— Вот именно, — согласилась Марина. — Все эти годы так и было. Но в последнюю неделю он одинаковый! Я из спортивного интереса вызывала и по утрам, и по вечерам, и ночью, и в спальне, и в кабинете, и в гостиной на диване…
Не сдержавшись, Таня хихикнула.
— Ты чего?
— Ничего. Короче, ты его вызывала во всяких интересных местах. И что?
— Он одинаковый! — развела руки Марина.
— Так и в чём дело? Значит, на данном жизненном этапе тебя интересует конкретный образ мужчины. Или мужчина, если это копия кого-то реального.
Марина вздрогнула и бросила взгляд в окно. Судя по довольным крикам и смеху, к «охоте на нечисть» присоединились хозяин дома и Настя.
— Маруся, я надеюсь, не мой Максим тебе мерещится? — занервничала вдруг Таня, перехватив взгляд.
— Ты что?! Нет, конечно! Фу-фу-фу!
— Чёй-то «фу»? — обиделась фельдшер. — Он у меня ого-го какой. Даже молодые девчонки заглядываются.
— Тьфу на тебя, — засмеялась Марина, сообразив, что подруга над ней подшучивает. — Лучше скажи, что сделать можно.
— Тут всё просто, — откинулась на спинку стула Таня и закинула ногу на ногу. — У тебя два варианта. Надо или переспать с реальным прототипом, чтобы закрыть гештальт, так сказать…
— Не вариант, — отрезала ведьма, а потом торопливо добавила: — нет прототипа.
— Ага. Значит, второе: наверное, за эти годы медальон и правда подпортился. Вдруг ресурс выработал… У Антонины Николаевны, правда, про ограниченный срок годности ничего не написано, но, может, подобное до тебя никто так долго не использовал, монашка ты наша. — Таня прикрыла глаза и заговорила словно бы сама с собой: — Если второй вариант верен, значит, он может окончательно сломаться. А вдруг огненный змей выйдет из-под контроля и решит отомстить за годы эксплуатации? Вот, блин. Марусь, сожги амулет от греха подальше, и лучше не в избе. А я тебе новый сделаю. Через три дня готов будет. Только кровь твоя нужна. Так что, как видишь, в любом случае иглой придётся в тебя потыкать.
Таня поднялась, открыла стерильный бокс и зазвенела инструментом. Марина снова глянула в окно, увидела, как Егор тащит на спине сразу двоих мальчишек и тоскливо поморщилась.
Экзорцист ей совершенно не нравился внешне, да и по характеру тоже. А из-за «шуточек» любовного медальона она теперь и общаться с ним нормально не могла — перед глазами всплывала обнажённая копия со змеиными глазами.
— Давай, — Таня тронула подругу за спину. — Закатывай рукав, из вены возьмём. Хотя нет, погоди. Сначала осмотр. И сними артефакт, может, без его влияния вылезет какой-нибудь скрытый симптом.
Ведьма машинально схватилась за Древо, словно пытаясь его защитить.
— Ты чего? — нахмурилась фельдшер. — Я его не стырю. Делов на пару минут.
Марина неохотно сняла амулет, положила на стол. Кольцо снимать не стала. И тут же поймала за хвост свежую мысль.
Почему такая глупая мелочь, как эрзац любовника, портит мне жизнь? Я ведьма или дурочка с переулочка? А Кухарев? Разве он виноват, что у меня хронические постельные проблемы? Даже неудобно, заклевала человека из-за ерунды.
Она по-прежнему не задумывалась, чья мысль думается в конкретный момент времени. Ей всё ещё казалось, что артефакт может лишь испытывать эмоции, которые в слова преобразуются только после объединения с чувствами хозяйки, и, соответственно, беседы в голове ведутся, по сути, с самой собой. Так что резкую смену отношения к экзорцисту ведьма отнесла на собственную непоследовательность.
Марина снова высунулась в окно и крикнула:
— Егор! Завтра к вечеру переезжай в мой домик для гостей. Пора приступать к обучению.
Глава 22
Калитка, повинуясь давнему правилу, впустила Славу беспрепятственно. Он зашёл во двор ведьминского дома и приготовился к привычному собачьему приветствию — нескольким длинным прыжкам и попыткам повалить любимого гостя на землю.
Но Герда даже не вылезла из будки. Лишь ненадолго подняла голову, удостоверилась, что никакая опасность имуществу хозяйки не грозит, и снова уткнулась грустной мордой в скрещенные лапы.
— Что, хозяйка опять тебя бросила? — спросил искатель, словно собака могла ответить. — Она хоть в поселении или в Вырай опять ускакала?
— Марина здесь. Вроде бы на механизаторском дворе. С, э-э-э, как там его… Якубом. Транспорт новый обсуждает. А потом к Бондаренко собиралась.
Слава пошёл на голос.
— Но она уже часа три как отсутствует. Должна скоро вернуться.
Егор нашёлся у гостевого домика. Сидел на лавке у стены, в тенёчке, читал хорошо знакомый Славке фолиант в кожаном переплёте, держа его на почти вытянутых руках, видимо, из-за дальнозоркости. Слава очень ясно представил экзорциста в очках, сдвинутых на кончик носа.
— Здоров, — кивнул искатель. — Говоришь, Манька носится по деревне, опять?
Егор вежливо отложил книгу:
— А она почти и не бывает дома. Я её вижу пару минут в день. Задание даёт и уматывает. Марина со всеми подопечными так?
