Даже после того, как их привязали, лошади все равно брыкались, фыркали и мотали головами. Я смотрел, как они плывут. На другом берегу упряжку не нужно было понукать, и фургон очень быстро съехал на причал. Один человек взял вожжи, и фургон загремел вверх по холму.
Тем двоим, которые вернулись на нашу сторону в этот раз, не повезло. Они уже были на середине реки, когда показалась огромная коряга, плывшая прямо к барже. Перепутанные корни были похожи на чудовищную когтистую лапу. Ник закричал на наших лошадей, и все мы вскочили, чтобы помочь им тянуть веревку, но, несмотря на наши усилия, коряга вскользь ударила о борт парома. Люди на борту закричали, потому что от толчка выпустили ограждение, за которое держались. Один из них чуть не упал в воду, но умудрился схватиться за подвернувшийся столбик и вцепился в него, борясь за свою жизнь. Эти двое сошли на берег, сверкая глазами и сыпля проклятиями, как будто подозревали, что несчастный случай подстроили намеренно. Ник велел закрепить паром и сам проверил все канаты. От столкновения выбило одну опору ограждения. Он покачал головой и предупредил своих людей, поднимавших на борт последний фургон. Эта переправа была не хуже других. Я смотрел с некоторым трепетом, зная, что следующая очередь моя.
Хочешь принять ванну, Ночной Волк?
Ради хорошей охоты на той стороне можно и потерпеть, ответил он, но я чувствовал, что волк разделяет мою тревогу.
Я пытался успокоиться сам и успокоить кобылу Кеттл, наблюдая, как судно подходит к пристани. Когда я вел лошадку вниз, то как мог убеждал ее, что теперь все будет хорошо. Она, казалось, поверила мне и спокойно прошла по расхлябанным балкам палубы. Я вел ее медленно и объяснял, что это все, чего я хочу. Она стояла тихо, пока я привязывал ее к кольцу в палубе. Двое людей Ника как следует закрепили повозку. Ночной Волк прыгнул на палубу, потом лег на живот, и когти его вонзились в дерево. Ему не нравились жадные рывки течения, от которых паром содрогался. Честно говоря, мне тоже. Волк подполз и лег рядом со мной, вытянув лапы.
— Вы переправитесь с Томом и повозкой, — сказал Ник двум промокшим мужчинам, которые уже один раз совершили это трудное путешествие. — Мы с парнями повезем наших лошадей с последним рейсом. Держитесь на всякий случай подальше от этой кобылы — она может начать брыкаться.
Они устало взошли на борт, глядя на Ночного Волка почти так же недоверчиво, как на кобылу, сгрудились за повозкой и держались там. Ночной Волк и я оставались на носу. Я надеялся, что мы будем вне досягаемости копыт кобылы. В последний момент Ник заявил:
— Я, пожалуй, поеду с вами.
Он сам с улыбкой отвязал паром и махнул рукой своим людям. Упряжка мулов на той стороне реки двинулась с места, и мы поплыли.
Наблюдать нечто со стороны — совсем не то же самое, что делать это самому. Я охнул, когда первый залп брызг ударил в меня. Внезапно мы превратились в игрушку в руках капризного ребенка. Река неслась мимо, дергая паром и бурля от разочарования, что не может унести его. Свирепый рев воды оглушил меня. Внезапно судно рванулось вперед, и я вцепился в ограждение. Поток воды хлынул на палубу. Во второй раз волна ударила с носа, и все мы немедленно промокли. Кобыла заржала. Я выпустил ограждение, намереваясь взять ее за уздечку. У людей Ника, по-видимому, появилась та же мысль. Они пробирались вперед, держась за повозку. Я махнул рукой, чтобы они оставались на месте, и повернулся к кобыле.
Я никогда не узнаю, что собирался сделать этот человек. Может быть, он хотел ударить меня рукояткой своего ножа. Я заметил движение краем глаза и повернулся к нему лицом как раз тогда, когда паром снова дернулся. Он промахнулся, наткнулся на кобылу и чуть не упал. И без того возмущенная лошадь начала брыкаться. Она бешено откинула голову назад и ударилась о меня так, что я отлетел в сторону. Я уже почти восстановил равновесие, когда человек снова попытался ударить меня. У задней части повозки Ник боролся с другим человеком. Он сердито кричал что-то о своем слове и своей чести. Едва я увернулся от очередного удара, как тут через нос хлынула новая волна и меня смыло на середину палубы. Я схватился за колесо телеги и держался за него, пытаясь отдышаться. Мне удалось наполовину вытащить клинок, и тут кто-то другой схватил меня сзади. Первый нападавший с ухмылкой надвигался на меня. На этот раз он явно намеревался ударить меня ножом. Внезапно мимо меня метнулась мокрая лохматая тень. Ночной Волк налетел на нападавшего, сбил его с ног, и тот упал назад, врезавшись спиной в ограждение.
Я услышал треск сломанного столба. Медленно, очень медленно, человек, волк и ограждение повалились в воду. Я бросился вслед за ними, потащив за собой второго врага, который вцепился в меня мертвой хваткой. И в тот миг, когда волк и человек уже падали за борт, мне удалось ухватиться одной рукой за разбитые остатки столба, а другой — за хвост Ночного Волка. Ради этого пришлось пожертвовать мечом. Я держал самый кончик волчьего хвоста — но все-таки держал! Вот над водой показалась голова волка, передние лапы бешено царапали борт. Он начал взбираться назад.
