— И вы можете достать это вещество? — заволновался Тероенза.
— Оно очень дорогое, редкое. Но... да. Я могу достать нужное количество.
— И как нам заставить Арука принять его? — поинтересовался Джабба.
— Ваши превосходительства, можно, я сделаю это? — Тероенза буквально подскакивал в своем гамаке, как ребенок. — Нала-квакши! Можно дать ему яд вместе с ними!
— Объясни, жрец, — потребовала Джилиак.
Тероенза принялся рассказывать про увлечение главы клана Бесадии нала-квакшами.
— С того момента, когда он отправился домой, две недели назад, он требует, чтобы с каждым грузом переработанного спайса на Нал-Хатту посылали аквариум живых нала квакш! — Т’ланда-тиль восторженно потирал ручки.
— И каким образом их применить?
— Они далеко не существа высшего порядка, у них и мозга-то почти нет. Сомневаюсь, что ваш яд может их убить.
— Исходя из того, что я знаю об этом веществе, вы правильно рассуждаете, — подтвердила Джилиак. — Продолжайте, пожалуйста.
— Я могу начать разводить нала-квакш в воде с добавлением вашего яда. Они будут плавать в такой воде с самого детства, и со временем их ткани пропитаются ядом. А потом Арук с удовольствием их съест. Я буду постепенно увеличивать концентрацию яда в воде, Арук станет потреблять все больше яда и в конце концов привыкнет к нему. А когда он станет зависим от яда... — Тероенза резким ударом рубанул воздух. — Он не получит яда! Чистые лягушки!
— И умрет в мучениях или станет слабоумным, — продолжила Джилиак. — И то и другое нам на пользу.
Джабба подался вперед:
— Думаю, стоит сделать так. План Джилиак подходит нам по всем пунктам.
— Я переведу первый платеж. Скажите, куда выслать деньги? — спросила Джилиак.
Выпуклые глаза Тероензы жадно заблестели.
— Я бы предпочел не деньги, а вещицы для моей коллекции. Таким образом я смогу скрыть получение вознаграждения. Если мне понадобятся деньги, я всегда смогу продать что-нибудь.
— Хорошо. В таком случае представьте список приемлемых предметов. Если мы не сможем их найти, тогда вышлем деньги. Но мы постараемся достать нужное.
— Превосходно, — обрадовался Тероенза. — Договорились.
Тост! — воскликнул Джабба. — За наш союз и за кончину Арука.
— Тост! — повторил Тероенза, поднимая затейливо украшенный бокал. — Первым делом, получив новые вещички, я назначу за голову Хана Соло такую награду, что искать его будет каждый охотник за головами в Галактике!
— За смерть Арука! — провозгласила Джилиак, поднимая свой бокал.
— За смерть Арука! — эхом повторил Джабба.
После секундного колебания Тероенза сказал твердо:
— За смерть Арука... и Соло.
Они выпили.
Тероенза ушел, и «Драконья Жемчужина» увезла его обратно на Илизию, а Джабба и Джилиак принялись обсуждать стратегию дальнейших действий. Когда не станет Арука, они постепенно приберут к рукам все дела на Илизии.
Одного за другим они уничтожат главных членов Бесадии, пока разоренный клан не погрузится в пучину бедности и безвестности. Эта мысль очень их порадовала.
Но их веселье прервал Лобб Геридо, влетевший в комнату, ломая руки:
— Ваши сиятельства! Один из оперативников на Реголит-прайм только что прислал нам видеозапись. Ужасные новости из Центра Империи! Пилот сделал запись. Если ваши великолепия изволят включить голопроектор...
Озабоченно нахмурившись, Джилиак нажала кнопку включения. Перед хаттами появилась трехмерная сцена, и они узнали своего местного моффа, Сарна Шильда. Его бледное лицо под шапкой темных, напоминающих воск волос было угрюмым. По всей видимости, запись была сделана на официальной пресс-конференции. Позади Шильда проглядывал знакомый пейзаж Центра Империи — планеты, ранее известной под названием Корусант.
— Жители Внешнего и Внутреннего Кольца! — начал обращение Шильд. — Наш благородный и мудрый Император был вынужден подавить еще одно восстание. Жестокие повстанцы, используя оружие, след которого ведет до нашего сектора, атаковали расположение имперских войск на Рампе-2, ранив и убив имперских солдат.
Возмездие Императора последовало незамедлительно: повстанцев выследили и схватили. Эти убийцы открыли огонь по невинным мирным жителям. Было потеряно столько жизней. Так больше не может продолжаться!
Наш Император призвал верные сектора помочь ему остановить перемещение нелегального оружия. С гордостью сообщаю вам, что я ответил на призыв Императора прямо и непритворно. Все мы знаем, что большая часть незаконной перевозки оружия и наркотиков ведется из космоса хаттов. И теперь я призываю всех жителей нашего сектора поддержать меня в уничтожении этой хаттской напасти! Я намерен остановить контрабандную торговлю и поставить хаттских криминальных авторитетов на колени! — Шильд запнулся, как будто неожиданно вспомнил, что у хаттов нет коленей. — Э-э-э... в переносном смысле, разумеется.
Он прочистил горло:
— Для достижения этой цели я уполномочен прибегнуть к крайним мерам. Хатты узнают, что им не позволено безнаказанно нарушать имперские законы. Закон и порядок снова будут царить на наших территориях!
На последних звенящих словах Шильда голограмма померкла. Долгую секунду два хатта смотрели друг на друга.
