– Да, конечно, – согласилась тетя Ханна. – Как только она ходит с этими жуткими палками? Настоящая загадка для меня!
– Для меня тоже, – вздохнула Билли, выбегая из комнаты.
Билли очень спешила. Она сказала себе, что хочет убежать. И убежала, как только смогла.
Она составила план. Прежде всего она отправится к Грегори и пригласит их в оперу вечером, потом достанет билеты. Чем Билли займет остаток дня, она еще не знала. Знала только, что не вернется домой, пока не придет время переодеваться к вечеру. Тете Ханне она этого не сказала, попозже собиралась телефонировать откуда-нибудь из города. Она решила, что не может провести весь день на глазах у тети Ханны, но все же сумела попрощаться с самым радостным видом.
Билли только что ушла, когда зазвонил телефон. Ответила тетя Ханна.
– Бертрам, это вы? – спросила она, услышав слова на том конце провода. – Я вас не узнала.
– Правда? А где Билли?
– Ее нет дома, она собиралась навестить Алису Грегори.
– Да? – в его голосе прозвучало такое разочарование, что тетя Ханна торопливо добавила:
– Так жалко! Она ушла всего десять минут назад. Что-нибудь ей передать?
– Нет, спасибо. Ничего. – Он немного помедлил и напряженно спросил: – Как себя чувствовала Билли утром? С ней все хорошо?
Тетя Ханна рассмеялась, изумленная.
– Господи, милый мой мальчик, конечно. Разве так много времени прошло со вчерашнего вечера, когда вы с ней виделись? Все хорошо. На самом деле, я даже заметила за завтраком, какая она свежая, румяная. Кажется, она была очень радостная.
До тети Ханны донеслась какая-то невнятная фраза, которую она не смогла понять, а потом торопливое:
– Понятно, спасибо. До свидания.
Когда тетю Ханну снова позвали к телефону, это оказалась Билли.
– Тетя Ханна, не ждите меня к обеду. Я останусь в городе. Вернусь к чаю, мне нужно сделать кое-какие покупки.
– Хорошо, милая, – ответила тетя Ханна. – Ты достала билеты?
– Да, и Грегори тоже пойдут. Тетя Ханна!
– Да, милая?
– Пожалуйста, скажите Джону приготовить Пегги пораньше, чтобы мы смогли заехать за Грегори. Я им обещала.
– Хорошо, скажу.
– Спасибо. Как ваша голова?
– Пожалуй, немного лучше.
– Вот и хорошо. Может быть, вы передумаете и пойдете с нами?
– Нет-нет, не сегодня.
– Жаль. Тогда до встречи.
– Мне тоже жаль, – вздохнула тетя Ханна, положив трубку.
Билли вернулась в шестом часу и так торопилась переодеться и поужинать, что тетя Ханна совсем забыла сказать о звонке Бертрама. Вспомнила она о нем только тогда, когда Билли уже собиралась ехать за Грегори.
– Господи, совсем забыла, – призналась она, – Бертрам звонил сразу после твоего ухода.
– Правда? – Билли не смотрела на тетю Ханну, но та этого не заметила.
– Да, он не сказал ничего конкретного, – улыбнулась старушка, – только спросил, как ты себя чувствовала утром.
– Да? – прошептала Билли.
Тете Ханне показалось, что она услышала всхлип, но она тут же решила, что это наверное был смех. Потом Билли ушла. В восемь вечера в дверь позвонили, и через минуту Роза поднялась сказать, что мистер Бертрам Хеншоу ожидает в гостиной и хочет видеть миссис Стетсон.
Миссис Стетсон немедленно спустилась.
– Милый мой! – воскликнула она, входя в гостиную. – Билли говорила, что у вас сегодня банкет.
– Да-да, я на него не пошел. – Бертрам был бледен и измучен. Голос его звучал неестественно.
– Бертрам, вы ужасно выглядите. Вы больны?
Он нетерпеливо отмахнулся.
– Я совершенно здоров. Роза говорит, что Билли нет дома.
– Нет, она уехала в оперу вместе с Грегори.
– В оперу.
Тетя Ханна совсем неправильно поняла боль в голосе Бертрама. Она немедленно принялась извиняться:
– Да, она должна была вам сказать. Билли собиралась пригласить вас, но она говорила, что вы совершенно точно идете на банкет.
– Да, я вчера упоминал об этом, – мрачно согласился Бертрам.
Тетя Ханна нахмурилась и снова постаралась объяснить нетерпеливому влюбленному, почему его возлюбленной нет дома.
– Понимаете, дорогой мой, она никак не могла ждать вашего приезда. А когда она узнала, что сегодня поет мистер Аркрайт…
– Аркрайт! – вот теперь Бертрам утратил всякое равнодушие.
– Да. Вы не читали в газете? Ему выпал такой великолепный шанс! Там был даже его портрет.
– Нет, я не видел.
– Ну тогда вам и знать неоткуда, – улыбнулась тетя Ханна. – Он поет партию Джонсона в «Девушке с Запада». Разве не чудесно? Я так рада! И Билли очень рада. Она побежала доставать билеты и приглашать Грегори сразу после завтрака.
– Да? – Бертрам немедленно вскочил и протянул руку. – Я полагаю, тогда мне стоит раскланяться, – сказал он со смехом, который показался тете Ханне несколько принужденным. Не успела она напомнить, что не стоит винить Билли за ее отсутствие, как Бертрам убежал. Тете Ханне оставалось только подняться к себе и подумать о неразумности поведения всех влюбленных в целом и Бертрама в частности.
