— Эй, — крикнул Хан, — Джабба — мой друг. Если ты убьешь меня, ему это не придется по нутру.
Тероенза хрипло рассмеялся.
— У хаттов не бывает друзей. Прощай, Соло.
Он навел бластер на кореллианина, и короткий бугристый палец нажал на спусковой крючок.
Хан закрыл глаза. Услышал протяжный звук выстрела...
...и ничего не почувствовал. Ни боли. Ни обжигающего жара.
Через долгий миг послышался глухой стук падающего тела.
«Он выстрелил в Брию вместо меня!» — всполошился Соло, распахивая глаза.
Но тело, лежавшее на полу, принадлежало Тероензе. На месте его левого глаза зияла дыра.
Хан огляделся, соображая, не тронулся ли он умом и не пригрезилось ли ему все это. Что происходит?
Брия ахнула.
Соло увидел, как из темного угла выходит Боба Фетт с винтовкой в руках.
«Здорово! Просто здорово! — подумал он. — Только тебя нам и не хватало!»
Держа их всех на прицеле, охотник приблизился к массивной туше Тероензы и опустился на одно колено. Продолжая целиться в них из винтовки, он взял в свободную руку вибропилу. Миниатюрный инструмент зажужжал, легко прорезая плоть и кость. Фетт аккуратно отпилил рог т’ланда-тиль.
У Хана звенело в голове.
Наконец охотник поднялся на ноги и медленно начал отступать, зажав под мышкой жуткий трофей.
Хан не мог удержаться от оклика.
— Ты уходишь? — выпалил он.
Возможно, ему лишь показалось, но в механическом голосе Бобы Фетта промелькнуло скрытое удивление. Определить наверняка было сложно.
— Ухожу, — сообщил охотник. — Жрец — мой приоритетный заказ. Я здесь не за вами.
Дойдя до проема в стене, Боба Фетт шагнул внутрь и исчез так же внезапно, как и появился.
Хан еще с трудом соображал, но голова уже кружилась от облегчения.
— Брия! — закричал он и снова заключил ее в объятия.
Опустевшая сокровищница наполнилась радостными криками всех троих.
Хан притащил с «Сокола» репульсорную тележку, и за несколько минут они рассортировали коробки для более эффективной погрузки.
Внезапно рядом с «Соколом» на пермакрит опустился штурмовой челнок повстанцев. К удивлению Хана, из него высадился Джейс Паол с отрядом.
— Брия... — позвал Хан. — Что происходит? Это наши сокровища. Мы забираем их и улетаем на «Соколе Тысячелетия»... разве нет? Вместе, правда же?
Их взгляды встретились. Девушка закусила губу и не ответила. У Хана все внутри похолодело.
— Брия... милая... помнишь, мы пообещали друг другу? Мы будем вместе, ведь так? Всегда... — Он сглотнул. — Брия...
Чубакка негодующе взревел, и внезапно они оба оказались под прицелом бластера в ее руке.
— Хан, — тихо сказала Брия, — нам нужно поговорить.
ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯПОСЛЕДНИЙ ПОЛЕТ ДО КЕССЕЛЯ
Соло, не смея верить глазам, смотрел па обращенный на него бластер.
— Брия, что ты делаешь?
— Мне нужно все это, Хан, — сказала она. — Не для себя, для сопротивления.
Она сделала знак повстанцам. Те подошли и, взяв репульсорную тележку Хана, начали грузить па нее коробки.
Хан, еще не пришедший в себя, проводил взглядом первую партию сокровищ.
— Брия... — хрипло проговорил он, — ты не можешь. Так нельзя. Ты... ты хочешь разыграть меня, да?
— Прости, Хан. Я должна забрать все. Все, что мои люди смогут унести с этой несчастной планеты. Весь обработанный спайс, все оружие, все сокровища. Я знаю, это нечестно, но я не могу поступить иначе.
— Другие командиры тоже так сделали, Брия?
— Нет, насколько я знаю, — ответила она. — Но именно я получила сообщение прошлой ночью, Хан. Разведка обнаружила, что у Империи в производстве какой-то масштабный проект. Действительно масштабный. Настолько большой, что от этого может зависеть судьба целых миров. Мы должны выяснить, что они задумали, и для этого потребуются деньги... много денег. Взятки, наблюдение, войска... и не только. Я лишь надеюсь, что собранного с Илизии будет достаточно.
Хан облизнул губы.
— Я думал, ты любишь меня. Ты говорила, что любишь.
Следующая партия груза скрылась за дверью. Хан проводил ее взглядом, борясь с желанием застонать. Чуи с этим желанием бороться не стал.
Брия вздохнула и покачала головой.
— Да, я люблю тебя, — тихо промолвила она. — Я хочу, чтобы мы всегда были вместе. Пойдем со мной, Хан. Ты не сможешь сейчас вернуться на Нар-Шаддаа. Пойдем со мной, и мы будем вместе сражаться против Империи. Ты, я и Чуи. Мы будем отличной командой. Всем приходится идти на жертвы, и мы внесли свою лепту, пожертвовав сокровищем. Ты лее не думаешь, что я оставлю что-то из этого для себя?
Хан мотнул головой. Голос его был полон горечи.
— Не думаю, Брия. Ни на миг. - Он прерывисто вздохнул. — Брия... Я любил тебя.
Ее лицо исказилось в муках от последних слов. «Любил».
— Хан, я люблю тебя! Люблю! Но не могу допустить, чтобы из-за тебя подвергся опасности Альянс! Этот налет был проверкой, и мы ее прошли! Другие ячейки сопротивления увидят, на что мы способны! Хан... мы захватили целую планету. Этот рейд войдет в историю восстания, я просто уверена!
