— Капитан Соло! С возвращением! Джабба велел пропустить тебя незамедлительно!
Учитывая, что Хан привык к ожиданию во время визитов к Джаббе, весть и вправду ободряла.
Когда кореллианин вошел в огромный пустой зал аудиенций, Джабба поджидал его в одиночестве. Хатт широко распростер короткие ручки, двинувшись к нему навстречу.
— Хан, мальчик мой! Как я рад тебя видеть! Тебя не было так долго!
На секунду Хан с ужасом подумал, что Джабба действительно вознамерился обнять его. Кореллианин поспешно отступил, стараясь не морщить нос. Ему придется заново привыкать к запаху хаттов...
— Джабба, ваше превосходительство, — поприветствовал он. — Приятно знать, что по мне скучали.
— Брось уже это «превосходительство», Хан! — прогрохотал Джабба на своем языке, зная, что гость его прекрасно понимает. — Мы старые друзья, зачем формальности!
Гангстер прямо-таки источал благодушие. Соло выдавил улыбку. Видно, что-то у него не ладится...
— Конечно, Джабба, — кивнул Хан. — Ну что, как твои дела?
— Дела... дела как-то... замедлились. Бесадии, чтоб им провалиться, вознамерились строить транспортный флот, чтобы помешать делам Десилиджиков. И имперцы последнее время совсем распоясались. Там — имперская таможня, здесь — пираты, а бизнес страдает.
— Бесадии, как всегда, предмет твоих ночных кошмаров?
Джабба расхохотался, но даже для слуха кореллианина смех прозвучал несколько наигранно.
— Хан, с Бесадии пора покончить. Хотя я еще не знаю как.
Хан пристально посмотрел на хатта.
— Я слыхал, кореллианские повстанцы просили Десилиджиков посодействовать в налете на Илизию.
Джабба, казалось, не удивился тому, что у Хана есть свои источники информации. Он утвердительно качнул тяжелой головой.
— К нам приходила твоя знакомая... Брия Тарен.
— Я не видел ее десять лет. Как я понимаю, она теперь главарь повстанцев.
— Да, — подтвердил Джабба. — И ее предложение меня очень заинтересовало. Увы, тетушка отказала в помощи кореллианскому сопротивлению, и теперь я ищу другие способы насолить Бесадии. Мы должны что-то сделать. Они производят лучший спайс и придерживают его, чтобы взвинтить цены. Если верить нашим источникам, их склады забиты доверху и они строят новые, чтобы вместить излишки.
Хан покачал головой.
— Это нехорошо. А Джилиак? Как у нее дела? Как ребенок?
Джабба скривился.
— Моя тетя в порядке. Ребенок здоров.
— Чего ж тогда такая кислая физиономия?
— То, что она безраздельно посвящает себя материнству, достойно восхищения, — признал Джабба. — Но на меня ложится двойная нагрузка. Пришлось забросить дела на Татуине. Да и разобраться со всеми заботами Десилиджиков крайне сложно. — Хатт вздохнул. — Соло, я выбиваюсь из сил и практически ничего не успеваю.
— Да, я знаю, каково это, Джабба.
Хан нетерпеливо переступил с ноги на ногу. Хатт, проявлявший непривычную для него заботливость, заметил беспокойство кореллианина.
— Что такое, старина?
Контрабандист пожал плечами.
— Все в порядке. Но знаешь, иногда мне не хватает в твоем зале кресла. Простого человеческого кресла. Непросто вести разговор, все время стоя на ногах. — Он помедлил. — Не возражаешь, если я приземлюсь на пол, пока мы болтаем?
— Хо-хо! — рассмеялся Джабба. — Мне не раз приходило в голову, что ноги — вещь не слишком удобная. Не стоит на них полагаться. Хан, мальчик мой, я могу послужить тебе лучше пола. — Выказав необычайное проворство и гибкость,
Джабба развернул хвост и похлопал по нему приглашающим жестом. — Вот. Садись, друг мой.
Сознавая, что Джабба оказывает ему огромную честь, Хан мысленно приказал своему обонянию заткнуться и уселся на хвост хатта. Он нашел в себе силы улыбнуться, хотя в такой близи вонь была невыносимой.
— Мои ноги благодарны тебе, Джабба, — сказал он.
От раскатистого смеха у кореллианина задрожали барабанные перепонки.
— Хо-хо-хо! Хан, ты забавляешь меня почти так же, как мои танцовщицы.
— Спасибо, — выдавил контрабандист, размышляя, как бы ему поскорее встать и уйти, при этом не выйдя за рамки приличий. Джабба повернулся так, чтобы говорить с Ханом почти лицом к лицу.
— Итак, — начал Соло. — Что ты думаешь о коммандере Тарен?
— Для человека она довольно умна и компетентна, — признал Джабба. — Джилиак отклонила ее предложение, но я счел его интересным.
— Как я уже говорил, я не видел ее много лет. Как она выглядела?
Джабба усмехнулся, облизнув губы.
— Я непременно взял бы ее в танцовщицы, если бы мог, мой мальчик.
Хан поморщился, скрыв гримасу от Джаббы.
— Гм... даже не знаю, что бы она на это сказала. Командиром становятся не за красивые глазки.
Джабба посерьезнел.
— Она произвела на меня впечатление. Считаю, ее задумку реально осуществить.
— Что именно она предлагала?
Джабба вкратце пересказал ему план кореллианского сопротивления. Контрабандист пожал плечами.
— Им понадобятся хорошие пилоты, чтобы пробиться через атмосферу, — указал он. — Как Брия планирует это провернуть?