Тут нога в сапоге с силой ударила мое раненое плечо. Тупая ноющая боль в нем взорвалась. Во второй раз сапог ударил меня в висок. Я видел, как разжались мои пальцы и как уплывает захваченный течением Ночной Волк.
— Брат мой! — крикнул я.
Река поглотила мои слова, и следующая волна, захлестнувшая палубу, попала мне в рот и нос. Когда она прошла, я попытался встать на четвереньки. Ударивший меня человек стоял рядом со мной на коленях. Я почувствовал острие ножа у своей шеи.
— Просто не двигайся и держись, — сказал он мрачно. Потом повернулся назад и крикнул Нику: — Я делаю это по-своему.
Я ничего не сказал. Я бешено искал, изо всех сил пытаясь нащупать волка. Паром качался подо мной, река с ревом неслась мимо, град брызг осыпал меня. Холодно. Мокро. От воды во рту и в носу я задыхался. Я не мог сказать, где кончался я и начинался Ночной Волк, если только он был еще жив. Внезапно борт зацарапал о причал.
Они действовали очень неумело, когда поднимали меня на ноги на другом берегу. Мой страж убрал нож еще до того, как другой достаточно крепко схватил меня за волосы. Я вскочил, отбиваясь, уже совершенно не заботясь о том, что они могут со мной сделать. Я излучал ярость и ненависть, и впавшие в панику лошади уловили это. Один человек подошел слишком близко к кобыле, и одно из ее копыт вонзилось ему в ребра. Теперь их оставалось двое, по крайней мере я так думал. Одного я плечом сбросил в реку. Ему удалось ухватиться за борт парома, а я в это время душил его товарища. Ник издал крик, прозвучавший как предупреждение. Я сжимал горло своего противника и колотил его головой о палубу, когда другие схватили меня. Этим уже не нужно было скрывать коричневых с золотом мундиров. Я хотел заставить их убить меня, но они этого не сделали. Я слышал доносившиеся с холма крики людей, и мне показалось, что я узнаю звенящий от ярости голос Старлинг.
Через некоторое время я лежал, связанный, на заснеженном берегу реки. Один из стражников стоял надо мной с обнаженным мечом. Не знаю, угрожал он мне или не давал своим товарищам убить меня. Они стояли полукругом и смотрели на меня алчно, как стая волков, только что загнавших оленя. Мне было все равно. Я неистово искал волка, не заботясь больше ни о чем. Я чувствовал, что где-то он борется за жизнь, но моя связь с ним слабела с каждой секундой, потому что он отдавал всю свою энергию схватке с течением.
Внезапно Ник рухнул рядом со мной. Один глаз у него начинал заплывать, и когда он улыбнулся мне, на его губах выступила кровь.
— Вот мы и тут, Том. На другой стороне реки. Я поклялся, что приведу тебя сюда. И вот мы здесь. А теперь я возьму эту серьгу, как мы и договорились.
Мой страж ударил его ногой в ребра.
— Заткнись! — зарычал он.
— Мы так не договаривались, — проговорил Ник, как только смог набрать в грудь воздуха. Он смотрел наверх и пытался выбрать из группы гвардейцев одного, с которым следовало говорить. — Я заключил сделку с вашим капитаном. Я обещал доставить сюда этого человека, а в обмен он предложил мне золото и свободный проезд. Для меня и для других.
Сержант горько засмеялся:
— Что ж, это не первая сделка, которую капитан Марк заключил с контрабандистом. Ни от одной из них нам никогда ничего не перепадало, верно, мальчики? А капитан Марк, он там, в реке. Наверное, уже далеко уплыл. Так что трудно сказать, что именно он тебе обещал. Он прихвастнуть любил, было дело, такой уж он был, Марк. А теперь его нет. Но я знаю, что приказал я: арестовать всех контрабандистов и доставить их в Мунсей. Я хороший солдат, что есть, то есть.
Сержант наклонился и срезал с пояса Ника кошелек Марка и кошелек контрабандиста в придачу. Ник сопротивлялся, его лицо было в крови. Меня это не волновало. Он продал меня стражникам Регала. А откуда он узнал, кто я такой? Постельные разговоры со Старлинг, горько сказал я себе. Я доверился, и это закончилось тем же, чем всегда. Я не повернулся посмотреть, когда они уволокли его.
У меня был всего один настоящий друг, и он заплатил за мою глупость. Опять. Я поднял глаза к небу и раскинул сеть моих чувств так широко, как только мог. Я искал. И я нашел. Где-то когти Ночного Волка царапали и скребли крутой обледеневший берег. Его густая шуба пропиталась водой и потяжелела, так что он едва мог держать голову на поверхности. Он потерял опору, и вода снова потащила его дальше. Она тянула его вниз, а потом внезапно выбросила на поверхность. Он вдохнул, но воздух был полон брызг. У него не осталось сил.
Пытайся, приказал я ему. Попытайся еще!
И течение снова швырнуло его к берегу, но на этот раз он врезался прямо в сеть тонких корней. Его когти запутались в них, и он приподнялся, выдохнул воду и набрал в грудь воздуха. Его легкие работали как кузнечные мехи.
Выбирайся! — скомандовал я.