ете?
Джон беспомощно смотрел на нее. Ну и свинью подложил ему Маккейн.
– Да, – произнес он. – Я понимаю.
Она посмотрела на него, покачала головой, взметнулись роскошные волосы.
– Нет. Ничего вы не понимаете. Вы просто меня наняли. Вы мне платите. Поэтому мое согласие ничего не стоит. Ничего. – И с этими словами она ушла, скрылась в темноте коридора, не включая свет, и вскоре после этого Джон услышал, как захлопнулась дверь и повернулся замок. Он вздохнул.
Откуда-то появился стюард с телефоном.
– Это вас, – сказал он.
Звонил Маккейн.
– Капитан сообщил мне, что вы прибыли, – прогудел он. – Первое выступление уже состоялось, как он сказал, и его видели по меньшей мере десять фотографов. Прислать вам газеты, когда вы окажетесь на первой полосе?
– Нет, пожалуйста, – застонал Джон, устало бросившись в кресло. Похоже, путешествие окажется еще хуже, чем он опасался.
– Ну, хорошо, не буду. Еще пара деталей по поводу плана путешествия. Вы выйдете в море, как только багаж будет на борту, на ночь бросите якорь в небольшой гавани в бухте. Завтра на борт поднимется представитель филиппинского правительства, который будет сопровождать вас, переводить при необходимости, покажет вам самые прекрасные места среди тысячи островов.
– Где нас смогут найти репортеры, верно?
– Не беспокойтесь на этот счет. Не стоит слишком облегчать им задачу, пусть им будет интересно. – Маккейн остановился. – У вас какой-то подавленный голос. Что-то не так?
Джон запрокинул голову, касаясь мягкой спинки, глядя на деревянный узор на потолке. При желании там можно было разглядеть головы драконов и других монстров.
– С чего вы взяли? Все в лучшем виде.
На следующее утро по программе предполагался завтрак на палубе, чтобы фотографам было чем поживиться. Яхта «ПРОРОЧЕСТВО» стояла на якоре неподалеку от маленькой малолюдной гавани, и за столом на верхней палубе они были как на ладони. От прямых солнечных лучей их защищал тент из голубой парусиновой ткани, но ничто не защищало от влажной жары, которая обещала стать еще сильнее.
– Всего девятнадцать, мистер Фонтанелли, сэр, – произнес стюард, не двигая губами, подавая кофе и свежие горячие круассаны.
– Всего девятнадцать чего? – переспросил Джон, которого так удивила его мимика, что он не сразу сообразил, о чем идет речь.
– Трое сидят там, на набережной, в сером «хюндаи», видите? У мужчины на заднем сидении самый большой телеобъектив, который мне когда-либо доводилось видеть. – Он наливал кофе с особой тщательностью. Вне всякого сомнения, насмотрелся фильмов о Джеймсе Бонде. – У нас на мостике есть отличная подзорная труба, и оттуда можно хорошо оглядеть все окрестности, а вас никто не заметит. Видите большую парусную яхту на третьих мостках, с голубым корпусом? Там на корме сидит еще один. Двое сидят на…
– Довольно, – сказал Джон, беря чашку у него из рук. – Спасибо. Не нужно таких подробностей.
Похоже, стюард обиделся. В воцарившемся неловком молчании он продолжил накрывать стол, пока появление Патрисии де Бирс не навело его на другие мысли. Настолько другие мысли, что, наливая ей кофе, он пролил несколько капель мимо.
– Это что еще такое? – засопела та на озадаченного молодого человека.
– Извините, мисс де Бирс, тысячу извинений, – принялся кланяться тот, – конечно же, я сейчас же принесу вам новую ча…
– Очень на это надеюсь. Причем сегодня, если это возможно.
– Сегодня, конечно, мисс де Бирс. – И он побрел прочь.
Джон озадаченно смотрел на нее поверх чашки, наблюдая, как она садится за стол. Как и было сказано вчера, она была профессионалом. Патрисия куталась в легкий халатик, волосы были не причесаны, и, несмотря на это, выглядела она восхитительно – сторонний наблюдатель решил бы, что у нее позади чудесная ночь любви. Резкий тон голоса ведь не был слышен на берегу.
– Ну, что мы делаем сегодня? – ледяным тоном, но с чарующей улыбкой произнесла она и потянулась за круассаном.
Джон поставил чашку. Придется немного напрячься, чтобы не испортить общее впечатление.
– Не знаю. Позже приедет посланник правительства, который будет нашим проводником.
– О, как исключительно!
– Не правда ли? – Неужели их реплики будут такими ядовитыми все время? Придется нелегко.
– Сегодня ночью, – начала она, сделала паузу, прожевала, улыбнулась, позволив словам отзвучать, – я читала путеводитель по Филиппинам. Нашла в библиотеке на борту, представьте себе. Невероятно, каких только аттракционов здесь нет. На острове Палаван можно на весельной лодке отправиться вплавь по подземной реке в огромной пещере со сталактитами, которая еще не до конца исследована. Разве это не волнующе?
– М-м… – произнес Джон. – Звучит хорошо.
Он даже не додумался заглянуть в путеводитель. Иногда у него возникало чувство, что, несмотря на свое безумное богатство, он пропускает все самое интересное. Вот как сейчас, к примеру.
