И единственным препятствием на этом пути был Десилиджик. Арук знал, что Джилиак и Джабба следят за каждым его шагом, как и за действиями любого высокопоставленного члена его клана, и готовы использовать малейшее проявление слабости. Хатты из клана Десилиджик беспощадны и к тому же завидуют клану Бесадии и его успеху на Илизии. Арук прекрасно знал, что Джабба и Джилиак отдадут что угодно, лишь бы уничтожить соперников и прибрать к рукам фабрики на Илизии. Но в то же время такая зависть была и признаком невероятного успеха, которого добился клан Бесадии. Жизнь хаттов состоит из действий и противодействий, и, по правде говоря, Арук обожал интриги, опасность. Он не стал бы ничего менять, даже если бы ему представилась такая возможность.
С довольным вздохом хатт Арук выключил планшет и, потянувшись, потер усталые глаза. Хорошо поработал, теперь можно и пообедать, а заодно и провести некоторое время с отпрыском. Приятно будет поделиться хорошими новостями.
Направляя репульсорные сани легкими прикосновениями толстенных пальцев, Арук выплыл из комнаты навстречу еде и дружеской беседе...
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯПОДНИМАЕМ СТАВКУ
Пережив пять стандартных месяцев и шесть встреч с охотниками за головами, Хан и Чубакка освоились на Нар-Шаддаа. Хан приискал скромную квартирку в кореллианском секторе примерно в мегаквартале от жилища Мако и всего лишь одним уровнем ниже. В их новом доме имелись две карликовые спальни со складными кроватями, миниатюрная кухонька, она же гостиная, и освежитель. Но напарники все равно не собирались становиться домоседами. Как только Мако познакомил Хана со своими подельниками, юный кореллианин по самые уши погрузился в работу. Хорошие пилоты высоко ценятся на Нар-Шаддаа.
Первый месяц Хан работал сменщиком на челноке, курсирующем между Нар-Шаддаа и Нал-Хаттой, возил хаттов и их подручных то с луны на планету, то обратно. Соло надеялся повстречаться с Джаббой или Джилиаком, но предводители клана Десилиджик предпочитали летать на собственных кораблях и не нуждались в общественном транспорте. Хан рассчитывал на рекомендации Тагты, но решил немного подучиться, прежде чем браться за работу на хаттов. Слизней нелегко ублажить.
Временное трудоустройство подходило к концу, юный кореллианин уже несколько раз уходил в рейс вместе с Мако, возил спайс с родины тви’леков Рилота на Рун. Там его познакомили с давним приятелем Мако, стареющим, покрытым шрамами и морщинами контрабандистом Зином Эфитом. Зин собирался на Ход контрабандиста с грузом продовольствия и упомянул, что не прочь взять попутчиков. Хан и Чубакка предложили свою помощь.
Ход контрабандиста был убежищем для существ, живущих вне рамок закона, ребят, которые были «горячее» обитателей Нар-Шаддаа. Вернее, набором убежищ — искусственных пещер, выточенных в крупных астероидах. Основной базой считалась вонючая дыра, вырытая в планетоиде, известном как Скачок-1. Зин Эфит показал кореллианину дорогу внутрь Хода через предательское, постоянно изменяющееся астероидное поле, хотя за штурвал «Короны», валкого старого грузовичка, не пустил.
— В следующий раз, сосунок, — добродушно пообещал он, надсадно сипя и хрипя, пока его пальцы умело порхали над пультом. — Даю слово. А пока наблюдай за старшим дядюшкой Зином и наслаждайся видами.
Хан сглотнул, когда «Корона» чудом разминулась с обломком, который едва не разнес их вместе с кораблем на молекулы.
— Если доживу до следующего раза, — пискнул Кореллианин, бессознательно пригибаясь, когда другая глыба чуть было не разнесла им лобовой иллюминатор. — Чтоб тебя, Зин, сбавь прыть! Ты что, сдурел?
— Единственный способ уцелеть в астероидной каше, малек, — это быстро летать, как будто у тебя штаны горят. — Зин не отрывал напряженного взгляда от приборов. — Рискнешь прокрасться на цыпочках — не успеешь даже нос свой сопливый утереть. Я всегда лечу напрямую, не жмурясь, и все еще жив.
Очутившись на легендарном Ходе контрабандиста, Хан с Чубаккой не без опаски высадились следом за Эфитом на Скачке-1, чтобы познакомиться с «бандой», как Зин называл своих приятелей. Соло был представлен болезненного вида тощему человеку с иссеченным шрамами лицом и лысеющему мужчине постарше. Первого звали Джаррил, второй отзывался на нелепое и совершенно не вязавшееся с ним имя Малыш ДиЗо’лн.
Скачок-1 оказался скоплением комнат, обеденных залов, игровых притонов, борделей и лавок, где можно было разжиться наркотиками. Хан откровенно напрягся, сообразив, что по сравнению с этим местом Нар-Шаддаа — сосредоточие закона. Если точно, тут вообще не было никаких правил. Он может погибнуть, и никому, кроме Чуи (если предположить, что вуки к тому времени будет жив, что весьма маловероятно), не будет до того дела. Но внешне Хан держался спокойно. Он вырос среди народа, не знающего закона, ему не было и десяти, а он навидался всякого. Просто раньше он не встречал столько кровожадных, отчаявшихся существ в одном месте.
