Лэндо нахмурился.
— Это непросто. Кажется мне, Салла сама напрашивается, чтобы ей дали отпор. Но, Хан... ты не можешь ждать. Она сказала, что назначает свадьбу на следующую неделю.
Хан резко выпрямился.
— Следующую неделю! О нет... Лэндо, да ни в жизнь!
Картежник кивнул.
— Ты должен сказать ей, Хан.
— Но она не слушает!
— А что еще тебе делать?
Хан решительно нахмурился.
— Я могу уйти, вот что. Я собирался наведаться в Корпоративный сектор, поискать механика по имени Док. Кажется, сейчас подходящее время для этого путешествия.
— Корпоративный сектор довольно далеко.
— Да. А у Саллы нет корабля, чтобы кинуться за мной в погоню. Кроме того, мой уход объяснит все лучше любых слов. И я сделаю это не мешкая, Лэндо. Завтра же.
— Так быстро? — опешил Калриссиан. — Зачем так спешить?
— А зачем ждать? — резонно переспросил Хан. — Пойду с утра к Джаббе, скажу ему, что улетаю и не знаю, когда вернусь. Кроме того... — он вздохнул, — меня беспокоит Салла. Я не хочу, чтобы она потратила свои деньги на свадьбу, которая не состоится. Так что чем быстрее я испарюсь, тем больше она сбережет.
— Она будет в бешенстве, — заметил Лэндо.
— Знаю, — грустно согласился Хан. — И мне жаль, что приходится так делать. Ей бы следовало проявить ко мне уважение и не быть такой упертой. Я бы и рад поступить иначе, но ничего другого не могу придумать. Что бы я ни сказал и ни сделал, это причинит ей боль.
— Ты можешь уступить и жениться на ней, — напомнил Лэндо, насмешливо приподняв бровь.
Хан покачал головой.
— Лэндо, да я скорее поцелую Джаббу.
Темнокожий картежник едва не свалился со стула от хохота.
— Я не расстанусь со своей свободой, — мрачно постановил Соло. — Салла смирится с этим. Да, она будет вне себя. Да, она, вероятно, не захочет со мной больше разговаривать. Я очень сожалею об этом, но не настолько, чтобы остаться. Я скорее совершу микропрыжок в Утробу.
Пожав плечами, Лэндо протянул руку.
— Мне будет не хватать тебя, приятель.
— Давай со мной, — предложил Хан, отвечая на рукопожатие. — Нам с Чуи не помешает помощь.
— А как же Джерик?
Хан неопределенно махнул рукой.
— Парень с нами не летит, я почти уверен. Шуг платит ему больше, чем я могу себе позволить. К тому же он так прицепился к этой девчонке, что ничего вокруг не видит. Он ни за что не согласится улететь надолго.
— Верно, — сказал Лэндо. — Первая любовь... разве это не чудо?
Хан закатил глаза, и оба расхохотались.
— Так ты едешь? — спросил Хан.
— Нет, — отрезал Лэндо. — Мне нужно уделять больше времени своим кораблям. С уходом Роа я меняю одного менеджера за другим, а последнего поймал на укрывательстве доходов.
— Не соскучишься. — Хан покачал головой. — Что ж, мне будет не хватать тебя, дружище. Береги себя.
— Ты тоже.
Хан провел последний вечер с Саллой, но она была так поглощена своими планами, что даже не заметила его угрюмой молчаливости.
Перед тем как они заснули, Хан задержал на ней взгляд и сказал:
— Салла... ты бы хоть спросила меня, прежде чем планировать. Я не из тех, кто жаждет жениться.
Она фыркнула:
— Все мужчины так думают, Хан... пока не женятся. Помнишь Роа? Он твердил, что никогда этого не сделает, а потом женился, и ты в жизни не видел никого счастливее. Все мужчины такие.
— Но только не я, — заявил Хан, но Салла лишь рассмеялась.
Следующим утром Хан пошел к себе и велел ЗиЗи упаковать в старый рюкзак его одежду. Это не заняло много времени, так как Хан никогда не отличался большим гардеробом. Потом они с Чуи вышли к посадочной площадке на крыше одного из высотных зданий Нар-Шаддаа, где стоял «Сокол».
Джерик пришел их проводить. О своем отлете Хан не сказал никому, кроме него и Лэндо. Джерик протянул руку и, когда Хан пожал ее, произнес:
— Я уже жалею, что не лечу с вами! Возвращайся богатым, Хан! Чуи, ты уж позаботься о нем, ладно?
Хан обнял мальчишку за плечи и легонько потряс. Чубакка с вукийской нежностью потрепал его по макушке, заставив юношу вскрикнуть.
— Береги себя, Джерик, — попрощался Хан. — Не дай ЗиЗи довести тебя до ручки. И... прими мой совет, парень. Радуйся жизни, но помни: если мне слишком рано жениться, то уж тебе и подавно!
Джерик рассмеялся.
— Я запомню, Хан!
— Пока, приятель. Счастливо!
Несколько минут спустя, когда Нар-Шаддаа осталась позади, Хан включил коммуникатор для передачи голосообщения. Он быстро ввел код и имя Саллы, потом дал команду центру передачи задержать отправку послания на два часа. К тому времени он уже будет далеко.
Получив сигнал о готовности к записи, Хан почти машинально откашлялся.
— Привет, Салла, — поздоровался он. — Мне жаль, что так вышло, но к тому времени, когда ты получишь эту запись, мы с Чуи уже будем далеко. Я пытался поговорить с тобой, но ты просто не хотела слушать. — Помедлив, он глубоко вздохнул. — Салла, ты замечательная женщина, но я просто не готов к женитьбе — ни на ком. Поэтому постарайся не принимать это на свой счет, хорошо? Думаю, нам нужно отдохнуть друг от друга. Я когда-нибудь вернусь. Постарайся не слишком злиться. Я просто делаю то, что должен. Береги себя, Сал-ла, и попрощайся за меня с Шугом и Мако.
