Марко все еще тянулся к пиджаку.
– Это я.
Мужчина продемонстрировал удостоверение с печатью, принадлежащей концерну службы безопасности.
– В штаб-квартиру поступил странный звонок от вашей жены, – с трудом переводя дух, произнес он. – По крайней мере, мы считаем, что это была ваша жена. Пытались перезвонить, но никто не подошел к телефону. – Он вынул ключи от автомобиля. – Я должен сменить вас. Можете взять автомобиль.
Марко побледнел.
– Что-то с ребенком?
– Я ведь уже сказал, мы не знаем. Мы решили, что будет лучше, если вы посмотрите сами. Вот. – Он встряхнул ключи в руке.
– Идите, – кивнул Маккейн, видя нерешительность Марко.
Пилот выглянул из кабины, многозначительно постучал по наручным часам. Пора.
– Да, идите, – произнес Джон. – Мы разберемся.
– Спасибо, – сказал Марко и пошел к машине.
Позднее, когда они были уже в воздухе, а впереди их ждал почти бесконечный день трансатлантического перелета, Джон подозвал новенького из числа телохранителей.
– Мне хотелось бы знать, как вас зовут, – сказал он.
Мужчина посмотрел на него ничего не выражающим взглядом. Глаза его были цвета застывшей лавы.
– Фостер, – произнес он. – Меня зовут Фостер.
Он остановил автомобиль, несмотря на знак запрещенной стоянки. Перед этим мчался на красный свет. Не обращал внимания на знаки «СТОП», превысил все возможные ограничения скорости, ему было наплевать на все. Дом – не самый новый, на шесть семей – находился в расположенном к юго-востоку от Лондона Уолтоне-на-Темзе и казался таким тихим и мирным, что ему стало плохо. Он бросился вверх по лестнице, на бегу вставляя ключ в замок, дрожащими пальцами открыл дверь и…
Карен стояла в прихожей, в руке у нее были детская бутылочка и нагрудник.
– Марко?
– Madre Dios![73] – вырвалось у него. Он обмяк от облегчения, на негнущихся ногах подошел к ней и буквально упал в ее объятия.
Она не знала, что и думать.
– Эй, тише, она только уснула… Дай я хоть нагрудничек положу… Скажи, я что-то перепутала? Разве ты не должен был лететь в Мехико?
Марко отпустил ее, пристально вгляделся в лицо.
– Ты не звонила в головной офис?
– В офис?
Он рассказал о том, что случилось.
– В Мехико сейчас летит мой багаж. Придется мне купить новую бритву, наверное. – Он покачал головой. – С чего в офисе взяли, что ты звонила?
Карен пожала плечами.
– Понятия не имею. Я не звонила. Я хотела позвонить Бетти, спросить, не зайдет ли она сегодня на чай, но соединения не было.
– Соединения не было. – Марко подошел к телефонному аппарату, снял трубку и прислушался.
– Гудки и сегодня утром звучали странно, – скептически произнесла Карен.
Марко покачал головой.
– Это не гудки. Нет связи.
Он очень осторожно положил трубку на рычаг. Конечно, все это может быть случайностью. Ошибочный звонок, недоразумение, чрезмерная реакция, неполадки в телефонной сети. Вполне может быть и так.
Но, несмотря на это, его не покидало дурное предчувствие.
40
Самолет приближался к городу, и Мехико возник перед ними, словно бесконечное, безбрежное море домов, окруженное горами и вулканами, закутанное в коричневатый смог. Джон смотрел вниз, на родину двадцати миллионов людей, на один из крупнейших городов мира, практически наглядный пример приближающейся экологической катастрофы. Вне всякого сомнения, это было подходящим местом для подготовки следующей экологической конференции. Он закрыл последнюю папку, отложил ее в сторону и очень захотел лечь в постель.
Из аэропорта они полетели дальше на вертолете, потом на машине: ему объяснили, что иначе им не проехать.
– Rush hour[74], – говорили все, и действительно, с воздуха Джон увидел бесконечных, казавшихся неподвижными жестяных змей на всех дорогах, в то время как шум мотора вертолета буквально разрывал ему голову.
Они летели на юг над тенью надвигающейся темноты. Незадолго до посадки Джон увидел знакомое по иллюстрациям в путеводителе, который он изучал во время перелета, знаменитое здание университетской библиотеки с огромной загадочной мозаикой. На территории университетского городка будут проходить и заседания секций, но они начнутся только через несколько дней, когда он наконец немного выспится. Он позволил Крису и Фостеру помочь ему выбраться из вертолета, сел в ожидавшую машину, и тут вдруг молодому человеку показалось, что он оглох.
Безопасный жилой комплекс, куда его отвезли, представлял собой окруженный со всех сторон стенами райский уголок, где шумели пальмы и журчали искусственные ручьи. Колючая проволока на зубцах стен, улыбающиеся сотрудники службы безопасности с револьверами в кобурах и современная электронная система наблюдения, made in USA[75], предназначались для того, чтобы никто и ничто не потревожило мир и покой жителей. Молодой человек в светлом костюме выступил вперед, чтобы провести Джона в предназначенные ему апартаменты, и при виде чистой воды, плескавшейся вдоль дорожек, Джон вспомнил, что читал о постоянной нехватке воды в Мехико, расположенном на высоте более двух тысяч метров, где иногда не хватало даже кислорода. Очень, очень подходящее место для экологической конференции.
