Голова дроида качнулась из стороны в сторону.
— Нет, господин, я не видел описываемого вами человека.
— Передай своему хозяину, что я спрашивал о Мако, ладно? — попросил Хан.
Он допил эль, и напарники направились дальше по улице к самому ярко освещенному из баров. И’Тоуб зашла за Нал Хатту, начиналась «короткая» ночь. До настоящей было еще очень далеко, и длиться она будет больше сорока стандартных часов. Когда включили искусственное освещение, Хан спросил себя, сумеет ли он когда-нибудь привыкнуть к таким долгим ночам. Хотя, наверное, это не имело значения, так как луна, по сути, была городом, который никогда не спал.
В «Приюте контрабандиста» Хан опять спросил о Мако, и, естественно, никто о таком даже не слышал. В «Счастливой звезде», жалких остатках того, что когда-то было элегантным казино, история повторилась. Как и еще в двух барах. Хан начал привыкать к слову «нет». Со вздохом он отправился дальше.
«Убежище контрабандиста».
«Кореллианское кафе».
«Золотая сфера».
«Экзотическая выставка». «Живые танцоры! Живое шоу!».
Казино «Комета».
«Пьяный барабанщик».
Ноги гудели от долгих хождений по улицам и переходам. Кое-куда здесь можно было добраться, лишь имея крылья или ракетный ранец. Можно было взглянуть с балкона на желанное место — в десяти метрах, рукой подать! — а потом шагать туда минут пятнадцать вверх и вниз по мостикам. Между некоторыми домами были натянуты веревки или провода, но Хан был не настолько безрассуден и не находился в столь отчаянном положении, чтобы лезть по ним через пропасть в двадцать, сорок, а то и сто этажей. Переходы между зданиями порой никто не ремонтировал, и после внимательного осмотра Хан часто предпочитал длинный окружной путь. Может, какие-нибудь и выдержали бы его самого, но вот Чубакку — едва ли.
Кореллианин уже подумывал, где можно будет прикорнуть в безопасности несколько часиков. Он только сейчас сообразил, что с тех пор, как он проснулся на «Принцессе», минуло почти двенадцать часов. Он как раз повернул голову, чтобы изложить свои мысли Чубакке, когда из темноты проулка вытянулась рука и взяла его за горло. А спустя полсекунды Хана крепко прижали к вполне человеческому телу, а к виску приставили дуло бластера.
— Один шаг, — предупредил, обращаясь к Чубакке, низкий мужской голос, — и я поджарю твоему дружку мозги, так, что они полезут у него из ушей.
Вуки замер на месте, он рычал, скалил зубы, но в атаку не шел. Хан знал этот голос. Он сделал попытку набрать в легкие воздух, но чужая рука дюрастальной хваткой сжимала ему глотку.
— Ма... — вот и все, что ему удалось сипло пискнуть.
— Только не зови при мне маму, малыш, — произнес голос. — А теперь поведай, кто ты, во имя Зендора, такой и почему спрашиваешь обо мне на каждом углу?
Кореллианин хватал ртом воздух, задыхался, но говорить не удавалось. Чубакка зарычал, указал на барахтающегося в чужих объятиях напарника.
— Х-х-а-а-н-н-н. — Вуки с большим трудом заставил свою пасть выговорить человеческое имя. — Х-а-а-ан-н-н...
— Что? — растерянно переспросил голос. — Хан?
Соло вдруг отпустили, затем развернули. Он все еще разевал беспомощно рот, тер руками шею, а его уже обнимали с таким энтузиазмом, что могли лишить дыхания еще раз.
— Хан! Малой, как я рад тебя видеть! Как поживаешь, ты, старый гандарков сын?
Увесистый кулак врезался кореллианину между лопаток. Соло вновь поперхнулся, но его заботливо похлопали по спине, что, впрочем, не исправило дела.
— Мако... — в конце концов выдавил он. — Давненько не виделись. Ты изменился.
— Как и ты, — отозвался его друг.
Они разглядывали друг друга. Отросшие волосы Мако рассыпались по плечам, а среди темных прядей было гораздо больше седины. К тому же он отрастил пышные длинные усы, да и набрал лишний вес и раздался в плечах. Подбородок перечеркивал узкий шрам. Хан порадовался, что Мако на его стороне, — Спинс выглядел как человек, которого не хотелось бы иметь своим врагом. Одет он был в летный комбинезон из кожи, тонкой, эластичной и все-таки прочной; поговаривали, что такой костюм сохраняет внутреннее давление и в вакууме.
Друзья обнялись и засыпали друг друга вопросами. Замолчали, расхохотались.
— По очереди! — предложил Мако.
— Договорились, — согласился Хан. — Ты первый.
Спустя короткое время они сидели в таверне, пили, разговаривали и продолжали задавать вопросы. Хан рассказал Мако историю своей жизни и обнаружил, что его друг не удивился, узнав, что он бросил службу.
— Я знал, что рабство не придется тебе по нутру, Хан, — заявил Мако. — Я помню, как ты скрипел зубами при малейшем упоминании о рабах. Ты просто с катушек слетал, парень. Я знал, что твоя блестящая карьера оборвется, как только тебя приставят присматривать за рабами.
Хан скрыл смущение за большой кружкой алдераанского эля.
— Ты слишком хорошо меня знаешь, — признал кореллианин. — Но что мне было делать, Мако? Никлас собирался убить Чуи!