— Нехорошо это, тетя, — наконец произнес Джабба.
— Совсем нехорошо, племянник, — согласилась Джилиак и тихо выругалась. — И как только Шильд нашел в себе смелость выступить против нас?
— Очевидно, он теперь больше боится Палпатина, чем нас.
— Придется показать ему, что он ошибается. Мы не можем позволить Императору и его жалким приспешникам править Нал-Хаттой.
— Разумеется, не можем.
Джилиак мгновение помедлила, размышляя.
— Однако в качестве компромисса...
— Да, тетя?
— Возможно, нам удастся договориться с Шильдом. Перекупить его. Отдать ему Нар-Шаддаа и контрабандистов — мыто всегда можем найти себе еще...
Джабба облизался, как будто съел нечто невероятно вкусное.
— Тетя, мне нравится ход твоих мыслей.
— Надо послать Шильду сообщение, — решила Джилиак. — И подарки... дорогие подарки, чтобы он обратил внимание. Ты же знаешь, как он жаден. Наверняка он... образумится.
— Наверняка. Но кто передаст сообщение?
Джилиак задумалась, потом расплылась в улыбке:
— Я знаю кое-кого...
ГЛАВА ДЕВЯТАЯИГРУШКИ ДЛЯ МОФФА
Хан Соло стоял перед помостом, на котором возлежала Джилиак, и глупо хлопал глазами. Челюсть кореллианина отвисла, довершая картину.
— Чего-чего вы хотите, чтобы я сделал?!
— Осторожнее, капитан Соло, — предупредил Джабба. — К госпоже Джилиак следует обращаться с почтением.
Его слова были оставлены без внимания.
— Но... но... — кипятился пилот. — Вы с ума сошли! Вы же просите меня приставить бластер к виску и нажать на крючок! Шильд контрабандистов на дух не переносит, вы же слышали. А если вы еще не заметили, ваша женственность, я, вообще-то, контрабандист. — Хан ткнул себя в грудь большим пальцем. — И если я заявлюсь к Сарну Шильду с вашими подарками и посланием, это будет последняя прогулка, которую я совершу по доброй воле! Да ни за что я туда не сунусь.
Он изумился собственному безрассудству, но требования хаттов распалили его. Да за кого эти слизни себя принимают, а?
— Капитан Соло, — Джилиак не обидели ни слова Кореллианина, ни его тон, — успокойся. Мы обеспечим тебя новой одеждой, лучшими фальшивыми документами и одним из наших курьерских кораблей. Никто не узнает Хана Соло, контрабандиста. Все, что будет известно, что ты дипломатический посланник с Нал-Хатты, должным образом облаченный правами и обязанный доставить наше послание и наши дары.
Хан громко перевел дыхание. «Ну, коли так... может быть...»
— Что будет вам стоить эта поездка? — в конце концов спросил он.
— Десять тысяч кредитов, — не моргнув глазом, ответила Джилиак.
Хан опять хватанул ртом воздух. «Так много! За какой-то полет на Корусант и обратно!» Он перевел взгляд с хаттов на Чубакку:
— Что скажешь, приятель?
Чуи был прямолинеен, как всегда. Рослый вуки ворчал, скулил и лаял, завершив триаду комментарием, что с такой суммой денег можно позволить себе и корабль купить. Но шкурой рисковать будет Хан, честно добавил он. Следовательно, Хану и решать.
Кореллианин еще раз взвесил все за и против.
— Ладно, — сказал он. — Десять тысяч. Деньги вперед.
Джабба начал было протестовать, но Джилиак жестом велела племяннику замолчать.
— Хорошо, капитан, мы согласны. Десять тысяч вперед. Когда сможешь вылететь?
— Если сегодня у меня будет корабль и документы, — мрачно отозвался Соло, — то завтра утром.
— Это легко организовать, — подытожила Джилиак.
Глава клана сдержала слово. К утру Хану доставили великолепные, без единого изъяна фальшивые документы на имя Джобекка Джонна, официального представителя хаттов, и костюм, лучше которого Соло даже не видел — не говоря уже о том, чтобы прикасаться, — а также сюртук и брюки из шерсти томуона, сшитого по последнему крику моды. Ему выделили небольшой скоростной курьерский корабль кореллианской постройки под названием «Ртуть». По предложению Чубакки за время полета Хан отрастил аккуратную щегольскую бородку, а перед тем как сойти с трапа на Корусанте, старательно зачесал волосы назад со лба и изумился собственному внешнему виду. Ни единого следа былого, контрабандист исчез, появился чиновник.
— Без бластера я чувствую себя голым, — ворчал Хан. — Но в столице запрещают носить оружие. И наверное... дипломатам ведь бластер не положен?
Чубакка горестно возвестил, что его друг выглядит неприлично опрятным и отполированным, точно лазурный камень. А вот раньше, когда он ходил косматым, точно вуки, любо-дорого было взглянуть...
— Поверь мне, дружище, я жду не дождусь, когда вновь стану собой, — вздохнул кореллианин.
Забрав подарки и голокуб с посланием от Джилиак и Верховного совета Нал-Хатты, Хан оставил «Ртуть» и на челноке спустился на Центр Империи. Возвращение в столицу пробудило множество воспоминаний, по большей части неприятных. На Корусанте его бросила Брия. Здесь по крышам небоскребов за ним гнался Гаррис Шрайк. В штаб-квартире имперского флота происходил трибунал...