— Чего не знаю, того не знаю, — развел руками гангстер. — Скажи-ка мне, Хан, сколько охранников было в колониях, когда ты обретался там в последний раз?
— Одна-две сотни на каждую колонию — в зависимости от числа рабов, потеющих на фабриках, — припомнил Хан. — Стадо гаморреанцев, Джабба. Я знаю, вы, хатты, их любите, потому что они сильные и хорошо подчиняются приказам, но сам посуди — по нынешним меркам, такие войска просто нелепы. Большинство их самцов так и норовят пристукнуть друг друга своими топорами. Их клановые раздоры только мешают работе. Женщины лучше — они умнее и более здравомыслящи, но не идут в наем.
— Стало быть, ты считаешь, что армии повстанцев не составит труда захватить эти колонии?
Хан покачал головой.
— Как нечего делать, Джабба.
Хатт моргнул выпуклыми глазами.
— Ну что ж... как и повелось, Хан, мой мальчик, ты оказался очень полезен. У меня есть груз спайса, готовый к отправке. А ты готов вернуться к работе?
Хан встал, осознав, что это сигнал к окончанию беседы. На его брюках расплывалось пятно от маслянистого вещества на коже Джаббы.
«Замечательно! С этой парой можно распрощаться, — подумал он. — Я в жизни их не отстираю...»
Вслух он произнес:
— Само собой. Мы с Чуи готовы. «Сокол» быстр, как никогда.
— Отлично, отлично, мой мальчик, — пророкотал Джабба. — Я велю кому-нибудь связаться с тобой вечером. Хан... я очень рад твоему возвращению.
Кореллианин улыбнулся.
— Я тоже рад своему возвращению, Джабба...
Киббик в ужасе уставился на голограмму своего кузена Дурги.
— Как это — т’ланда-тиль привезли сюда партнерш? — вопрошал он. — Меня никто об этом не уведомил.
Глава клана Бесадии сверкнул на него глазами.
— Киббик, ты бы не заметил, даже если бы их самка уселась тебе на хвост! Они умело замели следы. Я только через неделю обнаружил, что они исчезли! Ты понимаешь, что это значит?
Киббик старательно подумал.
— Это значит, что жрецы т’ланда-тиль будут более счастливы и довольны? — предположил он.
Дурга раздраженно всплеснул руками и застонал.
— Конечно, они будут счастливы! — заорал он. — Но что это значит для нас? Для Бесадии? Хоть раз в жизни подумай, Киббик!
Киббик опять задумался.
— Значит, нам придется поставлять им больше еды? — уточнил он.
— Да нет же! Киббик, ты болван! — Дурга был в такой ярости, что брызгал зеленой слюной на голоприемник, отчего в трехмерном изображении появлялись «дырки». — Это значит, что мы потеряли наш главный рычаг воздействия на т’ланда- тиль, мой недалекий братец! Раз мы больше не удерживаем их партнерш на Нал-Хатте, Тероенза и его жрецы могут порвать всякие связи с Бесадии и Нал-Хаттой! Вот что это значит!
Киббик выпрямился.
— Дядя Арук никогда не говорил со мной таким тоном, — заявил он, глубоко обиженный. — Он всегда был вежлив. Ты, кузен, никогда не станешь таким предводителем, как он.
Дурга заставил себя успокоиться.
— Прости за резкость, кузен, — с заметным усилием процедил он. — Я немного... переутомился в последнее время. Я ожидаю некоторых важных известий, связанных с кончиной моего родителя.
— Вот как? — Киббик хотел как-то уколоть его по этому поводу, но, так как Дурга перестал кричать, передумал. — Что ж, кузен, я понимаю, как это тяжело. Что нам следует предпринять?
— Ты должен будешь собрать всех женщин т’ланда-тиль в первой колонии и отправить их домой на Нал-Хатту, — распорядился Дурга. — Ты лично проследишь за их погрузкой и отлетом и обо всем доложишь мне. Транспорт ты должен поручить самому лучшему и проверенному пилоту. И отправь с ними охрану, чтобы не возникло проблем в полете.
Киббик на секунду призадумался.
— Но... Тероензе это не понравится, — предположил он. — И другим тоже.
— Да знаю я, знаю, — поморщился Дурга. — Но т’ланда- тиль работают на нас, Киббик. Хозяева здесь мы.
— Это так, — признал Киббик. С того момента, как он достиг совершеннолетия по хаттским меркам, его учили, что хат- ты — высшая раса Галактики. Но идти к Тероензе и отдавать ему подобный приказ — такая перспектива его ничуть не привлекала. Тероенза был коварен и хитер. Это он всегда отдавал приказы. Когда Киббику требовалось что-то сделать, ему достаточно было сказать Тероензе, и верховный жрец всегда выполнял — быстро и эффективно.
Но что, если на этот раз он воспротивится? Не исключено, что он откажется вернуть свою партнершу на Нал-Хатту. И что тогда делать ему, Киббику?
— Но, кузен... что, если он откажется? — робко спросил Киббик.
— Тогда тебе придется вызвать охрану, чтобы они схватили его и заперли, пока я сам с ним не разберусь, — отчеканил Дурга. — Охранники тебе подчиняются, Киббик... не так ли?
— Конечно да, — надулся Киббик, хотя в мыслях не был столь уверен в их повиновении.
— Хорошо. Так гораздо лучше, — чуть расслабился Дурга. — Помни: ты — хатт. Прирожденный хозяин Вселенной. Правильно?