и энергетику, ракетно-космическую технику, природные запасы, в первую очередь нефть и газ, согласно Попову, предстоит изъять из национального управления, передать в ведение мирового правительства. Установить жесткие нормативы рождаемости с учетом производительности и дохода каждой страны (чтобы не плодились «нищие»). Ввести комплекс мер по воспитанию с детства людей, которым чужда религиозная, культурная, этническая и другие несовместимости и нетерпимости. А ООН требуется переформировать: «Страны, которые не примут глобальной перспективы, должны исключаться из мирового сообщества». Но и в тех государствах, которые войдут в «новый мировой порядок», как доказывал Попов, надо упразднить равное избирательное право. Гражданин «должен иметь то число голосов, которое соответствует его интеллектуальному и образовательному цензу, а также величине налога, уплачиваемого им из своих доходов». В общем, управлять должны олигархи.
Распад СССР Попов считал еще не окончательным, в брошюре «Что делать?» видел перспективу раздела Советского Союза на 40–50 образований, когда станут самостоятельными автономии, области, города. А на посту мэра Москвы он проявил себя ярым антикоммунистом. Посносил памятники Ленину, Калинину, Дзержинскому, Свердлову, переименовал соответствующие улицы, площади, станции метро. Хотя почему-то воспротивился переименованию станции «Войковская», названной в честь цареубийцы. Выступал и в защиту предателя генерала Власова, оправдывая его измену «антисталинизмом».