Тринадцать этажей — страница 49 из 66

оловина третьего. Рассудив, что запах успеет выветриться, он высунулся в окно и зажег сигарету.

Янек курил медленно, погруженный в раздумья, посматривая за неровной бурой струйкой, вытекающей в раковину. Запах табачного дыма переплетался со зловонием старой крови и гноя, и Янек порадовался тому, что решил повременить с обедом, до тех пор пока не сделает работу. Он сделал глубокую затяжку, с наслаждением наполнив легкие густым дымом. «Каждый травит себя так, как хочет», – подумал Янек, прежде чем выкинуть в окно почерневший от смолы фильтр. Он проводил взглядом, как окурок описал в воздухе дугу, после чего снова повернулся к трубе.

К этому времени кровь стала жиже, как это происходило и в других квартирах, и теперь из трубы текла по большей части вода. По крайней мере можно радоваться хоть этому. Янек слишком живо помнил свою панику, когда это произошло впервые в 27-й квартире.

Он подумал о том, чтобы выкурить еще одну сигарету, но когда наконец решился, вода уже была практически прозрачной. Он снова взглянул на часы: семь минут десять секунд, плюс столько, сколько в ужасе смотрел на струю мистер Фаулер, прежде чем закрыл кран, убеждая себя в том, что трубы изнутри заржавели. Пока что Янеку не приходилось сливать воду дольше десяти минут, что можно было считать определенным облегчением, учитывая то, сколько еще работы предстояло сделать потом. Пожалуй, в той квартире, где это произойдет в следующий раз, нужно будет измерить объем. Янек поморщился, поймав себя на том, как он уверен, что следующий раз обязательно будет. Пока что все происходило только на этой половине Баньян-Корта, и он, черт бы его побрал, понятия не имел, что делать, кроме как сливать кровь и затем тщательно все оттирать. Это был удар по его профессиональному самолюбию.

Закончив прочистку труб и смыв всю грязь, Янек прислушался, стараясь различить какие-либо новые звуки. Ничего. Неудовлетворенный, он, тем не менее, начал собирать инструмент. До сих пор имело место только одно подключение к трубам, в 6-й квартире, несколькими этажами выше, но Янек почему-то был уверен, что именно в этом ключ к тому, что отравляет Баньян-Корт. Собрав инструмент, он еще раз взглянул на часы. Четыре часа. Похоже, мистер Фаулер сможет принять душ, как только вернется домой с одного из тех важных финансовых мероприятий, которым посвятил жизнь, и смоет, наконец, въевшийся запах крови.

* * *

Дома у Ковальчиков было всего одно кресло, и оно принадлежало Янеку. Дети теснились на большом диване, а Лена предпочитала двухместный диванчик (хотя второе место неизменно было завалено ее бумагами), поэтому с годами кресло постепенно промялось под ним, и теперь подушки сами собой подстраивались под формы его тела. Однако сегодня вечером, усевшись в кресло, Янек впервые за последнее время обнаружил, что ему неудобно. У него из мыслей не выходили эти трубы, и он просто не мог найти позу, чтобы расслабиться и должным образом подумать о них. Его терзал тот же самый вопрос, что и весь этот месяц: как ему быть?

Столкнувшись с этим впервые, Янек решил, что где-то в трубах спрятан труп. Возможно, кто-то решил избавиться от жертвы убийства, расчленяя ее и последовательно спуская в трубы. В богатой части Баньян-Корта хватало безжалостных мерзавцев. Проклятие, если вспомнить, что говорят о самом Тобиасе Фелле… Но нет, это была какая-то бессмыслица. Все то, что видел Янек, поступало в квартиры, но даже в извращенной сантехнической системе здания водоснабжение было полностью отделено от канализации. Затем он обдумал возможность того, что где-то в трубах прячется случайно застрявший там при их установке рабочий. Но это было нелепо. Да, «Инсегур груп», конгломерат, который Фелл нанял для возведения Баньян-Корта, был печально знаменит полным пренебрежением к технике безопасности, и уж Янек-то знал об этом – в свое время он работал в одном из зарубежных филиалов. И все-таки такое объяснение казалось слишком натянутым. К тому же неприятности начались только с месяц назад, а прошло уже несколько лет с тех пор, как была возведена эта, новая часть здания. Все очевидные объяснения казались абсурдными. Кроме, конечно, того, которое не вязалось со здравым смыслом: здание было больно.

Янек не смог бы выразить словами, откуда появилась эта мысль и как она может быть правдой, однако в глубине души он был уверен, что это так. Он всегда умел увидеть в здании единое целое, обладающее своей кровеносной системой труб и кранов, и сейчас внутреннее чутье кричало ему, что это болезнь. Баньян-Корт разлагался. Больше того, ему становилось все хуже. Каждый новый раз кровь стекала чуть дольше, и пахла она чуть хуже. Нужно было что-то предпринимать.

Янек говорил себе, что нужно обратиться в полицию. Он хотел это сделать, честное слово. Он хотел свалить это на кого-нибудь другого, чтобы можно было лежать в постели с женой, сознавая, что проблемой занимается тот, кто обладает нужными навыками. Но ведь так просто никогда не бывает, правда? Янек в прошлом уже не раз имел дело с властями и знал, как плохо они относятся к тому, что кажется бессмысленным. При самом благоприятном раскладе ему поверят, раздерут на части систему водоснабжения здания и обнаружат… что-нибудь рациональное. Может быть, труп, метод, которым избавляется от своих жертв серийный убийца, или что-нибудь столь же ужасное. Да, Янек станет героем, но при этом растеряет всех своих самых щедрых клиентов. А в худшем случае он растеряет их просто так. Итоговой наградой станет очередное снисходительное нравоучение от какого-нибудь сраного полицейского, у которого нет других дел, кроме как делать прозрачные намеки насчет депортации. Нет, для того чтобы он пошел на подобный риск, все должно быть гораздо хуже.