Чубакка настойчиво заворчал, и Хан добавил:
— Чуи тоже говорит до свидания. Всего хорошего, Салла. Будь счастлива.
Протянув руку, он нажал кнопку отправки и откинулся на спинку кресла.
— Ух... Это сложнее дюжины полетов, друг мой.
Чубакка согласился — такие вещи всегда даются непросто.
Хан кивнул.
— Ладно... К слову о свадьбе. Прежде чем мы помчимся в Корпоративный сектор, вы с Маллатобак заслуживаете еще одного медового месяца. Так что курс на Кашиик.
Голубые глаза Чубакки загорелись, и Хан одарил его улыбкой.
— Кроме того, у меня есть новая партия разрывных наконечников для стрел, которые так понравились Катарре. А на тиккианском бренди, думаю, можно будет неплохо заработать в Корпоративном секторе. Ну как, устроит тебя такой маршрут?
Чубакка одобрил предложение Хана с таким энтузиазмом, что у Хана зазвенело в ушах.
Спустя несколько минут «Сокол» пронзил гиперпространство, направляясь к первому пункту назначения.
ГЛАВА СЕДЬМАЯСПРАВЕДЛИВОСТЬ ХАТТОВИ ВОЗМЕЗДИЕ МЯТЕЖНИКОВ
— Тетя, — пророкотал Джабба, глядя на экран планшета, — при таком уровне расходов Десилиджики обанкротятся через сорок четыре года.
Джабба и Джилиак возлежали в кабинете последней в ее островном дворце на Нал-Хатте. Глава Десилиджиков развешивала перед своим малышом яркие ленты аскажианского шелка, чтобы тот замечал их и полз вперед. Конечно, дотянуться до колышущихся лент хаттенок не мог — его ручки еще полноценно не развились, хотя за последние три месяца отростки стали заметно длиннее. Теперь он мог проводить вне материнской сумки уже два-три часа — к большому неудовольствию Джаббы. Полным вниманием Джилиак удавалось завладеть, только когда ее чадо спало в сумке.
Услышав заявление Джаббы, глава Десилиджиков отвлеклась от игры с детенышем и с легким удивлением оглядела племянника.
— Правда? — переспросила она, наморщив широкий лоб. — Так скоро? Я не думала, что такое возможно. И все же... сорок четыре года, Джабба. За это время мы можем многое изменить. Какие отчеты ты читаешь?
— Все вместе, тетушка. Почти всю прошлую неделю я сводил дебет с кредитом.
— Куда же уходят деньги?
— Среди всего прочего у меня есть счет из космогаража Шуга Нинкса, — сообщил Джабба, открывая нужный документ. — Модернизация досветовых систем и гиперприводов обошлась нам в пятьдесят пять тысяч кредитов.
— Немного расточительно, — не преминула заметить Джилиак. — Так ли необходимо было улучшать все наши корабли?
Джабба выдохнул с таким раздражением, что забрызгал пол зеленой слюной.
Шуг Нинке — редкий мастер, тетя. Эти затраты оправданы. И если ты помнишь, за последние шесть месяцев мы потеряли три корабля с контрабандой из-за имперских патрулей и еще один из-за пиратов. Досветовые двигатели наших кораблей устарели и износились, из-за них у пилотов нет ни шанса уйти от преследования. А гиперприводы так медленны, что мы получаем жалобы от клиентов за задержку поставок! Поэтому — да, модернизация совершенно необходима, если мы хотим в дальнейшем избежать потерь.
— Ах да, действительно припоминаю, — рассеянно сказала Джилиак. — Ну раз надо, значит надо. Я доверяю твоему мнению.
«Мое мнение состоит в том, что я должен руководить делами не только фактически, но и формально», — сердито подумал Джабба. Вслух же он произнес:
— По крайней мере, работа сделана. Наши корабли теперь смогут перевозить больше спайса и делать это быстрее, и мы окупим некоторые расходы. Вот бы только Бесадии чуть сбавили агрессию в ценовой политике на обработанный спайс. Они повышают цены в третий раз за три месяца.
Джилиак загоготала. Ее грохочущий смех эхом разнесся но почти пустому залу. С тех пор как у нее появился ребенок, глава Десилиджиков уволила большинство слуг и подчиненных, опасаясь, что кто-то из них решит похитить детеныша ради выкупа. В эти дни в роскошном тронном зале присутствовали только ее самые верные приспешники, хотя в годы ее бездетности все было по-другому. Джабба же в своих дворцах на Нал-Хатте и Татуине по-прежнему наслаждался обществом охрипшей толпы прихлебателей, музыкантов и танцовщиц.
Просмеявшись, Джилиак гаркнула:
— Да Бесадии даже не подумают чего-то там сбавить! Их глобальный план — уменьшить долю спайса на черном рынке и спровоцировать скачок цен. Простая экономика. И очень эффективная.
— Знаю, — мрачно согласился Джабба. — Но им бы двигаться плавно. Если они слишком увлекутся, у них возникнет конкуренция с имперским рынком спайса. А это может привлечь к ним нежелательное внимание Императора.
По указу Империи весь спайс, и в первую очередь особо ценный глиттерстим, принадлежал Империи. Но цены на легальный имперский спайс были настолько абсурдно высоки, что никто, кроме баснословных богатеев, не мог себе его позволить. И оттого получали простор для деятельности контрабандисты и их теневой бизнес на Кесселе и других планетах, производящих спайс.