— Люций и Пожиратели Смерти, — сказал Драко, надеясь, что его голос не будет хриплым. — Прямо-таки название рок-группы.
Люций и Волдеморт уставились на него. Драко смотрел на них. Если ему придется умереть, он собирался сделать это, доставив им хоть пару неприятных минут. Последнее обычно ему удавалось.
Темный Лорд наклонился и положил руку на лоб Драко, прямо на шрам. Рука была ледяной.
— Мое прикосновение обжигает тебя? — вопросил он своим кошмарным голосом. — Тебе больно, Гарри Поттер?
— Нет, — ответил Драко. — Но щекотно до ужаса.
Стало ясно, что у Волдеморта не было чувства юмора. Он взглянул на Люция, который тупо таращился на него и пожимал плечами.
— Он лжет, — сказал Люций.
Волдеморт сузил кошачьи глаза.
— Да?
Он снял одну из перчаток. Рука под ней оказалась темно-красного, кирпичного цвета с длинными черными ногтями, с ладонью, испещренной глубокими шрамами, как от заживших порезов и ран.
— Возьми мою руку, Гарри Поттер, — приказал он, протягивая руку Драко.
— Ни за что, пока не намажете каким-нибудь лосьоном эти раны, — ответил Драко, — они выглядят отвратительно.
— Возьми мою руку!
Рука Волдеморта со скоростью змею скользнула к Драко, схватила его руку и сжала. Это была рука, которую Гарри порезал, и боль была сильной. На ощупь рука Темного Лорда была сухой, как кожа ящерицы. И пульса у него вообще не было.
Драко отдернул свою руку, как только смог.
Темный Лорд повернулся к Люцию с выражением лица, которое никак нельзя было назвать приятным.
— Это что — какая-то шутка, Люций?
— Я не… я не знаю, что вы имеет в виду, — начал заикаться Люций.
— Это, — Волдеморт презрительно махнул рукой на Драко. — Это НЕ Гарри Поттер. Ты думал, этот маскарад одурачит меня? Меня, в чьих жилах течет кровь Гарри Поттера? Я не знаю, кто это — какой-нибудь Маггл, которого вы напоили Многосущным зельем?… Чего вы собирались добиться, Люций?
Лицо Люция Малфоя приобрело оттенок домашнего сыра.
— Не… Гарри… Поттер…? — булькнул он.
— Не притворяйся, что не знал, — рявкнул Волдеморт, но Люций был в слишком глубоком шоке, чтобы ответить. Он пялился на Драко. Драко помахал ему в ответ.
— Кто ты? — тихо спросил Люций. — Один из дружков Поттера?"
— Едва ли, — ответил Драко.
— Есть очень простой способ разрешить вопрос, Люций. — Волдеморт вынул палочку и ткнул ее в шею Драко, причинив ему боль. — Заклихватем!"
Секунду все было по-прежнему, и Драко был уверен, что заклинание не сработало.
Потом ощущение тающей кожи накатило на него, сопровождаясь болью, бегущей по нервам, как рой маленьких острых стрел. С него как будто сдирали кожу, кости плавились и трансформировались. Он согнулся пополам и упал на колени, еле дыша. Казалось, что он видит свое тело издалека, видит как оно меняется. И он увидел, как струна между ним и Гарри оборвалась, словно перегруженная леска. Образ Гарри, который он мог видеть, когда закрывал глаза, тоже растворился в темноте… — и он остался один.
Драко медленно сел, чувствуя, как боль уходит. Он все еще плохо видел… но это, догадался он, потому что он все еще был в очках Гарри… теперь они были не нужны. Он хотел снять их, но руки тряслись так, что ему понадобились три попытки, чтобы наконец-то сделать это.
Драко поднял глаза. Его отец и Волдеморт глядели на него: Волдеморт с любопытством, а Люций с выражением, ясно говорящим, что все его ночные кошмары сбылись в этот ужасный миг.
— Разве это не твой сын, Люций? — спросил Темный Лорд.
Глава 9. Люций и Пожиратели Смерти
— Привет, отец, — сказал Драко.
Люций был похож на человека, которого заставили проглотить лимон, после чего он неожиданно обнаружил, что к лимону привязан кирпич.
— Драко?
— Он действительно очень на тебя похож, Люций, — взглянул на Драко Волдеморт. — Особенно глаза. — Он поднял палочку. — Жаль, придется их выжечь.
— Господин, — отчаянно произнес Люций, поворачиваясь к Волдеморту. — Пожалуйста, поверь мне…, -на одно безумное мгновение Драко подумал, что отец собирается просить за его жизнь. — Пожалуйста, поверь, я ничего не знал.
— Странно, но я верю тебе, Люций, — сказал Волдеморт. — Ты всегда был ужасно глуп и меня не удивляет, что ты не знал о делишках твоего сына. Но это не меняет дела: он предатель и должен умереть.
— Могу я высказать предложение, Господин? — спросил Люций.
— Отец… — снова попробовал Драко.
Люций не обратил на него ни малейшего внимания.
— Только быстро, — согласился Темный Лорд.
— Заклинание Истины, — продолжил Люций. — Возможно, даже очень возможно, что Драко знает, где сейчас настоящий Гарри Поттер… Если это Многосущное зелье, то он должен быть поблизости…
Волдеморт холодно улыбнулся.
— Прекрасная идея.
Он опять достал палочку и направил на Драко.
— Отец…, -повторил тот.
— Веритас, — прошипел Темный Лорд.
И вот, второй раз в жизни крюки впились в грудь Драко и начали раздирать ее, он задыхался от боли и ужаса, что над ним так издеваются. Это было куда хуже, чем в прошлый раз, может, потому, что в этот раз он сопротивлялся. Бесполезно. Что бы он ни хотел сказать, когда открывал рот, он знал, что скажет только правду.