Когда они с Зином шли в бар, Хан обратил внимание на ручейки желтовато-зеленой слизи, которая собиралась в специально прорезанных канавках. Чубакка втянул носом воздух и протестующе рявкнул.
— Это уж точно, воняет гадостно, — подтвердил кореллианин; ноздри его трепетали. — Зин, что это за гадость? И на стенах вон тоже...
— Да просто слизь, к которой мы все привыкли, малек, — пояснил контрабандист. — Воняет, да? То и дело нас осеняет, что было бы неплохо выяснить, откуда она берется, и запломбировать. Говорят, это какая-то протоорганика вперемешку с серой.
Хан шел и морщил нос. Слизь имела аромат заветрившегося мяса с гарниром из сгнивших овощей, густо приправленных серой. Кореллианину доводилось нюхать и худшее, но не в последнее время. Когда они, направляясь к бару, переходили по мостику через поток слизи, Хан обратил внимание на красивую женщину с длинными черными волосами, которую обступила толпа головорезов. Короткая юбка не скрывала потрясающих ног, а два лоскутка, по недоразумению ставшие блузкой, — груди и живота. Хан уставился на это чудо, думая о том, что в жизни не видел таких привлекательных женщин. А потом сообразил, что она тоже смотрит на него, и выдал одну из самых чарующих своих улыбок.
Женщина направлялась к ним. У Хана участился пульс, но красотка разглядывала его с примечательным отсутствием энтузиазма, словно он был куском траладоньего мяса, который уже позеленел по краям. Улыбка так и осталась приклеена к губам. «Похоже, влечение не обоюдное...»
— Вот, Хан, познакомься с моим другом, — сказал Зин, указывая на женщину. — Синюшка Ана Синь, одна из лучших в нашем деле. А за сабакк с ней лучше не садись. Синь, это вот Хан Соло, новичок, я решил его немного поднатаскать. И его приятель Чуи.
Кореллианин дружелюбно кивнул:
— Рад знакомству...
Заметив его нерешительность, женщина улыбнулась, продемонстрировав сверкающий зуб из синего кристалла.
— Зови меня Синь, — посоветовала она бархатистым, вкрадчивым голосом. — Хан Соло, говоришь? — Она повернулась к вуки. — И Чуи?
— Чубакка, — поправил ее кореллианин.
— Рада познакомиться с тобой, Чубакка, — сказала женщина. — Уже виделся с Винни?
Склонив голову к плечу, вуки негромко и вопросительно заскулил.
Синюшка Ана Синь ослепительно улыбнулась.
— Сразу поймешь с первого взгляда, — загадочно пообещала она.
— Ну так? — напомнил о себе Хан. — Можно угостить тебя... Синь?
Женщина покосилась на него, Что-то обдумала, затем с вялой улыбкой покачала головой.
Нет, не думаю, — сказала Синюшка. — Ты славный, но не моего типа, Соло. Мне нравятся чуть-чуть... позакаленнее.
Зин хохотнул.
— Она исключительная, наша Синь, — сказал он, заметив разочарование юного кореллианина. — Вы, молодежь, для нее недостаточно... забавные. Ее соблазняет азарт, особенно если он сопутствует краже того, что тебе не принадлежит.
Синюшка Ана Синь смерила Зина с ног до головы неторопливым, ленивым взглядом.
— Когда-то и ты любил жить опасно, нет? — протяжно произнесла она и повернулась к Хану. — Играешь в сабакк, Соло?
Хан кивнул.
— Пробую, — настороженно ответил он.
Женщина подарила ему завлекательную улыбку:
— Тогда зайди как-нибудь. Я люблю свежую кровь.
Кивнув напоследок Чубакке, Синюшка повернулась и зашагала прочь.
Хан смотрел ей вслед.
— Приспешники Зендора... вот это да!
— Чистый сабакк, — согласился Эфит. — Высший класс.
— А она гоняется лишь за женатыми?
— Давай скажем так, она предпочитает охотничий азарт, — ответил Зин. — Такие, кто слишком доступен и чересчур хочет попасть к ней в силки, интересной добычей не являются.
— Не женщина, а деваронский мохнатый паук какой-то! — Хан смотрел ей вслед, пока весьма примечательные тылы Синюшки не затерялись среди пьяных, веселящихся контрабандистов.
— Близкое попадание, малек, — подмигнул ему Зин. — Наша Синь — единственная в своем роде. Она...
Завершение фразы утонуло в реве, от которого дрогнули даже каменные стены бара. Все повернулись к дверям, в которых стояла вуки. Она была крупновата для самки, ростом и сложением не уступала Чубакке, от которого не отводила взгляда синих глаз. Сородич же смотрел куда угодно, но только не на нового посетителя.
— Кто это? — шепотом поинтересовался Хан у Эфита.
Пожилой контрабандист опять подмигнул:
— Винни.
Косматая дамочка направилась прямиком к ним, прорычала утробное приветствие, обращаясь к Чубакке, не обращая ни малейшего внимания на его друга. Не удовольствовавшись словами, она погладила соотечественника по лапе.
— По-моему, он ей понравился, — заметил Хан на общегалактическом.
— Похоже на то, — согласился Эфит. — Твой приятель, в отличие от тебя, пользуется заслуженной популярностью, только Что-то он не слишком этому рад.
Действительно, Чубакка с несчастным видом озирался по сторонам, собираясь, кажется, спрятаться под ближайший стол. Винни настаивала. Улучив момент, Чуи заискивающе заглянул Хану в гла