Несколько недель назад Янек дал себе слово сообщить о случившемся, если жильцы начнут болеть. Если в этих трубах разлагается труп, человеческий или нет, вскоре это начнет сказываться на здоровье тех, кто здесь живет. Если кровь настоящая, и она попадет в питьевую воду, вскоре люди начнут болеть. Янек следил за новостями, даже попросил малышку Юлию показать, как настроить поисковую систему Интернета предупреждать о вспышках заболеваний в районе – точнее, в самом Баньян-Корте, – не объясняя ей, в чем дело. Пока что ничего не было. Единственным свидетельством того, что здесь не все ладно, были вызовы, становившиеся все более частыми.

Итак, возможно только одно заключение. По крайней мере, на взгляд Янека. Однако он не смел обмолвиться о нем Лене. В конце концов, она ведь врач и не склонна к предрассудкам. Хотя Янек даже не думал о том, чтобы сказать ей это в глаза, но он считал свою жену немного закоснелой. Для нее болезнь была чем-то таким, что поражает только людей и животных. Также, наверное, нельзя было делиться своими подозрениями с теми, кто работал в Баньян-Корте. Они просто отмахнутся от него, однако они не видели то, что видел Янек, и он не представлял себе, какой будет их реакция, если они это увидят. Нет, если он хочет должным образом все расследовать, ему нужно подступиться с другой стороны. Вздохнув, Янек включил компьютер и стал набирать сообщение.

* * *

– Ну, сколько, по-вашему, это займет?

– Все зависит от того, в чем дело, – пожал плечами Янек. – Возможно, несколько недель.

Консьерж, у которого сегодня, к счастью, был бейджик с именем «Джейсон», искренне улыбнулся, склонив голову набок.

– В таком случае, полагаю, вы станете у нас частым гостем. Это никак не коснется жильцов? Народ на этой стороне привередливый.

– Только коридоры и служебные помещения, – заверил его Янек. – Но, возможно, мне придется отправиться на заднюю половину. Как туда попасть отсюда?

Джейсон застыл на мгновение, и у него мелькнуло недоумение, словно мысль отправиться из передней части Баньян-Корта в заднюю была ему совершенно чуждой.

– В основном… э… – Он запнулся, подбирая слова. – Кажется, в основном все ходят через улицу.

– Должна быть дверь. – Янек не собирался наматывать километры каждый раз, когда ему потребуется выяснять, куда ведет та или иная труба.

– Пожалуй. Но она наверняка заперта.

– Тогда у вас должен быть ключ.

Почему-то весь этот разговор действовал Янеку на нервы. Джейсон постоянно останавливался, теряя нить разговора. Оглядывался на пустую каморку позади, словно спрашивая разрешения.

– Ну да, – наконец сказал он. – Я дам вам служебный комплект.

Достав колечко с ключами и электронными «таблетками», Джейсон сдул пыль с регистрационного журнала, и Янек послушно в нем расписался. Помимо воли он обратил внимание на то, что предыдущая запись была сделана почти два года назад.

– Мало кто берет эти ключи, – произнес Янек, и Джейсон, помедлив мгновение, разразился хохотом, что застало Янека врасплох, поскольку ничего смешного он определенно не сказал.

– Обыкновенно мы сопровождаем таких рабочих, как вы, обеспечиваем им доступ куда нужно, – ответил Джейсон. Снова оглянувшись на каморку, он усмехнулся и покачал головой. – Но мне сказали, что у вас полно работы, так что, полагаю, так… ну, будет проще.

– Точно. Увидимся.

Развернувшись так быстро, как это только можно было посчитать вежливым, Янек направился к лифтам. К счастью, на этот раз Джейсон даже не попытался последовать за ним. Янек был счастлив избавиться от назойливого консьержа. Он заготовил много лжи насчет того, чем собирался заняться. Пока что в его отчетах говорилось только о грязной воде и протечках, и этой сети обмана оказалось достаточно для того, чтобы управляющий зданием официально поддержал его стремление «найти источник недавних проблем с водопроводом». И даже так Янеку не нужны будут зрители, когда он начнет отдирать дорогой ковролин или простукивать стены, чтобы должным образом взглянуть на трубы. Ну а если он окажется прав относительно того, в каком они состоянии, определенно, будет лучше, если никто не увидит его находку.

* * *

Если честно, Янека нисколько не удивило то, какой запутанной и бестолковой была система водоснабжения Баньян-Корта. Что еще можно было ожидать? И все-таки он, пробив в одном месте стену, застыл, потрясенно уставившись на открывшуюся его взору огромную чугунную канализационную трубу. Этот анахронизм, насчитывающий по меньшей мере полтораста лет, вызвал у Янека ассоциации с толстой варикозной веной, распухшей от возраста и болезней. Может быть, существование старинной трубы имело бы какое-то объяснение, учитывая почтенный возраст первоначального строения, если бы только находилась она не на одиннадцатом этаже, значительно выше того уровня, на котором заканчивалась бывшая фабрика. Для того чтобы использовать эту старую трубу здесь, ее нужно было специально разобрать, а затем установить на новом месте несколькими этажами выше, что было бессмысленно. И не то чтобы старые чугунные трубы не могли исправно служить при надлежащем уходе; просто современные системы многократно надежнее, и устанавливать их гораздо проще.