Апартаменты отличались современным минимализмом в интерьере: белые стены, стекло и металл, но при этом они были огромны. Немногочисленные, но благородные предметы мебели в колониальном стиле подчеркивали величину комнат; сплошная мечта.
– Где спальня? – поинтересовался Джон.
Крис поставил дорожную сумку с самым необходимым на один из низеньких комодов.
– Вам еще что-нибудь нужно, сэр?
– Сон, – ответил Джон.
– Понимаю. Доброй ночи, сэр. – Он закрыл двери снаружи.
Джон опустился на кровать, чувствуя себя настолько тяжелым, словно находился не просто в другом часовом поясе, а еще и в зоне повышенного земного притяжения. Сегодня он уже не сумеет встать. Он уснет прямо в костюме и завтра утром будет выглядеть ужасно.
Зазвонил телефон. «Я сплю», – подумал Джон.
Но покоя не было. Наконец он перекатился поближе к аппарату и потянулся к ночному столику.
– Да?
– Это Фостер, мистер Фонтанелли. – Голос телохранителя доносился до ушей словно издалека. – Мне очень жаль, что я вынужден вас побеспокоить, сэр, но, возможно, это важно…
– Ну, говорите уже, – пробормотал Джон.
– Я в сторожке у ворот, – сказал Фостер, – и у дверей стоит молодая женщина, которая говорит, что ее зовут Урсула Вален…
– Что? – Это было словно удар тока – звучание этого имени, выброс адреналина. Он выпрямился, прежде чем понял, что произошло. Урсула? Как, ради всего святого, Урсула попала сюда, в Мехико? Да еще сейчас, сегодня вечером, сюда? Откуда она могла узнать…
– Вы спуститесь, сэр?
– Да! – проревел в трубку Джон. – Да, я спущусь! Минутку, я уже иду.
Урсула? Здесь? Невероятно, просто невероятно… Он швырнул трубку на рычаг и побежал, распахивая двери, промчался по прохладному гладкому мрамору, вниз по лестнице, по красивым извилистым тропкам между пальмами и кустами: все было освещено, все тихо и мирно.
Добежав до ворот, он увидел Фостера, с нерешительным видом стоящего на улице.
– Это действительно странно… – пробормотал тот себе под нос, уперев руки в бока.
– Что такое? Где она? – с трудом переводя дух, произнес Джон, которого на миг пронзила горячая волна ужаса – а вдруг звонок ему приснился?
Фостер выглянул на улицу, потер нос.
– Она ушла. Я ей сказал, что вы придете, но…
– Ушла? Куда?
– Туда, за угол, – произнес телохранитель, указывая на конец ограды, где начиналась небольшая перпендикулярная улица и ездили машины.
Джон бросился бежать.
– Сэр, нет! – услышал он крик за своей спиной, но это почему-то стало неважным, нужно было только догнать ее.
Дорога шла под гору, ноги бежали словно сами собой, он успеет. Воздух был пронизан выхлопными газами, резал глаза, мешал дышать, но он бежал. Добрался до конца высокой стены жилого комплекса, повернул за угол, увидел фигуру женщины в конце узкой улочки, крикнул:
– Урсула!
Удар по голове заставил исчезнуть женщину, город и вообще все на свете.
Маккейн проснулся от того, что зазвенел стоящий на его столике телефон. Телефон, предназначенный исключительно для экстренных случаев. Он сел на постели и включил свет. Без трех минут пять. Через несколько мгновений его все равно поднял бы будильник.
– Дали себе достаточно времени, – пробормотал он, откашлялся и снял трубку. – Маккейн.
– Это Крис О’Ганлон, сэр, – послышался прерывающийся голос. – Сэр, здесь кое-что произошло. Мы… э… потеряли мистера Фонтанелли.
Маккейн поднял брови. Интересная формулировка, если подумать.
– А вы не могли бы объяснить подробнее?
Было слышно, что телохранитель едва сдерживается.
– Все было так, как будто… Ну, Фостер дежурил у ворот первым, а я на это время прилег. Проснулся только тогда, когда пришла машина из аэропорта с документами и остальным багажом, и тут он рассказывает мне, так, мимоходом…
– Что он вам рассказывает?
– Что мистер Фонтанелли вскоре после того, как я проводил его в апартаменты, спустился вниз и вышел. Сказал ему, что хочет прогуляться, что договорился встретиться с кем-то из университета в каком-то ресторане неподалеку…
– Позвольте, я угадаю. Он все еще не вернулся.
– Да, к сожалению, это так, сэр. А ведь я был готов поклясться, что он собирался упасть в кровать, он выглядел таким усталым…
Маккейн хрюкнул.
– Фостер когда-нибудь размышлял над тем, зачем строятся защищенные жилые комплексы?
– Я ему уже сказал. Он довольно подавлен, у меня такое впечатление, что он опасается за свою работу и все такое…
– И не сказать, чтобы он был неправ, – произнес Маккейн и добавил: – Пока что не стоит это афишировать.