– Очевидно, да. Если я начну становиться таким, как они, – попросил Джон, – пристрели меня, пожалуйста.
Полночь. Джон запер за собой дверь, сознавая, что это одна из последних ночей, которые он проведет под крышей Вакки. Он снял пиджак, повесил его на плечики, наслаждаясь тем, что под ногами снова твердая земля.
Долго они в Ницце не выдержали. После десерта и захода солнца они вернулись на яхту, и поездка обратно в Портечето на полном ходу заняла всего лишь четыре часа или что-то около того.
Он как раз снимал парусиновые туфли, когда зазвонил телефон. Наверное, Марвин, подумал Джон и допрыгал до телефона на одной ноге. В Нью-Йорке сейчас было около шести часов вечера.
Но это оказался не Марвин. Незнакомец.
– Хотел поздравить вас, – произнес он, и в голосе его звучала насмешка. – С вашей новой яхтой.
– Спасибо, – ответил Джон. Сейчас осведомленность незнакомца уже не производила на него такого впечатления, как раньше. Может быть, услышал в новостях французского телевидения.
– Красивая яхта. Можно спросить, сколько она стоит? Миллионов двадцать, думаю. Или скорее тридцать?
– Чего вы хотите? – раздраженно произнес Джон.
– Сделать вам несколько предложений относительно того, что вы можете купить в следующую очередь.
– Я весь внимание.
– У вас есть яхта, у вас есть дом. Не стану утомлять вас напоминанием об и без того очевидных возможностях приобретения домов в других местах; об этом вы и сами наверняка подумывали. Несколько необычным вариантом, конечно, стал бы замок. В Европе есть множество подлинных древних замков, и многие из них можно приобрести, вы об этом знали? Конечно, придется вложить еще парочку миллионов, пока они не приобретут подобающий вид, но это не должно стать проблемой. Другая возможность вложения денег и привлечения внимания заключается в покупке футбольного клуба или что-то вроде того – об этом вы уже думали? Можно будет покупать и продавать игроков за много миллионов, чтобы насладиться удовольствием от восхождения по турнирной таблице. Или можете заняться коллекционированием – старые масляные полотна, к примеру, Ван Гог, Пикассо, Моне. Или дорогие украшения. Антиквариат. Найти и купить его – это не все удовольствие, нужно еще достать подходящий сейф, содержать надежные команды охраны, необходимым образом застраховать и так далее – от всего этого захватывает дух. – Он остановился. – Вам нужны еще идеи?
Джон помассировал переносицу. Почувствовал усталость.
– Зачем вы мне все это рассказываете?
– Чтобы обратить ваше внимание на то, что вы достаточно богаты, чтобы на протяжении всей жизни покупать всякие безделушки. Но все это, – продолжал он, – только уводит вас от пророчества Джакомо Фонтанелли.
– Вы звоните мне в полночь только затем, чтобы сказать мне это?
– Раньше вас не было, а кто-то же должен сказать вам это.
– Зачем все это? Зачем эти прятки? Почему вы не скажете мне, кто вы такой и что все это значит?
На миг воцарилась тишина.
– Поверьте мне, однажды вы поймете, что я не мог действовать иначе, – пообещал незнакомец. – При условии, что сейчас вы не оборвете связь, однажды мы встретимся и я объясню вам все. Если нет, то всю жизнь вы будете мучиться вопросом, что я собирался вам сказать.
– Что это значит?
– Вы ведь переезжаете? Я хочу предложить вам сообщить мне свой новый номер телефона.
Джон почувствовал, как трубка в его руках стала влажной, – или это руки? Вот возможность избавиться от него. Нужно только назвать ему неправильный номер. Так просто.
– Вы должны знать кое-что еще, Джон, – продолжал низкий голос из ниоткуда. – Я человек, который знает о вас больше, чем вы сами. Я знаю, в чем заключается ваша истинная задача, я знаю, как вам с ней справиться. Сейчас вам достаточно лишь оборвать связь, если вы совершенно уверены в том, что никогда не захотите спросить меня об этом.
Потом он замолчал. Осталось только молчание, казавшееся бесконечным.
Это ведь только уловка, не так ли? Джон смотрел прямо перед собой и ничего не видел, не знал, что сказать. Уловка, но… с другой стороны… Что в этом такого? Он может в любой миг сменить номер, если ему все это надоест.
Он открыл ящичек для почты. Сначала попалось письмо из Хопкинс Джуниор, затем прошение, в котором речь шла о вымирании видов. Наверное, он взял его с собой по ошибке. Наконец он нашел конверт с извещением от телекоммуникационной компании.
– Итак, – сказал он, откашливаясь, – мой новый телефонный номер такой…
Эдуардо настаивал на еще одном выходе на «ПРОРОЧЕСТВЕ», и когда в назначенное время он прибыл в гавань Портечето, с ним была девушка.
– Константина Вольпе, – представил он ее, – мы учились вместе. Надеюсь, ничего, что я пригласил ее?