Льдисто-голубые глаза Мако неожиданно потеплели.
— Малой, ты все правильно сделал.
— А ты чем занимаешься? — быстро сменил тему Хан.
— Тем и этим, дружище, тем и этим! Имперские запреты делают нас всех богаче, возить контрабанду ныне выгодно. Спайс, о да, это высший класс! Но мы занимаемся и оружием, боеприпасами, а еще всяким парфюмом и аскажианскими тканями. Тоже прибыльное дело. Скажу тебе, парень, что старик Палпатин не спал бы ночами, если бы знал, насколько недовольны его правлением кое-какие планеты.
— Так работа найдется? — Ничего больше кореллианина не интересовало. — Для пилота? Ты же знаешь, Мако, я хороший пилот.
Спинс сделал знак дроиду-официанту принести новые порции эля.
— Малой, ты один из лучших, я всем так и скажу. — Мако похлопал друга по плечу. — Бадур назвал тебя Ловкач, а он просто так прозвищами не разбрасывается. Скажу тебе вот что, приятель. Хочешь поработать на меня? Мне нужен второй пилот, а я тем временем покажу тебе лучшие кормушки. И познакомлю с другими игроками. Некоторые не откажутся от помощи.
Хан помедлил:
— А как же Чуи?
Мако равнодушно пожал плечами и хлебнул эля.
— Стрелять он умеет? Хороший стрелок всегда в цене.
— А как же! — Соло допил свой эль с большей уверенностью, чем чувствовал.
С самострелом вуки действительно управлялся неплохо, но к пушке подошел лишь месяц назад.
— Стрелять он умеет.
— Ну что ж, значит, договорились, — сказал Мако. — Слушай, малец, ты уже нашел местечко для посадки?
На сленге контрабандистов так называли жилье.
Хан качнул головой и почувствовал, как кренится помещение.
— Надеялся, ты посоветуешь что-нибудь подходящее, — сказал он. — Только подешевле.
— Разумеется, посоветую! — воскликнул Мако не слишком внятно. — Но почему бы вам обоим не пожить денек-другой у меня, пока не подыщем что-нибудь?
— Ну... — Хан оглянулся на Чубакку, — ну да, мы бы с радостью, что скажешь, приятель?
— Хрррррнннн!
Мако настоял, что сам заплатит за выпивку, затем они втроем отправились в его логово. Ноги заплетались от выпитого, но Спинс заверил, что идти недалеко. Они спустились на несколько уровней, где здания были обшарпаннее и грязнее.
— Внешность обманчива, — объявил Мако, широким жестом обводя вокруг. — У меня полно места, квартира приличная. Но когда живешь здесь, воры и грабители обращают на тебя меньше внимания.
Хан огляделся по сторонам и пришел к выводу, что в дни воровской юности поставил бы на этом районе жирный крест. Без особых колебаний. Вдоль улиц шатались пьяные, движущиеся дорожки на этом уровне были окончательно и бесповоротно сломаны. Нищие и карманники давным-давно заприметили подвыпившую троицу, но подойти никто не решился, видимо потому, что Чубакка дарил налево и направо пламенные взгляды: «Только сунься, руки пообрываю!»
Но внезапно зашевелилось то, что Хан принимал за груду старых, засаленных лохмотьев. Из них высунулась костлявая рука, принадлежащая несомненно человеческому скелету. Кореллианин мельком заметил почти беззубое увядшее лицо с крючковатым носом. Дряхлая карга, чьи глаза блестят от... чего? Наркотиков? Безумия?
«О нет! Опять? Да что стряслось со всеми бабульками на Нар-Шаддаа? Так и липнут к молодым пилотам!»
Хан попятился, но выпивка плохо действует на рефлексы, и он не успел. Из груды отрепьев стремительно выскользнула похожая на птичью лапу вторая рука и вцепилась ему в запястье.
— Хотите знать будущее, добрые господа? Хотите знать будущее? — пронзительно заверещала старушенция с неописуемым акцентом. — Потомок Вимы Санрайдер предвидит судьбу, добрые господа! За кредит она расскажет, что ждет впереди.
— Отпустите!
Хан сделал попытку вырвать ладонь из грязной клешни, но у почтенной бабули хватка была почище, чем у гандарка. Кореллианин порылся в карманах в поисках монетки, лишь бы избавиться от назойливой гадалки. Можно было оглушить бабулю, но прибегать к крайним мерам не хотелось. В таком возрасте даже парализующий заряд может убить.
— Вот! Держи свой кредит и оставь меня в покое! — Хан сунул монету ей в ладонь.
— Вима не нищая! — с достоинством возразила старуха. — Она свои деньги зарабатывает! Будущее предвидит, судьбу говорит она! Вима знает, да, знает...
Хан закатил глаза. Ладно хоть не пристает с любовью.
— Валяй.
— Ах, мой юный капитан!.. — заворковала бабка, разжимая ему кулак; сначала она с любопытством подслеповато щурилась Хану на ладонь, потом взглянула в лицо. — Такой юный... столько лет впереди. Долгая дорога, сначала дорога контрабандиста, затем путь воина. Слава ожидает тебя, о да! Но сначала — опасность увидишь, большую опасность, да. Предательство, да, предательство тех, кому ты веришь. Предательство.
На секунду ее взгляд остановился на Мако. Молодые люди тоже переглянулись.
— Так, значит, меня предадут, — нетерпеливо сказал Хан. — А я разбогатею? Вот что самое главное.