Н-да, говорит Улав
и видит, что пива в кружке изрядно поубавилось, он подносит ее к губам, осушает и видит перед собой Старика с полной кружкой в руке
Не хочешь появляться дома, говорит Старик
Дома, говорит Улав
Ну да, на Дюльгье, говорит Старик
Я не с Дюльгьи, говорит Улав
Нет у тебя там родичей, говорит Старик
Нет, говорит Улав
Ну да, говорит Старик
На Дюльгье-то, где человека убили, говорит он
и снова Старик подносит кружку ко рту, пьет
Кто его убил, говорит Улав
Ты еще спрашиваешь, говорит Старик
и с прищуром смотрит на Улава
А и впрямь, кто ж это был, говорит он
Откуда тебе знать, говорит он
Улав не отвечает
Однако ж не поймали его, убийцу-то, говорит Улав
Нет, не поймали, насколько мне известно, говорит Старик
Не сыскали его, говорит он
Печально слышать, говорит Улав
Н-да, такие вот печальные дела, говорит Старик
и оба не говорят больше ни слова, и Улав видит, что кружка почти опустела, и думает, что надо бы пить помедленнее, но как это сделать, думает он, и зачем он вообще пошел в Трактир, что он тут забыл, зачем торчит средь этакого гвалта, да еще Старик этот, того гляди, сызнова заведет свою болтовню, в общем, надо, пожалуй, допить и убраться отсюда, двинуть прямиком на Брюгген, в лавку, купить Осте браслет, с кольцами можно повременить, думает он, а сейчас, сейчас он купит браслет, думает он, только вот хватит ли ему денег, ох нет, нет, наверняка не хватит, а как ему тогда купить браслет, думает Улав и слышит, как Старик говорит: Эй, Асле, мне-то понятно, отчего ты не желаешь воротиться на Дюльгью, так он говорит
Меня зовут не Асле, говорит Улав
и слышит, как Старик говорит, что никак не может уразуметь, что его не Асле зовут
Улав я, говорит Улав.
Улав, стало быть, говорит Старик
Да, Улав мое имя, говорит Улав
Меня тоже Улавом кличут, говорит Старик
Мое это имя, а не твое, говорит он
И, с улыбкой глядя на Улава, приподнимает кружку
Мое, говорит он
Ну-ну, говорит Улав
У меня-то есть родичи на Дюльгье, говорит Старик
Ну-ну, говорит Улав
Родился я там, говорит Старик
Ну-ну, говорит Улав
В маленькой усадьбе, само собой, расположена она на отшибе, говорит он
Ну-ну, говорит Улав
И позднее я бывал там, хоть и нечасто, говорит Старик
Н-да, нечасто, говорит он
Большей частью здесь находился, в Бьёргвине, говорит он
Но последний раз, когда побывал там, услыхал я про нечестивые злодейства, кем-то совершенные, говорит он
и долгим взглядом смотрит на Улава да еще и головой покачивает, из стороны в сторону, снова и снова, а Улав думает, что самое время выбираться отсюда, ну что он забыл в этом Трактире, сейчас пойдет в лавку на Брюггене и купит Осте браслет из чистого золота с синими-синими камушками, думает Улав и слышит, как Старик говорит, он, мол, знает, что вот сейчас стоит здесь и этак вот по-будничному разговаривает с убийцей, но никому про это не расскажет, не-ет, с чего бы ему непременно желать, чтоб Асле казнили, не-ет, зачем ему это, говорит он, нет-нет, не надо этак понимать, он ничего не расскажет, ни в коем разе, коли Улав даст ему денег, две-три купюры, или, может, угостит его кружечкой, говорит он
Само собой, это был не ты, говорит он
Понятное дело, говорит он
Не я, говорит Улав
Тот убивец, его ведь Асле кличут, говорит Старик
На Дюльгье так сказывают, говорит он
Н-да, последний раз, когда я там был, так сказывали, говорит он
По крайней мере, такая идет молва, говорит он
Я все это узнал, когда последний раз был на Дюльгье, говорит он
а Улав допивает пиво
Я ведь родом с Дюльгьи, говорит Старик
Из маленькой усадьбы на Дюльгье, сплошь взгорки да маленько заболоченной землицы меж ними, говорит он
А еще море, фьорд, море да рыба, говорит он
Там, где я вырос, никто нынче не живет, говорит он
Так уж оно вышло, говорит он
Так уж оно было, говорит он
Ведь взгорки до болотина мало кого прокормят, говорит он
Нельзя было там жить, говорит он
Все и разъехались, говорит он
Как мы с тобой, говорит он
Улав озирается вокруг и не видит, куда бы поставить пустую кружку, ведь не может он оставаться здесь, и зачем его сюда занесло, в Трактир-то, в тесноту эту, и с какой стати он слушает болтовню Старика, который стоит тут и смотрит на него так странно, что́ Старику от него нужно, не-ет, незачем здесь оставаться, совершенно незачем, думает Улав
Позволь угостить тебя кружечкой, говорит Старик
Нет, спасибо, мне пора, говорит Улав
Но тогда, может, ты меня угостишь, говорит Старик
а Улав глядит на него
Маленько не ко времени, говорит Старик
Негоже просить тебя, что тут скажешь, говорит он
Мне и впрямь стыдно, ей-богу, говорит он
Да, стыдно, говорит он
Стыдно, но и жажда одолевает, не могу отрицать, говорит он