– Или эти серные источники у подножия потухшего вулкана, Маунт Макилинг или что-то в этом духе. Совсем недалеко отсюда, милях в пятидесяти. Скажите честно, – она понизила голос до многообещающего шепота, – разве вам не хочется со мной вместе… искупаться в горячем серном источнике?
Джон уставился на нее. Хотел потянуться за круассаном, но рука замерла на полпути.
– Вы ведь шутите, правда?
Она надула губы и подтянула ноги к себе, поставив их на стул. Из-за чего ее халатик сбился в сторону самым интересным образом.
– Позвольте мне тоже насладиться путешествием, – многозначительно проворчала она. Потом повернула голову к мосткам и закричала: – Где мой кофе, черт побери?
Путь на пятый этаж канцелярии заставил обоих запыхаться: Урсулу – потому что она тащила за собой свою дорожную сумку, и Альберто Вакки – потому что тот был уже далеко не молод. Когда он открывал двери, руки его заметно дрожали.
– Вот, – произнес он, с трудом переводя дух, – эта квартира.
Урсула прошла мимо него, переступила через порог и огляделась по сторонам. Красиво. Потолок был низким, стены выкрашены в белый цвет, мебель старая, из прошлого века, дополненная холодильником и плитой, а также яркими покрывалами. Пахло застоявшимся воздухом.
– Здесь уже давно никто не бывал, – извиняющимся тоном произнес адвокат. Он прошел в комнату и распахнул окно. Внутрь тут же ворвался шум города, прогоняя ощущение безвременья, охватившее ее при входе в комнату. – Вы уверены, что хотите остановиться здесь? Водитель мог бы забирать вас по вечерам и…
– Можете закрыть, – ответила Урсула и положила сумку на сиденье кухонного уголка. – Нет, каждый день такое расстояние – пустая трата времени. Я уж как-нибудь справлюсь.
Альберто Вакки послушно закрыл окно и принялся обходить комнату, распахивая дверцы шкафов.
– Посуда, целая куча. Вот, баночки всякие. – Он взял одну из них, поднял голову, чтобы прочесть надпись с помощью нижней части своих бифокальных очков. – Даже срок годности еще не истек, вот как.
Урсула открыла холодильник. Он был включен на самый минимум, но внутри не оказалось ничего, кроме бутылки с водой.
– Могу посоветовать вам парочку ресторанов, совсем рядом, где вы сможете…
Урсула покачала головой.
– Я о себе позабочусь.
Старый адвокат провел рукой по волнистым волосам.
– Надо было подумать о том, чтобы купить продукты. Может быть, попросить привезти вам что-то?
– Я куплю. Мне много не нужно. Парочка pani, немного latte, чуть-чуть verdura… e salame… vino rosso…[56]
– Bene, – ответил он. – D’accordo.[57] – Некоторое время он задумчиво рассматривал свои туфли. – Я сообщу вам комбинацию для комнаты с документами. Она изменяется каждый месяц, но ведь до конца августа еще две недели. Вы получите ключ… Что еще? – Он посмотрел на нее. – Ах, да. Уведомлю ключника. Он заходит четыре раза в день и проверяет, все ли заперто. Он должен знать о вашем присутствии. – Мужчина задумался, но больше ничего ему в голову не пришло. – Si, это все. В остальном – повсюду есть телефоны, и если вам что-то понадобится… или что-то случится… Просто позвоните.
– Обязательно, – кивнула Урсула. Пожилой мужчина с торчащим из кармана уголком платка казался по-настоящему обеспокоенным.
– Что вы собираетесь делать? – спросил он.
Урсула пожала плечами.
– Искать, – сказала она. – Это я хорошо умею. Искать, пока что-нибудь не найду.
Посланник правительства оказался молодым стройным филиппинцем по имени Бенигно Татад, с поясницей как у олимпийского пловца. Он вежливо поздоровался с Джоном, пояснил, что президент Рамос лично передавал ему привет, и казался таким запуганным, словно богатство Джона было чем-то таким, перед чем нужно было немедленно падать на колени. Когда же на сцене появилась Патрисия, он совершенно растерялся. Дрожащими руками он развернул карту Филиппинских островов и предложил им курс к «сказочным островам и заброшенным пляжам мечты», как он выразился. И в буквальном смысле слова сбежал, когда Джон согласился с ним и попросил его сообщить о курсе капитану.
Вскоре яхта «ПРОРОЧЕСТВО» сильно набрала ход и пошла на юг. Они миновали залив Балаян, в то время как над Южно-Китайским морем садилось солнце, причудливо окрашивая мир в симфонию оттенков красного и оранжевого. Море было спокойным, темно-серым и фиолетовым из-за теней северного побережья острова Мондоро, когда они добрались до пролива у острова Верде. С наступлением ночи они бросили якорь перед Пуэрто Галера и на моторной лодке перебрались на берег, окунувшись в яркую ночную жизнь.
Странное они представляли собой зрелище. Считая телохранителей, вокруг Патрисии собралось семеро мужчин, чем, похоже, в буквальном смысле слова наслаждалась королева красоты. Она не шла, она пританцовывала, флиртовала направо и налево и, судя по всему, по-настоящему веселилась.