Тетя Ханна легла в постель, но еще не спала к тому моменту, как вернулась Билли. Она услышала, как автомобиль остановился у дверей, и окликнула Билли, когда та поднялась наверх.
– Билли, милая, зайди ко мне. Я еще не сплю. Расскажи, как все прошло.
Билли встала в дверях. Лампа в коридоре освещала ее лицо. Глаза ее больше не сияли, а щеки побледнели.
– Все было очень хорошо, – вяло ответила она.
– Билли, почему ты так странно говоришь? В чем дело? Разве Мэри Джейн был плох?
– Мэри Джейн? Он был великолепен, тетя Ханна.
– Великолепен! – негодующе повторила старушка. – Да, конечно. При этом ты рассказываешь о вечере так, как будто вообще забыла, что он пел.
Билли в самом деле почти об этом забыла. Она обнаружила, что убежать из дома можно, а вот от самой себя – нет. Теперь она пыталась призвать на помощь все свои актерские способности.
– Все в самом деле было чудесно, тетя Ханна! – воскликнула она как можно веселее. – Все аплодировали, и кричали, и вызывали его на поклон. Мы им так гордимся! Но я просто устала, – добавила она тускло.
– Бедняжка! Конечно, ты устала. Ты похожа на привидение. Не стану тебя больше задерживать, ложись скорее. Кстати, Бертрам не пошел на свой банкет. Он заходил вечером, – вспомнила она, когда Билли собралась уходить.
– Бертрам! – она дернулась.
– Да. Он, конечно, хотел тебя видеть. Я ему совершенно не гожусь, – усмехнулась тетя Ханна. – А ты думала, он ко мне приходил?
Билли не ответила, потому что уже ушла. Много часов Билли боролась с собой (она всегда себя побеждала). Она должна уехать и понимала это.
Бертрам уже телефонировал и заходил лично. Он, безусловно, хочет ее увидеть – а она не может этого сделать, не рискнет. Если они увидятся, Билли будет выглядеть очень жалкой. Ей в самом деле хочется убить Искусство, придушить Честолюбие, разрушить Вдохновение и вообще всем мешать, если только при этом у нее будет Бертрам. Она строго спрашивала себя, есть ли у нее вообще гордость, не забыла ли она, что это из-за нее портрет мисс Уинтроп не удался. То ли потому, что художник влюблен в мисс Уинтроп, то ли потому, что он вообще не умеет любить.
Рано утром бледная Билли с покрасневшими глазами пришла в спальню к тете Ханне.
– Билли! – воскликнула шокированная тетя Ханна.
Билли присела на край кровати.
– Тетя Ханна, – начала она монотонно, как будто бы пересказывала выученный наизусть урок, – пожалуйста, выслушайте меня и постарайтесь не удивляться. Вы позавчера говорили, что были бы не прочь навестить свой родной город. Я подумала, что это очень хорошая идея. Если вы не возражаете, мы можем уехать сегодня.
Тетя Ханна села.
– Сегодня?
– Да, – подтвердила Билли, не улыбаясь. – Нам нужно куда-нибудь уехать прямо сегодня, и я подумала, что этот город порадует вас больше всего.
– Билли, что все это значит?
Билли тяжело вздохнула.
– Я понимаю, вы должны все узнать. Я разорвала помолвку и не желаю видеть Бертрама, поэтому я уезжаю.
Тетя Ханна рухнула обратно на подушку. Зубы у нее стучали.
– Святые угодники, Билли! Подтяни одеяло повыше, – простонала она. – Билли, что ты имеешь в виду?
Билли покачала головой и встала.
– Я ничего не могу больше рассказать, тетя Ханна. Пожалуйста, не спрашивайте меня и не заговаривайте со мной об этом. Вы поедете со мной?
Тетя Ханна, в ужасе глядя на измученную Билли, кивнула и сказала:
– Конечно, Билли, я поеду с тобой куда угодно, но почему ты это сделала? Почему?
Чуть позже Билли написала Бертраму еще одно письмо:
«Дорогой Бертрам, сегодня я уезжаю.
Так будет лучше для всех. Уверена, что ты с этим согласишься. Пожалуйста, не пытайся меня увидеть и не пиши мне. Это не сделает счастливее ни одного из нас. Ты должен это понимать.
Всегда твой друг,
Бертрам, прочитав это, побелел еще сильнее, и его сердце снова заболело. Он поцеловал письмо и убрал его к предыдущему.
Бертраму все было совершенно ясно. Билли пришла к выводу, что неправильным будет отдавать себя человеку, которому больше не принадлежит ее сердце. И в этом он был согласен с ней, хотя для него это было горько. Если он ей не нужен, конечно, он не станет неволить Билли. Он выполнит все ее просьбы, не станет писать ей, причиняя дополнительные страдания. Но самому Бертраму казалось, что солнца на небе больше нет.
Глава XXXIIПит приходит на помощь
Неделя шла за неделей, и вот миновал месяц. Следующие недели тоже складывались в месяцы. Наступил июль, когда усталая и тоскующая по дому Билли вернулась в Гнездо вместе с тетей Ханной.
Дом показался Билли чудесным, хотя она очень боялась его увидеть. Но Билли решила, что однажды ей все-таки придется это сделать. Она же не может все время разъезжать где-то. К тому же жизнь дома может оказаться такой же простой, как жизнь в отъезде. Во всяком случае, тяжелее она не будет. В этом Билли была убеждена. А еще она не хочет, чтобы Бертрам много о себе думал – Билли получала очень мало новостей из Бостона.