Джон посмотрел на Эдуардо, на насмешливом лице которого читалось намерение спарить его, потом на женщину. На нее решительно стоило посмотреть. Просто не верилось, что Эдуардо знаком с такими женщинами. Просто не верилось, что такие женщины изучают право, вместо того чтобы быть топ-моделями, становиться богатыми и знаменитыми. У Константины были длинные черные волосы, которые ветер с моря постоянно сдувал ей на лицо, сужающееся книзу лицо с большими зелеными глазами и потрясающими губами. И фигура ее была словно создана для того, чтобы свести с ума любого нормального мужчину. Джону пришлось откашляться, прежде чем он сумел что-либо сказать, а потом он только и смог, что неуклюже произнести:
– Добро пожаловать на борт. – И неловко добавить: – Рад знакомству.
Ребята из команды тоже вытаращили глаза. Стюард, поднесший им в качестве приветствия шампанское, не мог отвести от нее взгляда. Сам капитан сошел с мостика, чтобы поздороваться с madame Constantina, при этом, как показалось Джону, он говорил с еще более сильным акцентом, чем обычно.
«ПРОРОЧЕСТВО» вышло в море и бросило якорь неподалеку от входа в бухту Портечето, с видом на живописный, уходящий в море утес, где гнездились чайки и другие морские птицы. На корме смонтировали лестницу для спуска в воду, горку и доску для прыжков – приятный день на море мог начинаться.
Джон расположился, конечно же, в большой каюте владельца, находившейся на носу судна, и идти ему было далеко. Поэтому он не удивился, вернувшись на палубу и обнаружив, что Константина уже сидит на полотенце в узком черном бикини, собираясь намазаться кремом. Его гораздо сильнее удивило отсутствие Эдуардо.
– Будьте так добры, намажьте мне спину, – попросила она, подняв взгляд, от которого он, забыв обо всех своих деньгах, снова превратился в неловкого школьника.
– Да, конечно. – Неужели это его голос? Неважно. Он взял тюбик, который она протянула ему, и принялся распределять белую массу по спине.
– Пожалуйста, и под бретельками тоже, – подала она голос через некоторое время. – Может быть, расстегнуть?
– Нет, – поспешно произнес Джон. – И так нормально.
От прикосновения скользкой руки к коже под бретелькой захватило дух. Интересно, насколько далеко нужно сдвинуться вбок, чтобы добраться до груди? И где носит Эдуардо? Солнце палило, вселенная сузилась до размеров ослепительно белоснежной палубы, где были только прикосновения к ее коже и запах крема для загара.
– Спасибо, – закончила процедуру девушка. – А теперь вы.
Джон был рад, что лежит на животе, в то время как она натирает ему спину сильными размашистыми движениями. Он еще полежал на животе, когда она закончила. К счастью, наконец появился Эдуардо и отвлек ее внимание на себя.
Сначала они спустились в воду по лестнице, осторожно и медленно, потому что вода была холодной. Сначала после погружения в нее захватывало дух, а потом оказывалось, что это великолепно – плыть, когда под тобой глубина, вокруг – ширь, а над тобой – огромное сверкающее судно.
Полчаса спустя они стали спускаться в воду по горке, визжа и крича, как маленькие дети, а затем Эдуардо отважился на первый прыжок вниз головой с доски.
Потом, усталые и охладившиеся, они лежали на полотенцах на раскаленной палубе. Стоя на якоре, судно покачивалось на волнах, и эти движения мгновенно уносили в восхитительное состояние на грани сна и бодрствования. Яркое теплое солнце проникало внутрь, согревало, раскаляло кожу. Все становилось неважным: и огромное состояние, и пророчество, все, кроме этого дня, этого существования, дрожащей жары и криков чаек высоко над ними в бесконечной сини.
– У нас на борту есть водные лыжи. – Голос Эдуардо испугал его. – Кто-нибудь хочет покататься?
– Нет, спасибо, – сонно ответила Константина. – Из-за меня не стоит беспокоиться.
– Я тоже не хочу, – проворчал Джон, который никогда в жизни не катался на водных лыжах и до сих пор не собирался этого делать.
– Вы не знаете, что теряете, – ответил Эдуардо, поднимаясь.
Его идея встряхнула команду, заставив проявлять лихорадочную активность, прогоняя уютное спокойствие. Бóльшую из двух лодок высвободили из-под брезента и с помощью шлюпбалок перенесли через борт, достали водные лыжи и веревки, и вскоре лодка понеслась по волнам, а за ней – Эдуардо на водных лыжах.
– Вы тоже адвокат? – поинтересовался Джон, пытаясь начать разговор, теперь, когда их уже разбудили и они остались одни.
Константина убрала волосы со лба и улыбнулась.
– Если быть точной, я работаю стажером в прокуратуре. Я подозреваю, что Эдуардо поддерживает со мной связь, поскольку надеется получать информацию из вражеского стана.
Это подозрение Джон не разделял, но не сказал ничего уже только потому, что ничего подходящего в голову не приходило.
– Красивое судно, – через некоторое время произнесла Константина.
– Да, – кивнул Джон. – Это действительно так.
– Здорово быть здесь и в некотором роде иметь море в своем распоряжении.
– Да. – Он сам себе казался идиотом.
И словно чтобы спасти его из неловкой ситуации, внезапно появился стюард, держащий в руках телефон.
– Звонок для синьора Вакки.