— Да. Как рейд, в котором Брия Тарен обманула тех, кто ей доверился. Включая человека, которого, по ее словам, она любила.
Слезы наполнили ее глаза и покатились по щекам. Она отступила в сторону, пропуская солдат с очередной партией сокровищ.
— Хан... пожалуйста, прошу тебя... пойдем со мной. Ты прирожденный лидер. Тебе не нужно будет жить как преступнику. В Альянсе ты сможешь стать офицером. Нам платят деньги! Не много, но все-таки на жизнь хватит! Прошу тебя, Хан!
Он смерил ее холодным взглядом. Она вздрагивала от рыданий, и Джейс Паол подошел и забрал бластер из ее руки.
— Мы загружаем последнюю партию груза, коммандер.
Она кивнула и вытерла глаза рукавом, попытавшись взять себя в руки.
— Пожалуйста, Хан. Я понимаю, ты сейчас зол. Просто... пошли мне сообщение. Джабба знает, как со мной связаться. Прошу тебя, Хан.
— Ты получишь сообщение, — пообещал Хан. — Помнишь все, что я сказал тебе тем вечером в «Синем свете»? Так все это правда, а я, болван, поверил тебе снова. — Он залез во внутренний карман и вынул сложенный клочок бумаги. — Узнаешь?
Она сосредоточила взгляд на предмете в его руке, подошла ближе и, кивнув, отступила. Ее застывшее лицо было бледным.
— Да...
— Так вот, я, идиот, таскал это с собой все эти годы, — прорычал Хан. — По сегодня меня уже не проведешь, сестрица. Ни одной женщине больше не удастся меня окрутить. Никогда.
Медленными решительными движениями он порвал бумажку на мелкие кусочки и просыпал на пол сквозь пальцы.
— Залезай в корабль и убирайся отсюда, пока можешь, Брия. Если ты еще хоть раз мне попадешься, я пристрелю тебя при первой же возможности.
Она смотрела на него в остолбенении, пока Джейс не тронул ее за руку:
— Коммандер, мы закончили погрузку.
— Ясно, — сказала она тихим дрожащим голосом. — Хан... Прости меня. Я всегда буду любить тебя. Всегда. У меня никогда не было никого, кроме тебя, и никогда не будет. Прости...
Паол положил ей руку на плечо и сказал Хану:
— Я оставляю тебе одну коробку и твою тележку, Соло. Советую не тратить время попусту. Заряды сработают через тридцать минут.
Паол медленно вышел за дверь, держа Хана и Чубакку на прицеле. Повстанцы возле челнока тоже продолжали целиться в кореллианина и вуки.
Хан стоял неподвижно, наблюдая за тем, как взлетает челнок.
Потом он глубоко и прерывисто вздохнул. Ему было горько и больно. Еще один вздох — ничего не изменилось. Глаза щипало, и он закусил губу, чтобы боль помогла ему вернуть контроль над разумом.
— Чуи, — окликнул он, — отличный был денек, не находишь?
Вуки тоскливо и сочувствующе проскулил.
— Ну что ж, будем пошевеливаться, — решил Хан. — Знаешь что, пробегись-ка по комплексу. Может быть, они уронили какие-то коробки с глиттерстимом или еще что. Только за временем следить не забывай. А я проверю комнаты Тероензы. Думаю, у него там найдется что-нибудь ценное. Встретимся здесь через семнадцать минут.
Вуки утвердительно зарычал и сорвался с места.
Обшарив сокровищницу и покои Тероензы, Хан обнаружил кое-какие остатки спайса и, кроме них, — всхлипывающего Ганара Тоса. Хан холодно посмотрел на старого гуманоида.
— Тебе повезло, что ты на ней не женился, — бросил он. — Мотай отсюда, Тос. Здание взлетит на воздух через пятнадцать минут.
Напоминая насекомое, дряхлый зисианец поспешно заковылял из комнаты. Хан презрительно фыркнул и продолжил обыск.
Вынося к «Соколу Тысячелетия» мешок мелких трофеев, Соло поискал глазами Чубакку. «Поторапливайся, коврик», — мысленно попросил он.
Кореллианин забрался на корабль, чтобы разогреть двигатели, и только тогда услышал рев Чуи, требующего, чтобы напарник вышел и посмотрел его находку!
У Хана подскочило сердце.
Неужто ящик глиттерстима?
Он выпрыгнул из корабля... и застыл в недоумении. Чубакка стоял, окруженный горсткой большеглазых детей, оборванных, тощих и напуганных. Младшего он держал в лапах. Остальным восьмерым было от четырех до двенадцати лет.
Хан уставился на них:
— Что? Откуда они здесь?
Чубакка объяснил, что услышал всхлипы в глубине дормитория, когда обыскивал брошенные здания. Вероятно, это дети паломников, брошенные своими полоумными родителями после налета.
Все дети были человеческой расы, и Хан догадался, что они кореллиане. Он застонал в голос.
— Чуи! Я же велел найти какие-нибудь ценности!
Чубакка возмущенно заявил, что дети и есть ценность.
— Только если мы продадим эту мелочь в рабство, — про- бухтел Хан.
Чуи обнажил зубы и зарычал в ответ. Кореллианин поднял руки.
— Да пошутил я, пошутил! Ты же знаешь, я рабами не занимаюсь! Но что мы будем с ними делать?
Чубакка заметил, что до взрыва зданий осталось меньше пяти минут и это не лучшее время для обсуждения планов.