Слава протянул Егору самокрутку, которую тот с удовольствием взял, и тоже сел на лавку, но не с той стороны, с которой лежала книга, а с другой.
Мужчины закурили. Слава выпустил дым и наконец-то ответил:
— У Маньки индивидуальный подход, чувак. Каждый ведьмак со своим багажом приходит. Кто-то не инициирован нормально, кто-то нихрена не может, кроме одного файербола, некоторые о конденсаторах понятия не имеют. Но встречаются самородные самородки, которые в вашем деле очень даже неплохо шарят. Она тебя того, инициировала?
— А мне не надо, — Егор аккуратно сплюнул табак, попавший на язык. — У меня очень говорливая первая жертва была. Ератник. Я у него всё пывыспросил, прежде чем упокоить.
— Пытал, что ли?
— Зачем? Он сам всё рассказал, по собственному желанию. Сознательный был мужик. И старый очень. Из могилы встал ещё в девятнадцатом веке, прожил всё это время в тайге, чтобы с живыми не контактировать. Животных убивал, если в голове муть поднималась. Когда понял, что из себя представляю я, попросил убить. Ну, пришлось помочь, в благодарность за науку. Единственный мною упокоенный, кого жалко.
Слава понимающе кивнул. Он знал о ератниках, Максим в своё время посвятил им несколько глав. Эти представители нежити получались из колдунов, которых прокляли обычные люди «в дурную гадзіну», то есть, в неудачный момент, да ещё за пару часов до смерти. «Ожить» они могли с помощью специального заклинания, произнесённого коллегой. Ну, или если в могилу ударит молния. Благодаря тому, что условия «поднятия» специфические, ератники встречались довольно редко. Основные признаки у них стандартные, упыриные — жажда поесть плоти, желательно, человеческой, и сохранившаяся память. Но душа после поднятия возвращалась в тело, пусть и не вся, что исключало социопатические наклонности. Это мало помогало во время неконтролируемого голода, но зато позже заставляло мучиться совестью.
— Так что инициирован я по всем правилам, свои базовые способности более-менее развил, кое-что из боевой магии тоже. Но не очень много, если честно. Так что помощь Марины кстати. А её обширная библиотека — тем более.
— Тогда и удивляться нечего, почему Марина почти не вмешивается в процесс. Тебя и обучать-то особо не надо, сам справишься. Так что спокуха. — Слава затушил окурок о стену дома и бросил в кусты. Тут же раздались возмущённые крики:
— Ах ты, пакостник! Если бы не кровное родство с хозяйкой, ты бы у меня весь двор языком подмёл, в прямом смысле!
— Я тоже рад тебя видеть, Ипатьич! — широко улыбнулся Славка.
В кустах что-то зашуршало и забубнело о грубых мужиках, которые в красоте и дизайне ничего не понимают.
— Это дворовой, — негромко объяснил Слава. — Мы с ним в контрах.
— С чего вдруг? — Егор тоже докурил, но окурок выбросил мусорное ведро, стоявшее рядом с лавкой.
— А я нечаянно потоптался по цветочкам каким-то. Два года назад. Они из земли на тот момент ещё даже не вылезли. Кто же знал, у этого психа по весне весь двор перекопан, туда не встань, там не ходи…
— Странные вы, приреченцы, — вздохнул Егор. — Это же нечисть. Хочешь, упокою его, чтобы не хамил?
В кустах всхлипнули и затихли.
— Он пошутил, Ипатьич! — крикнул Слава. — Честное слово! Ладно, пойду я, — он поднялся и сунул руки в карманы штанов. — Передай Мане, что заходил. Пусть заглянет ко мне, желательно сегодня. Дело есть.
Герда выскочила из будки, подняла морду вверх и радостно залаяла. Во двор спикировала Марина на метле.
— О, ты вовремя, — обрадовался кузен. — Потрещать надо. Или вам заниматься надо?
— Егор, у тебя конденсаторы есть ещё?
— Да. Минут на сорок хватит. — Егор демонстративно взялся за книгу. — Так что вы идите, решайте свои проблемы.
— Я Герду попрошу ещё парочку вынести, у меня есть в запасе. Герда, ко мне. И ты, Славка, тоже. Пойдём в дом, жара почти доконала уже.
В доме благодаря усилиям домовихи температура стабильно держалась на двадцати трёх градусах. Марина села в любимое кресло, Славка плюхнулся напротив в такое же.
— Я только кольцо вижу. А где остальной чудо-артефакт?
— В кабинете. — Марина задумчиво крутнула на пальце перстень с фиолетовым кристаллом.
— Чегой-то? — прищурился Слава. — Поссорились?
— Скажешь тоже, — ведьма оставила в покое перстень. — Просто… ну…
— Что?
— Он очень мощный, — наконец, подобрала слова Марина, которые, правда, не отражали реальное положение вещей. — ПКУэ помнишь? Физик Борискин тогда нам царский подарок сделал, согласись. Дружина сколько его в караулы таскала, года четыре? Лучше бы он в сейфе лежал, до реальной заварушки с каким-нибудь Высшим, как с тем, первым, когда мы надеялись, что миры так и не перемешаются. Например, при беседе с Мораной очень бы пригодился. А так выработалиресурс преобразователя, и привет. Как долго мы его ищем? То-то и оно.
— Разберёмся, не боись, — пробурчал Слава. — Найдём мы этот скандий. Или придумаем, чем заменить. Вон, простой алюминий вроде по свойствам похож, жалко, не совсем то, что надо. Пацаны не просто оружие таскали. Без пэкэуш