Волдеморт начал с простого.
— Как тебя зовут?
— Драко Томас Малфой.
— В честь меня, Люций, — похвалил Волдеморт. — Как забавно.
Люций глупо улыбнулся.
— Где Гарри Поттер?
Драко прикусил губу. Но никакого результата.
— Я не знаю, — с облегчением услышал он себя. Струна, которая соединяла его с Гарри, лопнула, и он больше не знал, где находится Гарри.
— Почему у тебя была его внешность? Почему ты им притворялся?
— Мой отец хотел убить Эрмиону, — отвечал Драко. — Я не мог позволить ему это сделать.
Люций был крайне удивлен.
— Она что, и правда твоя девушка?
— Нет, — сказал Драко. — Она лучшая подруга Гарри.
— Ты счел нужным рисковать жизнью ради чьей-то лучшей подруги? — спросил Темный Лорд. — Почему?
— Я люблю ее, — покраснел Драко. До этого он думал, что большее унижение невозможно. Оказывается, он ошибался.
— Боже, как волнующе, — чуть более заинтересованно произнес Волдеморт. — Почему бы тебе не рассказать нам, юный Малфой, как ты попал в этот дом с лучшей подругой Гарри Поттера, которую ты… гм… любишь, и Гарри Поттером, который, видимо, притворяется тобой?
— Не скажу, — Драко пытался встать на колени. На лице было что-то мокрое; когда он поднял руку, чтобы утереться, рука стала красной. Кровь. Он прокусил губу. — Нет.
Но подняться Драко не смог. Чувство, будто тебя разрывают пополам и боль в груди были слишком сильны. Он упал на пол.
— Отец, — услышал он собственный голос, и содрогнулся от того, как по-детски он звучал, — отец, пожалуйста…
Люций неловко повернулся.
— Может, Вам стоит повторить заклятие снова, Господин?
— Пожалуй. — Волдеморт так и поступил.
Они были почти у самых ступеней, ведущих наверх в кабинет, когда Гарри громко вскрикнул. Эрмиона с удивлением развернулась.
— Гарри, — позвала она. — Ты уверен, что с тобой все в порядке…?
Его ответ она не разобрала: он согнулся, как от боли, и темным комом, закрыв лицо руками, рухнул на пол. Она подбежала к нему, и он поднял голову.
— Эрмиона? Это ты?
Она уже собиралась раздраженно что-то сказать, когда свет ее палочки упал ему на лицо. И вместо ответа у нее вырвался крик. Она зажала рот ладонью и уставилась на него.
— Гарри, — наконец выдохнула она. — Это ты.
— Конечно это я, — раздраженно ответил он. — Ты что, надеялась увидеть Люция? А, проехали.
— Заткнись, — сказала она. — Я серьезно, Гарри, это действительно ты… ты вернулся, понимаешь?
Так оно и было: растрепанные черные волосы, зеленые глаза, шрам-молния и все остальное. Он отнял ладони от лица и слегка улыбнулся.
— Похоже на то. Эта кошмарная боль и… я опять ничего не вижу.
Эрмиона не могла отвести от него взгляд. Было так странно опять видеть его лицо как ЕГО лицо; знакомые черты вновь оживали, обретя ту душу, что принадлежала им всегда. Она смотрела на него в абсолютном молчании.
Наконец она сказала.
— Теперь ведь уже так не больно, да?
Он покачал головой.
— Нет, но…, -он не договорил. — Хорошо бы я мог снова видеть.
Эрмиона встал рядом с ним на колени.
— Я могу вылечить твои глаза, Гарри. Хочешь?
Мгновение он молчал, кусая губу. Затем неохотно сказал:
— Думаю, да.
Эрмиона знала, почему Гарри никому не разрешал исправлять его зрение: это было его изюминкой — что-то вроде знака Гарри Поттера. И, нравилось ему в очках или нет, но если бы он от них избавился, то Ведьмовский Еженедельник тут же начал бы пожинать лавры сплетен.
Они уже насочиняли историй о том, как он стрижет волосы (в ванной, сам, маникюрными ножницами) и где он берет свою одежду ("Я просто позволяю Хагриду выбирать ее для меня"). Если он еще избавится и от очков, то там, наверняка, появятся заголовки типа "ГАРРИ ПОТТЕР СЛИШКОМ ТЩЕСЛАВЕН, ЧТОБЫ НОСИТЬ ОЧКИ"; "МАЛЬЧИК, КОТОРЫЙ УЦЕЛЕЛ, СЛИШКОМ МНОГО ВООБРАЖАЕТ?", а Гарри ненавидел подобные вещи.
— Это только на время, — мягко произнесла Эрмиона. — Корректирующее заклятие. Пока мы не найдем твои очки.
— Хорошо, — он закрыл глаза.
Она вынула палочку и коснулась кончиком его век. Затем она нагнулась вперед и прижала пальцы к его вискам.
— Не дергайся, — посоветовала Эрмиона, и он взял ее за запястья, чтобы сидеть спокойно. — Окулус!
Гарри подскочил, как будто его ударили, и открыл глаза. Улыбка медленно расползлась на его лице.
— Привет. Спасибо, Эрмиона.
Волдеморт измывался над ним всего лишь пятнадцать минут, но Драко они показались часами. Ему удалось отвлечь себя, и теперь он словно бы издалека слушал свой голос, рассказывавший отцу и Темному Лорду все: начиная с того момента, когда он превратился в Гарри, до последнего предположения, что Гарри находится в подземелье, спасает Сириуса.