а Улав не отзывается
Не угостишь, значит, говорит Старик
И себе, поди, больше не возьмешь, денег не хватит, говорит он
Да и средь остальных немного таких, у кого их хватает, говорит он
Почитай что никого, говорит он
Однако ж все знай покупают да покупают, берут да берут, кружку за кружкой, говорит он
Пожалуй, мне пора, говорит Улав
и слышит, как Осгёут говорит: Уходишь, и Улав отвечает, что да, пора ему идти за браслетом из чистого золота с синими-синими камушками, так он говорит, а Осгёут спрашивает, знает ли он, где на Брюггене расположена лавка, что торгует этаким товаром, и Улав отвечает, нет, мол, не знает, и Осгёут говорит, что, коли Улав хочет, то он может ему показать, все равно ведь народ расходится из Трактира, эвон, мужики один за другим уходят, говорит он, и Улав, оглядевшись вокруг, видит, что посетители впрямь один за другим покидают Трактир, надо и ему идти, как всем прочим, думает он
Народу все меньше, говорит Улав
Да, верно, говорит Старик
Всем, поди, пора, говорит он
Не иначе, говорит Улав
Чудно́, говорит Осгёут
Ну, что все вдруг прочь заспешили, говорит он
Н-да, говорит Улав
Все уходят, говорит Старик
и Улав тоже идет к двери, но чья-то рука хватает его за плечо, он оборачивается и видит лицо Старика, лицо со слезящимися глазками, тусклыми и воспаленными, видит, как дрожат узкие влажные губы вокруг открытого рта
Ты Асле, говорит Старик
и плечо Улава холодеет от хватки Старика, он высвобождается, хотя рука норовит удержать его, но все же отпускает, и, шагая к двери, он слышит, как Старик говорит ему вслед: Ты Асле, ты Асле, только Улав отвечать не станет, просто выйдет на улицу; он отворяет дверь и выходит, стоит на улице перед Трактиром и думает, что теперь двинет прямиком на Брюгген, дорогу он знает, уж настолько-то в Бьёргвине освоился, ведь много раз исходил его пешком, нельзя сказать, конечно, будто он тут как дома, но все ж таки, что ни говори, жил в Бьёргвине, а не всякий, кто нынче вечером в Бьёргвине, может этак сказать, это уж точно, думает он, многие тут впервые, как Осгёут, думает он, но он, он тут жил, так что всегда сыщет дорогу к лавке на Брюггене, где продают такие распрекрасные браслеты, а кольца, ну, с кольцами можно и повременить, ведь с таким браслетом на руке Оста будет выглядеть куда как замечательно, думает Улав и быстро шагает к Вогену и Брюггену, слыша, как за спиной кто-то окликает: Погоди, погоди! Он оборачивается и видит девицу с длинными светлыми волосами, которая спешит к нему по улице
Ты ли это, говорит Девица
Погоди, говорит она
Ты искал меня, я видела, говорит она
Неужели, говорит Улав
Да, искал, говорит она
Приятно снова тебя увидеть, говорит она
Разве мы знакомы, говорит Улав
Ты что же, не помнишь меня, говорит она
А должен, говорит Улав
Нет, не помнишь, говорит она
Нет, говорит он
Ты был возле моей двери, говорит Девица
улыбается и подталкивает его в бок
Разве, говорит Улав
Да, говорит она
Что-то я не помню, говорит он
Не хочешь, поди, вспомнить, говорит она
и опять толкает его в бок, а затем подхватывает под руку
Но тогда мы не могли поговорить, говорит она
Нет, говорит он
Почему нет, говорит она
Улав продолжает путь по улице, а она крепко держит его под руку и не отстает
Ведь ты тогда был не один, говорит она
Хлопотал вокруг какой-то пигалицы, говорит она
Маленькой такой, темноволосой, говорит она
По ней издали было видно, кто такая, говорит Девица
Из тех, что в Бьёргвине кишмя кишат, говорит она
Не пойму, откуда их столько берется, говорит она
Только одна пропадет, а на ее место уже другая заявляется, говорит она
и льнет к его плечу
Но ты, видать, сумел от нее отделаться, говорит она
И вот это я хорошо понимаю, говорит она
Вполне могу понять, так оно, поди, и случилось, говорит она
Я тебя не знаю, говорит Улав
А сейчас, сейчас ты один, говорит Девица
и жмется головой к его плечу
Я тебя не знаю, говорит Улав
Так можешь узнать, коли хочешь, говорит Девица
Где ты живешь, говорит она
Нет у меня жилья, говорит он
А вот я знаю одно местечко, говорит она
Деньги-то у тебя, поди, найдутся, говорит она
и они идут дальше, она – положив голову ему на плечо
Маленько найдется, говорит он
Всего-то одна-две купюры, говорит она
и быстро тянет его за локоть, тянет за собой меж двух домов, проулок тесный, аккурат только два человека и могут пройти рядом, а она берет его за руку, идет дальше в проулок, там совсем темно, и вот она останавливается
Здесь, говорит она
становится прямо перед ним, обнимает обеими руками, жмется грудью к его груди, жмется все крепче
Можешь обнять меня, говорит она
и целует его в подбородок, прикасается языком
Мне идти надо, говорит Улав